ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 515
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
– Что вы хотите?
– Мы хотим войти, хабибти, – глаза Када внимательно осматривали каждый дюйм ее тела. – Пожалуйста. Нам нужно поговорить.
Она ни за что не подпустит их к себе снова.
– Мы можем поговорить по телефону. Кажется, вы знаете мой номер.
Она попыталась захлопнуть дверь перед их неимоверно прекрасными лицами, но Тал выставил руку, останавливая ее. Он выглядел совершенно здоровым, будто никогда не ловил пулю вместо нее. Боже, он чуть не погиб, спасая ей жизнь. Это было легко забыть после того, как с ней поступили, но он пожертвовал практически всем, чтобы она могла жить. Теперь она знала, что он сделал это из‑за того, кем он являлся, а не потому, что любил ее. Тем не менее, она была обязана ему. Пандора оставила попытки закрыть дверь.
– Пайпер, любовь моя, я мог бы позвонить, но сомневаюсь, что ты бы ответила, – Тал воспользовался преимуществом, заходя внутрь и прижимаясь к ней своим телом. Это напомнило ей обо всем, что у нее было… и чего она лишилась.
Почему он называл ее «его любовью»? Что ему нужно? Ее глаза сузились, когда он взглянул на телефон, который она отшвырнула.
– Подозреваю, что ты намерена сменить номер.
Возможно, она проиграла ему этот спор, но она не собиралась отступать.
– Да, думаю, я так и сделаю. Мы все можем начать с чистого листа.
Раф зашел следом, его темные глаза сверкали.
– Согласен, – он наклонился, поднял ее на руки и прижал к груди прежде, чем она успела возразить. Улыбнувшись, он повернулся с ней на руках. – Моя Пайпер, ты выглядишь достаточно аппетитно, чтобы тебя съесть.
– Ты прав, брат, – произнес Кад тихим сексуальным шепотом. Он наклонился и провел носом по ее волосам. – Ее аромат бесподобен. Я и мои братья говорили об этом. Ты и понятия не имеешь, как на нас теперь действуют апельсины, Пайпер. Мы не можем завтракать, изнывая от эрекции.
Что они, черт возьми, делали? И говорили? Зачем пытались соблазнить ее, если намеревались жениться на другой женщине?
– Отпусти меня.
– Никогда, – ответил Раф, крепко прижимая ее. – Я больше никогда не намерен тебя отпускать.
Тал усмехнулся, пока она боролась в руках Рафа.
– Они нетерпеливы, любовь моя. Я сказал им, что сперва мы должны сесть и обстоятельно поговорить, но мне следовало знать, что они не послушают, – в одно мгновение его игривость исчезла. – Прости меня.
Она могла поклясться, что в его глазах стояли слезы. Он не плакал, но она чувствовала сильные эмоции, завладевшие им.
– Я сказала, что все прощено. А теперь, пожалуйста, отпусти меня. Я желаю вам счастья с вашей новой невестой. Я буду очень признательна, если вы уйдете.
Тал приблизился и коснулся ее щеки.
– Я не могу вытерпеть разлуки с тобой. Я думал, будет лучше, если ты будешь где‑то в безопасности, но эти последние недели показали мне, как я ошибался.
– Пайпер, пожалуйста, пойми, тебя чуть не убили, – пояснил Кад. – Тал едва выкарабкался. После операции он сразу же попросил, чтобы мы отослали тебя.
Внутри нее поднялась горечь. Он едва не умер, и все, о чем он заботился, это лишь удостовериться в том, что ее не будет рядом, когда он придет в себя.
– Что ж, вы двое об этом позаботились. Пожалуйста, отпустите меня.
Все трое мужчин касались ее. Кад провел рукой по ее волосам.
– Он сходил с ума от мысли, что подобное может произойти снова. В последующие ночи он просыпался с криком, думая, что Халил вновь пытается изнасиловать и убить тебя. Его швы трижды расходились, прежде чем медсестры додумались накачать его на ночь снотворным.
Она застыла. Он так беспокоился? Она не могла бороться со страхом Тала. Она не могла заставить его понять, что из отношения стоили риска.
– Тебе больше не нужно беспокоиться обо мне. Здесь я в безопасности. И я позабочусь о себе сама.
Раф покачал головой. Казалось, он никак не мог перестать улыбаться, хотя, по мнению Пайпер, это было совершенно неуместным.
– Ты не должна заботиться о себе. Не тогда, когда у тебя есть трое мужей, выполняющих свои обязанности. Пайпер, мы не можем жить без тебя. Тал, наконец, пришел в себя, и теперь мы можем вместе двигаться вперед.
Рафик подмигнул ей, и, повернувшись, направился к большой постели, на которую бережно ее опустил.
– Снимай одежду, хабибти, или, клянусь, я сорву ее с тебя, – Кад уже занялся пуговицами на своей рубашке, обнажая великолепную загорелую кожу.
Пайпер проигнорировала спираль желания, скрутившую ее внутренности, и попыталась ускользнуть, но они заблокировали ей путь с трех сторон.
– Подождите. Вы сказали, что собираетесь жениться, а теперь хотите, чтобы я с вами переспала?
Но Раф ведь упомянул, что у нее будет трое мужей, которые не могли без нее жить. Они подразумевали то, о чем она подумала? Пайпер – их невеста?
Тал искренне рассмеялся. Он выглядел моложе и беззаботней, словно сбросил с себя некое тяжкое бремя.
– И ты говорила мне, что сообразительна. Да, любовь моя, мы женимся. В кандидатки у нас есть прекрасная невеста, и мне удалось внести поправку в закон, чтобы она никогда не сомневалась в том, что мы женились на ней лишь из‑за любви.
Из ее глаз брызнули слезы. В ней расцвела надежда, вытесняя все мысли о гневе. Прощение действительно было даром для них и для нее. Прощение означало, что у нее будет будущее.
– И что произойдет с этой невестой, если кто‑то попытается причинить ей вред? Вы запрете ее в золотой клетке?
Тал сделал глубокий вздох.
– Пайпер, я буду дорожить каждой секундой, проведенной с моей невестой. Я отгоню свои страхи, потому что она заслуживает храброго мужчину. Я стану самым лучшим мужем и буду защищать ее каждой клеточкой своего тела, но, даже если случится худшее, я все равно не откажусь от этих мгновений с тобой. Я хочу провести с тобой свою жизнь. Черт, я хочу провести с тобой вечность, но приму то, что мне отведено. Я приму каждую минуту без толики сожаления.
– Я люблю тебя, Пайпер. Я хочу детей и жизни подле тебя, и клянусь, что никогда не оставлю тебя снова, – пообещал Раф.
– Я хочу тебя. Я был одинок без тебя. Я не понимал этого прежде. Я думал, что был счастлив, но ты показала мне, что такое истинное блаженство, – произнес Кад низким серьезным голосом.
Теперь она не сдерживала слез. Эти слова были всем, чего она хотела, чего ждала всю свою жизнь. Ее мужья. Ее будущее. Никакая возможная боль не будет стоить ей целой жизни, наполненной счастьем. Тем не менее, она не могла оставить их заносчивость безнаказанной. Она поднялось на колени, и распрямила плечи, являя собой ту гордую женщину, которую пробудила их любовь.
– Я не помню, чтобы вы просили меня выйти за вас.
Очередная сверкающая улыбка осветила лицо Тала.
– По обычаям Безакистана, невесту похищают, любовь моя. Я думаю, эта та традиция, которой мы последуем.
Кад отбросил свою рубашку в сторону.
– Как только мы завладеем тобой, не думай, что сможешь уйти. Ни на минуту.
– Но на тебе, наша невеста, слишком много одежды, – Раф выскользнул из своей рубашки и схватил сумку, которую бросил на пол при входе в комнату. Она могла только догадываться, что было внутри. Все виды игрушек, чтобы услаждать и мучить новоиспеченную похищенную невесту.
По телу прокатилась волна жара. Она была глубоко одинока с тех пор, как ей пришлось оставить их. Ей доводилось испытывать одиночество и раньше, но она никогда не понимала истинного значения этого слова, пока ей не пришлось жить без этих мужчин.
– У вас есть много традиций, но, думаю, что хотела бы завести еще одну. В ту первую ночь, твои братья должны были предложить меня тебе, Тал. Теперь, я полагаю, я хотела бы, чтобы каждый из моих мужей предложил себя мне.
Тал тихо зарычал, сбросив пиджак и рубашку.
– Хочешь увидеть, что принадлежит тебе, моя королева? Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы твои мужчины показали тебе все, что могут тебе дать?
Они предлагали ей будущее и любовь. Годы радости и счастья. Детей, которые однажды будут править страной так же мудро, как их отцы. Но, да, она определенно хотела их видеть.
– Покажите мне.
Раф стянул брюки со своих поджарых бедер.
– Такая властная маленькая королева.
Кад встал перед ней, предоставляя свое восхитительное тело ее взору. Кад, ее любовник, соблазнитель. Его широкие плечи были расправлены, а член гордо стоял. Он погладил себя, подмигнув ей, все тот же озорник, который приводил все ее чувства в смятение.
– Для тебя, моя жена, моя королева. Это все для тебя.
Раф встал подле своего брата, будучи чуть выше, и каждым дюймом олицетворяя элегантного, сексуального джентльмена. Он был тем, с кем она могла погрузиться в интеллектуальные беседы, провести долгие часы в дружеской дискуссии, прежде чем он, наконец, закончит их диспут, целуя ее до потери сознания. Он провел рукой по своему мускулистому телу.
– Все, что у меня есть – твое.
Талиб опустился коленями на кровать, его член, казалось, точно знал, чего хотел. Он был уже полностью возбужден, указывая прямо на нее, капля жемчужной жидкости показалась на головке. Она посмотрела на свежий шрам на его животе, благодарная за то, что он был жив, чтобы оказаться здесь, рядом с ней.
– Мое королевство, мое тело, мое сердце, моя душа. Это все твое, Пайпер. Все, что тебе нужно сделать, это принять нас.
Техасская девчонка могла отличить хорошую сделку, от плохой. Пайпер стянула с себя рубашку.
– Да. Да. Да. Я так сильно люблю каждого из вас. Пожалуйста, поцелуйте меня.
Они опустились подле нее, и ее одежда, казалось, испарилась в их руках. Прежде, чем она осознала это, девушка оказалась обнаженной, и именно в том месте, где жаждала оказаться – прижатая к их коже своей, окутанная их теплом.
Кад подмял ее под себя, уложив на кровать. Он поцеловал ее, глубоко проникнув языком, прежде чем спуститься к ее шее. Раф сменил его у ее губ, коснувшись ее носа своим, прежде, чем завладеть ее ртом. Его язык скользил по ее языку шелковой лаской, в то время, как его руки передвинули ее тело, и ее наполнил чувственный экстаз.
Ее уносила сладкая волна. Не имело значения, кто именно прикасался к ней, пока они все были вместе. Кто‑то, она предположила, что это был Талиб, взял ее за лодыжки и развел ее ноги в стороны, проникая между ними. Наконец, Раф оставил ее рот, и, вместе с Кадом, словно хищные птицы, они двинулись к ее груди, одновременно опустив головы. Она задохнулась, когда они потянули ее за соски, обвивая их языками, прежде, чем каждый втянул горошину в свой рот.
Тал прижался носом к ее кискк. Она почувствовала его стон удовлетворения своей кожей.
– Я так по тебе скучал. По каждому твоему дюйму. Я скучал по твоей улыбке и тому, как ты смеешься. Я скучал по тому, как ты перечишь мне, но, боже, Пайпер, я так чертовски скучал по этому.
Он лизнул ее лоно, медленно скользнув языком, заставляя ее пылать изнутри. Она тонула в каждом из них. Тал всосал ее клитор и нежно прикусил его зубами, прежде, чем полностью накрыть ртом ее киску. Он глубоко трахал ее языком, ясно давая понять, что хотел сделать своим членом.
– Мы должны подготовить ее, братья. – Раф в последний раз потянул сосок, а затем скатился с кровати.
Кад послал ей ленивую улыбку.
– Твоя подготовка будет чистым удовольствием, моя жена.
– Я готова, – заверила Пайпер. Ее сердце бешено колотилось. Она уже была теплой и влажной для них. Она невыносимо желала их. ‑ Я более, чем готова.
Рот Тала оставил ее киску, в тот самый момент, когда она уже была на краю чего‑то удивительного.
– Ты еще не готова. Но скоро будешь. Кто хочет вкусить нашу любимую девочку?
Раф бросил Талу бутылку с жидкостью и вернулся в постель.
– Ты знаешь, что она – мое любимое лакомство. Давай, хабибти. Опустись на мое лицо. Позволь мне заставить тебя кончить. Я хочу попробовать тебя.
Кад приподнял ее и повернул так, чтобы она оседлала Рафа, который застонал и заставил ее выпрямиться, обхватив своими большими руками ее попку и притянув ее к своему рту. Его язык вошел в нее, продолжая то, что начал Тал.