Файл: 1. Общественнокультурное движение 18001830х годов. Феномен русского Ренессанса.docx

часто предоставляя слово самим героям, Пушкин словно паутиной своей рефлексии окутывает их характеристики, их поступки, «документы» их мысли (письма Татьяны и Онегина, стихи Ленского). Его слово моделирует через пересечение с имплицитным словом героя мир сознания Онегина, Ленского, Татьяны. Всеобъемлющий образ «я» — «композиционная ось» романа: «речь от «я», речь в первом лице, здесь не отступает от главного в сторону, но обступает со всех сторон то, что можно назвать романом героев; роман в стихах открыто не равен роману героев. Мир героев охвачен миром автора...»212 Пушкинское авторское слово обладает тем эстетическим, этико-философским потенциалом, за которым открывается дух эпохи, своеобразие ее культурной жизни, напряженность исканий молодой русской интеллигенции. Не теряя из вида героев, мы постоянно чувствуем дыхание авторской мысли. «Онегина» «Воздушная громада» — это синтез «романа автора» и «романа героев». Происходит смешение сферы повествования («зоны автора») со сферой сознания героев («зона героев»).

О феномене онегинской строфы существует огромная литература. Ее возводили к сонету, к «одической строфе» русской поэзии, говорили о ее особой гибкости, интонационном богатстве. Один из авторитетных отечественных стиховедов, акцентируя ее содержательность, подчеркивал, что онегинская строфа «дает легко уследимый и в то же время достаточно богатый ритм: умеренная сложность — простота — усиленная сложность — предельная простота. В этот ритм хорошо укладывается содержательная композиция онегинской строфы: тема — развитие — композиция — и афористическая концовка; первый и последний член этой последовательности более устойчивы, средние — более вариативны». 14 стихов, ритмический рисунок строфы «abab ccdd effe gg» — не только формальный момент организации текста в стихе, но и глубоко содержательный момент. Смена интонаций, изящество переходов, перемена регистров, пропуск строф — все это позволило добиться той непринужденности повествования, того дыхания, за которым рождался, говоря словами самого поэта, «союз волшебных звуков, чувств и дум».

---

---

30. Лирика А.С. Пушкина периода Болдинской осени 1830 года.

Всего около 80 дней — и около 60 текстов, поэтических, прозаических, драматических, критических. Это был «отдельный и чрезвычайно важный этап пушкинского творческого пути — туго стянутый узел великих концов и великих начал».

В Болдино было написано 57 текстов: 30 стихотворений, прозаические «Повести Белкина», «Маленькие трагедии», «История села Горюхина», «Домик в Коломне», критические статьи. Эти замыслы находились в голове Пушкина давно.

Болдинская осень – победа творческого гения над обстоятельствами жизни. Здесь Пушкин сформировал свою философию: «Самостояние человека – залог величия его». Первое произведение – мрачное зимнее стихотворение «Бесы». Понятия «мрак» и «бесы» рождают философскую концепцию мракобесие жизни. Хореический ритм фиксирует мутное состояние души. На следующий день приходит просветление, осознание будущего, выраженное в «Элегии». Элегия написана точным искрометным ямбом. Это пролог всей Болдинской лирики.

Пушкин пишет зимнее-летнее стихотворение. Это духовный календарь, характеризующий борьбу зимы и лета. Накануне отъезда из Болдино Пушкин пишет стихотворение «Цыгане», прощание с Болдино. В лирике Болдино важна тема пути, динамика жизни. Лирика Болдино выражает движение к свету из мрака. В стихотворениях маячит тема молодости. Возникают стихотворения о человеческих страстях на испанскую и итальянскую темы. Эти стихотворения – постскриптум к «Маленьким трагедиям». Любопытное произведение – «Стихи написанные ночью во время бессонницы». Название – документальная фиксация самого акта творчества. Это размышление о загадках жизни, человеческого бытия. Пространство темы заполнено вопросами. Человек стоит перед вечными вопросами бытия. Пушкин утверждает новый тип поэзии во всех проявлениях жизни. Поэзии ничто не чуждо. Пушкин стремится к миниатюре.

Стихотворение «Герои» - размышление о человеческой памяти и судьбы героев. Обращаясь к историческим деятелям, Пушкин показывает, что герои запоминаются своими человеческими действиями. Эти поступки облагораживают героя. Это стихотворение отсылает к «Евгению Онегину».

В лирическом пространстве Болдино очень важен полемический момент. В стихотворениях «Моя родословная» и «Румяный критик мой» Пушкин доказывает, что поэзии ничто не чуждо. В стихотворении «Румяный критик мой» Пушкин показывает истинную жизнь русского народа. Эта полемика продолжает традицию диалогических стихотворений Пушкина. Стихотворения Пушкина в Болдино – движение к поэзии самой жизни.

---

31. «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина как художественное единство.

В течение двух недель (с 23 октября по 8 ноября) четыре драматических текста: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость», «Пир во время чумы» — получают права гражданства как нечто единое, не совсем определенное, но существенно важное в пушкинском художественном развитии.

Вырисовывается грандиозный творческий проект «драматических изучений» исторических лиц и мифологических (литературных) героев в процессе развития человеческой цивилизации.

Обилие литературных источников, обращение к популярным сюжетам и вечным образам, к разным странам и разным эпохам не самоцель и не стремление объять всемирную историю страстей. Общечеловеческая природа страсти, ее причины и последствия — вот что интересует автора «драматических изучений». Это его «опыт-эксперимент». И здесь он не столько историк, сколько психолог, так как чутьем художника он проникает в характерологию страсти, выступает в роли исторического психолога. Бездна души — вот объект и субъект его художественного исследования.

Тексты трагедий так спаяны антитезностью образов, перекличками монологов и диалогов, переключением регистров настроений, чередованием живой речи и музыкально-песенными вкраплениями, что, учитывая их хронометраж, можно живо представить театральное представление в течение одного вечера и его переживание на одном дыхании.

Единство пушкинских трагедий не формальное. За концентрацией драматического действия и событий острее проявляется суть характера, природа страсти, а своеобразная интеграция характеров и страстей обнажает пафос пушкинской мысли, ее этико-философские основания. Традиционный образ, вечный тип скупца, восходящий к Мольеру и Шекспиру, у Пушкина не просто трансформирован. Он предстает совершенно в иной одежде, в ином обличье, в ином статусе.

Феномен скупого рыцаря — это сложный процесс перерождения души, утрата главного «залога величия души» — самостояния. Владелец огромных богатств, претендующий на господство, царствование — и пленник сундуков и подвала, отец — и сыноненавистник, «невольник чести», рыцарских амбиций — и беспечный лжец. За всеми этими антитезами открывается не банальный общественно-исторический тип скупца-буржуа, а трагическая история потери своего «я», гибель души.

---

Все герои последующих «маленьких трагедий», философы идеологи своих страстей. Сальери, Дон Гуан, Вальсингам — своеобразные вариации на тему «скупого рыцаря». Вдохновение, любовь, «упоение в бою и бездны мрачной на краю» — все эти наслаждения жизни, теряя нравственные ориентиры, разрушают душу и лишают человека самостояния.

А.А. Ахматова видела пафос «Маленьких трагедий» в постановке «грозных вопросов морали». И, думается, в этом определении скрыт важный и большой смысл. Зрелый Пушкин серьезно думал и в бессонные ночи, и в озаренные творчеством дни о нравственном смысле истории и об ответственности отдельного человека за совершенные поступки, о расплате за содеянное.

И пушкинский «поэт любви» Дон Гуан, и автор «Гимна Чуме», играющий со смертью Вальсингам, председатель «Пира во время чумы», не лишены духовной мощи и обаяния. Но, постоянно играя со смертью, они становятся ее заложниками.

Казалось бы, счастье и подлинное любовное чувство приходят к Дон Гуану, но его настигает возмездие, даже не очеловеченное, а в виде монумента, «истукана», Каменного гостя.

Не о смертных грехах и расплате за них, не о преступлении и наказании, не о страстях роковых пушкинские маленькие по объему, но столь большие по мысли, трагедии. В их центре проблемы человеческого поведения и нравственного выбора, «грозные вопросы морали». Это та сфера экзистенциальной философии, которая неотделима от этики. Вопросы, прозвучавшие в «Маленьких трагедиях», — это вечные проблемы человеческого существования. Заслуга Пушкина в том, что он облек эти проблемы в плоть искусства и придал им трагедийное звучание.

---