Файл: Джоанн Кэтлин Роулинг Гарри Поттер и Орден Феникса.doc

– Не стоит, Долиш, – вежливо сказал Дамблдор. – Я уверен, что вы прекрасный мракоборец – недаром же вы получили «превосходно» по всем ЖАБА, – но если вы попытаетесь… э… применить силу, я вынужден буду причинить вам вред.

Человек по имени Долиш заморгал. Вид у него при этом был довольно дурацкий. Он посмотрел на Фаджа, словно не знал, что делать дальше, и надеялся получить от министра подсказку.

– Так что же, – ухмыльнулся Фадж, уже успевший прийти в себя, – надеетесь справиться с Долишем, Бруствером, Долорес и мной в одиночку, а, Дамблдор?

– Нет, клянусь бородой Мерлина, – улыбаясь, ответил Дамблдор, – разве только вы меня заставите…

– Ему не придётся действовать в одиночку! – громко заявила МакГонагалл, сунув руку в складки мантии.

– Нет-нет, Минерва! – резко возразил Дамблдор. – Не вмешивайтесь – вы нужны Хогвартсу!

– Ну, хватит молоть чепуху! – сказал Фадж, вынимая свою палочку. – Долиш! Бруствер! Взять его!

В комнате словно вспыхнула серебряная молния; раздался грохот, точно выстрелили из пушки, и пол содрогнулся; чья-то рука схватила Гарри за шиворот и повалила на пол, и тут же сверкнула новая серебряная вспышка; несколько портретов вскрикнули, пронзительно каркнул Фоукс, и в воздух поднялось облако пыли. Закашлявшись, Гарри увидел, как перед ним кто-то с шумом упал; послышался вопль, звук удара, и кто-то воскликнул: «Ай!»; потом раздался звон бьющегося стекла, чьи-то поспешные шаркающие шаги, стон… и наступила тишина.

Гарри с усилием повернул голову, чтобы посмотреть, кто это едва не задушил его, и увидел скорчившуюся позади МакГонагалл – одной рукой она держала Гарри, другой Мариэтту. В воздухе, постепенно оседая, всё ещё плавала пыль. Пытаясь отдышаться, Гарри увидел, что к ним направляется чья-то высокая фигура.

– С вами всё в порядке? – спросил Дамблдор.

– Да! – ответила МакГонагалл, поднимаясь с пола и увлекая за собой Гарри с Мариэттой.

Пыль уже почти осела. Перед их глазами возник разгромленный кабинет: стол Дамблдора был перевёрнут, все маленькие столики на высоких ножках опрокинулись, а серебряные приборы разлетелись вдребезги. Фадж, Амбридж, Кингсли и Долиш лежали на полу не двигаясь. Феникс Фоукс описывал над ними широкие круги; Гарри услышал его тихое пение.

– К сожалению, пришлось наслать заклятие и на Кингсли, иначе его стали бы подозревать, – негромко сказал Дамблдор. – Он очень быстро смекнул, что к чему, и изменил память Мариэтты, когда все отвернулись, – поблагодарите его за меня, ладно, Минерва? Все остальные скоро очнутся. Лучше, если они не будут знать, что мы с вами успели перемолвиться словечком, – вы должны вести себя так, словно всё случилось в одно мгновение, словно их просто сбили с ног, они ничего не вспомнят…

---

– Куда вы сейчас, Дамблдор? – прошептала МакГонагалл. – На площадь Гриммо?

– Нет-нет, – с угрюмой улыбкой ответил Дамблдор. – Я не собираюсь прятаться. Скоро Фадж пожалеет, что прогнал меня из Хогвартса, обещаю вам.

– Профессор Дамблдор… – начал было Гарри.

Он не знал, с чего начать: сказать, как ему стыдно за свою затею с ОД, ставшую причиной всех этих бед, или попытаться объяснить, как больно ему из-за того, что Дамблдор жертвует собой, спасая его от изгнания. Но Дамблдор перебил его прежде, чем он успел собраться с мыслями.

– Выслушай меня, Гарри, – твёрдо сказал он. – Ты должен учиться окклюменции не жалея сил, понимаешь? Делай всё, что велит тебе профессор Снегг, и обязательно тренируйся каждый вечер перед сном, чтобы оградить своё сознание от кошмаров… скоро ты поймёшь, зачем это нужно, а пока обещай мне…

Человек по имени Долиш зашевелился. Дамблдор сжал руку Гарри:

– Помни: береги своё сознание…

Но едва пальцы Дамблдора сомкнулись на запястье Гарри, как шрам на его лбу пронзила боль, и он снова ощутил это страшное, неудержимое змеиное желание броситься на Дамблдора, укусить его, разорвать на части…

–…ты поймёшь, – прошептал Дамблдор.

Фоукс сделал очередной круг и подлетел к Дамблдору. Тот отпустил Гарри, поднял руку и ухватился за длинный золотой хвост феникса. Вспыхнуло пламя, и оба они исчезли.

– Где он? – завопил Фадж, приподнявшись с пола. – Где он?

– Не знаю! – воскликнул Кингсли, поднимаясь вслед за ним.

– Он не мог трансгрессировать! – закричала Амбридж. – Из Хогвартса нельзя выбраться таким образом…

– Лестница! – крикнул Долиш, бросился к двери, рывком распахнул её и исчез за порогом. Кингсли и Амбридж выбежали за ним следом. Фадж помедлил, затем не спеша встал и отряхнулся. Наступила долгая, томительная пауза.

– Итак, Минерва, – ядовито сказал Фадж, поправляя разорванный рукав, – боюсь, это конец вашего друга Дамблдора.

– Вы так думаете? – презрительно откликнулась МакГонагалл.

Фадж точно не слышал её. Он озирал разгром в кабинете. Некоторые портреты злобно зашипели на него, а кто-то даже сделал неприличный жест.

– Отведите-ка этих двоих в постель, – сказал Фадж, снова переводя взгляд на профессора МакГонагалл, и кивнул в сторону Гарри и Мариэтты.

МакГонагалл молча повела учеников к двери. Когда она закрылась за ними, Гарри услышал голос Финеаса Найджелуса.

– Вы знаете, министр, наши с Дамблдором взгляды во многом расходятся… однако нельзя не признать, что у него есть стиль…

---

---

Глава 28
Самое плохое воспоминание Снегга

ПРИКАЗ МИНИСТЕРСТВА МАГИИ

Долорес Джейн Амбридж (генеральный инспектор) назначается директором Школы чародейства и волшебства «Хогвартс» вместо Альбуса Дамблдора.

Основанием настоящего приказа является Декрет об образовании № 28.

Подписано: Корнелиус Освальд Фадж,

министр магии.
К утру эти объявления были развешаны по всей школе, но они не объясняли, почему всем до единого обитателям замка стало известно, что Дамблдору удалось бежать несмотря на усилия двух мракоборцев, генерального инспектора, министра магии и его младшего помощника. Везде, куда бы ни пошёл Гарри, только и говорили что об этом побеге, и хотя некоторые его детали в ходе пересказывания слегка изменились (Гарри слышал, как одна второкурсница уверяла другую, будто Фадж сейчас лежит в больнице святого Мунго с тыквой вместо головы), можно было лишь удивляться тому, с какой достоверностью передавались основные факты. Все, например, знали, что Гарри с Мариэттой присутствовали в кабинете Дамблдора, когда там разворачивались главные события вчерашнего дня, а поскольку Мариэтта после этого очутилась в больничном крыле, Гарри, как единственный доступный очевидец происшедшего из числа учеников, был вынужден отвечать на бесконечные вопросы желающих узнать всё из первых уст.

– Дамблдор скоро вернётся, – уверенно заявил Эрни Макмиллан по дороге с урока травологии, выслушав рассказ Гарри. – Они не смогли надолго прогнать его, когда мы были на втором курсе, и теперь у них тоже ничего не выйдет. Толстый Проповедник мне сказал, – он заговорщически понизил голос, так что Гарри, Рону и Гермионе пришлось придвинуться к нему поближе, – что вчера вечером, когда они обыскали замок и территорию, но так и не нашли Дамблдора, Амбридж пыталась снова попасть к нему в кабинет, а горгулья её не пустила. Шиш ей, а не кабинет директора. – Эрни ухмыльнулся. – Небось чуть от злости не лопнула!

– Да уж конечно – она, наверное, спала и видела, как сидит за директорским столом, – мстительно сказала Гермиона, когда они поднимались по каменным ступеням к парадной двери замка. – Мечтала, как будет командовать другими учителями, эта тупая, надутая, завистливая старая…

– Ты уверена, что хочешь закончить эту фразу, Грейнджер?

Из-за двери выскочил Драко Малфой, а за ним показались и Крэбб с Гойлом. Бледное заострённое личико Малфоя светилось злобным торжеством.

---

– Боюсь, придётся мне снять по нескольку очков с Гриффиндора и Пуффендуя, – протянул он.

– Ты не имеешь права штрафовать старост, Малфой, – тут же возразил Эрни.

– Я знаю, что старосты не имеют права штрафовать друг друга, – откликнулся Малфой. – Но члены Инспекционной дружины…

– Чего? – резко спросила Гермиона.

– Инспекционной дружины, Грейнджер. – Малфой показал на крошечное серебряное «И», вышитое на его мантии прямо под значком старосты. – Особая группа учащихся, поддерживающих Министерство магии и отобранных лично профессором Амбридж. Так вот, члены Инспекционной дружины имеют право снимать очки… так что, Грейнджер, тебе минус пять очков за грубость в адрес нового директора. С Макмиллана пять за то, что возражал мне. Поттер, с тебя пять за то, что ты мне не нравишься. А у тебя, Уизли, рубашка не заправлена, поэтому с тебя тоже пять. Ах да, чуть не забыл – ты же грязнокровка, Грейнджер, так что с тебя за это ещё десять.

Рон выхватил палочку, но Гермиона оттолкнула её, шепнув: «Не надо!»

– Очень умно с твоей стороны, Грейнджер, – усмехнулся Малфой. – Новый директор – новые порядки… веди себя хорошо, Потти… Моё почтение, король…

И он, страшно довольный собой, зашагал прочь вместе с Крэббом и Гойлом.

– Он блефует. – Голос Эрни звучал испуганно. – Не может быть, чтобы им разрешили снимать очки… это же нелепо… какой тогда смысл назначать старост, и вообще…

Но Гарри, Рон и Гермиона уже автоматически повернулись к ряду огромных песочных часов, установленных в стенных нишах и предназначенных для подсчёта очков, – у каждого факультета были свои часы. Утром первое место делили между собой Гриффиндор и Когтевран. Теперь же, прямо у них на глазах, несколько драгоценных камешков поднялись, переместившись из нижней половины часов в верхнюю. Похоже, ничего не изменилось только в одних часах – слизеринских, наполненных изумрудами.

– Заметили? – послышался голос Фреда.

Они с Джорджем секунду назад спустились по мраморной лестнице и подошли к Гарри, Рону, Гермионе и Эрни, замершим перед песочными часами.

– Малфой только что оштрафовал нас всех очков на пятьдесят, – свирепо сказал Гарри, глядя, как в гриффиндорских часах всплывает вверх ещё горсть камней.

– Ага, и Монтегю на перемене пытался сделать с нами то же самое, – сказал Джордж.

– Что значит «пытался»? – немедленно спросил Рон.

– А он не успел договорить, – пояснил Фред. – Дело в том, что мы засунули его головой вперёд в Исчезательный шкаф на втором этаже.

---