Файл: Убийство и его виды (Общая характеристика убийства).pdf

При рассмотрении объективной стороны убийства так же необходимо учитывать, что действие или бездействие являются лишь внешним признаком преступления. Это объясняется тем, что его общественная опасность в конечном случае заключается в причиненном вреде – смерти потерпевшего. Наступление смерти потерпевшего, как последствие преступных действий является обязательным признаком объективной стороны убийства. Не наступление такого последствия в результате действия (бездействия) виновного исключает признание преступления оконченным и при наличии приготовления к убийству или покушения на него влечет квалификацию с применением ст. 30 УК РФ.

Еще одним признаком объективной стороны при убийстве является причинная связь между действием (бездействием) виновного и наступившей смертью потерпевшего. При решении вопроса о наличии или отсутствии причинной связи между деянием и наступившим последствием необходимо исходить из того, что она является объективной, существующей вне зависимости от нашего сознания связью, в силу которой действие (бездействие) порождает и обусловливает возникновение последствия. Отсутствие причинной связи между деянием и наступившей смертью потерпевшего либо исключает полностью уголовную ответственность за лишение жизни, либо влечет иную квалификацию деяния.

В отличие от других признаков объективной стороны убийства причинная связь не всегда очевидна. Нередко ее установление по делам об убийстве на практике вызывает затруднения, которые объясняются тем, что иногда не учитывается конкретная обстановка, в которой было совершено преступление.

Вопрос о наличии или отсутствии связи между причиной (действием или бездействием) и следствием (наступившей смертью потерпевшего) нельзя рассматривать вне конкретной обстановки, в которой совершено преступление. В связи с этим, по каждому делу об убийстве необходимо установить, что смерть потерпевшего является следствием определенных действий (бездействия) в конкретной обстановке их совершения.

Исследуя объективную сторону убийства, необходимо не только устанавливать наступление смерти потерпевшего в результате определенных действий либо бездействий, но и разделять необходимую причинную связь этих действий и наступивших последствий от случайной связи. При случайной связи последствия, которые наступили от действий лица, для него являются не только неожиданными, но и объективно не связанными с этими действиями. К характеристике объективной стороны так же относится и конкретная обстановка совершения убийства. Обстановка совершения убийства имеет значение не только для решения вопроса о наличии или отсутствии причинной связи, но и, при определенных обстоятельствах, для привлечения данного лица к уголовной ответственности и для квалификации этого преступления. Установление момента совершения убийства в случае истечения срока давности имеет значение для освобождения лица от уголовной ответственности. Время совершения преступления может отразиться и на применении уголовного закона. Место убийства также имеет значение для правильной квалификации: применению подлежит закон, действующий в местности, где оно было совершено.

Субъектом убийства является физическое вменяемое лицо, достигшее к моменту совершения преступления 14-летнего возраста – при простом и квалифицированном убийстве.

Субъективная сторона убийства в соответствии со ст. 105 УК РФ характеризуется только умышленной виной. Умысел при убийстве может быть как прямым, так и косвенным. В соответствии с ч. 2 ст. 25 УК РФ преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий или бездействий, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.

В некоторых случаях, когда по факту не установлено, что смерть потерпевшему была причинена с умыслом, отсутствуют обязательные признаки, которые характеризуют субъективную сторону убийства, значит, нет вины, и, следовательно, нет состава данного преступления. Важно выявление всех признаков субъективной стороны, так как неточности в выводе влекут за собой определенные ошибки.

При косвенном умысле на убийство виновный осознает, что он своим деянием ставит в опасность жизнь человека, предвидит, что от этого деяния может наступить его смерть и не желает ее наступления, но сознательно допускает либо безразлично относится к наступлению смерти потерпевшего.

Установление различия между прямым и косвенным умыслом имеет огромное практическое значение. Пленум Верховного Суда РФ подчеркивал, что покушение на убийство возможно только с прямым умыслом, т. е. тогда, когда деяние лица свидетельствовало о том, что он предвидел наступление смерти, желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по не зависящим от него обстоятельствам - ввиду активного сопротивления жертвы, вмешательства других лиц, либо своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи и др.^[12].

Наиболее существенное различие между этими видами умысла проходит, как указано в законе, по волевому элементу. Если при прямом умысле на убийство виновный желает наступления смерти, то при косвенном - виновный не желает, но сознательно допускает, либо безразлично относится к ее наступлению. Термин «не желает» надо понимать не в смысле «не хочет», а в смысле «не имеет прямого желания». «Сознательно допускает» - означает, что виновный готов принять смерть как результат своего деяния^[13].

В числе имеющих значение для квалификации убийства обстоятельств, которые характеризуют субъективную сторону этого преступления, целесообразно выделить мотив, цель и эмоциональное состояние лица в момент совершения убийства.

Мотив действия лица, виновного в убийстве, – это побудительная причина к совершению данного преступления. В ч. 2 ст. 105 УК прямо указываются мотивы: корысть, хулиганские побуждения, кровная месть, национальная, расовая, религиозная ненависть или вражда. Если вышеназванные мотивы и другие обстоятельства отсутствуют, которые отягчают убийство, применяется ч. 1 ст. 105 УК РФ.

От мотива убийства необходимо отличать цель, как признак субъективной стороны преступления. Целью является именно то последствие, к наступлению которого стремится виновный, совершая преступление. Мотив и цель обычно различаются в законе и имеют самостоятельное значение для квалификации некоторых видов убийства. Установление цели сокрытия другого преступления влечет признание убийства совершенным при отягчающих обстоятельствах (п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Но мотив и цель при убийстве могут и совпадать. Например, лицо, совершая убийство по корыстному мотиву, стремится к достижению корыстной цели.

Глава 3: Проблемные вопросы квалификации

3.1 Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности

Одной из проблем квалификации преступления при наличии фактической ошибки является ошибка при совершении убийства женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности. Рассматриваемое деяние непосредственно посягает не только на общественные отношения, обеспечивающие жизнь человека, но и на отношения, обеспечивающие охрану материнства и детства.

Посягательство на жизнь человеческого плода нельзя рассматривать как разновидность убийства. При посягательстве на жизнь заведомо беременной женщины умысел виновного направлен на причинение смерти именно самой беременной женщине в связи с ее особым состоянием на данный момент, которое в сознании виновного связано с различными негативными для него последствиями: неприятностями в семье, на работе, возможными материальными затратами (алименты; рождение наследника) либо в связи с личностными особенностями данной женщины (аморальное поведение, неприязненные отношения и др.).

Обязательным признаком рассматриваемого элемента состава является заведомость, т.е. осведомленность виновного о наличии беременности у потерпевшей.

Наибольшие сложности в теории и судебной практике вызывает квалификация действий лица, совершающего анализируемое преступление в условиях фактической ошибки. Фактическая ошибка - это заблуждение лица относительно фактических обстоятельств, являющихся объективными признаками состава данного преступления и определяющих характер преступления и степень его общественной опасности ^[14].

Например, виновное лицо, убивает женщину, которая по его представлению является беременной, а фактически оказывается не беременной. Вот тут и возникают затруднения квалификации содеянного.

Мнения авторов разделились в данном вопросе. Так, например, некоторые исследователи предлагают квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных статьями ч. 3 ст. 30, п. "г", ч. 2 ст. 105 и ч. 1 ст. 105 УК РФ, а именно как покушение на убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности и простое убийство. Но, согласно ст. 17 совокупностью преступлений признается совершение двух или более преступлений, следовательно, одно деяние не может одновременно быть покушением и оконченным преступлением. Таким образом, при применении сложения наказаний по ч. 3 ст. 69 получится, что убийство мнимо беременной женщины может повлечь более строгое наказание, чем оконченное убийство фактически беременной женщины.

Другой подход к уголовно-правовой оценке исследуемого деяния выражается в том, что оно рассматривается как оконченное преступление без отягчающих обстоятельств, подлежащее квалификации по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Однако в этом случае направленность умысла виновного, намеревавшегося совершить более опасное преступление, представляющее повышенную общественную опасность, не находит своего отражения в квалификации содеянного, что нарушает принцип вины.

Третьи авторы, такие как С.В. Бородин и некоторые другие, предлагают квалифицировать убийство женщины, ошибочно принятой за беременную, как оконченное преступление по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ [8, с.138]^[15]. Лицо, совершающее преступление, покушается не только на жизнь женщины, но и на жизнь еще не родившегося ребенка, что само по себе должно влечь более строгую ответственность. Тот факт что, женщина фактически не оказалась беременной, по мнению указанного автора не должно менять квалификации, поскольку в п. "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ говорится про убийство женщины заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а не об убийстве фактически беременной женщины. Соответственно, для вменения п. "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ достаточно того, чтобы лицо, совершающее данное преступление осознавало, что женщина находится в состоянии беременности, то есть обладала теми качествами, которые влекут повышенную ответственность, а фактическое наличие или отсутствие беременности на момент совершения преступления значения не имеет.

По нашему мнению, предложенная точка зрения квалификации данного преступления является не верной. Она не соответствует принципу вины (ст. 5 УК РФ), игнорирует ч. 3 ст. 30 УК РФ, и не соответствует правилам квалификации.

Ряд специалистов предложили подобные случаи рассматривать как покушение на убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (ч. 3 ст. 30, п. "г", ч. 2 ст. 105)^[16].

А.Н. Попов заключил, что к деянию должно быть применено общее правило: «Если умысел виновного был направлен на совершение более общественно опасного преступления, чем фактически им содеянное, то действия виновного квалифицируются по направленности его умысла» ^[17].

В данной ситуации должна применяться так называемая юридическая фикция: фактически оконченное преступление квалифицируется как покушение. Эта фикция оправдана тем, что хотя общественно опасное последствие и наступило, в реальной действительности оно не сопровождалось тем квалифицирующим обстоятельством, которое охватывалось сознанием виновного и которое в соответствии с направленностью умысла обосновывает усиление наказания.

Из вышеизложенного следует, что данное деяние необходимо рассматривать как покушение на квалифицированное убийство (ч. 3 ст. 30 и п. "г" ч.2 ст. 105 УК РФ), так как виновное лицо стремилось причинить смерть беременной женщине, но по независящим фактическим обстоятельствам умысел не был доведен до конца.

Таким образом, можно подвести следующий итог: 1) квалификация по ч. 3 ст. 30 и п. "г" ч. 2 ст. 105 и по ч. 1 ст. 105 УК РФ, представляется неверной, так как она отражает, не одно преступление, а два, хотя фактически имело место одно преступление. 2) квалификация по ч. 1 ст. 105 УК РФ также не представляется нам верной, так как эта позиция не соответствует принципу вины, и не полностью отражается суть произошедшего. 3) квалификация по п. "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ представляется не правильной, поскольку она не отражает в себе принцип вины и не соответствует общим правилам квалификации преступлений. 4)квалификация рассматриваемого преступления по ч. 3 ст. 30, п. "г", ч. 2 ст. 105 представляется верной вследствие того, что она основывается общих правилах квалификации, учитывает принцип вины и является наиболее справедливой. Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности при наличии в нем фактической ошибки согласно ч. 3 ст. 30 УК РФ должно рассматриваться как покушение на преступление, которое в свою очередь, в силу ч. 2 ст. 29 УК РФ относится к неоконченным преступлениям, следовательно, необходимо применять общее правило квалификации для неоконченных преступлений.