Файл: Перечень экзаменационных билетов с ответами по истории. Билет 1.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 30.10.2023
Просмотров: 1776
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Примерно через год Борис Годунов велел дьяку Смирнову-Васильеву отправить Григория за ересь на Соловки или в Белозерские пустыни на покаяние. Однако при пособничестве другого дьяка, родственника Отрепьевых Евфимьева, Григорий вместо отправки на север бежал в Литву. Возможно, помощь ему оказывали и какие-то другие, более влиятельные лица. Все это происходило примерно в то время, когда опалы обрушились на боярство.
Чем только не пришлось заниматься Григорию: был связан с сектантами-анабаптистами, разбойничал в казацкой шайке старшины Герасима Евангелика, учился в латинской школе в Гоще... Заимев духовника-иезуита, Отрепьев «открылся» ему в час «смертельного» недуга, что он якобы и есть Дмитрий, законный наследник русского трона.
В появлении самозванцев всегда винили поляков. Польско-литовские магнаты, составившие правительство Речи Посполитой, действительно внимательно следили за развитием ситуации в России. У них были, видимо, планы использовать слабость позиции Б. Годунова в своих интересах, например, захватить Смоленские и Северские земли, которые столетием ранее входили в состав Великого княжества Литовского, а возможно, и всей России. Но прямого повода для открытой интервенции у них не было. Поэтому, когда в польских землях объявился человек, выдававший себя за чудом спасшегося царевича Дмитрия, первая реакция на его появление была сдержанной.
Видимо, прав был В.О. Ключевский, когда писал о Лжедмитрии I, что «он был только испечен в польской печке, а заквашен в Москве». И высказал предположение, что мысль о самозванце появилась у гонимого Борисом боярства. Ведь другого способа избавиться от Годунова у него не было. Так что в Смуте была прямая вина боярства и недобитых Грозным потомков удельных князей. Для того чтобы лишить престола династию Годуновых, они выпустили на сцену самозванца, пожертвовав Россией для достижения своих эгоистических целей.
В 1604 году папский нунций Рангони представил Дмитрия польскому королю Сигизмунду. Тот признал Лжедмитрия сыном Ивана IV, обещал поддержку, но официально в его защиту выступать не стал, разрешив только своим шляхтичам «в частном порядке» помочь восстановлению «законного наследника» на престоле русских государей. Тогда же Лжедмитрий тайно перешел в католичество и подписал брачный контракт с Мариной Мнишек, дочерью сандомирского воеводы, широким жестом подарив невесте Новгород и Псков, а будущему тестю — Смоленское и Северское княжества.
В середине августа 1604 года, собрав разношерстное войско из нескольких тысяч польских авантюристов, двух тысяч запорожских казаков, Лжедмитрий из Львова двинулся к русской границе, которая тогда проходила по Днепру. Как только «царевич» вступил на территорию Русского государства, к нему присоединилось несколько тысяч донских казаков.
Известно, что в XVI веке отношения донских казаков к Москве было неопределенным. Их отряды принимали участие в осаде и взятии Казани и в Ливонской войне. Но в царствование Федора Ивановича, когда фактическим правителем был Б. Годунов, отношения Дона с Москвой резко осложнились, так как Борис хотел добиться полного подчинения донских казаков московскому правительству.
Став царем, Борис, раздраженный неповиновением казаков приказам, запретил пропускать их на территорию Московского государства и объявил экономическую блокаду Донской земле, а также не позволял московским купцам ездить на Дон с хлебом и другими товарами. На Дону в то время не было земледелия, поэтому прекращение торговли вместе с лишением царского «хлебного жалованья» вызвали на Дону озлобление казаков против царя Бориса. Они стали на сторону «царевича Дмитрия» в его борьбе против «узурпатора» Бориса.
Полгода погуляв по западнорусским областям и выиграв несколько стычек, Лжедмитрий 21 января 1605 года был наголову разбит пятидесятитысячным русским войском под Добрыничами. Ему и нескольким ближайшим соратникам чудом удалось спастись. Казалось, конец авантюриста неминуем, но 13 апреля в Москве неожиданно скончался царь Борис, и все вдруг изменилось.
Уже 7 мая победоносное московское войско перешло на сторону Лжедмитрия. 1 июня законный наследник престола, сын царя Бориса вместе с матерью был убит в Москве приверженцами самозванца. Нашлись бояре и дворяне, которые встретили Гришку Отрепьева у ворот Москвы и устроили комедию встречи с его мнимой матерью, царицей Марией Федоровной. Ей, в течение долгих лет томившейся в монастыре, видимо, не оставалось ничего другого, как признать в Гришке своего сына. Она поцеловала Гришку и подарила ему нательный крест. Таким образом, Лжедмитрию был открыт путь на престол.
20 июня состоялся его торжественный въезд в Москву. Прах Бориса Годунова был выброшен из Кремля. Патриарх Иов, обличавший преступника, был низложен, и 21-го числа новоиспеченный лжепатриарх, архиепископ Рязанский грек Игнатий совершил «таинство венчания на царство» победившего самозванца.
Став царем, Лжедмитрий осыпал милостями опальных Романовых и других участников оппозиции, которые были возвращены из ссылки. В Москве девятилетний Михаил Романов встретился с родителями. Вскоре его отец, теперь уже монах Филарет, стал ростовским митрополитом и отбыл в свою епархию.
Данные ранее обещания в Польше Лжедмитрий не торопился выполнять: он и не мог этого сделать, так как его поддерживали разнородные по своим интересам силы. Он стал терять поддержку как внутри страны, так и за ее пределами. Виной тому стало следующее обстоятельство: вместе с самозванцем в Москву прибыли поляки. Между ними и русскими постоянно вспыхивали конфликты. Царь же поддерживал в таких случаях поляков. Духовенство было встревожено слухами о католичестве царя. За год правления нового царя накопился «взрывоопасный материал», который и погубил его. В результате восстания, вспыхнувшего в Москве в мае 1606 года, Лжедмитрий вместе со своим верным помощником Басмановым был схвачен и убит.
Вдова Ивана Грозного царица Мария Федоровна сразу же после смерти Лжедмитрия объявила, что убитый был злодеем и самозванцем, а настоящий царевич давно погиб в Угличе. Для того, чтобы убедить народ в этом, из Углича в Москву были перенесены останки царевича Дмитрия, который был объявлен святым, погибшим от рук наемных убийц.
Новым царем стал В. Шуйский — глава заговора против Лжедмитрия. Его имя было объявлено 19 мая 1606 года на Земском соборе по договору между знатнейшими родами московской аристократии. Именно он годом раньше возглавлял то самое московское войско, которое разгромило самозванца под Добрыничами. В. Шуйский не состоял в родстве с потомками И. Калиты, но был одним из наиболее знатных князей Рюриковичей и имел все права на опустевший престол.
В Москве он был признан потому, что у Шуйских были тесные связи с торговыми рядами. Не проявили особого интереса к нему на севере страны, на юге же казаки признать его власть категорически отказались. Недовольство было вызвано, по мнению В.О. Ключевского, тем, что он занял престол не совсем честно, а также его полной зависимостью от избравших его бояр. В силу того, что власть В. Шуйского опиралась на высшую московскую знать, он стал первым в русской истории царем, который, вступая на престол, дал крестоцеловальную запись и поклялся ограничить свое самодержавие Боярской думой.
Распространились слухи о том, что царевич Дмитрий не погиб в Москве, а снова чудом спасся и уж на этот раз даст народу все, что нужно. Летом 1606 года началось восстание И. Болотникова. Последний от имени царевича Дмитрия рассылал по стране грамоты с призывом к борьбе против Шуйского.
Состав участников восстания был разнообразным: крестьяне, холопы, посадские люди, казаки, стрельцы, народы Поволжья, а также дворяне, например, его бывший господин А. Телятевский, путивльский воевода князь Шаховской, рязанские дворяне под руководством П. Ляпунова, тульские дворяне под руководством Г. Сумбулова, сотник И. Пашков со своими людьми и другие.
И. Болотников дошел до Москвы, в течение пяти недель держал ее в осаде, а затем был разбит. На помощь Шуйскому пришел патриарх Гермоген. Он разослал грамоты, в которых доказывал законность избрания Шуйского. Это помогло Василию собрать войско для защиты столицы. И. Болотников был разбит, после этого от него отделились казаки и рязанские дворяне и повели себя самостоятельно. А И. Болотников с остатками своих сторонников потерпел поражение в ноябре 1607 года и был казнен вместе со своими ближайшими помощниками.
Однако движение, вызванное слухами о якобы спасшемся Дмитрии, набирало силу. В 1608 году его возглавил человек, заявивший, что именно он является царевичем Дмитрием, который чудом спасся от погрома москвичей в мае 1606 года. Сведения об этом человеке скудны.
Иезуиты произвели расследование и выяснили, что это был крещеный еврей по имени Богданка, служивший писцом при Лжедмитрии I. После восшествия на престол в 1613 году Михаил Романов официально подтвердил версию о еврейском происхождении «тушинского вора». Филарет Романов (отец первого царя династии Романовых Михаила Федоровича) долгое время служил самозванцу в Тушине и хорошо знал его.
Известный историк, специализирующийся на событиях второй половины XVI — начала ХVII века Е.Г. Скрынников, сообщает, что после гибели Лжедмитрия II в его бумагах нашли Талмуд и еврейские письмена. Он заключает: «Царя в России называли светочем православия. Смута все перевернула. Лжедмитрий I оказался католиком, «тушинский вор» — «тайным иудеем». Историк пишет также, что перед своим «превращением» в сына Ивана Грозного будущий самозванец прислуживал в доме священника в Могилеве. За неблаговидное поведение священник высек его и выгнал из дома. Тогда его и заприметили ветераны московского похода Лжедмитрия I. Один из них — пан Меховецкий обратил внимание на то, что голодранец «телосложением похож на покойного царя» Лжедмитрия и уговорил его стать самозванцем.
На помощь к Лжедмитрию II пришли польские паны, среди которых были князь Вишневецкий, пан Лисовский, магнат Ружинский и Ян-Петр Сапега, родственник литовского канцлера. Под их началом было около 40 тыс. человек. Это была реальная военная сила, а не просто символическая поддержка. К ним примкнули остатки отрядов Болотникова и недовольные правительством Шуйского казаки во главе с И. Заруцким. Казаки стали под знамена второго самозванца, надеясь найти в его лице народного и казачьего царя.
Лжедмитрий II в июне 1608 года подошел к Москве и, не имея сил взять ее, расположился лагерем в селении Тушино, получив в связи с этим от своих врагов прозвище «тушинский вор», сторонники же звали его Дмитрием Ивановичем. Полтора года в России существовали две равноправные столицы — Москва и Тушино, каждая со своим царем, думой и патриархом.
В Тушинскую Боярскую думу входили стольник князь Д.Т. Трубецкой (стольник — придворный чин-должность в Российском государстве XIII—XVII веков. Первоначально прислуживал князьям (царям) во время торжественных трапез. Позднее стольники назначались на воеводские, приказные и другие должности), князь Д.М. Черкасский, князь П.М. Шаховской, М.М. Бутурлин, атаман И.М. Заруцкий и другие. Были организованы и приказы. Но власть фактически принадлежала полякам в лице Ружинского и Я. Сапеги. Из захваченного тушинцами Ростова привезли митрополита Филарета, отца будущего основателя династии Романовых, которого объявили патриархом.
Страна разделилась на два лагеря: одни были за царя Василия, другие — за Лжедмитрия II. Иные, предложив свои услуги самозванцу и получив от него деньги и милости, с легкостью бежали обратно в Москву, прося денег
и милостей у Василия Шуйского. Этих искателей благ и выгод называли «перелетами». Михаил Романов, будущий основатель новой династии, в это время был в Москве под покровительством В. Шуйского.
Весть о «спасении» Дмитрия заинтересовала римского папу. У него появились надежды на церковную унию
с Русской православной церковью, подобной той, что была создана на Украине и в Белоруссии. Доказательством тому является составленный католической церковью наказ Лжедмитрию II. Воцарившись на престоле, он должен был, согласно наказу, открыть доступ католикам-униатам и сторонникам унии из русских к государственным должностям.
Правительство Шуйского было не в состоянии подавить движение, возглавляемое Лжедмитрием, и ограничилось лишь организацией обороны Москвы. Стремясь освободить силы для борьбы с ним, правительство В. Шуйского в июле 1608 года заключило соглашение с Польшей, по которому из Москвы была отпущена Марина Мнишек и ее отец. Но все семейство Мнишек в августе того же года было «перехвачено» на пути в Польшу и доставлено в тушинский лагерь, где Марина в «тушинском воре», которого видела впервые, признала своего мужа — Лжедмитрия I.
Состояние равновесия тем временем продолжалось: ни одна из сторон не могла окончательно победить противника. В. Шуйский организовывал оборону Москвы, а тушинцы тем временем, не имея сил захватить ее, грабили население. С большой охотой занимались этим поляки, хотя и казаки от них не отставали: брали город за городом и грабили всех до нитки. Мирные жители не могли оказать серьезного сопротивления профессиональным головорезам. Только небольшой, героически сражавшийся гарнизон из стрельцов, иноков и добровольцев сумел отстоять Троице-Сергиев монастырь, основанный еще Сергием Радонежским. Поляки в конце концов были вынуждены ослабить осаду и заняться поисками более легкой добычи. Окончательно она снята была в начале 1610 года.