Файл: Лица Анна Петровна Незабудкина, вдова небогатого чиновника.rtf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.11.2023
Просмотров: 144
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
который вас любит пламенно, со всем пылом юношеской страсти?
Марья Андреевна. Я не знаю, Владимир Васильич, но едва ли это случится когда-нибудь.
Мерич (меланхолическим тоном). Теперь, когда уж дело кончено, когда вы соглашаетесь пожертвовать собой для вашей маменьки, что, разумеется, очень похвально, я могу вам сказать, что я вас любил, Марья Андреева, любил страстно; я вас до сих пор люблю так, как никто вас любить не будет.
Марья Андреевна. Вы меня не обманываете, Владимир Васильич?
Мерич. О нет, нет...
Марья Андреевна. Вы меня не обманываете?
Мерич. Все клятвы, какие я знаю...
Марья Андреевна. Не нужно, не нужно... Ах, Владимир Васильич! Не обманывайте меня, ради бога! Вам так легко меня обмануть -- я сама вас... люблю...
Мерич. Ангел мой! Я не верю своему счастью... Зачем же слезы! Марья Андревна! Машенька! Мери! (Целует руку.) Ну, взгляни на меня. Ты хороша! Ах, как ты хороша в эту минуту! Я бы желал, чтобы теперь весь свет тебя видел с этими слезами на глазах.
Марья Андреевна. Я, кажется, дурно сделала, что призналась вам.
Мерич. Отчего же дурно? Тебе совестно, что у тебя есть сердце, что ты выше всех этих бесчувственных кукол, которые хвастаются тем, что не любили никогда. Я могу оценить твою любовь.
Марья Андреевна. Я надеюсь. (Припадает к нему.) Ах, не смотри на меня, я, право, такая глупая; я думала, что у меня достанет твердости скрыть мою любовь.
Мерич. Да зачем же скрывать ее?
Марья Андреевна. Да, теперь уж, конечно, незачем. Напротив, теперь я хотела бы тебе вдруг открыть свою душу, чтобы ты знал, как много я люблю тебя.
Мерич. Зачем? Ты и так для меня дороже всего на свете.
Марья Андреевна. Нет, Владимир, нет, ты так меня не любишь, как я тебя люблю. Ты для меня все теперь, все, все! Ты веришь моим словам?
Мерич. А ты моим веришь?
Марья Андреевна. Не знаю: и хочется верить, и боюсь... С твоей стороны будет безжалостно обмануть меня.
Мерич. К чему эти черные мысли! Посмотри, вся природа нам улыбается. (Сидят несколько времени молча.)
Марья Андреевна. Ах, боже мой, я и забыла: нынче к нам хотел приехать чиновник какой-то. Маменька там хлопочет, велела мне одеваться хорошенько.
Мерич. Уж не жених ли какой-нибудь?
Марья Андреевна. Не знаю. Ты, впрочем, не беспокойся. Я скажу маменьке, что не нравится... Уж как-нибудь сделаю.
Мерич. И скоро будет?
Марья Андреевна. Я думаю, скоро.
Мерич. Так я пойду, прощай. (Встают со скамейки.)
Марья Андреевна. Прощай. Когда же ты придешь? Приходи завтра поутру; маменьки не будет дома.
Мерич (целует ее). Приду, приду. Прощай! (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Марья Андреевна (одна, прислонившись к дереву). Он ушел! Хорошо ли я сделала? Мне и стыдно и весело. Что, если это только шалость с его стороны? Боже мой, как мне совестно за себя! (Молчание.) А если он любит в самом деле? Он всегда такой скучный, печальный. Он говорит, что до сих пор постоянно обманывался в женщинах. Ах, как бы мне хотелось знать, любит ли он меня... а я его очень люблю. Чего я для него не сделаю!.. все, все, все!.. (Стоит, закрывши лицо платком.)
Входит Дарья.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Марья Андреевна и Дарья.
Дарья. О, чтоб вас! Сбилась с ног нынче день-то деньской... Барышня, а барышня! Где вы тут?
Марья Андреевна. А! Что?
Дарья. Ищу, матушка, засовалась совсем, как угорелая кошка. Кто-то приехал, маменька вас спрашивает.
Марья Андреевна. Приехал! Ах, боже мой!
Дарья. Пойдемте, я вам головку причешу, да и платьице-то бы другое надели.
Марья Андреевна. Пойдем, пойдем.
Уходят.
СЦЕНА II
Комната первого действия.
ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ
Добротворский и Беневоленский входят.
Добротворский. Пожалуйте, Максим Дорофеич, пожалуйте. Признаться сказать, вас не ждали так рано. Поторопились, батюшка, раненько пожаловали. Ну, известно, женское дело. Повремените маленечко.
Беневоленский. Ты говорил, что здесь есть барышня хорошенькая. Ты смотри -- я ведь разборчив.
Добротворский. Нет, как же можно, помилуйте, Максим Дорофеич. Такая барышня, что генералу взять не совестно. Я еще с папенькой ихним был знаком...
Беневоленский. А хорошо ли она образована?
Добротворский. Отлично образована.
Беневоленский. То-то же. Ты ведь знаешь меня, Платон Маркыч, у меня и состояние есть, и место, ну и знакомство. Мне такую невесту нужно, чтобы не стыдно было в люди показать: ну, чтоб и хозяйка в доме была, знаешь, в этаком чепчике, по-нынешнему, чтобы принять кого-нибудь... Ну, чтобы и тон этакий светский. Понял ты меня?
Добротворский. Как не понять! Уж, конечно, что вам за крайность на дурной жениться, сами-то вы ишь какой молодец! Ах, батюшка, голубчик! (Треплет его по спиче и потом кланяется.)
Беневоленский. Ну, то-то же. Что, манишка у меня тут вот сзади не выбилась?
Добротворский. Нет-с, ничего -- в исправности. Причесаться вам разве не угодно ли -- вот гребеночка.
Беневоленский (берет и причесывается перед зеркалом.) Ну, так как же, братец, ты говоришь, хороша барышня-то?
Добротворский. А вот увидите, Максим Дорофеич. Что прежде времени говорить, сами посмотрите.
Беневоленский. Посмотрим, братец, посмотрим. А отдадут за меня, коли мне понравится?
Добротворский. Как, чай, не отдать. Да ведь что ж такое: попытка не шутка, а спрос не беда.
Беневоленский. Хорошо, братец, хорошо. (Садится.) Платон Маркыч! Ты не видал у меня дрожки?
Добротворский. Нет, не видал-с.
Беневоленский. А вороную, что на пристяжке ходит, не видал? Вот посмотри! (Показывает в окно.) Что, хороша?
Добротворский. Ах, проказник вы, проказник, Максим Дорофеич! Да ведь, чай, некупленая?
Беневоленский. Разумеется.
Добротворский. Ну, так даровому коню в зубы не смотрят.
Молчание.
Беневоленский. Послушай, Платон Маркыч, найди мне где-нибудь органчик небольшой.
Добротворский. Извольте, батюшка! На что вам?
Беневоленский. Канареек учить.
Добротворский. Хорошо, поищу.
Беневоленский. Поищи. (Вынимает табакерку, нюхает.) Хочешь?
Добротворский (нюхает, потом берет табакерку и взвешивает то на одной, то на другой руке). Вещичка-то хорошая! Где изволили приобресть?
Беневоленский. Так, нечаянно хороший человек набежал. Да не помнишь ли ты, было у нас дело купца Пересемкина с малолетними наследниками купеческой племянницы Акулины Незамайкиной, доходила до Правительствующего сената и возвращено для справок...
Анна Петровна входит.
ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ
Те же и Анна Петровна.
Беневоленский. Честь имею представиться. Коллежский секретарь Беневоленский.
Анна Петровна. Очень приятно познакомиться. Милости просим садиться. Служить изволите-с?
Беневоленский. Как же, служу-с с восемьсот тридцать восьмого года. Я вам скажу, я очень доволен своим местом и своим начальством. К службе я человек усердный, с подчиненными строг.
Анна Петровна. И родство имеете здесь, в Москве?
Беневоленский. Нет, совершенно никого-с.
Анна Петровна. Я думаю, вам (к Добротворскому)... Как, бишь, Платон Маркыч, я всё забываю?
Добротворский. Максим Дорофеич.
Анна Петровна. Памяти нет совсем, Максим Дорофеич! Вот что ты будешь делать, право. Я думаю, вам, Максим Дорофеич, скучно. Я вот по себе сужу, дело женское, сами знаете... Еще при покойнике-то было туда-сюда: ну знакомство все этакое, а теперь просто не знаю, что делать.
Беневоленский. Я с вами, сударыня, согласен.
Анна Петровна. Вот процесс теперь. Как это без мужчины; пожалуй, проиграешь.
Беневоленский. А позвольте узнать, в чем состоит ваше дело?
Анна Петровна. Я уж и не запомню всего-то, еще, пожалуй, перевру, а вот уж вам Платон Маркыч расскажет.
Добротворский. Вникните, батюшка, Максим Дорофеич, вникните!
Беневоленский. Хорошо, я посмотрю. Если можно что-нибудь, сударыня, сделать, так сделаем, а если нельзя, так не взыщите -- наше дело такое. Конечно, кто богу не грешен, царю не виноват, но я вам доложу, нынче насчет этого очень строго.
Добротворский. Точно, матушка, строго. Это они правду говорят. Строгости пошли. Это так точно.
Анна Петровна. Скажите, пожалуйста!
Беневоленский. Нынче уж держи ухо востро. Я вам про себя скажу: в постоянном страхе находишься. Нельзя, чтобы грешков не было; того гляди, под суд отдадут, выгонят из службы, куда денешься? Ну, хорошо, я холостой человек, а другой женатый...
Анна Петровна. А вы не намерены обзавестись семейством?
Беневоленский. Это вопрос, сударыня, очень важный в жизни, особенно в моей. Я имею состояние, всего у меня много, своих лошадей держу. Кабы посмотрели, какую я квартиру занимаю; вон Платон Маркыч видел. Ты видел, Платон Маркыч, квартиру?.
Добротворский. Как же, видел-с; квартира отличная.
Беневоленский. Следовательно, чего же я должен искать, я вас спрашиваю?
Анна Петровна. Подругу жизни, Максим Дорофеич, я так думаю.
Беневоленский. Я с вами согласен, сударыня. Но, сколько мне известно, всякая жена есть подруга жизни. Я должен преимущественно искать хозяйку. Мое дело приобретать всеми силами, а ее дело хозяйничать. У меня порядку нет в доме; ведь, пожалуй, и растащат у холостого человека. Все может случиться.
Анна Петровна. Что мудреного, Максим Дорофеич.
Добротворский. Мудрено ли, долго ли до греха. Это точно.
Беневоленский. Я желал бы, чтоб недурна была собой и образована, чтобы не стыдно было в люди показаться, выехать куда-нибудь. Хотя у нас знакомство и неважное, все больше мелкие чиновники, но все-таки, знаете ли, я вам скажу откровенно, приятно иметь красивую и образованную жену. А главное -- мне нужно хозяйку.
Марья Андреевна. Я не знаю, Владимир Васильич, но едва ли это случится когда-нибудь.
Мерич (меланхолическим тоном). Теперь, когда уж дело кончено, когда вы соглашаетесь пожертвовать собой для вашей маменьки, что, разумеется, очень похвально, я могу вам сказать, что я вас любил, Марья Андреева, любил страстно; я вас до сих пор люблю так, как никто вас любить не будет.
Марья Андреевна. Вы меня не обманываете, Владимир Васильич?
Мерич. О нет, нет...
Марья Андреевна. Вы меня не обманываете?
Мерич. Все клятвы, какие я знаю...
Марья Андреевна. Не нужно, не нужно... Ах, Владимир Васильич! Не обманывайте меня, ради бога! Вам так легко меня обмануть -- я сама вас... люблю...
Мерич. Ангел мой! Я не верю своему счастью... Зачем же слезы! Марья Андревна! Машенька! Мери! (Целует руку.) Ну, взгляни на меня. Ты хороша! Ах, как ты хороша в эту минуту! Я бы желал, чтобы теперь весь свет тебя видел с этими слезами на глазах.
Марья Андреевна. Я, кажется, дурно сделала, что призналась вам.
Мерич. Отчего же дурно? Тебе совестно, что у тебя есть сердце, что ты выше всех этих бесчувственных кукол, которые хвастаются тем, что не любили никогда. Я могу оценить твою любовь.
Марья Андреевна. Я надеюсь. (Припадает к нему.) Ах, не смотри на меня, я, право, такая глупая; я думала, что у меня достанет твердости скрыть мою любовь.
Мерич. Да зачем же скрывать ее?
Марья Андреевна. Да, теперь уж, конечно, незачем. Напротив, теперь я хотела бы тебе вдруг открыть свою душу, чтобы ты знал, как много я люблю тебя.
Мерич. Зачем? Ты и так для меня дороже всего на свете.
Марья Андреевна. Нет, Владимир, нет, ты так меня не любишь, как я тебя люблю. Ты для меня все теперь, все, все! Ты веришь моим словам?
Мерич. А ты моим веришь?
Марья Андреевна. Не знаю: и хочется верить, и боюсь... С твоей стороны будет безжалостно обмануть меня.
Мерич. К чему эти черные мысли! Посмотри, вся природа нам улыбается. (Сидят несколько времени молча.)
Марья Андреевна. Ах, боже мой, я и забыла: нынче к нам хотел приехать чиновник какой-то. Маменька там хлопочет, велела мне одеваться хорошенько.
Мерич. Уж не жених ли какой-нибудь?
Марья Андреевна. Не знаю. Ты, впрочем, не беспокойся. Я скажу маменьке, что не нравится... Уж как-нибудь сделаю.
Мерич. И скоро будет?
Марья Андреевна. Я думаю, скоро.
Мерич. Так я пойду, прощай. (Встают со скамейки.)
Марья Андреевна. Прощай. Когда же ты придешь? Приходи завтра поутру; маменьки не будет дома.
Мерич (целует ее). Приду, приду. Прощай! (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Марья Андреевна (одна, прислонившись к дереву). Он ушел! Хорошо ли я сделала? Мне и стыдно и весело. Что, если это только шалость с его стороны? Боже мой, как мне совестно за себя! (Молчание.) А если он любит в самом деле? Он всегда такой скучный, печальный. Он говорит, что до сих пор постоянно обманывался в женщинах. Ах, как бы мне хотелось знать, любит ли он меня... а я его очень люблю. Чего я для него не сделаю!.. все, все, все!.. (Стоит, закрывши лицо платком.)
Входит Дарья.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Марья Андреевна и Дарья.
Дарья. О, чтоб вас! Сбилась с ног нынче день-то деньской... Барышня, а барышня! Где вы тут?
Марья Андреевна. А! Что?
Дарья. Ищу, матушка, засовалась совсем, как угорелая кошка. Кто-то приехал, маменька вас спрашивает.
Марья Андреевна. Приехал! Ах, боже мой!
Дарья. Пойдемте, я вам головку причешу, да и платьице-то бы другое надели.
Марья Андреевна. Пойдем, пойдем.
Уходят.
СЦЕНА II
Комната первого действия.
ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ
Добротворский и Беневоленский входят.
Добротворский. Пожалуйте, Максим Дорофеич, пожалуйте. Признаться сказать, вас не ждали так рано. Поторопились, батюшка, раненько пожаловали. Ну, известно, женское дело. Повремените маленечко.
Беневоленский. Ты говорил, что здесь есть барышня хорошенькая. Ты смотри -- я ведь разборчив.
Добротворский. Нет, как же можно, помилуйте, Максим Дорофеич. Такая барышня, что генералу взять не совестно. Я еще с папенькой ихним был знаком...
Беневоленский. А хорошо ли она образована?
Добротворский. Отлично образована.
Беневоленский. То-то же. Ты ведь знаешь меня, Платон Маркыч, у меня и состояние есть, и место, ну и знакомство. Мне такую невесту нужно, чтобы не стыдно было в люди показать: ну, чтоб и хозяйка в доме была, знаешь, в этаком чепчике, по-нынешнему, чтобы принять кого-нибудь... Ну, чтобы и тон этакий светский. Понял ты меня?
Добротворский. Как не понять! Уж, конечно, что вам за крайность на дурной жениться, сами-то вы ишь какой молодец! Ах, батюшка, голубчик! (Треплет его по спиче и потом кланяется.)
Беневоленский. Ну, то-то же. Что, манишка у меня тут вот сзади не выбилась?
Добротворский. Нет-с, ничего -- в исправности. Причесаться вам разве не угодно ли -- вот гребеночка.
Беневоленский (берет и причесывается перед зеркалом.) Ну, так как же, братец, ты говоришь, хороша барышня-то?
Добротворский. А вот увидите, Максим Дорофеич. Что прежде времени говорить, сами посмотрите.
Беневоленский. Посмотрим, братец, посмотрим. А отдадут за меня, коли мне понравится?
Добротворский. Как, чай, не отдать. Да ведь что ж такое: попытка не шутка, а спрос не беда.
Беневоленский. Хорошо, братец, хорошо. (Садится.) Платон Маркыч! Ты не видал у меня дрожки?
Добротворский. Нет, не видал-с.
Беневоленский. А вороную, что на пристяжке ходит, не видал? Вот посмотри! (Показывает в окно.) Что, хороша?
Добротворский. Ах, проказник вы, проказник, Максим Дорофеич! Да ведь, чай, некупленая?
Беневоленский. Разумеется.
Добротворский. Ну, так даровому коню в зубы не смотрят.
Молчание.
Беневоленский. Послушай, Платон Маркыч, найди мне где-нибудь органчик небольшой.
Добротворский. Извольте, батюшка! На что вам?
Беневоленский. Канареек учить.
Добротворский. Хорошо, поищу.
Беневоленский. Поищи. (Вынимает табакерку, нюхает.) Хочешь?
Добротворский (нюхает, потом берет табакерку и взвешивает то на одной, то на другой руке). Вещичка-то хорошая! Где изволили приобресть?
Беневоленский. Так, нечаянно хороший человек набежал. Да не помнишь ли ты, было у нас дело купца Пересемкина с малолетними наследниками купеческой племянницы Акулины Незамайкиной, доходила до Правительствующего сената и возвращено для справок...
Анна Петровна входит.
ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ
Те же и Анна Петровна.
Беневоленский. Честь имею представиться. Коллежский секретарь Беневоленский.
Анна Петровна. Очень приятно познакомиться. Милости просим садиться. Служить изволите-с?
Беневоленский. Как же, служу-с с восемьсот тридцать восьмого года. Я вам скажу, я очень доволен своим местом и своим начальством. К службе я человек усердный, с подчиненными строг.
Анна Петровна. И родство имеете здесь, в Москве?
Беневоленский. Нет, совершенно никого-с.
Анна Петровна. Я думаю, вам (к Добротворскому)... Как, бишь, Платон Маркыч, я всё забываю?
Добротворский. Максим Дорофеич.
Анна Петровна. Памяти нет совсем, Максим Дорофеич! Вот что ты будешь делать, право. Я думаю, вам, Максим Дорофеич, скучно. Я вот по себе сужу, дело женское, сами знаете... Еще при покойнике-то было туда-сюда: ну знакомство все этакое, а теперь просто не знаю, что делать.
Беневоленский. Я с вами, сударыня, согласен.
Анна Петровна. Вот процесс теперь. Как это без мужчины; пожалуй, проиграешь.
Беневоленский. А позвольте узнать, в чем состоит ваше дело?
Анна Петровна. Я уж и не запомню всего-то, еще, пожалуй, перевру, а вот уж вам Платон Маркыч расскажет.
Добротворский. Вникните, батюшка, Максим Дорофеич, вникните!
Беневоленский. Хорошо, я посмотрю. Если можно что-нибудь, сударыня, сделать, так сделаем, а если нельзя, так не взыщите -- наше дело такое. Конечно, кто богу не грешен, царю не виноват, но я вам доложу, нынче насчет этого очень строго.
Добротворский. Точно, матушка, строго. Это они правду говорят. Строгости пошли. Это так точно.
Анна Петровна. Скажите, пожалуйста!
Беневоленский. Нынче уж держи ухо востро. Я вам про себя скажу: в постоянном страхе находишься. Нельзя, чтобы грешков не было; того гляди, под суд отдадут, выгонят из службы, куда денешься? Ну, хорошо, я холостой человек, а другой женатый...
Анна Петровна. А вы не намерены обзавестись семейством?
Беневоленский. Это вопрос, сударыня, очень важный в жизни, особенно в моей. Я имею состояние, всего у меня много, своих лошадей держу. Кабы посмотрели, какую я квартиру занимаю; вон Платон Маркыч видел. Ты видел, Платон Маркыч, квартиру?.
Добротворский. Как же, видел-с; квартира отличная.
Беневоленский. Следовательно, чего же я должен искать, я вас спрашиваю?
Анна Петровна. Подругу жизни, Максим Дорофеич, я так думаю.
Беневоленский. Я с вами согласен, сударыня. Но, сколько мне известно, всякая жена есть подруга жизни. Я должен преимущественно искать хозяйку. Мое дело приобретать всеми силами, а ее дело хозяйничать. У меня порядку нет в доме; ведь, пожалуй, и растащат у холостого человека. Все может случиться.
Анна Петровна. Что мудреного, Максим Дорофеич.
Добротворский. Мудрено ли, долго ли до греха. Это точно.
Беневоленский. Я желал бы, чтоб недурна была собой и образована, чтобы не стыдно было в люди показаться, выехать куда-нибудь. Хотя у нас знакомство и неважное, все больше мелкие чиновники, но все-таки, знаете ли, я вам скажу откровенно, приятно иметь красивую и образованную жену. А главное -- мне нужно хозяйку.