Файл: Дипломная работа антологическая лирика н. Ф. Щербины выполнила студентка 5 курса очного отделения.doc
Добавлен: 22.11.2023
Просмотров: 140
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Любовь к женщине в поэтическом мире Щербины подобна любви к прекрасному. В стихотворении «Скрываемая страсть» лирический герой обожествляет женщину, непосредственно обращаясь к ней. Он видит в женском образе воплощение недостижимого идеала красоты, подобного прекрасной мраморной статуе:
Ты недоступна была, как богиня Диана,
Робкий мой взор ты встречала и гордо, и строго.
Я трепетал за себя, и любви я боялся…
Больно мне стало за чувство, высокое чувство,
Что ты сердечным приветом почтить не хотела
[Щербина, 1970, с. 97].
Лишь звуки музыки способны оживить статую, пробудить в ней страстное начало в отношении к лирическому герою, преобразить ее. Лирический герой, постигнув идеал, не утратил способности обожествлять его:
Пальцы твои тетрахорда случайно коснулись –
Пламенем страстные звуки меня охватили
И разлились ароматом любви благовонной…
Звуки тебе изменили, и ты изменилась:
Взоры горели твои, и роскошные кудри
Падали мне на плечо, и уста дорогие
Слиться хотели, я видел, с моими устами.
Силился я отомстить тебе взглядом холодным,
Взглядом презрительно-гордым, как следует мужу…
Но пред тобою невольно я пал в обожаньи,
Страстно целуя, моля о любви униженно [Щербина, 1970, с. 98].
В стихотворении «Стыдливость» лирический герой способен наслаждаться красотой женского образа в полной мере лишь в те моменты, когда чувствует волненье, смятение женской души. Такие минуты облагораживают образ лирической героини, на которую направлен взгляд самого героя и читателя. Словно существо из другого, волшебного, сказочного мира предстает перед нами лирическая героиня:
Когда, взор свой склоняя стыдливо,
Грудь и плечи дрожащей рукой
Одевала она торопливо
И краснела, и складки одежд
Так неловко она разбирала,
И, готовая пасть из-под вежд
На ресницу, слезинка дрожала,
И аттический звук ее слов,
Как на лире струна, прерывался,
Развязаться был пояс готов,
И нескоро камей замыкался, –
В этот миг все движенья ее
Как невольник безмолвно следил я,
И полно было сердце мое…
В этот миг беспредельно любил я! [Щербина, 1970, с. 83].
В поэтическом мире стихотворений Щербины важную роль играет каждая деталь, являясь значимой неотъемлемой частью того или иного художественного образа. В этом стихотворении наибольшую нагрузку несут на себе два штриха, а именно, «аттический звук ее слов» и «камей». Два этих элемента приближают образ лирической героини к произведению искусства. «Аттический звук ее слов» подобен звучанию музыки, а «камей» является драгоценным украшением, вырезанным из камня, направляя мысль читателя на ассоциацию скульптурной тематикой. «Грек в наготе видел только изящную природу, а идея красоты уже сама по себе собою отстраняла в его глазах идею о низком и постыдном. В этом виден взгляд младенца: дети не стыдятся наготы и по тому самому уже невинны в ней. Но в известный возраст и в них пробуждается чувство бессознательной стыдливости.
Грек боготворил эту стыдливость, как грацию; она была, в его глазах, необходимою спутницею красоты, – и его прекрасные статуи как бы стыдятся своей собственной наготы. Понятия грека об отношениях обоих полов выходили из понятия о красоте, созданной для наслаждения, но наслаждения целомудренного. Стыдливость подруги возвышала для него прелесть и цену наслаждения. Тайна жизни грека заключалась в естественности, просветленной эстетическим чувством, живым созерцанием красоты» [Белинский, 1954, с. 239, 240].
К стихотворениям со скульптурной тематикой относятся такие стихотворения как «Ваятель и натурщица» и «Просьба художника», где образ лирической героини идеален, божественен, непорочен, чист. Сам лирический герой выступает как художник, творец, жаждущий увидеть естественную, природную красоту обнаженного женского тела абсолютно совершенного в своем великолепии. Здесь следует вспомнить идеальные пропорции античных скульптур, обладающих физическим совершенством и в тоже время наполненных внутренним содержанием. «Грек боготворил природу, прозревая веяние духа в ее прекрасных формах» [Белинский, 1954, с. 239].
Также и в стихотворении Щербины лирическая героиня обладает внутренней, духовной, и внешней, телесной гармонией. Об этой проблеме рассуждает Белинский: «Искусство греков – высочайшее искусство, норма и первообраз всякого искусства. Чуждое всех других элементов, покорное только самому себе, оно является в первобытной, типической самостоятельности, чистое, беспримесное, исключительно действующее собственным орудием – формами и образами. В прекрасной наготе своей оно дышит целомудрием и какою-то святостию и чистотою мысли» [Белинский, 1954, с. 238]. Сознание самого лирического героя направлено также на постижение гармонии духовного и физического, находящегося в тесной взаимосвязи друг с другом:
В жизни нам должно разумно мирить всё земное с небесным,
Должно равно уважать нам потребы Олимпа и дола…
Разоблачись предо мною, и примешь ты плату бессмертья,
Плату из всех дорогую… О, как ты чиста непорочно!
Разоблачись! и срежу со статуи этой одежды:
Первую мысль изменив – изваять красоту Афродиты,
Я изваяю, тебя созерцая, нагую Диану –
Девственность в блеске своей чистоты нестыдливой
[Щербина, 1970, с. 106].
Для лирического героя стихотворений Щербины постижение красоты происходит не только в созерцательном упоении мраморным, божественным женским началом, но и в динамике страсти. Данную мысль особенно ярко иллюстрирует стихотворение «Вакханка», где образ лирической героини подвижен, легок, полон опьяняющей страсти:
Восторги болезненно пышут
На этом румянце широком,
Из глаз они льются и дышут
Горячим дыханья потоком,
Трепещут в прерывистой речи,
В движенье, руках и осанке,
И полные смуглые плечи
Тебе изменяют, вакханке…
Весеннюю негою ночи
Притворству расставлены сети…
Давно говорят наши очи:
С тобой далеко мы не дети!..
Я смело раскрою объятья,
И знаю – ты примешь их жадно…
Как стану тебя целовать я,
Глядеть на тебя ненаглядно!.. [Щербина, 1954, с. 82].
Любовь здесь подобна бешеному, вакхическому завораживающему танцу. При этом следует помнить, что любовь в восприятии древнего грека представляла собой гармоническое единство духовного и физического, точно также как и постижение произведений искусства. Белинский в своих рассуждениях также затрагивает тему любви: «Как в эллинской жизни отношения полов облагораживались и освящались идеею красоты и грации, так и в юности человека самое мимолетное чувство и все наслаждения любви должны быть эстетичны» [Белинский, 1954, с. 246].
Особенное место среди стихотворений с любовной тематикой занимают такие стихотворения как «Южная ночь» и «Сапфо», где слово предоставляется лирической героине. Прием стилизации речи лирического «я» поэта под чужую речь был использован в таких стихотворениях Жуковского «К сестрам и братьям», «Жалоба», «Стремление». В стихотворении «Сапфо» лирическая героиня получает полную свободу выражения собственных чувств и мыслей. Сквозь призму ее сознания проходят наиболее значимые события жизни, разделяя само стихотворение на две равные части. В первой части лирическая героиня поет о былом счастье, о своем обманутом неразделенном чувстве, словно нанизывает цепочку событий на поэтическое полотно, также как она пытается изобразить царевну Навзикаю, некогда повстречавшую Одессея:
Не могу, моя родная,
Бросить нити в челноке,
На ковре изображая,
Как царевна Навзикая
Моет пурпур на реке.
Не стучится гость желанный в портик сада моего,
Не идет он, долгожданный…
Мой венок благоуханный
Вянет ночью без него [Щербина, 1970, с. 67].
Стихотворение построено в форме дружеской задушевной беседы, лирическая героиня обращается к матери: «Не могу, о мать родная» [Щербина, 1970, с. 67]. Во второй части стихотворения мы видим, как лирическая героиня взрослеет, становится мудрее, пытается здраво рассуждать и даже найти превосходство над своей «соперницей»:
Не умеет так прекрасно
Грудь она полураскрыть,
И под ритм живой и страстный
(Как привыкла я всечасно)
Речь восторга говорить.
В пляске бешено-игривой
Незнакома тайна ей –
И небрежно и красиво
Бросить ветру для извива
Складки туники своей [Щербина, 1954].
Мир, который читатель видит в этом стихотворении проходит сквозь призму сознания лирической героини, вследствие этого тональность стихотворение достаточно субъективна. В то же время такой прием Щербина использует намеренно, и сквозь речь лирической героини до слуха читателей доносятся звуки голоса самого поэта, поэта сделавшего попытку поникнуть не только в мир античности и постичь те ценности, которыми этот мир наполнен. Щербина делает попытку проникнуть в сферу подсознания древнего грека, используя ту далекую зачаровывающую мелодию, те прекрасные рельефные формы по сути своей близкие к античным, те же темы, мотивы. Щербина видит мир современный, во многом, должно быть, чуждый ему, и потому настолько привлекательный для него оказывается мир античности, материально ушедшей в бездну истории. Но Красота остается постоянной и неизменной, рождаясь в самой Природе и сердцах людей:
И песнь ее носилась над могилой,
Когда уже замолкнули уста;
И всё вокруг собой животворила
Усопшая во гробе Красота [Щербина, 1970, с. 93].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Антологическую лирику Николая Федоровича Щербины с одной стороны можно назвать закономерным явлением в русской поэтической традиции, но в тоже время и уникальным. Гликман пишет о важной особенности антологической поэзии: «Антологический жанр – понятие не статическое. Он полон динамики, несмотря на кажущуюся «неподвижность» тематики и стилистических средств. В искусстве «подражания древним» каждое новое поколение «подражало» по-своему, сообразуясь с духом времени, его общим поэтическим уровнем, его умонастроениями и чувствованиями» [Гликман, 1970, с. 10]. Если антологическую лирику условно представить одной осью координат, то данная ось будет именно вертикальной осью, проходящей сквозь оси горизонтальные, являющиеся различными направлениями в искусстве, в частности в литературе, плавно вырастающие одна из другой, заимствуя опыт прошлого, однако, в тоже время, привнося в художественное искусство что-то новое. Место нулевой координаты занимает античное искусство, впоследствии оказавшее влияние на все последующие поколения творцов.
Щербина продолжает писать антологические стихотворения, ориентируясь на опыт своих предшественников в этой области. Как Державин и Пушкин, Щербина использует прием экфрасиса, рисуя с помощью поэтического слова произведение материального искусства, в частности скульптуру. Большое значение в художественном восприятии поэта играла роль пластического искусства, и эта особенность невольно, но в тоже время намеренно передавалась словесному произведению. В этом заключается и новизна антологической лирики Щербины.
Главным критерием в антологической лирике Щербины является идеал красоты, который реализуется в трех тематических направлениях. Идеал красоты лирический герой стихотворений находит в природе, искусстве, а также в женском образе и любви. На этой основе была выстроена классификация стихотворений Щербины. Однако следовало учитывать, что все три темы тесно связаны друг с другом