Файл: В. Д. МордачевА. Н. Романов права.pdf

6 11 5
в обществе, связанные то с богом, то с природой, а то и с абстрактны- ми принципами; в наше время они становятся абсолютной истиной, не поддерживаемой никаким авторитетом, кроме собственного. Таким образом, чем больше человек изучает и познает себя, тем настойчивее он требует для себя и других людей права быть человеком, то есть тем, чем он призван быть.
Это требование, всеобщее и древнее как мир, ставит сегодня перед нами сложные проблемы, если сравнить его с тем, что дает нам сегодня наше окружение.
Права человека в современном мире
В международных соглашениях о правах человека, заключенных под эгидой Организации Объединенных Наций, вступивших в силу в
1976 году, указывается, что права человека «проистекают из достоинства, органически присущего человеческой личности». Борьба за человеческое достоинство, вероятно, восходит к самым истокам цивилизации, но концепция прав человека как орудия утверждения его достоинства — яв- ление не новое. День прав человека отмечается 10 декабря, в годовщину принятия ООН Всеобщей декларации прав человека в 1948 году.
Права человека, по самому определению, это права, которыми человек наделен просто в силу принадлежности к человеческому роду.
Однако это простое и в общем бесспорное определение на самом деле слож- нее, чем может показаться на первый взгляд. Оно трактует права человека как права, в полном и буквальном смысле этого слова, и утверждает, что они принадлежат любому человеку.
Западная моральная и политическая традиция опирается на целый ряд теорий, основанных на нравственной справедливости и нравствен- ных нормах. Но, пожалуй, самая распространенная из них — это теория естественного права, которая постулирует существование объективного нравственного закона, данного Богом и воспринятого человеческим разумом. Это естественное право обязательно для всех людей и служит критерием при оценке всех видов человеческой деятельности, в том числе и политической. Правительство, нарушающее естественное право, совершает серьезное преступление, а попирающее это право с особой жестокостью — теряет свою моральную и политическую законность.
В западной цивилизации такие теории восходят по крайней мере к Цицерону (106 - 43 до Р.Х.), а намеки на них можно проследить еще

6 12 5
в сочинениях Платона и Аристотеля. Занимались ими и в более поздние времена: Джон Локк, один из ранних и наиболее крупных теоретиков естественного права, создал на этот счет стройную теорию. В наши дни идеи естественного права пользуются поддержкой ряда философов и обладают большой притягательной силой, особенно в определенных религиозных кругах.
Более того, в эпоху, предшествовавшую промышленной рево- люции, подобные идеи были нормой в большинстве стран мира.
К примеру, считалось, что власть китайского императора дарована небесами, и потому он подотчетен в своих действиях небесам. Подоб- ным же образом, в Коране и в законах Шариата изложены детально основные правовые нормы, которым обязаны следовать правители.
Лишь в очень немногих обществах правители считались абсолютными самодержцами. Даже французские монархи, провозглашавшие себя помазанниками Божьими, признавали за собой обязанность придер- живаться законов Божественной справедливости. Каковы бы ни были отклонения на практике, почти все правители доиндустриальной эры следовали нормам права, которое на Западе обычно называли есте- ственным. В большинстве традиционных обществ, как западных, так и незападных, справедливость рассматривалась в первую очередь как соблюдение неких основных правовых принципов (хотя они обычно устанавливались не разумом, а традицией).
Не следует недооценивать политической силы, которой есте- ственное право наделяет граждан в их противостоянии государству, то есть возможности привлекать к ответственности нарушителя норм естественного права за преступления против объективных принципов справедливости, а не просто за попрание предпочтений или интере- сов того или иного лица или группы лиц. Например, в средневековой
Европе и в китайской империи тиран считался виновным перед Богом и объективными принципами законности и справедливости, то есть к правителю были приложимы объективные критерии.
Не имея естественных (или юридических) прав перед правитель- ством, граждане не могут добиваться справедливости; естественное право само по себе никому не дает права требовать его соблюдения.
Для этого необходимы естественные, человеческие (или юридические) права, дающие возможность предъявлять требования. Если государство нарушает права граждан, они вправе не только утверждать, что против них совершена несправедливость, но также и то, что нарушены их пра-

6 13 5
ва. Это придает требованиям особую, дополнительную силу. Не менее важно и то, что процесс восстановления справедливости ставится под контроль самих граждан, которые выступают в качестве обладателей прав, имеющих законные основания добиваться справедливости.
А в тех случаях, когда речь идет о естественных пра- вах (правах че- ловека), которыми человек наделен в силу рождения, преступление приобретает наибольшую моральную тяжесть.
Такая концепция государства, ограниченного в своих действиях правами граждан, пользующихся предпочтением с моральной точки зрения и стоящих выше государства, сравнительно нова и носит явно
«современный» характер. Томас Гоббс в своем «Левиафане» (1655) говорит о естественном праве, но явно отрицает, что такое право огра- ничивает власть суверена. К тому времени, когда Локк опубликовал
«Второй трактат о государственном правлении» (1688), ясная и не- двусмысленная теория «естественных прав» уже существовала наряду с традиционной теорией «естественного права». Ко времени американ- ской и французской революций идея естественных прав или, как тогда говорили, прав человека, не только становится в центр политической жизни, но и заменяет естественное право в революционном словаре и трудах таких деятелей, как Томас Джефферсон и Томас Пейн.
Как ясно из вышеизложенного, тради- ция прав человека тесно связана, во всяком случае поначалу, с политической теорией договорного права. Согласно теории «общественного договора» индивид рассматри- вается как обладатель естественных прав, абсолютно не зависящих от государства. Его основные права вытекают из человеческой природы, а не даруются государством, законом, политикой, Богом или традицией.
Государство (и общество) фактически рассматриваются как результат до- говора между отдельными личностями для охраны естественных прав и создания социально-политических условий, позволяющих личности реа- лизовать свои права. Таким образом, государство законно лишь в том слу- чае, если оно уважает естественные права, обеспечивает их соблюдение и допускает их в самом полном объеме. Если же оно не выполняет своих обязательств по этому договору, если оно грубо и систематически на- рушает права человека, граждане вправе восставать как индивидуально, так и коллективно. Так, например, Локк признает и отстаивает право общества на революцию против правительств, систематически попи- рающих естественные права. Джефферсон в Декларации независимости оправдывает американскую революцию попранием естественных прав

6 14 5
колонистов британской коро ной, а французская Декларация прав че- ловека и гражданина ясно говорит о праве на революцию.
Права человека по самой своей природе универсальны. Декларация прав человека недаром называется «всеобщей», ибо права человека — это права всех без исключения людей, всех мужчин и женщин. Поэтому основной перечень прав человека должен быть более или менее при- ложим ко всем. Но сущность и поведение человека в известной мере формируются также спецификой общества, частью которого он явля- ется. Поэтому универсальность прав человека должна определяться, по крайней мере, двумя важными факторами.
Во-первых, формы в которых фиксируются всеобщие права чело- века, могут варьироваться в зависимости от естественных, культурных и политических различий. Например, степень участия народа в управ- лении государством в разных странах может быть неодинаковой.
Во-вторых, универсальность прав человека ослабляется тем, что любой перечень таких прав, сколь широко бы он ни признавался раз- ными странами и культурами, отражает определенное, исторически обусловленное мировоззрение конкретной эпохи. Так, в XVII и XVIII столетиях под правами человека подразумевали права мужчин, но не женщин, а о социально-экономических правах (если не считать права на частную собственность) вообще речи не было. Таким образом, даже общепринятый перечень прав человека будет постепенно изменяться по мере того, как общее понимание основных элементов человеческого достоинства и качеств нравственной личности будет меняться в соот- ветствии с новыми идеями и материальными условиями.
В наше время Всеобщая декларация прав человека, провозгла- шенная в 1948 году Генеральной ассамблеей ООН, представляет со- бой минимальный перечень прав, хотя со временем в него вводились дополнения (в частности, право на самоопре деление), а в будущем, возможно, будут добавлены новые права. Тем не менее, Всеобщая де- кларация прав человека признается почти всеми государствами мира, и в политической практике она может рассматриваться как вполне авторитетный и правомочный документ.
Права человека обычно подразделяются на два основных класса:
1) гражданские и политические права и 2) экономические, социаль- ные и культурные права. Такое деление весьма условно. Оно также слишком часто порождает, как слева, так и справа, требования предпо- чтительного отношения к той или иной категории прав — требования,

6 15 5
нередко служащие лишь дымовой завесой, под прикрытием которой совершаются нарушения прав. Однако такова общепринятая и наи- более удобная классификация.
Гражданские и политические права, перечисленные во Всеобщей декларации прав человека, включают права на жизнь, гражданство, признание правосубъектности, защиту от жестокого, унизительного или бесчеловечного обращения и наказания, а также защиту от дис- криминации по признаку расы, национальности, пола и религии. Сюда же входят юридические права, такие, как восстановление в правах в случае нарушения основных прав, презумпция невиновности, гаран- тия беспристрастного открытого судебного разбирательства с соблюде- нием всех требований справедливости, запрещение законов, имеющих обратную силу, защиту от произвольного ареста, задержания или из- гнания, произвольного вмешательства в личную и семейную жизнь, а также от посягательств на достоинство личности. Перечисленные во Всеобщей декларации гражданские свободы включают право на свободу мысли, совести и религии, свободу мнений и свободу их вы- ражения, свободу передвижения и выбора места жительства, мирных собраний и ассоциаций. Наконец, политические права включают право на участие в управлении и периодические свободные выборы при всеобщем и равном избирательном праве.
Экономические, социальные и культурные права, зафиксирован- ные во Всеобщей декларации, включают право на жизненный уровень, необходимый для поддержания здоровья и благосостояния человека и его семьи, право на труд, отдых, досуг и социальное обеспечение, право на образование и участие в культурной жизни общества.
Время от времени все еще раздаются голоса, утверждающие, что лишь гражданские и политические права заслуживают названия прав.
Существует и другая, не менее одностороняя, точка зрения, утверждаю- щая приоритет экономических и социальных прав. Ее придерживаются в основном коммунисты и политики стран Третьего мира. Но практически все государства разделяют взгляд, что все права, перечисленные во
Всеобщей декларации прав человека, взаимосвязаны и неразделимы.
Мы не согласны с мнением, что концепция прав человека приме- нима лишь к определенным западным обществам. В досовременных традиционных обществах, не имевших соответствующей современным понятиям государственности, не было социальных условий для при- знания и реализации прав человека. Люди в них не осознавали себя

6 16 5
индивидами и не сталкивались с такой угрозой их человеческому достоинству, которая исходит от современного государства. Сейчас, однако, на земле не осталось ни одного общества, не превратившегося в такого рода государство.
Но можно ли рассматривать всех людей как индивидов? Наша концепция прав человека базируется на понятии индивидуальных прав, то есть прав отдельной личности в ее взаимоотношениях с обществом.
Мы утверждаем, что процессы, иногда назы- ваемые «модернизаци- ей», носят ныне всеобщий характер. В результате практически во всем мире есть люди, определяющие себя как индивиды и объективно ими являющиеся, хотя процесс дифференциации общества на отдельные личности протекает в одних странах (например, в США) интенсивнее, чем в других (например, в Китае или Японии).
Личность есть порождение общества. Мы не отрицаем, что в про- шлые времена и в прошлых культурах существовали общества, к членам которых понятие «личности» было неприменимо. Столь же далеки мы от утверждения, что современное общество в нравственном отно- шении каким-то образом выше досовременного. Мы лишь отмечаем, что, нравится нам это или нет, но в нынешние времена все страны в значительной степени модернизировались.
В традиционных обществах (под этим понятием имеются в виду все досовременные общества) социальные роли были сравнительно недифференцированны. Крестьянин, выполнявший роль мужа, одно- временно выполнял роль земледельца и уважаемого члена общины. Но в современном обществе, существующем даже в самых отсталых стра- нах мира, все больше становится нормой дробление социальных ролей.
Роль человека в одной сфере жизни не обязательно подкрепляет его роль в другой. Роли мужа, хозяина и политика ныне разделены. Забот- ливый отец, отвезший заболевшего сына к врачу, в глазах работодателя
— нерадивый работник, опоздавший на работу. Прирожденный статус уже не исчерпывает роли индивида. Сын индийского парии может стать министром, женщина может возглавить корпорацию. Пол и возраст уже не определяют, как в былые времена, жизненного предназначения и роли индивида. Положение человека ныне в значительной степени зависит от его образования, достижений на профессиональном попри- ще, успеха в конкурентной борьбе и политической жизни.
Общество, в котором человек живет, столь же сложно, как и раз- деление в нем труда. Оно этнически неоднородно, классово расслоено,

6 17 5
в нем стираются традиционно установившиеся нормы, определяемые социальным положением, возрастом и полом. В такой обстановке зави- симость личности от первичной группы начинает ослабевать, человек все больше опирается на поддержку вторичных групп, принадлежность к которым определяется не эмоциональными или родственными свя- зями, а общностью целей. В современных городах возникают общины новых типов, образуемые на основе добровольного выбора, а не по прихоти судьбы. Даже в наиболее урбанизированном обществе, где, казалось бы, должно быть наиболее сильное отчуждение, люди соз- дают свой круг, обычно на основе таких современных признаков, как образовательный уровень или профессиональная общность.
Одновременно происходит революция нравственных ожиданий, люди начинают осознавать свои права. Они хотят быть не только матери- ально благополучнее но и свободнее. Современная личность человека не фикция, а реальность. И такая личность нуждается в правах человека.
Так, люди, пережившие нацизм, но не подвергавшиеся при нем преследованиям, часто говорят, что в те времена было хотя бы безопас- но ходить по улицам. Тем, кто ценит порядок, Соединенные Штаты не- редко представляются страной, где приверженность к правам доходит до безумия: преступники защищены от полиции, а общество, по всей видимости, не защищено от преступников. Однако поборники граж- данских прав часто интерпретируют высокую преступность как цену, которую обществу приходится платить за скрупулезное соблюдение законности и защиту граждан от возможных покушений на их права со стороны полиции.
Но главная причина, почему государство обычно не выполняет всех своих обязанностей в области соблюдения прав человека, заключается в том, что оно не нейтрально. Напротив, во всех обществах, при всех идеологических режимах государство контролируется группами, кото- рые пытаются манипулировать его органами в своих интересах. Таким образом, необходимость всеобщности прав человека диктуется также и универсальным контролем или манипулированием государством со стороны влиятельных групп общества, которые в своих объективных интересах стремятся отказать в правах другим группам.
Власть имущие редко отказываются от нее по собственной воле.
Наоборот, они пытаются всемерно раздвинуть границы своей власти в своих собственных интересах, в интересах своих клиентов, друзей и родственников. Даже в странах, где политическая власть в принципе

6 18 5
отделена от экономической, есть много источников концентрации вла- сти, особенно через контроль над партией, бюрократическим аппаратом и армией. В слаборазвитых странах простой диплом о высшем образова- нии может послужить орудием приобретения значительной власти.
Таким образом, те, кто управляет государством, в стремлении расширить свою власть, богатство и положение, естественно, будут нарушать права человека. Любая система социального расслоения предполагает, что доступ к основным материальным ресурсам легче для состоятельных и влиятельных, чем для бедных и слабых. Даже в
Соединенных Штатах существует слой населения, который недоедает и лишен качественного медицин ского обслуживания. Наличие достаточ- ных для всех материальных ресурсов не означает, что всем членам обще- ства гарантированы основные права на прожиточный минимум.
Подобным же образом те, кто управляет государством, не ограничи- ваются нарушением прав только в области экономики. Культурные или общинные права на сохранение религии, языка и обычаев тоже часто нарушаются, особенно в странах Третьего мира, где сам принцип полити- ческой организации предполагает, что можно уменьшить остроту борьбы за продукты питания, которых всегда не хватает, попросту игнорируя или даже исключая более слабые этнические группы. Крайней формой такого исключения является геноцид. Но выделение групп, которым отводится роль чужаков, козлов отпущения, создание бесправных кате- горий «неграждан», исключение из общества целых слоев по признаку этнического или социального происхождения — все это также позволяет лимитировать борьбу за скудные материальные блага.
Естественным следствием такого расслоения является отстранение от активного участия в политической жизни всех, кроме тех, кто управ- ляет государством, и их союзников. Даже когда материальных ресурсов достаточно, чтобы обеспечить прожиточный минимум всем членам общества, властители опасаются любой формы перераспределения, оберегая свои привилегии, доступ к материальным ресурсам и рычагам принуждения. Политические права на доступ к управлению государ- ством редко соблюдаются даже в странах, приверженных принципу соблюдения основных экономических прав. Правящий класс предпо- читает видеть в государстве скорее великодушного распределителя благ, чем институт, на который все и каждый имеют законные права.
Когда подавляются политические права, обычно нарушается так- же и свобода слова и собраний. Свободная печать и свободные про-