Файл: Л. Г. Рябова Язык и стиль служебного документа Иркутск 2012 удк 811 р 98.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 02.12.2023
Просмотров: 476
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
абонент, водитель, директор, пассажир, подрядчик и т. п.)
Неличный в основном характер делового стиля выражается в отсутствии форм глагола 1-го и 2-го лица и соответствующих личных местоимений (я, мы, ты, вы). А также в том, что формы 3-го лица глагола и соответствующие личные местоимения (он, они) часто используются в неопределенно-личном значении. Отчасти с этой же чертой делового общения связана употребительность собирательных существительных: выборы, дети, родители — или существительных, выражающих совокупное единство: войско, оружие. В значении совокупности, а не раздельного множества выступают высокочастотные в деловой сфере слова, называющие лиц по их профессии, социальному положению и т. п.: граждане, работодатель, работник, служащие и др.46
Официально-деловой стиль, являясь одним из самых традиционных, известных с древнейших времён как язык деловой письменности, в то же время считается одним из наименее изученных и описанных.
Язык и стиль деловых, служебных документов здесь всё же обладает приоритетами, поскольку письменная фиксация делает текст доступным для исследования. При этом, поскольку юридическая практика в создании документов всегда опережает лингвистическую теорию, достичь полного описания, учесть все документы и речевые обороты в классификациях и описаниях, по-видимому, вряд ли является выполнимой задачей в принципе.
Но это эмпирическая сторона проблемы.
Что же касается принципов организации текстов деловых и — ýже — служебных документов, то анализ языка и стиля даже на протяжении значительного временнóго пространства, от Древней Руси до наших дней, показывает, что основные закономерности не меняются.
Причина данной языковой традиции связана с условиями существования документа и его назначением.
В любую эпоху от документа требуется точность, не допускающая инотолкований, императивность и безэмоциональность, поскольку правовая сфера деятельности государства призвана регулировать взаимоотношения граждан и государства. Язык предоставляет средства для достижения этих целей.
Глава 3
Способы достижения точности
в тексте служебных документов
(в соавторстве с Л. И. Лавдаренко)
Точность речи является главной стилевой чертой официально-делового стиля. Достоинства любого документа — от рапорта до конституции — опираются на языковую точность выражения мысли (такую точность называют понятийной) и описания предмета (т. е. точность предметную). Об этом пишут и лингвисты, и юристы47
Русский язык располагает значительными средствами достижения точности на разных уровнях языковой системы (в фонетике, лексике, словообразовании, морфологии и синтаксисе), а также в графике, орфографии и пунктуации.
При этом ведущим средством достижения точности остаётся слово, единица лексического уровня, которую не случайно считают основной единицей языка в целом. Когда говорят о богатствах русского языка, прежде всего также имеют в виду лексику.
Не исключение и лексический состав делового стиля, поскольку он формируется с давних времён, накоплены языковые ресурсы и богатый опыт их использования.
Вместе с тем слово является сложнейшей единицей языка. Процессы появления нового слова, ухода слова из употребления, развития его значения, включая эмоционально-экспрессивные, функционально-стилистические составляющие, всегда идут непросто. Они объективно трудны для изучения и описания.
Словарный состав представляет собой наиболее подвижную часть языковой системы. Иначе говоря, лексика языка ощутимо реагирует на различные изменения в жизни общества. Технические, бытовые, политические, административные, культурные, психологические и пр. перемены влекут за собой языковую реакцию — появление новых слов, а также изменения в значении, стилистической принадлежности, оценочной составляющей языковых единиц.
Наше время характеризуется весьма активными экстралингвистическими (внеязыковыми) и собственно лингвистическими изменениями.
Кроме того, сам язык деловой документации (официально-деловой стиль, «язык права») внутренне совершенствуется, непрерывно перестраивается с целью достижения бóльшей точности выражения мысли — точности, соответствующей требованиям времени.
Например, в УК до 1996 г. лишение человека жизни называлось убийством. Статьи УК различали причины, обстоятельства, при которых человек лишался жизни. Однако само деяние последовательно имело одно название —
убийство. Ср.: ст. 105. Убийство; ст. 106. Убийство матерью новорождённого ребёнка; ст. 107. Убийство, совершённое в состоянии аффекта; ст. 108. Убийство, совершённое при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление; ст. 109. Убийство по неосторожности.
В УК 1996 г. вместо понятия «убийство по неосторожности» было введено понятие «причинение смерти по неосторожности». Думается, эта замена имеет лексико-семантическое обоснование и осуществлена правомерно, поскольку разводятся, уточняются понятия: умышленные, целенаправленные действия и действия, в которых не было умысла. Это разница оказывается принципиально важной, поскольку актуализируются названные компоненты смысла. Как показывают исследования языкового сознания носителей русского языка, слово убийство включает в себя смысловые компоненты, указывающие на преднамеренность деяния и виновность деятеля. Институтом русского языка им. В. В. Виноградова Российской академии наук проведено исследование, которое позволяет выстроить ассоциативный ряд слов по отношению к тому или иному понятию. Перечислим слова, которые входят в одно тематическое поле с понятием убийство, ассоциируются с ним в сознании носителей русского языка: смерть, преступление, жестокость, страшное, вина, горе, грех, зло, злодеяние, насилие, непростительно, преступить закон, плохо, преднамеренное, предумышленное, ужас и пр.48.
Соответственно, лишение жизни человека, названное убийством, даже с уточнением по неосторожности, звучит как слишком тяжёлое обвинение. Слово же причинение лишено оценочных, обвинительных коннотаций и прямо, но безэмоционально выделяет причину, источник действия, не обвиняя и не осуждая его совершившего. Законодатель поступил мудро, выделив из ряда деяний, связанных с лишением жизни другого человека, «причинение смерти по неосторожности».
Юристы, пользователи официально-делового стиля всех рангов в повседневной практической деятельности сталкиваются с различными проблемами лексического характера и вынуждены искать пути их решения.
Обратимся к их рассмотрению.
3.1. Системные отношения в юридической терминологии
В первых главах мы пытались показать, что язык представляет собой систему, все элементы которой тесно взаимосвязаны, поскольку возникали не случайно, не спорадически, по чьей-либо воле, а формировались исторически, длительно. Каждый элемент системы возникал в своё время по какой-либо причине и встраивался в существующие оппозиции или создавал новые.
Лексика представляет собой систему внутри системы языка. Каждый национальный язык имеет свои лексические особенности. Например, не все языки в равной степени восприимчивы к заимствованиям. Не любое слово можно перевести на другой язык, сохранив точность смыслов и оценок, хранящихся в слове. И т. д.
Разговор о системных отношениях в лексике предполагает рассмотрение достаточно широкого круга вопросов: лексико-тематические группы, многозначность слова, прямые и переносные значения слов, синонимы, антонимы, омонимы, возможности сочетаемости слов и пр.
Понимание системности организации языка крайне важно при введении новых терминов, перестройке правовой системы, поскольку исторически сложившиеся лексические связи представляют собой целостность, в которую вторгаться не легко и не просто. Введение нового слова или устранение старого может потянуть за собой цепочку изменений или неточностей, требующих всё новых уточнений.
Обратимся к рассмотрению отдельных особенностей в сфере юридического словоупотребления.
Лексические отношения изучать и рассматривать несколько сложнее, чем фонетические или грамматические, поскольку эти отношения не так ощутимо формализованы, как, например гласные и согласные, формы падежей существительных или лица и числа глаголов. Если слова представить в их совокупности, то, пожалуй, прежде всего представляется словарь — орфографический, толковый и др. Но слова в словаре организованы с помощью искусственной системы — алфавита, т. е. это внешняя, формальная организация на основе начальных букв слова. Такая организация удобна, однако в ней никоим образом не учтены внутрисловесные отношения, смыслы слов.
Наше сознание объединяет слова в группы именно с учётом смысла.
Основания выделения групп могут быть разные, в частности лингвистические и нелингвистические. Примером нелингвистического объединения слов служат тематические (предметно-тематические, семантические, лексико-семантические) группы49. Здесь язык непосредственно отображает предметы реального мира с их связями. Обратим внимание, что в таком случае набор слов, т. е. объём тематической группы, ограничен самой жизнью. Хрестоматийным примером является тематическая группа мебель. Семантический признак мебели будет объединяющим для всех предметов группы. В остальном они должны отличаться. Различительные (дифференциальные) признаки позволяют выделять внутри группы другие подгруппы и отдельные предметы. Назовём некоторые различительные признаки: «мебель для человека или для его вещей», «для одного человека или для нескольких людей», «для сидения или лежания», «для помещения или для улицы», «для дома или офиса», «для работы или для отдыха», «со спинкой или без», «с подлокотниками или без них» и т. д. На основании этих и других признаков мы выделяем из ряда подобных
-
Неличный характер речи. Эту стилевую черту выделяют отдельно, при этом она тесно связана с предыдущей. Неличный характер речи проявляется также на разных уровнях языковой системы и связан со спецификой общения в правовой сфере. «За исключением некоторых немногих жанров (приказы, заявления, докладные), высказывание в деловой сфере осуществляется не от лица конкретного говорящего, пишущего, но от лица государства. Таким образом, высказывание в форме закона, установления исходит от «лица» особо обобщенного, абстрактного»45.
Неличный в основном характер делового стиля выражается в отсутствии форм глагола 1-го и 2-го лица и соответствующих личных местоимений (я, мы, ты, вы). А также в том, что формы 3-го лица глагола и соответствующие личные местоимения (он, они) часто используются в неопределенно-личном значении. Отчасти с этой же чертой делового общения связана употребительность собирательных существительных: выборы, дети, родители — или существительных, выражающих совокупное единство: войско, оружие. В значении совокупности, а не раздельного множества выступают высокочастотные в деловой сфере слова, называющие лиц по их профессии, социальному положению и т. п.: граждане, работодатель, работник, служащие и др.46
Официально-деловой стиль, являясь одним из самых традиционных, известных с древнейших времён как язык деловой письменности, в то же время считается одним из наименее изученных и описанных.
Язык и стиль деловых, служебных документов здесь всё же обладает приоритетами, поскольку письменная фиксация делает текст доступным для исследования. При этом, поскольку юридическая практика в создании документов всегда опережает лингвистическую теорию, достичь полного описания, учесть все документы и речевые обороты в классификациях и описаниях, по-видимому, вряд ли является выполнимой задачей в принципе.
Но это эмпирическая сторона проблемы.
Что же касается принципов организации текстов деловых и — ýже — служебных документов, то анализ языка и стиля даже на протяжении значительного временнóго пространства, от Древней Руси до наших дней, показывает, что основные закономерности не меняются.
Причина данной языковой традиции связана с условиями существования документа и его назначением.
В любую эпоху от документа требуется точность, не допускающая инотолкований, императивность и безэмоциональность, поскольку правовая сфера деятельности государства призвана регулировать взаимоотношения граждан и государства. Язык предоставляет средства для достижения этих целей.
Глава 3
Способы достижения точности
в тексте служебных документов
(в соавторстве с Л. И. Лавдаренко)
Точность речи является главной стилевой чертой официально-делового стиля. Достоинства любого документа — от рапорта до конституции — опираются на языковую точность выражения мысли (такую точность называют понятийной) и описания предмета (т. е. точность предметную). Об этом пишут и лингвисты, и юристы47
Русский язык располагает значительными средствами достижения точности на разных уровнях языковой системы (в фонетике, лексике, словообразовании, морфологии и синтаксисе), а также в графике, орфографии и пунктуации.
При этом ведущим средством достижения точности остаётся слово, единица лексического уровня, которую не случайно считают основной единицей языка в целом. Когда говорят о богатствах русского языка, прежде всего также имеют в виду лексику.
Не исключение и лексический состав делового стиля, поскольку он формируется с давних времён, накоплены языковые ресурсы и богатый опыт их использования.
Вместе с тем слово является сложнейшей единицей языка. Процессы появления нового слова, ухода слова из употребления, развития его значения, включая эмоционально-экспрессивные, функционально-стилистические составляющие, всегда идут непросто. Они объективно трудны для изучения и описания.
Словарный состав представляет собой наиболее подвижную часть языковой системы. Иначе говоря, лексика языка ощутимо реагирует на различные изменения в жизни общества. Технические, бытовые, политические, административные, культурные, психологические и пр. перемены влекут за собой языковую реакцию — появление новых слов, а также изменения в значении, стилистической принадлежности, оценочной составляющей языковых единиц.
Наше время характеризуется весьма активными экстралингвистическими (внеязыковыми) и собственно лингвистическими изменениями.
Кроме того, сам язык деловой документации (официально-деловой стиль, «язык права») внутренне совершенствуется, непрерывно перестраивается с целью достижения бóльшей точности выражения мысли — точности, соответствующей требованиям времени.
Например, в УК до 1996 г. лишение человека жизни называлось убийством. Статьи УК различали причины, обстоятельства, при которых человек лишался жизни. Однако само деяние последовательно имело одно название —
убийство. Ср.: ст. 105. Убийство; ст. 106. Убийство матерью новорождённого ребёнка; ст. 107. Убийство, совершённое в состоянии аффекта; ст. 108. Убийство, совершённое при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление; ст. 109. Убийство по неосторожности.
В УК 1996 г. вместо понятия «убийство по неосторожности» было введено понятие «причинение смерти по неосторожности». Думается, эта замена имеет лексико-семантическое обоснование и осуществлена правомерно, поскольку разводятся, уточняются понятия: умышленные, целенаправленные действия и действия, в которых не было умысла. Это разница оказывается принципиально важной, поскольку актуализируются названные компоненты смысла. Как показывают исследования языкового сознания носителей русского языка, слово убийство включает в себя смысловые компоненты, указывающие на преднамеренность деяния и виновность деятеля. Институтом русского языка им. В. В. Виноградова Российской академии наук проведено исследование, которое позволяет выстроить ассоциативный ряд слов по отношению к тому или иному понятию. Перечислим слова, которые входят в одно тематическое поле с понятием убийство, ассоциируются с ним в сознании носителей русского языка: смерть, преступление, жестокость, страшное, вина, горе, грех, зло, злодеяние, насилие, непростительно, преступить закон, плохо, преднамеренное, предумышленное, ужас и пр.48.
Соответственно, лишение жизни человека, названное убийством, даже с уточнением по неосторожности, звучит как слишком тяжёлое обвинение. Слово же причинение лишено оценочных, обвинительных коннотаций и прямо, но безэмоционально выделяет причину, источник действия, не обвиняя и не осуждая его совершившего. Законодатель поступил мудро, выделив из ряда деяний, связанных с лишением жизни другого человека, «причинение смерти по неосторожности».
Юристы, пользователи официально-делового стиля всех рангов в повседневной практической деятельности сталкиваются с различными проблемами лексического характера и вынуждены искать пути их решения.
Обратимся к их рассмотрению.
3.1. Системные отношения в юридической терминологии
В первых главах мы пытались показать, что язык представляет собой систему, все элементы которой тесно взаимосвязаны, поскольку возникали не случайно, не спорадически, по чьей-либо воле, а формировались исторически, длительно. Каждый элемент системы возникал в своё время по какой-либо причине и встраивался в существующие оппозиции или создавал новые.
Лексика представляет собой систему внутри системы языка. Каждый национальный язык имеет свои лексические особенности. Например, не все языки в равной степени восприимчивы к заимствованиям. Не любое слово можно перевести на другой язык, сохранив точность смыслов и оценок, хранящихся в слове. И т. д.
Разговор о системных отношениях в лексике предполагает рассмотрение достаточно широкого круга вопросов: лексико-тематические группы, многозначность слова, прямые и переносные значения слов, синонимы, антонимы, омонимы, возможности сочетаемости слов и пр.
Понимание системности организации языка крайне важно при введении новых терминов, перестройке правовой системы, поскольку исторически сложившиеся лексические связи представляют собой целостность, в которую вторгаться не легко и не просто. Введение нового слова или устранение старого может потянуть за собой цепочку изменений или неточностей, требующих всё новых уточнений.
Обратимся к рассмотрению отдельных особенностей в сфере юридического словоупотребления.
Лексические отношения изучать и рассматривать несколько сложнее, чем фонетические или грамматические, поскольку эти отношения не так ощутимо формализованы, как, например гласные и согласные, формы падежей существительных или лица и числа глаголов. Если слова представить в их совокупности, то, пожалуй, прежде всего представляется словарь — орфографический, толковый и др. Но слова в словаре организованы с помощью искусственной системы — алфавита, т. е. это внешняя, формальная организация на основе начальных букв слова. Такая организация удобна, однако в ней никоим образом не учтены внутрисловесные отношения, смыслы слов.
Наше сознание объединяет слова в группы именно с учётом смысла.
Основания выделения групп могут быть разные, в частности лингвистические и нелингвистические. Примером нелингвистического объединения слов служат тематические (предметно-тематические, семантические, лексико-семантические) группы49. Здесь язык непосредственно отображает предметы реального мира с их связями. Обратим внимание, что в таком случае набор слов, т. е. объём тематической группы, ограничен самой жизнью. Хрестоматийным примером является тематическая группа мебель. Семантический признак мебели будет объединяющим для всех предметов группы. В остальном они должны отличаться. Различительные (дифференциальные) признаки позволяют выделять внутри группы другие подгруппы и отдельные предметы. Назовём некоторые различительные признаки: «мебель для человека или для его вещей», «для одного человека или для нескольких людей», «для сидения или лежания», «для помещения или для улицы», «для дома или офиса», «для работы или для отдыха», «со спинкой или без», «с подлокотниками или без них» и т. д. На основании этих и других признаков мы выделяем из ряда подобных