ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 12.12.2023
Просмотров: 1533
Скачиваний: 4
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Гарри ясно видел по лицам Рона и Гермионы, что они испуганы, он и сам ни в чём не был уверен и всё же не сомневался – настало время привести их план в действие.
Предыдущие четыре недели они провели, облачаясь по очереди в мантию-невидимку и патрулируя парадный вход Министерства, который Рону – благодаря мистеру Уизли – был известен сызмальства. Они сопровождали шедших на работу сотрудников Министерства, подслушивали их разговоры и выяснили, кто из них приходит всегда в одно и то же время, да ещё и в одиночку. Иногда им удавалось спереть из чьего-нибудь кейса номер «Ежедневного пророка». И постепенно они составили примерные карты здания Министерства и заметки, стопка которых лежала сейчас перед Гермионой.
– Ну хорошо, – медленно выговорил Рон, – допустим, мы пойдём на дело завтра… Думаю, для этого хватит меня и Гарри.
– Ой, не начинай, ради бога, – вздохнула Гермиона. – По-моему, мы с тобой обо всём договорились.
– Мотаться у входа под мантией – это одно, Гермиона, а сейчас речь совсем о другом. – И Рон пристукнул пальцем по номеру «Ежедневного пророка» десятидневной давности. – Ты состоишь в Списке «магловских выродков», не явившихся на собеседование.
– А ты, предположительно, помираешь в «Норе» от обсыпного лишая! Уж если кому идти и не следует, так это Гарри, его голову оценили в десять тысяч галеонов…
– Ладно, я останусь здесь, – сказал Гарри. – Как покончите с Волан-де-Мортом, дайте мне знать, идёт?
Рон и Гермиона покатились со смеху, и тут шрам на лбу Гарри снова пронзил его голову болью. Рука Гарри рванулась ко лбу – он увидел, как сузились глаза Гермионы, и постарался представить это движение попыткой отбросить упавшие на глаза волосы.
– Ну хорошо, – говорил Рон, – если мы идём все трое, трансгрессировать нам придётся поодиночке. Под одной мантией-невидимкой нам уже не поместиться.
Шрам Гарри продолжал наливаться болью. Он встал. И к нему тут же подскочил Кикимер.
– Хозяин не доел суп. Может быть, хозяин предпочитает вкусное тушёное мясо или торт с патокой, который хозяин так любит?
– Спасибо, Кикимер, мне просто нужно отлучиться на минуту… э-э… в ванную комнату.
Сознавая, что Гермиона не сводит с него подозрительного взгляда, Гарри торопливо поднялся по лестнице в вестибюль, потом на второй этаж, влетел в ванную и запер за собой дверь на задвижку. Покряхтывая от боли, он склонился над чёрной умывальной раковиной, над её кранами в виде разинувших рот змей и закрыл глаза…
Он шёл по сумеречной улице. По обеим сторонам от него поднимались высокие, словно пряничные, дома с деревянными фронтонами. Он подошёл к одному из них, увидел, как его белая рука с длинными пальцами стучит в дверь. Его охватывало возбуждение…
Дверь растворилась, на пороге появилась смеющаяся женщина. Она взглянула в лицо Гарри, и её весёлость сменилась ужасом…
– Грегорович? – произнёс он высоким, холодным голосом.
Женщина покачала головой, попыталась закрыть дверь, но белая рука твёрдо держала её, не позволяя даже сдвинуть с места.
– Мне нужен Грегорович.
– Er wohnt hier nicht mehr! – тряхнув головой, крикнула женщина. – Он здесь не живёт! Не живёт! Я не знаю такого!
Оставив попытки закрыть дверь, она начала отступать в тёмную прихожую, и Гарри скользящей поступью последовал за ней, вытаскивая длинным пальцами палочку.
– Где он?
– Das weiß ich nicht! Он съехал! Я ничего не знаю, не знаю!
Гарри поднял палочку. Женщина закричала. В прихожую выбежали двое детей. Женщина попыталась заслонить их руками. Вспышка зелёного света…
– Гарри! ГАРРИ!
Он открыл глаза, осел на пол. Гермиона снова заколотила в дверь.
– Гарри, открой!
Гарри понимал – он кричал что-то. Он встал, отпер дверь, Гермиона тут же влетела в неё, едва не упав, и подозрительно оглядела ванную. За ней вошёл Рон, нервно потыкал в углы холодной ванной комнаты палочкой.
– Что ты здесь делал? – строго спросила Гермиона.
– А как по-твоему, что? – с вялой бравадой поинтересовался Гарри.
– Ты так орал, точно тебе башку отрывают, – сообщил Рон.
– А, ну да… наверное, я задремал или…
– Гарри, пожалуйста, не делай из нас идиотов, – сказала Гермиона и с силой вздохнула. – Мы же знаем, что у тебя опять заболел шрам, ты побелел как полотно.
Гарри присел на край ванны.
– Ну хорошо. Я только что видел, как Волан-де-Морт убивает женщину. Сейчас он, наверное, уже убил всю её семью. Без всякой нужды. Это как с Седриком, они просто подвернулись ему под руку…
– Ты же должен был прекратить это, Гарри! – воскликнула Гермиона, и голос её гулко отразился от стен ванной комнаты. – Дамблдор хотел, чтобы ты прибегал к окклюменции. Он считал эту связь опасной – ею может воспользоваться Волан-де-Морт! Какой смысл смотреть, как он убивает и пытает людей, если ты не можешь помочь им?
– Так я узнаю, что он делает, – ответил Гарри.
– Значит, ты даже не пытаешься отключиться от него?
– Я не могу, Гермиона. Ты же знаешь, с окклюменцией я не в ладах, мне так и не удалось по-настоящему освоить её.
– Да ты и не старался никогда! – запальчиво сказала она. – Я не понимаю, Гарри, тебе, что же, нравится эта особая связь, отношения – не знаю что?..
Она примолкла, увидев взгляд, которым он смерил её, вставая.
– Нравится? – негромко спросил он. – А тебе бы это понравилось?
– Мне… нет… Прости, Гарри, я не хотела…
– Я ненавижу и эту связь, и то, что ему удаётся вторгаться в меня, что я начинаю видеть его, когда он становится особенно опасным. И тем не менее я собираюсь использовать всё это.
– Дамблдор…
– Забудь о Дамблдоре. Выбираю я и никто больше. А я хочу понять, зачем ему понадобился Грегорович.
– Кто?
– Заграничный мастер, изготовитель волшебных палочек, – ответил Гарри. – Это он сделал палочку Крама, и Крам считает его лучшим из всех.
– Но ты же говорил, что Волан-де-Морт держит где-то у себя Олливандера, – сказал Рон. – Если у него уже есть один мастер, зачем ему второй?
– Возможно, он разделяет мнение Крама, считает, что Грегорович лучше. Или думает, что Грегорович сумеет объяснить ему, что сделала моя палочка, когда он гнался за мной. Олливандер этого сказать не смог.
Гарри взглянул в пыльное потрескавшееся зеркало и увидел, как Рон и Гермиона обменялись за его спиной многозначительными взглядами.
– Гарри, ты всё время твердишь о том, что сделала твоя палочка, – произнесла Гермиона, – но ведь это сделал ты! Почему ты так упорно отказываешься признать силу, которой обладаешь?
– Потому что понимаю: никакой силы у меня нет! И у Волан-де-Морта тоже, Гермиона! Мы с ним оба знаем, что произошло!
Они гневно глядели друг на друга. Гарри понимал, что не убедил Гермиону, что она подыскивает возражения – и против того, что он говорит о своей палочке, и против его решения допустить Волан-де-Морта в своё сознание. К облегчению Гарри, в их спор вмешался Рон.
– Брось, – сказал он Гермионе. – Это его дело. Но если мы решили отправиться завтра в Министерство, так надо ещё раз пройтись по всему плану.
Гермиона без всякой охоты – и Гарри, и Рон видели это – отказалась от дальнейших препирательств, хоть Гарри и понимал, что она снова примется за него при первой же возможности. Пока же они вернулись в подвальную кухню, где Кикимер уже выставил для них на стол и тушёное мясо, и пирог с патокой.
Спать они легли поздно ночью – после того как провели несколько часов, снова и снова обсуждая все подробности своего плана, пока не выучили его наизусть и не смогли слово в слово пересказать друг другу. Гарри, который спал теперь в комнате Сириуса, ещё минут десять лежал, глядя при свете палочки на старую фотографию отца, Сириуса, Люпина и Петтигрю и шёпотом повторяя себе весь план. Однако, погасив палочку, он снова начал думать не о блевальных батончиках, Оборотном зелье и тёмно-синих мантиях хозяйственного персонала, но о мастере Грегоровиче и о том, долго ли ещё удастся ему прятаться от Волан-де-Морта.
– Выглядишь – хуже некуда, – сообщил в виде приветствия Рон, пришедший, чтобы разбудить Гарри.
– Это ненадолго, – зевнув, ответил тот.
Гермиону они нашли внизу, на кухне. Она с несколько маниакальным выражением, которое у Гарри ассоциировалось с пересдачей экзамена, сидела над поданными ей Кикимером кофе и горячими булочками.
– Мантии, – произнесла она, поприветствовав Рона и Гарри нервным кивком, и снова начала рыться в своей бисерной сумочке. – Оборотное зелье… мантия-невидимка… отвлекающие обманки… возьмите на всякий случай по паре штук… блевальные батончики, кровопролитные конфеты, Удлинители ушей…
Проглотив завтрак, они поднялись в вестибюль – Кикимер проводил всех троих поклонами и обещанием приготовить к их возвращению бифштексы и пирог с почками.
– Какой он всё-таки милый, – любовно сказал Рон, – а я-то хотел отрезать ему голову и приколотить её к стене.
На верхнюю ступеньку крыльца они вышли с особой осторожностью – на окутанной туманом площади так и торчали двое Пожирателей смерти с опухшими от бессонной ночи рожами. Гермиона трансгрессировала с Роном, потом вернулась за Гарри.
После обычного краткого полёта в удушающей тьме Гарри оказался в узеньком проулке, где должно было начаться выполнение первой части их плана. Если не считать двух мусорных баков, в проулке было пусто, первые сотрудники Министерства обычно появлялись здесь не раньше восьми утра.
– Ну, так, – взглянув на часы, сказала Гермиона, – она будет минут через пять. И когда я её оглушу…
– Мы знаем, Гермиона, – твёрдо сказал Рон. – Только мне казалось, что открыть дверь мы собирались ещё до того, как она покажется.
Гермиона ахнула:
– Чуть не забыла! Отойдите-ка…
Она ткнула палочкой в запертую на висячий замок густо изрисованную дверь пожарного выхода, и дверь со скрежетом распахнулась. Тёмный коридор за ней вёл, как они выяснили во время разведывательных вылазок, в пустой демонстрационный зал. Гермиона захлопнула дверь, чтобы та выглядела по-прежнему запертой.
– А теперь, – сказала она, повернувшись к стоявшим посреди проулка Рону и Гарри, – мы снова надеваем мантию-невидимку и…
– И ждём, – закончил Рон, набрасывая мантию на голову Гермионы, точно платок на клетку с попугайчиком, и выкатывая глаза на Гарри.
Через минуту с небольшим раздался тихий хлопок, и примерно в футе от них возникла трансгрессировавшая министерская волшебница. Маленькая, с развевающимися седыми волосами, она мелко-мелко заморгала от яркого света – солнце только что выглянуло из-за тучи. Впрочем, наслаждаться неожиданным теплом ей пришлось недолго – беззвучно произнесённое Гермионой Оглушающее заклятие ударило её в грудь, свалив на землю.
– Хорошая работа, Гермиона, – сказал, вылезая из-за мусорного бака, Рон.
Гарри стянул с себя мантию-невидимку. Втроём они затащили маленькую волшебницу в тёмный, ведший за кулисы зала коридор. Гермиона выдернула у неё несколько волос, опустила их во фляжку с мутным Оборотным зельем, которую достала из бисерной сумочки. Рон тем временем обшаривал сумку чиновницы.
– Её зовут Муфалда Хмелкирк, – сообщил он, прочитав карточку, которая обозначала их жертву как референта Сектора борьбы с неправомерным использованием магии. – Это тебе лучше взять, Гермиона, и жетоны тоже.
Рон вручил ей несколько найденных им в сумке золотых монет с тиснеными буквами ММ.
Гермиона выпила Оборотное зелье, уже обретшее приятный светло-лиловый цвет, и через секунду обратилась в вылитую Муфалду Хмелкирк. Пока она снимала с носа Муфалды очки и водружала их на свой, Гарри поглядывал на часы.
– Запаздываем, мистер Магическое Хозяйство появится здесь с секунды на секунду.
Они торопливо закрыли дверь, оставив за ней настоящую Муфалду. На этот раз под мантией-невидимкой укрылись Рон с Гарри, Гермиона осталась на виду. Через несколько секунд послышался новый хлопок, и появился маленький, смахивающий на хорька волшебник.
– О, здравствуйте, Муфалда.
– Здравствуйте, – вибрирующим голосом произнесла Гермиона. – Как вы себя сегодня чувствуете?
– По правде сказать, не очень, – ответил маленький волшебник, и впрямь выглядевший совершенно пришибленным.
Гермиона и он направились к главной улице, Гарри и Рон крались следом.
– Очень жаль, что вы нездоровы, – сказала Гермиона, перебив волшебника, уже приступившего к подробному рассказу о своих неурядицах; нельзя было позволить ему добраться до улицы. – Вот, возьмите конфетку.
– Что? А, нет, спасибо…
– Но я настаиваю! – с напором заявила Гермиона и сунула ему под нос пакетик с батончиками. Маленький волшебник испуганно взял один.
Подействовала эта отрава мгновенно. Едва волшебник коснулся батончика языком, беднягу начало рвать так, что он даже не заметил, как Гермиона выдрала с его макушки клок волос.
– О господи! – сказала она, глядя, как несчастный поливает рвотой проулок. – По-моему, вам следует взять на сегодня отгул.
– Нет… нет! – сдавленно произнёс он и испустил новую струю, не оставляя, однако ж, попыток добраться до улицы – даром что двигаться по прямой ему уже не удавалось. – Я должен… сегодня… должен…