Файл: Джоанн Кэтлин Роулинг Гарри Поттер и Орден Феникса.doc

Симус отвернулся наконец от плаката и стал вынимать из чемодана пижаму, по-прежнему не глядя на Гарри.

– Но почему? – изумлённо спросил Гарри. Он знал, что мать Симуса волшебница, и не мог взять в толк, что вдруг сделало её похожей на Дурслей.

Симус не отвечал, пока не кончил застёгивать пижаму.

– Ну, – сказал он с некой взвешенностью в голосе, – похоже, что… из-за тебя.

– Как так? – быстро спросил Гарри.

Сердце у него забилось. Ощущение – будто что-то на тебя надвигается.

– Ну, – опять произнёс Симус, всё ещё избегая взгляда Гарри, – она… э… нет, дело не только в тебе, ещё и в Дамблдоре…

– Она что, верит россказням «Ежедневного пророка»? – спросил Гарри. – Думает, что я лжец, а Дамблдор старый дурак?

Симус поднял на него взгляд.

– Да, что-то в этом роде.

Гарри ничего не сказал. Он бросил на тумбочку волшебную палочку, стянул мантию, рассерженно засунул её в чемодан и надел пижаму. Ему уже до смерти надоело быть тем, на кого всё время таращатся, о ком всё время чешут языками. «И хоть бы один знал, хоть бы один имел малейшее представление, каково это – быть тем, c кем происходят такие вещи… Миссис Финниган, дура набитая, явно не имеет об этом понятия», – свирепо думал Гарри.

Он забрался в кровать и хотел уже задёрнуть полог, как вдруг Симус спросил:

– Слушай-ка… А что, собственно, случилось в тот вечер, когда… Ну, ты понимаешь… Когда погиб Седрик Диггори, и всё такое?

Голос у Симуса был и нервный, и любопытный. Дин, который до этого рылся в чемодане в поисках шлёпанца, вдруг странно замер – навострил уши, ясное дело.

– Меня-то зачем об этом спрашивать? – резко ответил Гарри. – Читай себе «Ежедневный пророк», как твоя мать, что тебе мешает? Там найдёшь всё, что тебе следует знать.

– Не смей так про мою мать! – рассердился Симус.

– Я буду так про всякого, кто называет меня лжецом, – сказал Гарри.

– Повежливей со мной, понял?

– Как хочу, так и буду с тобой говорить, – сказал Гарри. Злоба поднималась в нём очень быстро, и он схватил с тумбочки волшебную палочку. – Не нравится ночевать со мной в одной комнате – поди попроси МакГонагалл тебя перевести. И мамаша меньше будет беспокоиться…

– Оставь мою мать в покое, Поттер!

– Что тут у вас случилось?

В двери показался Рон. Широко раскрытыми глазами он смотрел то на сжавшего кулаки Симуса, то на Гарри, который стоял на кровати на коленях

---

, направив на Симуса волшебную палочку.

– Он про мою мать высказывается! – завопил Симус.

– Что? – не поверил Рон. – Да брось ты, не мог этого Гарри – мы же видели твою мать, она нам понравилась…

– Нравилась, пока не начала верить каждому слову, какое пишет про меня вонючий «Ежедневный пророк»! – крикнул Гарри срывающимся голосом.

– Вот оно что, – проговорил Рон, и на его веснушчатом лице проступило понимание. – А… ну ясно.

– Знаешь что? – разгоряченно сказал ему Симус, зло покосившись на Гарри. – Он прав, я не хочу больше с ним жить в одной комнате, он сумасшедший!

– Так нельзя, Симус, – сказал Рон. У него уже начали пылать уши – недобрый знак.

– Нельзя? – заорал Симус, который, в противоположность Рону, стал весь бледный. – Значит, ты веришь всему этому бреду, который он несёт про Сам-Знаешь-Кого? Значит, по-твоему, он правду говорит?

– Да, правду! – сердито воскликнул Рон.

– Ну, тогда ты тоже сумасшедший, – с раздражением бросил Симус.

– Да? Но, к несчастью для тебя, дружок, я ещё и староста! – сказал Рон, ткнув пальцем в свой значок. – Так что если не хочешь в наказание сидеть после уроков, думай, что говоришь!

Несколько секунд Симус выглядел так, словно готов был даже ценой наказания произнести то, что вертелось на языке, но потом, презрительно хмыкнув, резко повернулся, кинулся на кровать и дёрнул полог с такой силой, что сорвал его, и ткань пыльным комком свалилась на пол. Рон метнув напоследок на Симуса негодующий взгляд, посмотрел на Дина и Невилла.

– У кого ещё родители имеют что-нибудь против Гарри? – угрожающе спросил он.

– Мои родители маглы, – пожал плечами Дин. – Они про смерти в Хогвартсе и знать ничего не знают. Я не такой дурак, чтобы им рассказывать.

– Ты не знаешь мою мать, она у кого угодно что хочешь выведает! – резко сказал ему Симус. – И твои ведь не получают «Ежедневный пророк». Им невдомёк, что нашего директора выперли из Визенгамота и из Международной конфедерации магов, потому что у него уже не все дома…

– Моя бабушка говорит, что это всё чушь! – крикнул Невилл фальцетом. – Она говорит, это с «Пророком» неладно, а не с Дамблдором. Она даже подписку аннулировала. Мы верим Гарри, – бесхитростно сказал Невилл. Он забрался в кровать и натянул одеяло до подбородка, по-сонному глядя на Симуса. – Бабушка всегда говорила, что Сами-Знаете-Кто когда-нибудь вернётся. Она сказала: если Дамблдор говорит, что он здесь, значит, он здесь.

Гарри, слушая Невилла, почувствовал прилив благодарности. Больше никто ничего не сказал. Симус вынул волшебную палочку, поправил с её помощью полог и скрылся за ним. Дин лёг в кровать, повернулся и затих. Невилл, сказавший всё, что мог, влюблённо смотрел на свой кактус, освещённый луной.

---

Рон, готовясь ко сну, принялся складывать одежду. Гарри, чья кровать была соседняя, снова положил голову на подушку. Ссора с Симусом, который всегда ему нравился, очень сильно на него подействовала. От скольких ещё ему придётся услышать, что он врун или псих?

А Дамблдор? Испытывал ли он летом такие же страдания, когда сначала Визенгамот, а потом и Международная конфедерация магов изгнали его из своих рядов? Может быть, он потому избегал в эти месяцы встреч с Гарри, что сердит на него? То, что произошло, в какой-то мере объединило их: Дамблдор поверил Гарри и огласил его версию случившегося сначала перед всей школой, а потом и перед широкими кругами волшебников. Всякий, кто считает Гарри лжецом, должен считать, что и Дамблдор говорит неправду или что у него едет крыша…

Рон лёг в кровать и потушил последнюю свечу, а Гарри тем временем, чувствуя себя очень несчастным, думал: рано или поздно они всё равно увидят, что мы правы. Но сколько до той поры придётся вытерпеть атак, подобных сегодняшней?

---

Глава 12
Профессор Амбридж

Утром Симус стремительно оделся и пулей вылетел из спальни – Гарри даже носки не успел натянуть.

– Думает, что сам тронется умом, если слишком долго пробудет со мной в одной комнате? – громко спросил Гарри, едва край мантии Симуса скрылся из глаз.

– Да не бери ты в голову, Гарри, – пробормотал Дин, перекидывая сумку через плечо. – Он просто…

Но он явно не в состоянии был сказать, что именно Симус «просто», и после неловкой паузы вышел из комнаты следом за ним.

Невилл и Рон бросили на Гарри одинаковые взгляды, означавшие: «Это его проблемы, а не твои». Но Гарри не так-то легко было утешить. Сколько ещё такого придётся вынести?

– Что случилось, Гарри? – спросила через пять минут Гермиона, нагнав в гостиной Гарри и Рона, которые шли завтракать. – У тебя такой вид… А это ещё что такое?

Она уставилась на доску объявлений, где красовался большой новый Лист:
ГРЕБИ ГАЛЕОНЫ ГРАБЛЯМИ!

Приток карманных денег отстаёт от твоих расходов?

Хочешь маленько разжиться золотишком?

Свяжись через общую гостиную Гриффиндора с Фредом и Джорджем Уизли, готовыми предложить нетрудную и почти безболезненную работу с неполным рабочим днём (всю ответственность, однако, несёт нанимающийся).
– Нет, это уже ни в какие ворота! – грозно заявила Гермиона, снимая лист, приколотый Фредом и Джорджем поверх объявления о дате первой вылазки в Хогсмид, которая должна была состояться в октябре. – Надо будет поговорить с ними, Рон.

Рон всполошился.

– Почему?

– Потому что мы старосты! – сказала Гермиона, вылезая через портретный проём. – Кому, как не нам, останавливать это безобразие?

Рон ничего не ответил, но по его мрачному виду Гарри понял: перспектива останавливать Фреда и Джорджа, когда они чем-то загорелись, совершенно его не радует.

– И всё-таки что с тобой, Гарри? – повторила вопрос Гермиона. – Ты страшно зол на кого-то.

Они начали спускаться по лестнице. Старые волшебники и волшебницы на висевших вдоль неё портретах были поглощены разговорами между собой и не обращали на школьников внимания.

– Симус считает, что Гарри врёт про Сама-Знаешь-Кого, – коротко объяснил Рон, когда стало ясно, что Гарри отвечать не желает.

Гарри надеялся, что Гермиона вспыхнет, возмутится, но она всего лишь вздохнула.

– Лаванда тоже так думает, – мрачно сказала она.

---

– Мило поболтали с ней о том, какой я гнусный врунишка и охотник до дешёвой славы? – громко спросил Гарри.

– Нет, – спокойно ответила Гермиона. – Я посоветовала ей не разевать по твоему поводу свой большой трепливый рот. И было бы очень мило, если бы ты перестал кидаться на нас с Роном. Не знаю, заметил ты или нет, но мы на твоей стороне.

– Извини, – тихо сказал Гарри после небольшой паузы.

– Всё в порядке, – отозвалась Гермиона с достоинством. Потом покачала головой. – Помните, что сказал Дамблдор на пиру перед летними каникулами?

Гарри и Рон озадаченно на неё посмотрели. Гермиона вздохнула ещё раз.

– Про Сами-Знаете-Кого. Дамблдор сказал, что он «славится способностью сеять раздор и вражду. Мы можем бороться с этим, создавая прочные связи, основанные на дружбе и доверии…»

– Как ты ухитряешься запоминать? – спросил Рон, глядя на неё с восхищением.

– Слушаю, Рон, только и всего, – холодновато ответила Гермиона.

– Я тоже, но я бы не мог слово в слово…

– А суть в том, – громко, с нажимом продолжала Гермиона, – что Дамблдор говорил как раз о таких вещах. Вы-Знаете-Кто возродился всего два месяца назад, а мы уже начали враждовать между собой. И Волшебная шляпа – помните? – предостерегает: держитесь вместе, будьте едины…

– Но и Гарри вчера вечером в точку попал, – заметил Рон. – Если это означает, что нам надо побрататься со Слизерином, – держи карман шире.

– А по-моему, очень жаль, что мы не пытаемся создавать связи между факультетами, – сердито возразила Гермиона.

Тем временем они добрались до подножия мраморной лестницы. Через вестибюль шло несколько четверокурсников из Когтеврана; увидев Гарри, они поспешно образовали плотную группу, как будто боялись, что на одиночку он может напасть.

– Ну-ну, давай, создавай вот с такими связи, – саркастически сказал Гарри.

Войдя вслед за когтевранцами в Большой зал, они инстинктивно посмотрели на преподавательский стол. Профессор Граббли-Дёрг была тут как тут, беседовала о чём-то с профессором Синистрой, учительницей астрономии. Хагрид, как и вчера, выделялся только своим отсутствием. Волшебный потолок в точности отражал настроение Гарри: унылая дождевая серость.

– Дамблдор не сказал даже, на сколько времени к нам пожаловала эта Граббли-Дёрг, – заметил он по пути к столу Гриффиндора.

– Может быть… – задумчиво проговорила Гермиона.

– Что? – одновременно спросили Гарри и Рон.

– Может быть… ну… он не хотел привлекать внимания к тому, что нет Хагрида.

---