Файл: Джоанн Кэтлин Роулинг Гарри Поттер и Орден Феникса.doc

В четвёртый вечер после того, как улетела Букля, Гарри лежал в очередном приступе апатии и пялился в потолок. Обессилевший ум был совершенно пуст. Вдруг в спальню вошёл дядя. Гарри медленно перевёл на него взгляд. Дядя Вернон был одет в свой лучший костюм, и на лице его было написано колоссальное самодовольство.

– Мы уходим, – сказал он.

– Что-что?

– Мы – то есть твоя тётя, Дадли и я – сейчас уходим.

– Отлично, – буркнул Гарри и снова стал смотреть в потолок.

– Пока нас нет, не выходи из спальни ни под каким видом.

– Хорошо.

– Не прикасайся ни к телевизору, ни к стереосистеме, ни к другим нашим вещам.

– Ладно.

– И не таскай еду из холодильника.

– Не буду.

– Я запру тебя снаружи.

– Запирайте.

Дядя Вернон недоверчиво уставился на Гарри. Такая сговорчивость была очень подозрительна. Потом он, топая, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Гарри услышал, как в замке поворачивается ключ. Вслед за этим – тяжёлые дядины шаги по лестнице. Через несколько минут внизу хлопнули автомобильные дверцы, заработал мотор, раздался шум удаляющейся машины.

Гарри не испытывал по поводу отъезда Дурслей никаких особенных чувств. Ему безразлично было, есть они в доме или нет. Не было сил даже встать и включить в спальне свет. Становилось всё темней и темней. Он лежал и слушал вечерние звуки, долетавшие через окно, которое он всё время держал открытым в ожидании благословенной минуты, когда вернётся Букля.

В пустом доме изредка потрескивало. Булькали трубы. Гарри лежал в полном оцепенении, ни о чём не думая, весь погруженный в своё несчастье.

Вдруг он совершенно отчётливо услышал, как внизу в кухне что-то разбилось.

Он рывком сел на кровати и весь превратился в слух. Дурсли не могли вернуться так скоро. К тому же он не слышал машины.

Несколько секунд тишина, потом голоса.

«Взломщики», – подумал он, спуская ноги на пол, но через долю секунды сообразил, что взломщики не стали бы, как эти люди, разговаривать во весь голос.

Он схватил с прикроватной тумбочки волшебную палочку и повернулся к двери, прислушиваясь изо всех сил. Мгновение – и он подскочил: громко щёлкнул замок, дверь распахнулась.

Гарри стоял неподвижно, глядя через дверной проём на тёмную лестничную площадку, готовый уловить малейший звук, но было тихо. Секунду он колебался, затем стремительно и бесшумно вышел из комнаты на лестницу.

Сердце забилось у самого горла. Внизу, в полутёмной прихожей, на фоне проникавшего сквозь стеклянную дверь света от уличного фонаря, он увидел силуэты. Восемь или девять человек, и все,

---

насколько он мог разобрать, смотрели на него.

– Опусти палочку, дружище, а то глаз кому-нибудь выколешь, – произнёс низкий ворчливый голос.

Сердце застучало как бешеное. Гарри узнал голос, но палочку не опустил.

– Профессор Грюм? – спросил он с сомнением.

– Профессор не профессор – точно не скажу, – прорычал голос. – Преподавать мне не слишком-то много пришлось. Спускайся, дай хоть рассмотреть тебя как следует.

Гарри немного опустил палочку, но сжимал её всё так же крепко и с места не двинулся. У него была веская причина для подозрений. Совсем недавно он девять месяцев ходил на уроки к самозванцу, который мало того что выдавал себя за Грозного Глаза Грюма, но ещё и попытался его, Гарри, убить, прежде чем был разоблачён. Однако не успел Гарри решить, что делать дальше, как зазвучал второй голос, хрипловатый:

– Всё хорошо, Гарри. Мы пришли забрать тебя отсюда.

Сердце у Гарри так и прыгнуло. Этот голос тоже был ему известен, хоть он и не слышал его больше года.

– П-профессор Люпин? – спросил он, веря и не веря. – Это вы?

– Долго мы ещё будем стоять тут во мраке? – раздался третий голос, женский и совсем незнакомый.

– Люмос!

Внизу вспыхнул кончик волшебной палочки, и прихожая озарилась магическим светом. Гарри заморгал. Столпясь у подножия лестницы, все пришедшие пристально на него смотрели. Некоторые тянули шеи, чтобы лучше было видно.

Ближе всех к нему стоял Римус Люпин. Совсем ещё не старый, он, однако, выглядел уставшим и даже больным. После того как Гарри в последний раз с ним попрощался, на голове у него прибавилось седых волос, а на истрёпанной мантии – заплат. Тем не менее он сердечно улыбался Гарри, и тот, несмотря на потрясение, попытался улыбнуться в ответ.

– О-о-о, да он в точности такой, как я думала! – воскликнула чародейка, которая держала в поднятой руке светящуюся волшебную палочку. Судя по всему, она была из них самой молодой. Бледное, сужающееся книзу лицо, тёмные мерцающие глаза, короткие волосы торчком неистового фиолетового цвета. – Здорово, Гарри!

– Да, ты был прав, Римус, – сказал лысый чернокожий колдун, стоявший дальше всех. Говорил он врастяжку, густым басом, и в одном ухе у него была золотая серьга в форме кольца. – Он копия Джеймса.

– Кроме глаз, – сипло поправил его другой маг, седовласый, тоже из задних. – Глаза как у Лили.

Грозный Глаз Грюм с его длинной пепельной гривой и особенным носом, изрядная часть которого отсутствовала, подозрительно косился на Гарри своими разными глазами. Один, маленький и тёмный, походил на бусину, другой был большой, круглый и ярко-голубой. Этим волшебным глазом Грюм мог смотреть не только сквозь стены и двери, но даже назад – через собственный затылок.

---

– Уверен, Люпин, что это он? – пророкотал Грюм. – Очень некстати будет, если мы доставим вместо него какого-нибудь Пожирателя смерти! Надо его спросить о чём-нибудь таком, что знает только настоящий Поттер. Или кто-нибудь прихватил с собой сыворотку правды?

– Гарри, какой вид принимает твой Патронус? – спросил Люпин.

– Оленя, – нервно ответил Гарри.

– Это он, Грозный Глаз, – сказал Люпин.

Остро ощущая, что все по-прежнему на него смотрят, Гарри стал спускаться по лестнице. По пути он запихивал волшебную палочку в задний карман джинсов.

– Не смей её туда совать, слышишь меня? – проревел Грюм. – А ну как вспыхнет? Почище тебя волшебники – и те оставались с одной ягодицей!

– Кто именно, можно узнать? – заинтересованно спросила его женщина с фиолетовыми волосами.

– Какая разница! Просто не надо совать волшебные палочки в задние карманы! – прорычал Грозный Глаз. – Все плюют на элементарные меры безопасности! – Стуча деревянной ногой, он двинулся на кухню. – Учти, я видел, – сердито добавил он, когда волшебница возвела глаза к потолку.

Люпин пожал Гарри руку.

– Ну, как ты? – спросил он, пристально его разглядывая.

– Х-хорошо…

Гарри не верилось, что это взаправду. Четыре недели ровно ничего, никакого даже намёка на план вызволения его с Тисовой улицы – и вдруг нате вам: целая толпа волшебников ввалилась в дом как ни в чём не бывало, точно по какому-то давнему уговору. Он обвёл взглядом окружавших Люпина людей. Они продолжали внимательно его рассматривать. Его мучило сознание того факта, что он четыре дня не брал в руки расчёску.

– Я… вам повезло, что Дурслей нет дома… – пробормотал он.

– Ха-ха! Он говорит: повезло! – рассмеялась женщина с фиолетовыми волосами. – Ведь это я их убрала с дороги. Послала им магловской почтой сообщение, что они попали в финал Всеанглийского конкурса лучших содержателей пригородных лужаек. Они едут сейчас на объявление победителей… верней, так им кажется.

Гарри представил себе лицо дяди Вернона в тот миг, когда он поймёт, что нет никакого Всеанглийского конкурса лучших содержателей пригородных лужаек.

– Мы уходим отсюда? – спросил он. – Скоро?

– Почти немедленно, – ответил Люпин. – Как только получим «добро» на отправление.

– Куда двинемся? В «Нору»? – поинтересовался Гарри с надеждой.

– Нет, не в «Нору», – сказал Люпин, жестом приглашая Гарри идти в кухню. Вся небольшая группа волшебников последовала туда же. Они смотрели на Гарри с прежним любопытством. – Слишком было бы рискованно. Мы устроили штаб-квартиру там, где её нельзя обнаружить. Для этого понадобилось время…

---

Грозный Глаз Грюм сидел за кухонным столом и потягивал содержимое своей набедренной фляги. Его волшебный глаз вращался во все стороны, разглядывая многочисленные кухонные приспособления Дурслей.

– Это Аластор Грюм, Гарри, – представил сидящего Люпин.

– Да, я знаю, – сказал Гарри, которому было не слишком уютно. Он целый год считал, что знаком с этим человеком, а теперь их знакомили опять.

– А это Нимфадора…

– Не смей называть меня Нимфадорой, Римус! – вскинулась молодая волшебница. – Просто Тонкс.

– Нимфадора Тонкс, которая предпочитает, чтобы её называли только по фамилии, – закончил Люпин.

– Ты бы тоже предпочитал, если бы дура мамаша дала тебе такое имя, – пробормотала Тонкс.

– А это Кингсли Бруствер. – Люпин показал на высокого чернокожего волшебника, и тот отвесил поклон. – Элфиас Дож (Кивнул маг, говоривший сиплым голосом.) Дедалус Дингл…

– Мы уже знакомы, – пропищал чуть что приходящий в волнение Дингл и уронил свой фиолетовый цилиндр.

– Эммелина Вэнс. (Величавая ведунья в изумрудно-зелёной накидке наклонила голову.) Стерджис Подмор. (Чародей с квадратным подбородком и густой шапкой волос соломенного цвета игриво подмигнул.) И Гестия Джонс.(Помахала розовощёкая черноволосая волшебница, стоявшая рядом с тостером.)

Гарри неуклюже кланялся каждому, кого Люпин представлял. Ему очень хотелось, чтобы они смотрели не на него, а на что-нибудь другое. Словно тебя ни с того ни с сего вывели на сцену. Кроме того, он не понимал, почему их так много.

– Сколько народу за тобой пожаловало! Есть чему удивляться, да? – сказал Люпин, будто прочитав мысли Гарри. Уголки его рта чуть подрагивали.

– Чем больше, тем лучше, – мрачно проговорил Грюм. – Мы твоя охрана, Поттер.

– Ждём сигнала, что путь свободен, – сообщил Люпин, выглядывая в кухонное окно. – Ещё минут пятнадцать.

– Экие тут чистюли живут! – воскликнула Тонкс, которая оглядывала кухню с громадным интересом. – А вот папаша мой, хоть он тоже из маглов, – настоящий старый неряха. Выходит, все они разные, как и мы, волшебники.

– Э… да, – согласился Гарри. – Послушайте… – Он опять повернулся к Люпину. – Что происходит? Никто ничего мне не говорит. Что известно про Волан…

– Тсс! Тсс! – полетело в него сразу от нескольких чародеев и чародеек. Дедалус Дингл опять уронил цилиндр.

– Молчи! – рявкнул Грюм.

– Почему? – спросил Гарри.

– Мы не обсуждаем ничего здесь, слишком опасно, – сказал Грюм, глядя на Гарри своим обычным глазом. Волшебным он по-прежнему смотрел на потолок. – Тьфу ты, – выругался он и поднёс к волшебному глазу руку. – С тех пор как им пользовался этот гад, всё время заклинивает.

---

И с неприятным хлюпаньем, как от прочищаемой кухонной раковины, он выдернул глаз.

– Грозный Глаз, ты ведь понимаешь, как это противно, правда? – непринуждённо заметила Тонкс.

– Гарри, будь добр, принеси мне стакан воды, – попросил Грюм.

Гарри вынул из посудомоечной машины чистый стакан и налил в него воды из крана. Волшебники пристально следили за каждым его движением. Их внимание уже изрядно ему досаждало.

– Спасибо, – сказал Грюм, взяв у Гарри стакан. Он кинул волшебный глаз в воду и хорошенько встряхнул. Глаз завертелся, зыркнув на всех по очереди. – На обратном пути мне нужен угол обзора триста шестьдесят градусов.

– Как мы будем добираться? Куда – ладно, не спрашиваю, но как? – поинтересовался Гарри.

– На мётлах, – ответил Люпин. – Единственный способ. До того, чтобы трансгрессировать, ты ещё не дорос, летучий порох исключается – камины под их наблюдением, а если мы самовольно соорудим портал, это будет стоить нам не только наших жизней.

– Римус говорит, ты неплохо летаешь, – вставил Кингсли Бруствер густым басом.

– Он летает отлично, – сказал Люпин, глядя на часы. – Как бы то ни было, иди собирай вещи, мы должны быть готовы до сигнала.

– Я тебе помогу, – жизнерадостно вызвалась Тонкс. Она последовала за Гарри в прихожую и на второй этаж, оглядывая всё вокруг с колоссальным любопытством.

– Забавное жилище, – заметила она. – Чуточку слишком чистое. Понимаешь, что я имею в виду? О, а здесь куда лучше, – добавила она, когда они вошли в комнату Гарри и он включил свет.

В его спальне было гораздо больше грязи и беспорядка, чем во всём остальном доме. Проведя в ней четыре дня в очень плохом настроении, Гарри не утруждал себя уборкой. Большая часть книг была рассыпана по полу: стараясь отвлечься, он брал их и отбрасывал одну за другой. Клетка Букли нуждалась в чистке, и от неё попахивало. Чемодан, где магловская одежда была причудливо перемешана с чародейской, лежал открытый, и часть вещей вывалилась из него на пол.

Гарри стал торопливо подбирать книги и кидать в чемодан. Тонкс задержалась у распахнутого гардероба и критически уставилась на своё отражение в зеркале на внутренней стороне дверцы.

– Ты знаешь, по-моему, фиолетовый – всё-таки не мой цвет, – задумчиво проговорила она и потянула себя за торчащую прядь. – Тебе не кажется, что он придаёт мне какую-то болезненность?

Взглянув на неё поверх брошюры «Сборные Британии и Ирландии по квиддичу», Гарри промычал что-то нечленораздельное.

---