Файл: М.Г. Ярошевский - История психологии от античности до наших дней.doc
ВУЗ: Московский городской психолого-педагогический университет
Категория: Учебное пособие
Дисциплина: Психология
Добавлен: 10.02.2019
Просмотров: 11071
Скачиваний: 23
Концепция Мак-Дугалла приобрела огромную популярность на Западе, в особенности в Соединенных Штатах. Ею руководствовались социологи, политики, экономисты. По книге "Введение в социальную психологию" обучались сотни тысяч учащихся колледжей. В его теории видели воплощение "дарвиновского подхода" к проблемам социального поведения. Но дарвиновский подход, строго научный в области биологии, сразу же приобретал антиисторический смысл, как только его пытались использовать для объяснения общественных явлений, в том числе и общественной психологии.
Мы видели, что с развитием социальной психологии усиливались тенденции, нарождавшиеся в других ответвлениях психологической науки. Психические факты выводились не из интроспективно данного "потока сознания" индивида, а из системы общения между людьми. Интроспективная концепция тем самым подрывалась еще с одной стороны.
Благодаря исследованиям в этой области психологии, как и в других ее областях, ассоцианизм, "атомизм" (в смысле представления о том, что все содержание внутреннего мира складывается из психических элементов), интеллектуализм, психофизический параллелизм утрачивали былое влияние. Выдвигались новые проблемы, в частности связанные со специфическим характером психической деятельности индивида, когда ее объектом служит не физическая вещь, а другой человек. Большая группа проблем относилась к области, названной Спенсером "компаративной" (сравнительной) психологией. Здесь имелось в виду сравнительное изучение (с эволюционной точки зрения) уровней сознания, которые предшествуют его высшим формам (сознание первобытного человека, невротика, ребенка).
§6. ПСИХОТЕХНИКА
На протяжении веков педагогика и медицина представляли две главные области практического приложения психологических знаний. На рубеже XX века индустриальный прогресс, обратив интересы психологии к производственной, трудовой деятельности, обусловил зарождение психотехники (термин введен В.Штерном), под которой понималось использование психологии в экономике и промышленности. В 80-х годах XIX века американский инженер Ф.Тейлор (1856-1915) разработал систему интенсификации труда для рациональной организации производства (тейлоризм). Научная организация производства, проектирование трудовых процессов требовали точных знаний о нервно-психическом потенциале рабочих и возможностях его эффективного использования.
Тот же фактор, который породил тейлоризм, а именно непосредственная экономическая заинтересованность предпринимателей, стимулировал развитие психотехники. Для ее построения использовались достижения экспериментальной и дифференциальной психологии. Диапазон применения психотехники становится очень широким. Предпринимаются попытки определить оптимальную продолжительность рабочего времени. Развертываются экспериментальные исследования проблемы утомления, создаются методы анализа профессий и профессиональной пригодности.
Приобретает популярность так называемая профориентация. Здесь пионером выступил Парсон, автор книги "Выбор профессии", организовавший в Бостоне (США) специальное бюро. В задачу профориентации входило: а) помочь личности с помощью тестов приобрести возможно более достоверную информацию о своих психических свойствах; б) ознакомиться с требованиями, которые предъявляются к психофизической организации человека различными профессиями, а затем, в) сопоставив эти две группы сведений, дать рациональную рекомендацию.
Широкий план разработки индустриальной психологии (психотехники) содержала книга Г. Мюнстерберга "Психология промышленной производительности" (1913). Она стала важной вехой на пути сближения психологии с практикой. В ней рассматривались вопросы научного руководства предприятиями, профотбора и профориентации, производственного обучения, приспособления техники к психологическим возможностям человека и другие факторы повышения производительности рабочих и доходов предпринимателей. Мюнстерберг установил непосредственную связь с крупными американскими промышленными и транспортными компаниями. Они охотно направляли в его лабораторию испытуемых и руководствовались его рекомендациями при отборе рабочих и служащих. Преимущество экспериментально-психологических показателей по сравнению с интуицией и житейским опытом было очевидно. Заинтересованность предпринимателей в решении экономических задач психологическими средствами быстро возрастала, расширяя масштабы ассигнований и лабораторных работ.
Поворот психологии к промышленному производству совершился под давлением требований экономики. Но последствия этого поворота для психологии имели значение, выходящее далеко за пределы целей, ради которых фирмы субсидировали новое направление. Средства, созданные в лабораторных условиях для изучения общих закономерностей душевной жизни задолго до рождения психотехники, проходили испытание практикой, безжалостной к теоретичмким построениям, оторванным от реальности. Практика стала одной из главных разрушительных сил по отношению к старой концепциии сознания.
Мюнстерберг, как и другие исследователи, создавшие психотехнику, первоначально вел работу в двух направлениях. С Целью диагностики для профотбора он, исходя из предположения, что психическая деятельность каждого человека представляет комплекс функций (память, внимание, общий интеллект, быстрота реакции и т. д.), определял с помощью тестов уровень развития этих функций, необходимый для успешного выполнения данной работы. Здесь применялись логика и техника дифференциальной психологии.
Другое направление исходило из анализа требований профессии к нервно-психическим функциям. Новаторским подходом отличалось изучение Мюнстербергом деятельности вагоновожатого с целью уменьшения аварийности на транспорте. Чтобы воспроизвести в лабораторных условиях соответствующую ситуацию, Мюнстерберг сконструировал модель (карту), изображавшую в виде знаков-символов поле восприятия и действия вагоновожатого. Испытуемые из числа водителей, направленных компанией на обследование, оперируя с моделью, единодушно свидетельствовали, что они испытывают те же ощущения, что и при вождении трамвая на оживленной улице. Время, затраченное на решение экспериментальной задачи, и количество совершенных при этом ошибок подсчитывались. Удовлетворительный результат рассматривался как показатель профессиональной пригодности.
В этой серии экспериментов Мюнстерберга содержались моменты, существенно отличающие их от традиционной схемы, общепринятой в "академической" экспериментальной психологии. Прежде всего, в качестве исходной бралась задача, выдвинутая практикой. Исходя из того, что задано производственным процессом, нужно было воспроизвести условия, в которых он осуществляется, т.е. смоделировать жизненную ситуацию. Преимущество модели в том, что она подобна символически обозначаемой реальности. Реакции испытуемого на символы в своих структурных особенностях также подобны действительным производственным операциям.
Все эти признаки перешли в дальнейшем из психотехники в инженерную психологию. Это означает, что, находясь в зависимости от общей психологии, ее теоретических и экспериментальных ресурсов, психотехника, в свою очередь, воздействовала на изменение общего характера психологической теории. Это изменение совершалось в том же генеральном направлении, которое характеризовало переход от прежней системы научных воззрений на сознание к новой.
Переход от искусственных условий обычной лаборатории к моделированию естественных условий деятельности внес в лабораторные методы заметные перемены. Главная из них – оттеснение на второй план показаний самонаблюдения. Они не интерпретировались, а использовались лишь в качестве индикатора соответствия внутренних состояний испытуемых при выполнении лабораторного задания их состоянию в обычном трудовом процессе. Таким образом, сближая лабораторное исследование с производством, психотехники наталкивались на реальные особенности психической деятельности, для анализа которых традиционные схемы были непригодны. Своей конкретной работой они не только упрочивали социальную значимость психологии, не только представляли на всеобщее научное обозрение поток новых фактов, но и преобразовывали облик психологической науки. Роль задачи в реализации психических функций, их своеобразное сочетание в целое, несводимое к расчлененным компонентам, отказ от взгляда на интроспекцию как на единственный канал приобретения собственно психологического знания – эти мотивы отчетливее всего звучали во всех областях психологии, вступившей в полосу кризиса.
Глава VII
ОСНОВНЫЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ*
§1. КРИЗИС ПСИХОЛОГИИ
Чем успешнее шла в психологии эмпирическая работа, резко расширявшая поле изучаемых психологией явлений, тем очевиднее становилась несостоятельность ее версий о сознании как замкнутом мире субъекта, зримом ему одному благодаря натренированной интроспекции под контролем инструкции экспериментатора. Крупные успехи новой биологии радикально меняли воззрения на все жизненные функции организма, в том числе психические. * При участии Т.Д.Марцинковской.
Восприятие и память, навыки и мышление, установка и чувства трактовались теперь как своего рода "инструменты", позволяющие организму эффективно "орудовать" в жизненных ситуациях. Рушилось представление о сознании как особом замкнутом ми ре, изолированном острове духа. Вместе с тем новая биология направляла на изучение психики с точки зрения ее развития. Тем самым радикально расширялась зона познания объектов, недоступных для интроспективного анализа (поведение животных, детей, психически больных). Крах исходных представлений о предмете и методах психологии становился все более очевидным.
Глубокие преобразования испытывал категориальный аппарат психологии. Напомним об его основных блоках: психический образ, психическое действие, психическое отношение, мотив, личность. На заре научной психологии, как мы помним, исходным элементом психики считались показания органов чувств – ощущения. Теперь же взгляд на сознание как устройство из атомов – ощущений – потерял научный кредит.
Было доказано, что психические образы – это целостности, которые лишь искусственным путем можно расщепить на элементы. Эти целостности были обозначены немецким термином "гештальт" (форма, структура) и под этим названием вошли в научный глоссарий психологии. Направление же, придавшее гештальту значение главной "единицы" сознания, утвердилось под именем гештальт-психологии.
Что касается психического действия, то и его категориальный статус изменился. В прежний период оно относилось к разряду внутренних, духовных актов субъекта. Однако успехи в применении объективного метода к изучению отношений между организмом и средой доказали, что область психики включает также внешнее телесное действие. Появилась мощная научная школа, возведшая его в предмет психологии. Соответственно направление, избравшее этот путь, исходя из английского слова "бихейвиор" (поведение), выступило под стягом бихевиоризма.
Еще одна сфера, открывшаяся психологии, при дала сознанию взамен первичного вторичное значение. Определяющей для психической жизни была признана сфера бессознательных влечений (мотивов), которые движут поведением и определяют своеобразие сложной динамики и структуры личности. Появилась приобретшая всесветную славу школа, лидером которой был признан З.Фрейд, а направление в целом (со множеством ответвлений) названо психоанализом.
Французские исследователи сосредоточились на анализе психических отношений между людьми. В работах ряда немецких психологов центральной вы ступила тема включенности личности в систему ценностей культуры. Особую новаторскую роль в истории мировой психологической мысли сыграло учение о поведении в его особом, возникшем на почве русской культуры варианте.
Так появились различные школы, каждая из которых в центр всей системы категорий поставила одну из них – будь то образ или действие, мотив или личность. Это и придало каждой школе своеобразный профиль.
Ориентация на одну из категорий как доминанту истории системы и придание другим категориям функции подчиненных – все это стало одной из причин распада психологии на различные – порой противостоящие друг другу – школы.
Это и создало картину кризиса психологии. Но если бы за противостоянием школ и враждой теорий не было корневой системы инвариантных категорий (получивших различную интерпретацию), приверженцы различных школ не могли бы понять друг друга, дискуссии между ними оказались бы бессмысленны, и никакой прогресс психологии не был бы возможен. Каждая школа оказалась бы замкнутой системой, и психологии как единой науки вообще не существовало бы. Между тем, вопреки неоднократным предупреждениям об ее распаде, психология продол жала наращивать свой эвристический потенциал. И дальнейшее развитие шло в направлении взаимодействия школ.
§2. СТРУКТУРАЛИЗМ
Рассмотрим, прежде всего, так называемую структурную школу – прямую наследницу направления, лидером которого являлся В.Вундт. Ее представители называли себя структуралистами, так как считали главной задачей психологии экспериментальное исследование структуры сознания. Понятие структуры предполагает элементы и их связь, поэтому усилия школы были направлены на поиск исходных ингредиентов психики (отождествленной с сознанием) и способов их структурирования. Это была вундтовская идея, отразившая влияние механистического естествознания.
С крахом программы Вундта наступил и закат его школы. Опустел питомник, где некогда осваивали экспериментальные методы Кеттелл и Бехтерев, Анри и Спирмен, Крепелин и Мюнстерберг. Многие из учеников, утратив веру в идеи Вундта, разочаровались и в его таланте. Компилятор, не сделавший никакого существенного вклада, кроме, может быть, доктрины апперцепции, – так отзывался о Вундте Стенли Холл, первый американский психолог, обучавшийся в Лейпциге. Как говорили, это было трагедией Вундта, что он привлек так много учеников, но удержал немногих. Однако один ученик продол жал свято верить, что только Вундт может превратить психологию в настоящую науку. Это был англичанин Эдвард Титченер.
Окончив Оксфорд, где он изучал философию, Титченер четыре года работал преподавателем физиологии. Сочетание философских интересов с естественнонаучными приводило многих в область психологии. Так случилось и с Титченером. В Англии 90-х годов он не мог заниматься экспериментальной психологией и отправился в Лейпциг. Пробыв два года у Вундта, он надеялся стать пионером новой науки у себя на родине, но там не было потребности в исследователях, экспериментирующих над человеческой "душой". Титченер уехал в Соединенные Штаты. Он обосновался в 1893 году в Корнельском университете. Здесь он проработал 35 лет, неуклонно следуя совместно с преданными учениками (число которых с каждым годом возрастало) программным установкам, усвоенным в Лейпцигской лаборатории. Титченер публикует "Экспериментальную психологию" (1901-1905), выдвинувшую его в ряд самых крупных психологов эпохи.