Файл: Книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения или оставить в личной библиотеке. Спасибо. Автор Виола Ривард.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 929
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
, что угодно, чтобы она просто могла снова услышать его голос. Но он молча обхватил ее под зад и, приподняв вверх, понес в комнату. Она чуть не запротестовала, когда он положил ее на кровать Стэна. Однако, когда он оказался на ней сверху, и она почувствовала под шкурой его твердую длину, прижавшуюся к ней с настоятельной необходимостью, все ее тело растаяло.
Эрик наклонился, и она на секунду подумала, что он собирается ее поцеловать, но его голова направилась к ее шее. Он открыл рот, чтобы зацепить клыками отметки, которые навсегда остались на ее плоти, точно так же, как он теперь был неизменной частью нее. Она ожидала – почти предвкушала – что он укусит, но он только слегка дернул ее кожу, прежде чем провести по этому участку языком.
Его рот двинулся дальше, пробуя и посасывая другие части ее шеи, и оставляя маленькие отметки там, где он прошел. И пока он осыпал ее шею поцелуями, его руки снимали с нее одежду, которую она носила. Когда она было полностью обнажена и лежала под ним, ее руки двинулись, чтобы снять его мягкую черную шкуру. Эрик ущипнул ее, нежное предупреждение остановиться, и ее пальцы перепорхнули обратно в его густые волосы.
Она решила, что он хотел раздеться сам, а не иметь дело с ее возней и выяснением, как снять огромную шкуру. Но несколько секунд спустя он вытащил свою выпирающую эрекцию из кучи черного меха и начал тереться ею о ее тело, от похоти его голубые глаза стали прозрачными, как стекло. Жалкий звук сорвался с ее губ, когда его кончик задел клитор. Он ответил тихим, почти страдальческим рычанием, когда подтолкнул головку своего члена к ее скользкому входу.
Ее пальцы напряглись в его волосах, когда она приготовилась к предстоящей бешеной атаке. Но он снова ее удивил. На этот раз он медленно вошел в нее, и она увидела, как раскрылись его губы, а глаза закрылись, когда он погрузил в нее дюйм за дюймом твердую, толстую длину. Это стало большим облегчением, потому что за те недели, что его не было, ее тело похоже восстановилось от нанесенных им повреждений. И не смотря на то, насколько влажной она была, жгло, когда ее чувствительная плоть растягивалась, чтобы к нему приспособиться.
Даже когда он был глубоко в ней, то продолжал все в медленном темпе. У них раньше лишь один раз был такой секс, но похоже это потребовало от альфы большой сдержанности и после нескольких минут он снова делал все жестко и быстро. Однако это ощущалось по-другому, и она поняла, что он не собирается вдруг начать врезаться в нее. Казалось, что он смаковал каждый удар и наслаждался каждой секундой внутри нее.
Его тело лежало сверху, когда он начал двигаться в ней, оставляя между ними лишь пространство, позволяющее ей дышать. Мех его шкуры постоянно о нее терся, каждый мягкий волосок активировал нервные окончания. Это особенно хорошо ощущалось на груди и превратило ее соски в твердые вершинки. Она провела по его закрытой мехом груди, ожидая вспышку эйфории, но напомнила себе, кем он был: волком, а не ее бойфрендом, любовником или мужем. Он был ее парой.
И почувствовала себя глупой от того, что даже могла подумать о том, что между ними может быть какая-то неловкость, или он полностью ее отвергнет. Она поняла, что хотя не знала о его прошлом, но была частью его настоящего и будет частью его будущего. Она могла не знать, где он был или в результате каких событий стал альфой, но знала, как он заставлял ее чувствовать. И на данный момент этого было достаточно.
Когда она кончила, это не было похоже на падение с горы Эверест. Удовольствие пришло к ней медленными, глубокими волнами, усиленными эмоциями и близостью между ними. Кончая, Эрик сильно задрожал, но прежде чем она могла увидеть выражение его лица, он уткнулся в ее макушку.
Несколько мгновений ничего не было слышно, кроме их тяжелого дыхания, после чего Эрик упал на бок. На ней осталась только его рука, лежащая на животе. Вернулось головокружение, и она ждала, что он что-нибудь скажет, что угодно. Но к ее разочарованию единственный звук, что из него вырывался, был тихий храп.
Скривив губы от неудовольствия, она взглянула на него. Ее кислое выражение лица исчезло, когда она рассмотрела его лицо в состоянии покоя. Сейчас, когда он наконец отдыхал, часть усталости и общее напряжение исчезли. Он выглядел совершенно довольным и таким чертовски красивым.
Она провела кончиком пальца по его бровям и выступающему носу, а затем ее палец прошелся по поразительным скулам и твердому подбородку. Она попыталась представить, как будет выглядеть их ребенок, но каждый раз, когда она смешивала его черты со своими, она все равно приходила к крошечной версии Эрика, лишь с более темным оттенком кожи и слегка волнистыми волосами. Он был настолько доминирующим, что она думала, даже генетически он возьмет над нею верх, и даже вроде как на это надеялась. Ее устраивало, если их дети унаследуют ее темперамент.
Дети?
Раньше, пока ее бесплодие не заставило ее молиться «Только один ребенок и я больше ни о чем не попрошу, Господи, пожалуйста», она представляла себя с тремя детьми, все девочки, выглядевшие, как она, за исключением того, что у них были идеально прямые волосы ее мужа.
Сейчас она не смела надеяться о детях, ни когда иметь одного уже было достаточно сложно. Она продолжала думать о том, чтобы иметь одного, здорового ребенка, даже если это была пухленькая маленькая девочка с лохматыми волосами и вспыльчивым характером.
***
Для Эрика преимущества иметь пару похоже не перевешивали недостатки этого. У него была слабая и уязвимая женщина, за которую он постоянно будет отвечать и вскоре еще более слабый и намного более уязвимый щенок. И она постоянно творила беспорядок в его голове. Он не был самим собой с той ночи, когда они встретились, и все катилось по наклонной с момента, как он впервые засунул свой член внутрь нее. Однако все это ощущалось лишь как вызов – максимальная проверка его возможностей, как альфы. Но в том, чтобы иметь пару, было что-то еще, что приводило его на грань безумия.
Однако этим утром он об этом не думал. А думал о том преимуществе, которое пара давала лично ему. Она быстро превращала его в спящего очень чутко.
По все еще свежему аромату их спаривания он мог сказать, что с тех пор, как они уснули, прошло немного времени. Его уставшие глаза повернулись к его паре, ожидая обнаружить ее бодрствующей и призывающей его встать. Но она все еще спала, ее тело было влажным от холодного пота. Неуверенный в том, что его разбудило, он расстегнул шкуру и прикрыл ее замерзшее тело, а затем притянул его к себе поближе.
Она издала странный крик. Ее рот не открылся, но он услышал, как крик раздался где-то внутри ее груди. Нахмурив брови, он положил руку между ее грудей и легко потряс.
- Астрид. Проснись.
Она спала, не так ли? Ее глаза были закрыты, но она по-прежнему издавала звуки. Сейчас это было страдальческое хныканье, а ее тело извивалось под его рукой. Он понял, что ей снился кошмар, но независимо от того, как сильно он ее тряс или как громко звал, она не просыпалась.
Он осмотрел комнату в поисках воды, которую можно было на нее выплеснуть, но ничего не нашел. После того, как он еще раз, но без толку, ее потряс, Эрик схватил горсть ее волос и повернул голову набок. Он опустил рот к ее шее и укусил.
Было сложно укусить до крови, но он впивался в нее зубами еще несколько раз. Тем не менее она проснулась с резким криком, и он почувствовал, как острая боль полоснула его руку сбоку. Он отшатнулся и обнаружил, что она тоже оцарапала его до крови, оставив четыре красные линии на его предплечье. Ее ногти также были окрашены, и ,когда она потерла глаза, на ее лице остались красные пятна.
Он знал, что она собиралась начать жаловаться и уже приготовил свои возражения, но она села и обняла его, уткнувшись головой в его грудь. Он машинально ее обнял, и ее маленькое тело задрожало в его объятиях.
- Мне продолжают сниться эти ужасные сны, - сказала она.
Эрик молчал, не желая ей сильно потворствовать. Было странно утешать взрослую женщину из-за дурного сна, но он решил, что должен быть благодарен, что она не плачет. Кроме того, обнимая ее, он потворствовал самому себе и наслаждался этим гораздо сильнее, чем был готов признать.
- Я понимаю, что это только сны, - сказала она. – Но они кажутся такими реальными. Она заметила свои пальцы и ахнула. – У меня кровь!
Эрик закрыл ладонью ее руку и опустил вниз. И спокойно сказал:
- Это не твоя кровь.
Она от него отстранилась, глазами оценивая его тело. Когда она обнаружила царапины на его предплечье, у нее отвисла челюсть. Затем ее подбородок начал дрожать и Эрик почувствовал, как что-то внутри него опустилось.
- Я в порядке, - быстро сказал он.
Но было слишком поздно. Она начала всхлипывать.
- Я могла… могла причинить тебе б-боль.
Это почти заставило его рассмеяться.
– Если я когда-нибудь умру во сне, то не от твоих маленьких, слабых рук.
Он подумал, что это может ее приободрить или разгневать, но похоже она его не услышала из-за собственного плача. После чего с каждой секундой Эрику становилось все более и более некомфортно, потому что внутри него стала расти необходимость ее успокоить.
И это была худшая часть того, чтобы иметь пару. От любой другой женщины, ведущей себя подобным образом или имеющей проблемы, которые он не собирался решать, он бы просто ушел. И с Астрид он часто так и делал – но никогда не мог остаться в стороне. Несмотря ни на что, его всегда тянуло обратно к ней, снова и снова, как собаку, возвращающуюся к своему хозяину. Он это ненавидел и ненавидел то, что теперь ничто в его жизни не давало чувство удовлетворения, какое давала она.
- Я действительно думаю, что со мной что-то не так, Эрик. - К этому моменту ее рыдания утихли, но каждый раз, как она моргала, из ее глаз все еще катились слезы.
- С тобой все в порядке. За исключением того, насколько ты сейчас эмоциональна.
Она вытерла свое лицо.
– Ты не представляешь, какой я была до того, как все это случилось. Я не в порядке с ночи… ночи в лагере. Я думала, что мое состояние улучшается, но после того, что случилось с Сабиной, я просто… я чувствую, что ничего не контролирую и все время боюсь.
- Перестань плакать, - приказал он, притягивая ее обратно к своей груди. И более мягким голосом добавил: - Тебе нечего бояться. Я здесь и больше не оставлю одну.
Во время пробежки к логову он уже это решил и это было до того, как он узнал о щенке. Теперь же он просто не мог снова оставить ее одну, потому что это не было просто инстинктивным желанием быть с ней рядом. Он не хотел упускать ее из виду. С этого момента она будет ходить туда же, куда и он, и если она будет возражать, он найдет способ связать их вместе.
Она повернула голову в сторону, так что ее щека прижималась к его груди.
– Может это гормоны шутят с моей головой. - Ее глаза казались больше, чем обычно, когда она посмотрела на него. – Ты до сих пор ничего не сказал о том, что я беременна. Ты счастлив?
Счастье не было той эмоцией, которую Эрик часто ассоциировал с собой, но он определенно был к этому близок. С той ночи, как он покинул логово, он задавался вопросом, зачала ли она, и с тех пор все время усмирял свои ожидания. Он ненадолго забыл об этом, узнав о нападении Сабины на его пару. И к тому времени, как они добрались до логова, он предположил, что Стэн уже бы об этом ему рассказал.
Когда он впервые уловил запах своей пары, то почувствовал, как будто шагнул в другую реальность, и во многих отношениях так и было. Он собирался стать отцом и начал понимать, что имел в виду его брат, когда сказал, что ничего уже не будет как прежде. И да, это было не так уж плохо.
После обдумывания, во время которого его пара выглядела все более встревоженной, он сказал:
- Я рад. Как ты себя чувствуешь?
Он спросил, потому что почувствовал, что ей хотелось поговорить, и его это устраивало. Он будет разговаривать с ней обо всем, если она не начнет снова плакать.
- Я счастлива, - сказала она, но затем покачала головой. – Я безумно счастлива, но это еще одна причина, почему мне так страшно.
- Ты боишься, потому что счастлива? – иронично повторил он. Это была одна из самых глупых вещей, что она сказала.
- Ты никогда не был так счастлив, имел так много всего хорошего в своей жизни, что чувствовал, как будто в любой момент может случиться что-то плохое? Это почти, как чем больше ты имеешь, тем больше должен потерять.
- Это абсурд, - сказал он, бессознательно обнимая ее покрепче.
Но она продолжала болтать.
– Я имела в виду, это может быть мой единственный шанс стать матерью. Что если я потеряю малыша? А в другой раз я думаю, что если у меня есть ребенок? Когда я представляла себя мамой, то это было совсем по-другому. Твой мир такой опасный.
Эрик снова лег и потянул ее за собой, укладывая пару на сгибе своей руки.
– Если ты потеряешь этого, я дам тебе другого. Я буду делать это столько раз, сколько потребуется, пока ты не получишь своего щенка. И когда щенок будет здесь, я сделаю все необходимое, чтобы с ним ничего не случилось.
Эрик наклонился, и она на секунду подумала, что он собирается ее поцеловать, но его голова направилась к ее шее. Он открыл рот, чтобы зацепить клыками отметки, которые навсегда остались на ее плоти, точно так же, как он теперь был неизменной частью нее. Она ожидала – почти предвкушала – что он укусит, но он только слегка дернул ее кожу, прежде чем провести по этому участку языком.
Его рот двинулся дальше, пробуя и посасывая другие части ее шеи, и оставляя маленькие отметки там, где он прошел. И пока он осыпал ее шею поцелуями, его руки снимали с нее одежду, которую она носила. Когда она было полностью обнажена и лежала под ним, ее руки двинулись, чтобы снять его мягкую черную шкуру. Эрик ущипнул ее, нежное предупреждение остановиться, и ее пальцы перепорхнули обратно в его густые волосы.
Она решила, что он хотел раздеться сам, а не иметь дело с ее возней и выяснением, как снять огромную шкуру. Но несколько секунд спустя он вытащил свою выпирающую эрекцию из кучи черного меха и начал тереться ею о ее тело, от похоти его голубые глаза стали прозрачными, как стекло. Жалкий звук сорвался с ее губ, когда его кончик задел клитор. Он ответил тихим, почти страдальческим рычанием, когда подтолкнул головку своего члена к ее скользкому входу.
Ее пальцы напряглись в его волосах, когда она приготовилась к предстоящей бешеной атаке. Но он снова ее удивил. На этот раз он медленно вошел в нее, и она увидела, как раскрылись его губы, а глаза закрылись, когда он погрузил в нее дюйм за дюймом твердую, толстую длину. Это стало большим облегчением, потому что за те недели, что его не было, ее тело похоже восстановилось от нанесенных им повреждений. И не смотря на то, насколько влажной она была, жгло, когда ее чувствительная плоть растягивалась, чтобы к нему приспособиться.
Даже когда он был глубоко в ней, то продолжал все в медленном темпе. У них раньше лишь один раз был такой секс, но похоже это потребовало от альфы большой сдержанности и после нескольких минут он снова делал все жестко и быстро. Однако это ощущалось по-другому, и она поняла, что он не собирается вдруг начать врезаться в нее. Казалось, что он смаковал каждый удар и наслаждался каждой секундой внутри нее.
Его тело лежало сверху, когда он начал двигаться в ней, оставляя между ними лишь пространство, позволяющее ей дышать. Мех его шкуры постоянно о нее терся, каждый мягкий волосок активировал нервные окончания. Это особенно хорошо ощущалось на груди и превратило ее соски в твердые вершинки. Она провела по его закрытой мехом груди, ожидая вспышку эйфории, но напомнила себе, кем он был: волком, а не ее бойфрендом, любовником или мужем. Он был ее парой.
И почувствовала себя глупой от того, что даже могла подумать о том, что между ними может быть какая-то неловкость, или он полностью ее отвергнет. Она поняла, что хотя не знала о его прошлом, но была частью его настоящего и будет частью его будущего. Она могла не знать, где он был или в результате каких событий стал альфой, но знала, как он заставлял ее чувствовать. И на данный момент этого было достаточно.
Когда она кончила, это не было похоже на падение с горы Эверест. Удовольствие пришло к ней медленными, глубокими волнами, усиленными эмоциями и близостью между ними. Кончая, Эрик сильно задрожал, но прежде чем она могла увидеть выражение его лица, он уткнулся в ее макушку.
Несколько мгновений ничего не было слышно, кроме их тяжелого дыхания, после чего Эрик упал на бок. На ней осталась только его рука, лежащая на животе. Вернулось головокружение, и она ждала, что он что-нибудь скажет, что угодно. Но к ее разочарованию единственный звук, что из него вырывался, был тихий храп.
Скривив губы от неудовольствия, она взглянула на него. Ее кислое выражение лица исчезло, когда она рассмотрела его лицо в состоянии покоя. Сейчас, когда он наконец отдыхал, часть усталости и общее напряжение исчезли. Он выглядел совершенно довольным и таким чертовски красивым.
Она провела кончиком пальца по его бровям и выступающему носу, а затем ее палец прошелся по поразительным скулам и твердому подбородку. Она попыталась представить, как будет выглядеть их ребенок, но каждый раз, когда она смешивала его черты со своими, она все равно приходила к крошечной версии Эрика, лишь с более темным оттенком кожи и слегка волнистыми волосами. Он был настолько доминирующим, что она думала, даже генетически он возьмет над нею верх, и даже вроде как на это надеялась. Ее устраивало, если их дети унаследуют ее темперамент.
Дети?
Раньше, пока ее бесплодие не заставило ее молиться «Только один ребенок и я больше ни о чем не попрошу, Господи, пожалуйста», она представляла себя с тремя детьми, все девочки, выглядевшие, как она, за исключением того, что у них были идеально прямые волосы ее мужа.
Сейчас она не смела надеяться о детях, ни когда иметь одного уже было достаточно сложно. Она продолжала думать о том, чтобы иметь одного, здорового ребенка, даже если это была пухленькая маленькая девочка с лохматыми волосами и вспыльчивым характером.
***
Для Эрика преимущества иметь пару похоже не перевешивали недостатки этого. У него была слабая и уязвимая женщина, за которую он постоянно будет отвечать и вскоре еще более слабый и намного более уязвимый щенок. И она постоянно творила беспорядок в его голове. Он не был самим собой с той ночи, когда они встретились, и все катилось по наклонной с момента, как он впервые засунул свой член внутрь нее. Однако все это ощущалось лишь как вызов – максимальная проверка его возможностей, как альфы. Но в том, чтобы иметь пару, было что-то еще, что приводило его на грань безумия.
Однако этим утром он об этом не думал. А думал о том преимуществе, которое пара давала лично ему. Она быстро превращала его в спящего очень чутко.
По все еще свежему аромату их спаривания он мог сказать, что с тех пор, как они уснули, прошло немного времени. Его уставшие глаза повернулись к его паре, ожидая обнаружить ее бодрствующей и призывающей его встать. Но она все еще спала, ее тело было влажным от холодного пота. Неуверенный в том, что его разбудило, он расстегнул шкуру и прикрыл ее замерзшее тело, а затем притянул его к себе поближе.
Она издала странный крик. Ее рот не открылся, но он услышал, как крик раздался где-то внутри ее груди. Нахмурив брови, он положил руку между ее грудей и легко потряс.
- Астрид. Проснись.
Она спала, не так ли? Ее глаза были закрыты, но она по-прежнему издавала звуки. Сейчас это было страдальческое хныканье, а ее тело извивалось под его рукой. Он понял, что ей снился кошмар, но независимо от того, как сильно он ее тряс или как громко звал, она не просыпалась.
Он осмотрел комнату в поисках воды, которую можно было на нее выплеснуть, но ничего не нашел. После того, как он еще раз, но без толку, ее потряс, Эрик схватил горсть ее волос и повернул голову набок. Он опустил рот к ее шее и укусил.
Было сложно укусить до крови, но он впивался в нее зубами еще несколько раз. Тем не менее она проснулась с резким криком, и он почувствовал, как острая боль полоснула его руку сбоку. Он отшатнулся и обнаружил, что она тоже оцарапала его до крови, оставив четыре красные линии на его предплечье. Ее ногти также были окрашены, и ,когда она потерла глаза, на ее лице остались красные пятна.
Он знал, что она собиралась начать жаловаться и уже приготовил свои возражения, но она села и обняла его, уткнувшись головой в его грудь. Он машинально ее обнял, и ее маленькое тело задрожало в его объятиях.
- Мне продолжают сниться эти ужасные сны, - сказала она.
Эрик молчал, не желая ей сильно потворствовать. Было странно утешать взрослую женщину из-за дурного сна, но он решил, что должен быть благодарен, что она не плачет. Кроме того, обнимая ее, он потворствовал самому себе и наслаждался этим гораздо сильнее, чем был готов признать.
- Я понимаю, что это только сны, - сказала она. – Но они кажутся такими реальными. Она заметила свои пальцы и ахнула. – У меня кровь!
Эрик закрыл ладонью ее руку и опустил вниз. И спокойно сказал:
- Это не твоя кровь.
Она от него отстранилась, глазами оценивая его тело. Когда она обнаружила царапины на его предплечье, у нее отвисла челюсть. Затем ее подбородок начал дрожать и Эрик почувствовал, как что-то внутри него опустилось.
- Я в порядке, - быстро сказал он.
Но было слишком поздно. Она начала всхлипывать.
- Я могла… могла причинить тебе б-боль.
Это почти заставило его рассмеяться.
– Если я когда-нибудь умру во сне, то не от твоих маленьких, слабых рук.
Он подумал, что это может ее приободрить или разгневать, но похоже она его не услышала из-за собственного плача. После чего с каждой секундой Эрику становилось все более и более некомфортно, потому что внутри него стала расти необходимость ее успокоить.
И это была худшая часть того, чтобы иметь пару. От любой другой женщины, ведущей себя подобным образом или имеющей проблемы, которые он не собирался решать, он бы просто ушел. И с Астрид он часто так и делал – но никогда не мог остаться в стороне. Несмотря ни на что, его всегда тянуло обратно к ней, снова и снова, как собаку, возвращающуюся к своему хозяину. Он это ненавидел и ненавидел то, что теперь ничто в его жизни не давало чувство удовлетворения, какое давала она.
- Я действительно думаю, что со мной что-то не так, Эрик. - К этому моменту ее рыдания утихли, но каждый раз, как она моргала, из ее глаз все еще катились слезы.
- С тобой все в порядке. За исключением того, насколько ты сейчас эмоциональна.
Она вытерла свое лицо.
– Ты не представляешь, какой я была до того, как все это случилось. Я не в порядке с ночи… ночи в лагере. Я думала, что мое состояние улучшается, но после того, что случилось с Сабиной, я просто… я чувствую, что ничего не контролирую и все время боюсь.
- Перестань плакать, - приказал он, притягивая ее обратно к своей груди. И более мягким голосом добавил: - Тебе нечего бояться. Я здесь и больше не оставлю одну.
Во время пробежки к логову он уже это решил и это было до того, как он узнал о щенке. Теперь же он просто не мог снова оставить ее одну, потому что это не было просто инстинктивным желанием быть с ней рядом. Он не хотел упускать ее из виду. С этого момента она будет ходить туда же, куда и он, и если она будет возражать, он найдет способ связать их вместе.
Она повернула голову в сторону, так что ее щека прижималась к его груди.
– Может это гормоны шутят с моей головой. - Ее глаза казались больше, чем обычно, когда она посмотрела на него. – Ты до сих пор ничего не сказал о том, что я беременна. Ты счастлив?
Счастье не было той эмоцией, которую Эрик часто ассоциировал с собой, но он определенно был к этому близок. С той ночи, как он покинул логово, он задавался вопросом, зачала ли она, и с тех пор все время усмирял свои ожидания. Он ненадолго забыл об этом, узнав о нападении Сабины на его пару. И к тому времени, как они добрались до логова, он предположил, что Стэн уже бы об этом ему рассказал.
Когда он впервые уловил запах своей пары, то почувствовал, как будто шагнул в другую реальность, и во многих отношениях так и было. Он собирался стать отцом и начал понимать, что имел в виду его брат, когда сказал, что ничего уже не будет как прежде. И да, это было не так уж плохо.
После обдумывания, во время которого его пара выглядела все более встревоженной, он сказал:
- Я рад. Как ты себя чувствуешь?
Он спросил, потому что почувствовал, что ей хотелось поговорить, и его это устраивало. Он будет разговаривать с ней обо всем, если она не начнет снова плакать.
- Я счастлива, - сказала она, но затем покачала головой. – Я безумно счастлива, но это еще одна причина, почему мне так страшно.
- Ты боишься, потому что счастлива? – иронично повторил он. Это была одна из самых глупых вещей, что она сказала.
- Ты никогда не был так счастлив, имел так много всего хорошего в своей жизни, что чувствовал, как будто в любой момент может случиться что-то плохое? Это почти, как чем больше ты имеешь, тем больше должен потерять.
- Это абсурд, - сказал он, бессознательно обнимая ее покрепче.
Но она продолжала болтать.
– Я имела в виду, это может быть мой единственный шанс стать матерью. Что если я потеряю малыша? А в другой раз я думаю, что если у меня есть ребенок? Когда я представляла себя мамой, то это было совсем по-другому. Твой мир такой опасный.
Эрик снова лег и потянул ее за собой, укладывая пару на сгибе своей руки.
– Если ты потеряешь этого, я дам тебе другого. Я буду делать это столько раз, сколько потребуется, пока ты не получишь своего щенка. И когда щенок будет здесь, я сделаю все необходимое, чтобы с ним ничего не случилось.