Файл: Вид работы Курсовая работа Название дисциплины Гражданское право Тема Договор хранения (общие положения) Фамилия студента Тайсумов Имя студента.doc
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 141
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
2. По одному из дел суд указал, что если по договору хранения сумма оплаты зависит от площади используемого помещения, то такой договор признается договором аренды, и нормы о хранении к нему не при- меняются3. При этом договор аренды, напротив, квалифицируется как договор хранения, если арендодатель обязался обеспечить сохранность имущества арендатора4.
Обратим внимание также на норму п. 4 ст. 922 ГК РФ, согласно которой к договору о предоставлении банковского сейфа в пользование другому лицу без ответственности банка за содержимое сейфа применяются правила ГК РФ о договоре аренды. Очевидно, что если банк не обладает вещью, не имеет к ней непосредственного доступа, то он и не должен нести ответственность за ее утрату.
Если в качестве предмета хранения выступает родовая вещь, то исследуемый договор «сближается» с договором займа. Состав соответствующих обязательств также совпадает: (1) лицо, передающее вещь — (2) родовая вещь — (3) лицо, принимающее вещь — (4) обязанность по возврату. Заметим, что второе название банковского вклада — «депозит» — происходит от латинского depositum — вещь, отданная на хранение. Интересно, что кредитные организации совершают как депозитные, так и депотные операции (хранение ценностей в ячейках). Однако направленность данных договоров противоположна, что выражается в том, кто получает вознаграждение по этим договорам: в хранении — лицо, получающее вещь, в займе — передающее.
Вместе с тем, иногда эти договоры смыкаются очень близко. Так, согласно ст. 918 ГК РФ, если из закона, иных правовых актов или договора следует, что товарный склад может распоряжаться сданными ему на хранение товарами, к отношениям сторон применяются правила о займе, однако время и место возврата товаров определяются правилами главы 47 ГК РФ. В литературе высказывалось мнение, что такой договор является смешанным, к нему могут применяться как нормы, регулирующие договор займа, так и нормы, относящиеся к договору хранения5. Такой вывод справедлив. В данном случае товарный склад выступает то как хранитель принятого товара, то как заемщик, а отношения в целях экономии оформляются в виде одного документа.
Вместе с тем, возникает ряд вопросов.
Во-первых, для займа и хранения должен быть определен предмет — конкретное количество вещей. Но исходя из элементарной логики, одно и то же имущество одновременно предметом исполнения двух абсолютно противоположных по направленности обязательств быть не может. Эти обязательства должны быть разведены во времени. Это возможно. Оба договора будут считаться заключенными одновременно (с момента принятия-передачи), срок исполнения может быть разным, но обязательно не совпадающим.
Во-вторых, соответствующим образом должен решаться вопрос о вознаграждении. В отношении займа условие о нем приобретает характер существенного, так как предметом его являются родовые вещи (п. 3 ст. 809 ГК РФ). Если в договоре такое условие не отражено, то договор займа считается не заключенным, и товарный склад не вправе распоряжаться переданным ему имуществом. Если вознаграждение предусмотрено, то в такой ситуации остается не ясным вопрос о том, кто кому должен уплачивать вознаграждение как встречное предоставление. Очевидно, что если поклажедатель — то такой договор не приобретает черт займа, и наоборот.
Судя по легальному определению договора хранения, он является реальным. Однако, несмотря на то, что договоры хранения на товарном складе общего пользования и в ломбарде сформулированы как реальные, законом предусмотрена обязанность принять вещи на хранение. Это дает основания многим ученым полагать, что такие договоры консенсуальны6.
Однако в литературе имеется и обратное мнение. По этому поводу М.Ф. Казанцев отмечает, что этот договор в строгом смысле этого слова не может быть консенсуальным, поскольку предполагает выдачу складских документов, которая не может быть произведена без реального принятия товара на хранение. Консенсуальным является заключенный товарным складом договор, по которому товарный склад обязуется принимать от своего контрагента на хранение партии товаров. Но такой договор (он может именоваться генеральным договором хранения на товарном складе) не является договором складского хранения в точном смысле этого слова, т.е. в смысле, определяемом ст. 907 ГК РФ7. Действительно, последний договор является рамочным, организационным, не порождающим конкретного обязательства, а значит, не может быть квалифицирован как договор хранения без другого юридического факта — передачи имущества, оформленного соответствующим образом8.
Данный спор можно разрешить только, определив природу обязанности принятия вещей на хранение. Вряд ли ее можно считать юридической обязанностью, входящей в структуру обязательства хранения, так как соответствующий договор хранения нельзя признать заключенным — не определен его предмет, а само существование товарного склада или ломбарда нельзя расценивать как публичную оферту.
Полагаем, данная обязанность внедоговор- ная, она характерна для обязательных договоров (ст. 455 ГК РФ). При ее нарушении лицо, намеревавшееся заключить обязательный договор, вправе предъявить иск не о понуждении исполнить договора (принять вещь на хранение), а иск о понуждении заключении договора (п. 4 ст. 455 ГК РФ). Следовательно, наличие обязанности заключить договор не меняет его реального характера. Саму же такую обязанность по аналогии с секундарными правами также можно назвать секундарной.
Вместе с тем, норма п. 2 ст. 886 ГК РФ позволяет изменить реальный характер договора хранения, в котором хранителем является коммерческая организация либо некоммерческая организация, осуществляющая хранение в качестве одной из целей своей профессиональной деятельности (профессиональный хранитель). Это достигается тем, что в нем может быть предусмотрена обязанность хранителя принять на хранение вещь от поклажедателя в предусмотренный договором срок. Эта возможность объясняется необходимостью обеспечения стабильности рыночных отношений: поклажедатель должен быть уверенным, что хранитель не откажет принятии вещей на хранение под страхом соответствующего иска.
Договор хранения по общему правилу порождает личное обязательство. Согласно ст. 895 ГК РФ, если договором хранения не предусмотрено иное, хранитель не вправе без согласия поклажедателя передавать вещь на хранение третьему лицу, за исключением случаев, когда он вынужден к этому силою обстоятельств в интересах поклажедателя и лишен возможности получить его согласие. О передаче вещи на хранение третьему лицу хранитель обязан незамедлительно уведомить поклажедателя. В любом случае передача вещи на хранение третьему лицу не означает правопреемства, а лишь возложение исполнения (ст. 313 ГК РФ). При передаче вещи на хранение третьему лицу условия договора между поклажедателем и первоначальным хранителем сохраняют силу и последний отвечает за действия третьего лица, которому он передал вещь на хранение, как за свои собственные. Соответственно личность хранителя, его профессиональные навыки имеют значение для поклажедателя. Заметим, что не для многих договоров, предусматривающих исполнение фактических услуг, присущ личный характер. В этом смысле договор хранения схож с договором возмездного оказания услуг (глава 39 ГК РФ). Как отмечал в свое время Г.Ф. Шершеневич, «хранение вещи представляет особого рода услуги, личное действие, и с этой стороны поклажа приближается к личному найму»9.
Спорным является вопрос о возмездности / безвозмездности договора хранения. В легальном определении договора хранения (п. 1 ст. 886 ГК РФ) нет прямого указания на обязанность уплатить вознаграждение за хранение, как это сделано для большинства договоров (см., например, ст. 454, 606, 702 ГК РФ и др.). Данное обстоятельство дает основание некоторым авторам полагать, что договор хранения «в подобном контексте может быть охарактеризован как безвозмездное (отсутствует упоминание об оплате услуг) и реальное обязательство хранителя»
10. Другие полагают, что договор хранения относится к числу возмездных в силу презумпции возмездности (п. 3 ст. 423 ГК РФ)11. Вместе с тем, указанная норма допускает и обратное — договор может быть безвозмездным, если это вытекает из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора.
В литературе нет какого-либо единого подхода относительно оснований порождающих обязательства по хранению имущества (вещи). Это определяет множественность суждений относительно таких юридических фактов. Например, Л.А. Антонова относит к одному из таких оснований возникновения указанного вида обязательств непосредственно сам закон. Совершенно противоположные доводы приводят И.Б. Новицкий, Л.А. Лунц, акцентируя внимание на том, что правовая норма не может создавать правоотношение, а лишь выступает определенной предпосылкой к его возникновению. Аналогичной точки зрения придерживаются и другие ученые, такие как О. А. Красавчиков, и ряд других цивилистов. Особо отметим, что все отношения по хранению должны возникать только в силу правомерных действий.
Самым распространенным и изученным юридическим фактом, с которым опосредуется возникновение обязательств по хранению, является договор, который представляет собой соглашение двух или нескольких лиц, направленное на установление гражданско-правовых обязательств по хранению. При этом стороны должны желать этого, т.е. такие элементы как воля и волеизъявление сторон обязаны совпадать.
Кроме того, стороны должны обладать необходимым объемом правоспособности и дееспособности, т. е. при заключении договора хранения они должны осознавать те правовые последствия, которые наступят в результате их волеизъявления.
В некоторых случаях для возникновения обязательства хранения одного юридического факта бывает недостаточно, и тогда возникает необходимость в наличие целого юридического состава, т. е. - совокупности юридических фактов. Как верно отмечает О.А. Красавчиков, эти отдельные факты, только входя в юридический состав «находят там свое призвание в качестве юридических». Отсутствие любого из элементов этой совокупности «приводит к омертвлению не только юридического состава в целом, но и отдельных его частей по отношению к данному составу».
Административные акты также могут рассматриваться в качестве самостоятельных оснований возникновения правоотношений по хранению, где одной стороной будет выступать непосредственно сам орган управления, издавший административный акт, а
другой стороной будет являться либо гражданин, либо организация, которым предписан такой акт. Однако именно такое основание это не всегда учитывается на практике, что ведет к спорным ситуациям между субъектами.
Необходимо особо отметить, что отношения по хранению помимо рассмотренных случаев, могут устанавливаться и по средствам иных правомерных действий, как физических, так и юридических лиц.
2.2. Другие виды договора хранения
В юридической литературе сложилось определение качества как совокупности свойств предмета, обеспечивающих возможность его использования в соответствии с назначением 1, а также как требования к процессу оказания услуги, так и к его результату в соответствии с ГОСТ Р 50646-94 «Услуги населению. Термины и определения»12. В подкрепление данной позиции можно также привести положения законодательства отдельных субъектов Российской Федерации. Так, ст. 1 Закона Волгоградской области от 19 февраля 2009 г. «О стандартах качества оказания государственных услуг Волгоградской области» определяет качество государственной услуги как характеристики процесса оказания, формы, содержания и результата оказания данной услуги.
В Определении Судебной коллегии ВАС РФ от 9 декабря 2010 г. N ВАС-2385/10 по делу N А56-49204/2008 рассмотрен вопрос о страховом интересе арендатора. Сторонами был заключен договор страхования имущества от огня и других опасностей, объектом страхования по которому явилось имущество, как принадлежащее страхователю-арендатору, так и иное, в сохранении которого страхователь имеет интерес: улучшения и ремонт, мебель и офисное оборудование, машины и оборудование по восстановительной стоимости.
Страхование осуществлялось в том числе от рисков аварии в системах водоснабжения, отопления, канализации или автоматического пожаротушения, а также проникновения воды или других жидкостей на территорию страхования из других помещений.
В период действия договора страхования в результате аварии, произошедшей по причине дефекта трубы горячего водоснабжения между квартирой и помещением ресторана, которое снимал арендатор (страхователь), произошли протечка и залив помещений принадлежащего ему ресторана.
Страховщик частично отказал в выплате страхового возмещения страхователю (арендатору), ссылаясь на отсутствие у него страхового интереса в сохранении имущества. Страхователь обратился в суд с требованием о полном возмещении ему ущерба и расходов на ремонт помещения.
Обратим внимание также на норму п. 4 ст. 922 ГК РФ, согласно которой к договору о предоставлении банковского сейфа в пользование другому лицу без ответственности банка за содержимое сейфа применяются правила ГК РФ о договоре аренды. Очевидно, что если банк не обладает вещью, не имеет к ней непосредственного доступа, то он и не должен нести ответственность за ее утрату.
Если в качестве предмета хранения выступает родовая вещь, то исследуемый договор «сближается» с договором займа. Состав соответствующих обязательств также совпадает: (1) лицо, передающее вещь — (2) родовая вещь — (3) лицо, принимающее вещь — (4) обязанность по возврату. Заметим, что второе название банковского вклада — «депозит» — происходит от латинского depositum — вещь, отданная на хранение. Интересно, что кредитные организации совершают как депозитные, так и депотные операции (хранение ценностей в ячейках). Однако направленность данных договоров противоположна, что выражается в том, кто получает вознаграждение по этим договорам: в хранении — лицо, получающее вещь, в займе — передающее.
Вместе с тем, иногда эти договоры смыкаются очень близко. Так, согласно ст. 918 ГК РФ, если из закона, иных правовых актов или договора следует, что товарный склад может распоряжаться сданными ему на хранение товарами, к отношениям сторон применяются правила о займе, однако время и место возврата товаров определяются правилами главы 47 ГК РФ. В литературе высказывалось мнение, что такой договор является смешанным, к нему могут применяться как нормы, регулирующие договор займа, так и нормы, относящиеся к договору хранения5. Такой вывод справедлив. В данном случае товарный склад выступает то как хранитель принятого товара, то как заемщик, а отношения в целях экономии оформляются в виде одного документа.
Вместе с тем, возникает ряд вопросов.
Во-первых, для займа и хранения должен быть определен предмет — конкретное количество вещей. Но исходя из элементарной логики, одно и то же имущество одновременно предметом исполнения двух абсолютно противоположных по направленности обязательств быть не может. Эти обязательства должны быть разведены во времени. Это возможно. Оба договора будут считаться заключенными одновременно (с момента принятия-передачи), срок исполнения может быть разным, но обязательно не совпадающим.
Во-вторых, соответствующим образом должен решаться вопрос о вознаграждении. В отношении займа условие о нем приобретает характер существенного, так как предметом его являются родовые вещи (п. 3 ст. 809 ГК РФ). Если в договоре такое условие не отражено, то договор займа считается не заключенным, и товарный склад не вправе распоряжаться переданным ему имуществом. Если вознаграждение предусмотрено, то в такой ситуации остается не ясным вопрос о том, кто кому должен уплачивать вознаграждение как встречное предоставление. Очевидно, что если поклажедатель — то такой договор не приобретает черт займа, и наоборот.
Судя по легальному определению договора хранения, он является реальным. Однако, несмотря на то, что договоры хранения на товарном складе общего пользования и в ломбарде сформулированы как реальные, законом предусмотрена обязанность принять вещи на хранение. Это дает основания многим ученым полагать, что такие договоры консенсуальны6.
Однако в литературе имеется и обратное мнение. По этому поводу М.Ф. Казанцев отмечает, что этот договор в строгом смысле этого слова не может быть консенсуальным, поскольку предполагает выдачу складских документов, которая не может быть произведена без реального принятия товара на хранение. Консенсуальным является заключенный товарным складом договор, по которому товарный склад обязуется принимать от своего контрагента на хранение партии товаров. Но такой договор (он может именоваться генеральным договором хранения на товарном складе) не является договором складского хранения в точном смысле этого слова, т.е. в смысле, определяемом ст. 907 ГК РФ7. Действительно, последний договор является рамочным, организационным, не порождающим конкретного обязательства, а значит, не может быть квалифицирован как договор хранения без другого юридического факта — передачи имущества, оформленного соответствующим образом8.
Данный спор можно разрешить только, определив природу обязанности принятия вещей на хранение. Вряд ли ее можно считать юридической обязанностью, входящей в структуру обязательства хранения, так как соответствующий договор хранения нельзя признать заключенным — не определен его предмет, а само существование товарного склада или ломбарда нельзя расценивать как публичную оферту.
Полагаем, данная обязанность внедоговор- ная, она характерна для обязательных договоров (ст. 455 ГК РФ). При ее нарушении лицо, намеревавшееся заключить обязательный договор, вправе предъявить иск не о понуждении исполнить договора (принять вещь на хранение), а иск о понуждении заключении договора (п. 4 ст. 455 ГК РФ). Следовательно, наличие обязанности заключить договор не меняет его реального характера. Саму же такую обязанность по аналогии с секундарными правами также можно назвать секундарной.
Вместе с тем, норма п. 2 ст. 886 ГК РФ позволяет изменить реальный характер договора хранения, в котором хранителем является коммерческая организация либо некоммерческая организация, осуществляющая хранение в качестве одной из целей своей профессиональной деятельности (профессиональный хранитель). Это достигается тем, что в нем может быть предусмотрена обязанность хранителя принять на хранение вещь от поклажедателя в предусмотренный договором срок. Эта возможность объясняется необходимостью обеспечения стабильности рыночных отношений: поклажедатель должен быть уверенным, что хранитель не откажет принятии вещей на хранение под страхом соответствующего иска.
Договор хранения по общему правилу порождает личное обязательство. Согласно ст. 895 ГК РФ, если договором хранения не предусмотрено иное, хранитель не вправе без согласия поклажедателя передавать вещь на хранение третьему лицу, за исключением случаев, когда он вынужден к этому силою обстоятельств в интересах поклажедателя и лишен возможности получить его согласие. О передаче вещи на хранение третьему лицу хранитель обязан незамедлительно уведомить поклажедателя. В любом случае передача вещи на хранение третьему лицу не означает правопреемства, а лишь возложение исполнения (ст. 313 ГК РФ). При передаче вещи на хранение третьему лицу условия договора между поклажедателем и первоначальным хранителем сохраняют силу и последний отвечает за действия третьего лица, которому он передал вещь на хранение, как за свои собственные. Соответственно личность хранителя, его профессиональные навыки имеют значение для поклажедателя. Заметим, что не для многих договоров, предусматривающих исполнение фактических услуг, присущ личный характер. В этом смысле договор хранения схож с договором возмездного оказания услуг (глава 39 ГК РФ). Как отмечал в свое время Г.Ф. Шершеневич, «хранение вещи представляет особого рода услуги, личное действие, и с этой стороны поклажа приближается к личному найму»9.
Спорным является вопрос о возмездности / безвозмездности договора хранения. В легальном определении договора хранения (п. 1 ст. 886 ГК РФ) нет прямого указания на обязанность уплатить вознаграждение за хранение, как это сделано для большинства договоров (см., например, ст. 454, 606, 702 ГК РФ и др.). Данное обстоятельство дает основание некоторым авторам полагать, что договор хранения «в подобном контексте может быть охарактеризован как безвозмездное (отсутствует упоминание об оплате услуг) и реальное обязательство хранителя»
10. Другие полагают, что договор хранения относится к числу возмездных в силу презумпции возмездности (п. 3 ст. 423 ГК РФ)11. Вместе с тем, указанная норма допускает и обратное — договор может быть безвозмездным, если это вытекает из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора.
В литературе нет какого-либо единого подхода относительно оснований порождающих обязательства по хранению имущества (вещи). Это определяет множественность суждений относительно таких юридических фактов. Например, Л.А. Антонова относит к одному из таких оснований возникновения указанного вида обязательств непосредственно сам закон. Совершенно противоположные доводы приводят И.Б. Новицкий, Л.А. Лунц, акцентируя внимание на том, что правовая норма не может создавать правоотношение, а лишь выступает определенной предпосылкой к его возникновению. Аналогичной точки зрения придерживаются и другие ученые, такие как О. А. Красавчиков, и ряд других цивилистов. Особо отметим, что все отношения по хранению должны возникать только в силу правомерных действий.
Самым распространенным и изученным юридическим фактом, с которым опосредуется возникновение обязательств по хранению, является договор, который представляет собой соглашение двух или нескольких лиц, направленное на установление гражданско-правовых обязательств по хранению. При этом стороны должны желать этого, т.е. такие элементы как воля и волеизъявление сторон обязаны совпадать.
Кроме того, стороны должны обладать необходимым объемом правоспособности и дееспособности, т. е. при заключении договора хранения они должны осознавать те правовые последствия, которые наступят в результате их волеизъявления.
В некоторых случаях для возникновения обязательства хранения одного юридического факта бывает недостаточно, и тогда возникает необходимость в наличие целого юридического состава, т. е. - совокупности юридических фактов. Как верно отмечает О.А. Красавчиков, эти отдельные факты, только входя в юридический состав «находят там свое призвание в качестве юридических». Отсутствие любого из элементов этой совокупности «приводит к омертвлению не только юридического состава в целом, но и отдельных его частей по отношению к данному составу».
Административные акты также могут рассматриваться в качестве самостоятельных оснований возникновения правоотношений по хранению, где одной стороной будет выступать непосредственно сам орган управления, издавший административный акт, а
другой стороной будет являться либо гражданин, либо организация, которым предписан такой акт. Однако именно такое основание это не всегда учитывается на практике, что ведет к спорным ситуациям между субъектами.
Необходимо особо отметить, что отношения по хранению помимо рассмотренных случаев, могут устанавливаться и по средствам иных правомерных действий, как физических, так и юридических лиц.
2.2. Другие виды договора хранения
В юридической литературе сложилось определение качества как совокупности свойств предмета, обеспечивающих возможность его использования в соответствии с назначением 1, а также как требования к процессу оказания услуги, так и к его результату в соответствии с ГОСТ Р 50646-94 «Услуги населению. Термины и определения»12. В подкрепление данной позиции можно также привести положения законодательства отдельных субъектов Российской Федерации. Так, ст. 1 Закона Волгоградской области от 19 февраля 2009 г. «О стандартах качества оказания государственных услуг Волгоградской области» определяет качество государственной услуги как характеристики процесса оказания, формы, содержания и результата оказания данной услуги.
В Определении Судебной коллегии ВАС РФ от 9 декабря 2010 г. N ВАС-2385/10 по делу N А56-49204/2008 рассмотрен вопрос о страховом интересе арендатора. Сторонами был заключен договор страхования имущества от огня и других опасностей, объектом страхования по которому явилось имущество, как принадлежащее страхователю-арендатору, так и иное, в сохранении которого страхователь имеет интерес: улучшения и ремонт, мебель и офисное оборудование, машины и оборудование по восстановительной стоимости.
Страхование осуществлялось в том числе от рисков аварии в системах водоснабжения, отопления, канализации или автоматического пожаротушения, а также проникновения воды или других жидкостей на территорию страхования из других помещений.
В период действия договора страхования в результате аварии, произошедшей по причине дефекта трубы горячего водоснабжения между квартирой и помещением ресторана, которое снимал арендатор (страхователь), произошли протечка и залив помещений принадлежащего ему ресторана.
Страховщик частично отказал в выплате страхового возмещения страхователю (арендатору), ссылаясь на отсутствие у него страхового интереса в сохранении имущества. Страхователь обратился в суд с требованием о полном возмещении ему ущерба и расходов на ремонт помещения.