Файл: Литература по гуманитарными социальным дисциплинам для высшей школы и средних специальных учебных заведений готовится и издается при содействии Института Открытое общество Фонд.pdf

«
Áå áî
Владимир
æåíîëþáåöü, ÿêî æå Это — совершенно нормальный для средневековья способ описания происходящего путем прямого или косвенного цитирования авторитетных текстов (Д. С.Лихачев предпочитает называть это литературным этикетом. Совпадения описаний и порождают эффект узнавания независимых друг от друга разновременных событий. Но это еще не повод для того, чтобы сличив, скажем, перевод С. Я. Маршака с английским оригиналом, настаивать, будто советский поэт, работавший в середине XX в, и есть Вильям Шекспир (или наоборот. Кроме того, A. T. Фоменко и его соавторы, видимо, не различают существенные и несущественные признаки. Между тем еще более столетия назад были высказаны серьезные сомнения относительно возможности появления у сапожной щетки молочных желез, если ту отнести к классу млекопитающих на основании наличия у нее щетины. Третье. Дата списка, как правило, не совпадает с датой создания произведения. По дате издания произведений АС. Пушкина нельзя судить о том, когда именно они были написаны. Иначе нам придется считать, что великий поэт творит и сегодня (поскольку его стихи издаются в наши дни, а слухи о его гибели на дуэли 160 лет назад слегка преувеличены. Тем не менее новые хронологи именно таким способом датируют все летописи
—
по дате сохранившихся списков. Элементарная логика подсказывает список дает нам лишь terminus post quem, те. дату, позже которой произведение не могло быть создано, но никак не ограничивает terminus ante quem — дату, ранее которой данный текст не мог быть написан. Я понимаю, что формальная логика не всегда действует в жизни, но нельзя же ею полностью пренебрегать даже математикам. Не менее алогичны и попытки определить время, когда произошло то или иное событие, по дате произведения, отобразившего его. Здесь действует тот же принцип дата описания должна следовать за датой совершения описанного, ноне может указывать, ранее какого времени оно произошло. Полагаю, что формальная логика математикам известна достаточно хорошо. Что же их подводит — Математическое мышление. Как ни странно, оно в данном случае принципиально отличается от мышления исторического. Историк, изучая тексты, пытается познать реальные события, которые когда-то где-то произошли и уже не могут быть изменены. В этом смысле реальность, которая познается историком, совершенна. Математик же изучает лишь сугубо абстрактные образы. Связь последних с какими-то реальными объектами, строго
299

говоря дело уже не самих математиков, а тех, кто ставит передними определенные количественные задачи. Реальность математика — его собственные количественные построения, субъективные образы. Они совершенны, если математический аппарат, с помощью которого они созданы, безукоризнен. Перенося свои правила игры на историю, математики подменяют и сам конечный объект исследования вместо реальных событий прошлого они предлагают изучать голые спекуляции, своеобразные пустые множества, прошлого, которым не соответствуют никакие реальные события. Естественно, никакие авторитеты здесь не могут быть авторитетами. Этого историки понять и принять не могут и начинают возмущаться, чем, кажется, очень забавляют своих точных коллег. Действительно, геометрия, к примеру, занимается анализом пространственных образов, которые можно представить в любой точке реального пространства. И нельзя требовать, чтобы эта дисциплина занималась непосредственно измерением земли (как то обозначено в ее названии, хотя АТ. Фоменко настаивает, что каждый Василий должен быть царем, а каждый Анатолий, видимо рожден на Востоке. Ее образы совершенно независимы от реальности, в которой находится их создатель, и от тех реальных предметов, наблюдения над которыми породили их. Достаточно лишь точно описать эти фантомы, отмечая все их существенные признаки и мы получим совершенно адекватный, мало того, тождественный образ. Другими словами, математические объекты буквально клонируются, причем исключительно путем корректных описаний. В истории же такой фокус невозможен, Как бы адекватно я ни описывал сумму, которая мне причитается за проделанную работу, какими бы точными терминами и числами ни оперировал, в реальные деньги мое описание не превратится их я могу получить только в натуральном виде. Боюсь и сами создатели новой хронологии предпочитают получать в кассе наличные, а неточное описание своей собственной зарплаты. И все потому, что живут они в том мире, который изучают историки, а не математики. К тому же математики пользуются искусственным языком, который живет по упрощенным нормам, не совпадающим с нормами бытования языков естественных. Текст, выраженный математическим языком, выступает лишь как техническая упаковка сообщения, содержание которого при верной перекодировке (восприятии и воспроизведении) не меняется ни качественно, ни количественно. Именно поэтому, как глубоко заметил Ю. М. Лотман, правильное решение математических задач новых текстов не создает. Но используя любой естественный языка гуманитарии имеют дело с текстами, написанными исключительно на них, принципиально невозможно добиться совпадения написанного и прочитанного сообщения. Мало того, прочитанное про себя будет существенно отличаться оттого же текста, произнесенного вслух тем же самым человеком. И уж совсем несовпа-
300

дающими, несимметричными будут прочтения (не говоря уже о пересказе) любого текста разными читателями. К сожалению, новые хронологи этого или не понимают, или не хотят понимать. Не осознают, видимо, они итого, что естественнонаучные законы принципиально отличаются от законов юридических. Так, например, семь жен Ивана Грозного А. Т.Фоменко и его соавторы решили по-братски поделить между четырьмя правителями. Зачем это им понадобилось, ясно иначе не сходятся концы с концами в концептуальных построениях новых хронологов. Формальное же основание для четвертования чрезвычайно просто по христианским законам не положено иметь более трех жен. Что правда, то правда. Церковь не поощряла многоженство. Тем не менее князей, царей и королей, нарушавших это правило, не так уж мало в истории. И зря наши авторы уверяют, будто это уникальный случай в русской истории. Они просто не успели прочитать о женолюбии князя Владимира Святосла- вича (будущего Святого. У того, как известно, было не только не менее шести жен, но еще 200 наложниц в Берестове, 300 — в Вышго- роде. Мало того, он еще водил к себе замужних женщин и растлевал несовершеннолетних. Можно вспомнить и о старшем современнике Ивана Грозного, короле Англии Генрихе VIII Тюдоре. Он, как известно, тоже не отличался аскетизмом в этом вопросе. Решить же противоречия с ортодоксальной церковью он смог самым простым способом Парламент провозгласил его единственным на Земле законным главой англиканской церкви. Кстати, запрет многоженства — не единственная из церковных заповедей, успешно нарушавшихся светскими правителями (и не только ими. Насколько помнится, христианская церковь и убийства не поощряет. Тем не менее, это ни одного убийцу в том числе, коронованного) еще не останавливало. Дело в том, что юридические нормы (в их числе и нормы канонического права) имеют одну весьма примечательную особенность они включаются в законодательные источники только в том случае, если систематически нарушаются. Так что, само наличие запрета в какой- то степени может рассматриваться как косвенное свидетельство бытования в обществе запрещаемых им действий. Если физики утверждают, что вечный двигатель создать нельзя, то это лишь означает, что как ни старайся изобретатель, у него все равно ничего не получится. Если же в юридическом законе утверждается, что чего-то делать нельзя, то это означает только одно на самом деле это «что-то» делают, и довольно часто. Если естественнонаучные законы фиксируют нормальное поведение того или иного типа природных объектов, то человеческие законы, напротив, декларируют желаемое, но пока еще не достигнутое, Вывод, который можно сделать на основании изложенного, таков аксиоматические основания новой хронологии, мягко говоря, весьма сомнительны. Однако по законам все той же формальной логики, из ложных оснований в некоторых случаях можно получать и истинные выводы. Поэтому придется обратиться к конкретным аргументами методам, которыми оперируют рецензируемые авторы. ГЕОМЕТРИЧЕСКАЯ ТОЧНОСТЬ ЦИТИРОВАНИЯ Я уже упоминал, что наши хронологи предпочитают ссылаться не на источники и не на специальные исследования, а на популярную (причем далеко не всегда научно-популярную) литературу. Но ив тех случаях, когда они все-таки цитируют источники или работы профессиональных историков, зачастую говорить о корректности или научной этике просто не приходится. Доказательств тому множество. Приведу лишь некоторые из них, Вот, например, как наши авторы обходятся с ВО. Ключевским. Ссылкой на его авторитет как отмечает В. 0. Ключевский»
30
) АТ. Фоменко и Г. В. Носовский подкрепляют свой тезис о том, что, как он считает, всем известно об отсутствии источников по истории Руси еще в XVII и даже впервой половине XVIII вв.
31
. Из беспристрастного и четкого изложения математиков следует, что Василий Осипович писала) будто при Алексее Михайловиче нив царской, нив патриаршей библиотеках по царскому запросу не было обнаружено никаких документальных подтверждений существования Руси в предшествующие столетия и б) что в следующем веке Герарду Фридриху
Миллеру (поскольку он также не смог найти источников по истории Руси в столицах) пришлось для выполнения заказана написание русской истории якобы отправиться в Сибирь на поиски источников, кои и были « "привезены " Миллером, якобы, из Сибири Стоит, однако, открыть томик работ ВО. Ключевского, на который ссылаются авторы, и окажется, что великий историк писал вовсе не об этом. Они не пытался утверждать, будто в XVII в. еще не было источников по истории Древней Руси, ВО. Ключевский рассказывал, как (говоря современным языком) государственные чиновники и середине вне хотели обременять себя поисками документов ближайших к ним семидесяти лету АТ. Фоменко и Г. В. Носовского — не нашли в столице источников по истории России даже за последние сто лет, необходимых дьяку Записного приказа Кудрявцеву для продолжения Степенной книги, прервавшейся на царствовании Ивана Грозного. Причем, вопреки усиленным заверениям создателей новой хронологии и противодействию Кудрявцеву его коллег из других приказов, ему все-таки удалось изучить многие летописи, хронографы и другие памятники. Но вот необходимых выписок из архивов разных приказов о делах военных, политических и церковных он таки не получил. Дело, однако, заключалось не в том, что источников не существовало, а в том, что их, наоборот, было слишком много Начальник одного из приказов потом откровенно признался, что ему со
302

всеми своими подьячими требуемой [Кудрявцевым] выписки ив лет не сделать»
35
Уже из одной такой детали ясно даже когда авторы просто пересказывают совершенно понятный и легко проверяемый текст, читатель получает (говоря их же словами, правда, относящимися к нескольким поколениям историков и хронологов, пытавшихся восстановить подлинную картину прошлого и не претендовавших на открытия мирового масштаба) отнюдь не рассказ, основанный на подлинных древних документах и однозначно из этих документов вытекающий, а достаточно вольную (точнее, попросту извращенную) интерпретацию исходного текста. Кстати, из процитированных высказываний АТ. Фоменко и Г. В. Носовского следует, кроме всего прочего, что ВО. Ключевский обвинял почтенного немецкого профессора в научной нечистоплотности, фальсификации и подлоге, Однако это историографическое открытие — полностью на совести авторов новой хронологии. Во- первых, ВО. Ключевский в цитируемом труде подчеркивал (без всякой иронии) именно усердие, с которым Г. Ф. Миллер трудился над русской историей. Во-вторых, сам Г. Ф. Миллер прославился прежде всего тем, что (по словам ВО. Ключевского, которые, кстати, приводят нас сами Г. В. Носовский и АТ. Фоменко) почти 10 лет ездил по городам Сибири, разбирая тамошние архивы, проехал более 30 тыс. верст ив г. привез в Петербург необъятную массу списанных там документов. Признаться, никогда не думал, что за такой труд с человеком следует расплачиваться ничем необоснованными обвинениями в научной (и, следовательно, моральной) нечистоплотности. Впрочем, еще В. Шекспир, рассуждая о судье неправом, совершенно справедливо (независимо от времени, когда он жил) заметил И видит он в любом из ближних ложь, поскольку ближний на него похож. Кстати, заказ на написание истории России получил вовсе не
Миллер. По выражению А. Л. Шлецера, императрица Елизавета Петровна приказала написать оную химии адъюнкту Ломоносову, труд которого представляет в настоящее время сугубо профессиональный интерес для историков русской исторической науки XVIII в, в то время как портфели Миллера» и посей день остаются ценнейшим собранием источников. Еще один пример. Теперь уже из астрономической области новой хронологии. С целью получить достаточные основания для пересмотра традиционной датировки «Альмагеста» (напомню, к этому сводится едва лине вся естественнонаучная, те. независимо проверяемая часть новой хронологии, авторы ссылаются на почитаемого ими Р. Ньютона, который, будто бы установил, что результаты наблюдений Птолемея, зафиксированные в «Альмагесте», «кем-то фальсифицированы. Однако, если обратиться к работе самого Р. Ньютона, то
303

окажется, что в ней действительно говорится о фальсификации данных «Альмагеста», ноне «кем-то», а самим Птолемеем
38
! Более того, Р. Ньютон нигде даже не заикается о том, что «Альмагест» или хотя бы какая-то его часть могут относиться к времени более позднему, чем принято считать, Создается впечатление, что авторы разбираемых книг либо не понимают прочитанного (для академика и кандидатов наук это по меньшей мере странно, либо намеренно манипулируют фактами, те. мошенничают. Не знаю, быть может, кому-то это доставляет удовольствие, но мне, сказать по правде, неинтересно читать научные работы, авторы которых на каждом шагу норовят обвести тебя вокруг пальца. ГЕОМЕТРИЧЕСКАЯ ЛОКАЛИЗАЦИИ СОБЫТИЙ Не менее любопытно посмотреть, как математики представляют себе проблемы установления места, где происходили те или иные события. Недаром ведь их очередной труд начинается с повествования о том, где находится Монголия
39
Здесь основных методов два 1) отождествление географических объектов, имеющих омофоничные, а то и просто отдаленно напоминающие друг друга названия, и 2) этимологизация топонимов (кстати сказать, сплошь и рядом совершенно произвольная, и немудрено авторы даже не пытаются скрывать, что в лингвистике они еще менее сильны, чем в астрономии и истории. Между тем, топонимика, подобно дифференциальной геометрии, имеет свои правила и законы, нарушение которых влечет за собой грубые ошибки. Поэтому, решая историко-географические задачи, не стоит забывать об элементарных законах ономастики. Прежде всего результат топонимического анализа во многом зависит от точности фиксации самого географического названия, Здесь она также важна, как транскрипция фамилии и инициалов получателя денег в платежной ведомости, А вот, новым хронологам ничего не стоит заменить топоним Монголия фантастическим (в том числе и сточки зрения греческого языка) Мегалионом, а Каракорум — мифическим Семикаракорумом
40
. В том, что название последнего из упомянутых городов пишется и произносится несколько по иному, а именно Семикаракоры
41
, легко убедиться, взглянув на карту Ростовской области. Кстати, интересно, могли бы АТ. Фоменко и Г. В. Но- совский привести хотя бы одно свидетельство источников (естественно, не в их понимании этого слова) — безразлично, русского или иностранного, европейского или азиатского происхождения подтверждающее упоминаемое ими чтение Авторам рассматриваемых работ неизвестно и то, что всякий топоним имеет привычку повторяться в разных местах, Так что, даже
304

если бы транскрипция катойконима Каракорум в западноевропейских и восточных источниках действительно совпадала с топонимом
Семикаракоры, то это еще ни о чем не говорило бы. Иначе пришлось бы доказывать, что реки Дон и Волга (пользуясь выражением авторов) суть Онома и Керулена, что, согласитесь, непросто. Тоже самое можно сказать и о других топонимических параллелях, которые находят авторы. Скажем, отождествление реки Калки с
Куликовым полем, того в свою очередь — с полем Куличковым, а последнего — с Кулишками приводит к нагромождению географических несообразностей. Москва в таком случае оказывается в «
÷þæåé
çåìëå
», около Днепра (как следует из летописного описания первого столкновения с монголо-татарами); между Коломной и московской
Сретенкой должна находиться Рязанская земля, а также протекать Ока и Донна берегу последнего и находится, как опять-таки следует из текстов источников, а не из домыслов авторов новой хронологии, Куликово поле) и т. д, и т. п. Следует отдать должное историческим источникам они изо всех сил, как только могут, сопротивляются насильникам от новой хронологии. В частности, топонимы и антропонимы, встречающиеся в источниках, никак не хотят описываться в прокрустово ложе новой гипотетической концепции. Поэтому создателям последней постоянно приходится прибегать к разного рода ухищрениям, дабы получить столь желанный ими результат. Чаще всего они идут по пути реконструкции первоначального имени. Для того чтобы выявить первичное название того или иного географического пункта, онимы, встречающиеся в источниках, чаще всего этимологизируются. Если последовать за авторами новой хронологии, то придется согласиться стем, что в Восточной Европе (вопреки злостным фальсификациям современных картографов и географов) протекает всего лишь одна река — она таки называется Река (буквальное значение гидронимов Дунай, Днепр, Дон, Волга и др, а Соединимо Штаты Америки и Россия — одна страна, поскольку и тут, и там есть населенные пункты с названием Москва. Кстати, о Москве. Если следовать логике рецензируемых авторов, то придется признать, что во всех текстах, и которых упоминается этот катойконим, следует читать Киев. Объясню, почему. По мнению новых хронологов, города Тверь и Теребовль — одно и тоже. Основанием для их отожествления выступает очень глубокая мысль Звук "Б" часто переходит в "В" и тогда без огласовок (!? — И.Д.), имеем ТРБ— ТВР»
42
. Сразу за этим пассажем следует параллель между Васильком Теребовльским, ослепленном в Киеве, и Василием Темным, ослепленным в Москве, Василек, по мнению Г. В. Носовского и АТ. Фоменко,— некто иной, как Василий II. Отсюда с неизбежностью (если, конечно, авторы серьезно относятся к своей методе) должен следовать вывод Киев (KB) и есть Москва (KB). Несмотря на
305

полную абсурдность такой параллели, она гораздо более основательна, чем Тверь-Теребовль. Здесь, во-первых, нет никаких фонетических замен, во-вторых, нет перестановок звуков (которые авторы благоразумно не замечают в-третьих, помимо чисто формальных признаков, их роднит то, что оба города считаются столицами. И это притом, что лишних звуков (о них наши ученые тоже скромно молчат) ровно столько же. Итак, Москва = Киев. Другими словами, столица России — Киева столица Украины — Москва, Следовательно, и Украина России Интересно, как к этой гипотезе отнесутся правительства и граждане обоих суверенных государств Полагаю, более основательным будет выглядеть следующее заключение. Историко-географические открытия наших авторов — следствие невежества в области топонимики и этимологии (что, кстати, вовсе не является недостатком для специалиста-математика), а также полного пренебрежения к текстам источников, на которые они якобы опираются. ГЕОМЕТРИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ ИДЕНТИФИКАЦИИ ЛИЧНОСТИ Не меньше впечатляют и демографические открытия А. Т.Фоменко и его товарищей в области истории нашей страны. Исторические личности по произволу хронологических математиков без всякого зазрения совести уничтожаются и размножаются, герои — только ради того, чтобы вписаться в схему называются палачами, убийцы — жертвами, и наоборот. Совесть здесь упомянута не ради красного словца, Речь ведь идет о наших предках. Математика не имеет нравственной стороны. Зато ее имеет история. Отождествив праведника с подонком, историк рискует оскорбить подчас не одного человека, а целый народ. Только полностью потеряв моральные ориентиры, можно свободно оперировать человеческими жизнями и судьбами — даже в прошлом. Но, может быть, для этого есть достаточные основания Итак, как математики идентифицируют личности Главное основание — имя. Если оно злонамеренно не совпадает с построениями математических хронологов, авторы прибегают к его произвольной этимологизации. Так, например, Батый оказывается Батей, а Мамай — просто маминым ребенком. Правда, в последнем случае возникают некоторые трудности, о которых авторы предпочитают не вспоминать. Ведь мамиными те. Мамаями) должны, видимо, называться все, рожденные от женщины, а следовательно, и сами новые хронологи. И уж точно (особенно, если у него есть дети, АТ. Фоменко = Батый, поскольку возглавляет авторский коллектив, уже несколько лет занимающийся разбоем на ниве истории. Учитывая, что в данном случае используется их метод идентификации личности, надеюсь, авторы Новой хронологии не оскорбятся этими невинными параллелями.
306

Другой метод отождествления исторических деятелей — совпадение временных показателей, связанных с теми или иными биографическими моментами. При этом, правда, зачастую точность совпадений, как яуже упоминал, не превышает одного-двух поколений. АТ. Фоменко сотоварищи ничего не стоит в угоду новой концепции древней истории Руси заставить Всеволода Ярославича княжить в Киеве с 1054 по 1093 г Возможно, авторы забыли, что в 1054—1068 гг. киевским князем был старший Ярославич, Изяслав, а в (068—
1076 гг.—Святослав? Причина такой забывчивости достаточно прозрачна иначе Всеволоду остается всего каких-то 17 лет — по методу подсчета, используемому авторами но никак не 39 лет правления, без чего никакого параллелизма с Иваном III, царствовавшим
43 года, не получится даже у них Правда, об Изяславе они в конце концов вспоминают, но при этом приписывают ему годы правления Святослава и Всеволода (!): «Изяслав (Дмитрий) 1054-1078(24), столица Киев Здесь же дается объяснение, на каком основании этот период был причислен к годам правления Всеволода Перед Всеволодом правил его брат Изяслав, эпоха правления которого была смутной. Поэтому правление Всеволода могли считать от смерти Ярослава»
44
К сожалению, авторы не уточняют, для чего (кроме обоснования новой концепции древней истории Руси, Англии и Рима) потребовалось считать именно таки кто (кроме них самих, разумеется) мог считать так, а кто мог (и, надеюсь, может) так не считать. К сожалению, приведенный пример — не исключение, а скорее, правило. Со многими другими параллелями дело складывается не лучше. Между тем, историкам-профессионалам хорошо известно, что даже полные и точные совпадения имен, фамилий и дат жизни (а тем более, возраста или сроков занятия определенных постов и должностей) различных исторических лиц — не повод для их отождествления, Не станет ведь ни один здравомыслящий человек, основываясь только на совпадении фамилий, выдвигать гипотезы, будто автор Новой хронологии ведет популярные у определенного круга телезрителей передачи Империя страсти и Русские гвозди. Хорошо известен пример, когда пренебрежение к несущественным деталям биографий разных людей (их отчествам, происхождению и т. п. мелочам) приводило к созданию совершенно фантастических персонажей. Классическим примером ошибочной идентификации исторических лиц, основанной на совпадении личных имени фамилий, является рассказ В. А. Борисова о посмертной судьбе небезызвестного Ивана Болотникова. К биографии знаменитого деятеля гражданской войны в России XVII1 в. тот приплюсовал сведения о некоем Иване Сулешове Болотникове, сохранившиеся в Следственном обыске о поступках Ивана Болотникова» (датирован 23 августа
307

1618 г) и монахе Николо-Шартомского монастыря Иове Болотнико- ве, упоминаемого в челобитной архимандрита Тихона от 20 июля 1621 г. По гипотезе незадачливого краеведа, Иван Исаевич Болотников не погиб в 1608 г. в Каргополе, а спасся ив течение трех лет (с 1615 по
1618 г) возглавлял разбойничий отряд, терроризировавший жителей Шуйского и Суздальского уездов. После поимки в 1618 гон якобы был пострижен в монахи под именем Иова ив г. скрылся с деньгами монастырских вотчин, сбор которых был ему доверен. Более внимательный анализ позволил легко доказать, что ничего общего, кроме сходства фамилий, Иван Сулешов ни с Иваном Исаевичем Болот-
никовым, ни с беглым старцем Иовом Болотниковым не имел. Между тем, ничего не стоит заявить, будто всеми этими уголовными делами Иван Болотников занимался в свободное от государственных дел время, поскольку именно на тот же промежуток времени приходится деятельность известного московского дьяка Ивана Ивановича Болот- никова
46
Как видим, даже гораздо более полных и точных совпадений, нежели те, на которые опираются АТ. Фоменко и Г. В. Носовский, явно недостаточно для того, чтобы говорить о тождестве людей, упоминания о которых мы находим в источниках. ГЕОМЕТРИЧЕСКАЯ АСТРОНОМИЯ Пожалуй, больше всего историков беспокоят астрономические изыскания новых хронологов. Передатировка «Альмагеста» Птоле- мея — едва лине главный козырь, которым оперируют АТ. Фоменко, Г. В. Носовский и В. В. Калашников. Историкам в астрономических тонкостях разобраться, ой, как непросто. А в изложении геометров и специалистов в теории вероятности все выглядит весьма внушительно, тем более, что астрономический текст часто «оранжируется» довольно сложным математическим аппаратом. Правда, ситуация резко меняется, когда обращаешься к отзывам профессиональных астрономов, о которых наши авторы предпочитают не вспоминать. Итак, во-первых, оказывается, что, приступая к своим исследованиям, математики даже не сочли необходимым освоить трактат Пто- лемея полностью, а ограничились лишь звездным каталогом, понять который можно только после уяснения контекста, в который он помещен, Они же наивно полагали, что «Альмагест» собственно и.пред- ставляет собой каталог звезда не объемистый астрономический трактат, в котором каталог занимает лишь одну десятую долю от всего текста. Впоследствии, правда, авторы исправились. Кстати, точно такая же ситуация возникла в связи с анализом Радзивиловской летописи. Поначалу авторы сочли достаточным прочитать лишь ее описание, которое нашли в предисловии к 38-му тому Полного собрания русских летописей. Через два года они соблаговолили ознакомиться с факсимильным воспроизведенном летописи de visu. Это заставило их отказаться от некоторых совершенно неграмотных, даже сточки зрения элементарной логики рассуждений, и. они срочно начали создавать новые, не менее фантастические гипотезы, лишь бы отстоять принципиальную возможность собственной концепции. Как тут не вспомнить одно из откровений их выдающегося предшественника на ниве борьбы с исторической наукой, НА. Морозова: Если б против этой нужной Морозову] даты были целые горы древних манускриптов, то и тогда бы их всех пришлось считать подложными. Все это уже само по себе весьма наглядно иллюстрирует отношение наших авторов к используемому ими материалу. Датировка «Альмагеста» была неоднократно проверена астрономами, которые, как, впрочем, и все нормальные ученые, ничего не принимают на веру. Они проделали буквально ювелирную работу по абсолютной датировке каталога, которая проводилась по собственным движениям звезд, те. их перемещению по небесной сфере, отражающее в основном движение звезд в пространстве. Методика датировки в принципе достаточно проста ив тоже время абсолютно надежна. Апробировалась она на каталогах Улугбека, Тихо Браге, Гевелия и, наконец, первого каталога, составленного на основании наблюдений с телескопом. Максимальные расхождения в датировках составили всего
57 лет. Астрономы просчитали по годам координаты двух групп, содержащих звезды, которые имеют наибольшие собственные движения Арктур (α Boo, µ ≈ 2" ) и о Эридана (о Eri, µ ≈ 4" ). Полученные данные были сверены сданными «Альмагеста». На основе такого сопоставления и была определена дата составления каталога. В отличие от геометров, разбирающихся в астрономии приблизительно также, как ив истории так считают сами астрономы, специалисты пришли к совершенно однозначному выводу «Альмагест» создан 20—22 века назад в эпоху античности, правда, положения звезд определялись в эпоху Гиппарха (II в. до н.э.), а не Птолемея (конец I — первая половина II в. Об этом же говорит содержащееся в «Альмагесте» значение вековых изменений угла наклона земной оси к плоскости эклиптики и многие другие данные. По мнению астрономов, звездный каталог «Альмагеста» не мог быть подделан даже лучшими астрономами средневековья. Коперник и Региомонтан в XV-XVI вв. сумели бы восстановить положения звезд для эпохи I в. до н.э., только если бы располагали информацией, которую человечество приобрело лишь несколько веков спустя
49
Что же касается астрономических познаний новых хронологов, тов эпитетах профессиональные астрономы, прямо скажем, не стесняются букет астрономических нелепостей, несуразности, знатоки, такое заявление в области астрономии, перенесенное в математику, эквивалентно, скажем, утверждению, что длина стороны в прямоугольном треугольнике, где известны две другие, может быть получена
309

только по теореме Пифагора и измерению линейкой не поддастся, ничем не подкрепляемая вольность авторов, абсурдность "новой исторической хронологии, нелепость получаемого ими результата и т. д, и т. п. Но наиболее показательно, пожалуй, следующее сравнение Когда читаешь такие пассажи, как "южная область неба справа от Млечного Пути, расположенная за Зодиаком, то таки хочется вспомнить письмо профессора Тарантоги, адресованное звездному навигатору Ийону Тихому — популярному герою Станислава Лема: "Дорогой коллега поскольку тамошние звезды не имеют названий, сообщаю Вам ориентиры летите прямо, за голубым солнцем сверните налево, за следующим, оранжевым, направо там будут четыре планеты встретимся на третьей, если считать слева"»
51
К этому, вероятно, вряд ли что-то можно прибавить. Главное астрономы, анализировавшие многочисленные астрономические трактаты нетрадиционных хронологов, единодушны в своем выводе о том, что новый метод датировок полностью непригоден для решения задачи независимого определения времени составления каталога Птолемея, Другими словами, мощного астрономического фундамента, якобы созданного АТ. Фоменко и его товарищами для обоснования новой хронологии, попросту не существует. Так что историки могут спать спокойно. ГЕОМЕТРИЧЕСКАЯ СТАТИСТИКА АТ. Фоменко неоднократно утверждал, что в основе его работы по новой хронологии лежит статистический метод. Поэтому особый интерес представляет, конечно, математический аппарат, которым пользуются они его соавторы. Как ни странно, но точностью представители точных наук, по крайней мере в своих гуманитарных трактатах, читателей не балуют. Так, например, оказывается, что в Повести временных лет основное внимание уделено вовсе не Руси, а Греции. Видимо, речь идет о дурно понятой фразе А. А. Шахматова относительно постепенного возрастания интереса, который проявляет летописец к истории своей страны. Вполне можно проверить, насколько эта точка зрения (оную авторы скромно приписывают НА. Морозову, но полностью с нею соглашаются) соответствует тексту Повести временных лет. Поскольку субъективное впечатление — аргумент ненадежный, постольку обратимся к точным методам. Элементарная статистика, которая, по утверждению АТ. Фоменко, составляет основу основ его сочинений, показывает, что слухи о таком предпочтении слегка преувеличены. Мало того, что все тексты, не имеющие прямого отношения к истории Древнерусского государства (в том числе и упоминание отдельных событий из истории Византии, составляют не более 3,2 % всего объема текста Повести (1850 из 58 029 слов Повести без учета текста Поучения Владимира Мономаха»). Скажем, столица Византии, Царьград (Константинополь) упоминается в Повести 28 раз, те, чуть чаше, чем окраинная Тмутаракань (18 случаев, в то время как Киев только прямо называется 129 раза Новгород — 51. Вообще же русские города по частоте упоминаний в несколько десятков раз превосходят греческие. Греки (как этнос и страна контекст не всегда позволяет дифференцировать эти понятия) называются 66 раз, что вполне сопоставимо, скажем, с упоминаниями печенегов (55) или варягов (44), но почти втрое отстает от частоты употребления слови. И это без учета нескольких десятков упоминаний славян вообще и восточнославянских племен в частности. Даже половцы упоминаются чаще греков (72 раза. Еще более показательно то, что число всех упоминаний в Повести греческих императоров далеко отстает от индивидуальных упоминаний Владимира Святославича, Ярослава Мудрого или, например, Владимира
Мономаха — каждого в отдельности. Другими словами, не стóит повторять весьма спорный тезис НА. Морозова: он — следствие добросовестного заблуждения, недоразумения или, увы, намеренного введения читателей в заблуждение. Не знаю, как такие методы называются в дифференциальной геометрии. В исторической науке в подобных случаях говорят о фальсификации и подтасовке фактов. Что же касается собственно статистики, то ее, насколько мне удалось установить, АТ. Фоменко смог корректно использовать только для количественной характеристики текстов летописных статей. Он разработал методику сравнения объемов информации текстов, разбитых на равные — по описываемым промежуткам времени — главы типа летописных сводов. Учет количества знаков (строк, страниц, упоминаний года в ее тексте, имен всех исторических персонажей, ссылок на другой текст и других подобных единиц в каждой такой главе (например, летописной статье) позволяет составить графики объемов каждой из них. Если всплески и / или спады таких графиков, составленных для двух разных летописных епископ, совпадают, то можно говорить о возможности существования общей основы обсчитанных списков. Результаты, которые могут быть получены таким путем (несмотря на их солидное для гуманитария — математическое оформление, очевидны и весьма тривиальны. Автор это понимает и сам, подчеркивая, что описанный метод не призван заменить традиционные методы. Его роль в быстрой обработке значительной по объему информации и получении предварительных выводов. Однако расширительное употребление этого метода, как и любого другого, при- пело к непредсказуемым результатам. Попытки использовать его для контент-анализа и сравнения текстов, не имеющих исходной разбивки на годовые статьи, дали ряд произвольных графиков. Единых объективных критериев разбивки разных по характеру, происхождению и объему текстов на куски (выражение АТ. Фоменко), естественно, быть не может. Поэтому графики, полученные в результате такого статистического анализа, целиком и полностью зависели от произвола их создателя. Благодаря определенной цикличности исторического процесса (о чему нас уже шла речь) и его величеству Случаю, в ряде графиков были обнаружены некоторые совпадения в продолжительности периодов, разделяющих фазы угнетения и взлетов объемов информации. Все несовпа- дающие экстремумы были скорректированы, Для этого было достаточно слегка изменить исходные принципы разделения текста на информационные блоки, а также увеличить (или уменьшить) количество привлекаемых источников информации — и несовпадающие периоды между экстремальными показателями графиков оказались согласованными. Как это делается, мы видели на примере со сроками правления князей Всеволода Ярославича и Ивана III, а также с присвоением статуса источника вузовским учебникам. Стоит ли удивляться полученным глобальным совпадениям, тем более, что речь идет о слабо формализуемых исторических процессах Собственно, в этом и состоит (если отрешиться от математической оболочки) статистический метод, которым пользуются новые хронологи»
54
Как видим, под именем статистики (у которой и без того не вполне безупречная репутация среди гуманитариев) кроется обычный произвол в работе с фактическим материалом и историческими источниками. ЧЕГО СТОИТ НОВАЯ ХРОНОЛОГИЯ Поражает откровенность и даже какая-то странная наивность, с которой солидные ученые мужи соединяют несоединимое. Например, они, судя по всему, вовсе не шутят, когда пишут, что подготовили научное издание, чтение которого. не потребует от читателя никаких специальных знаний. Впрочем, это вполне точно, поскольку никакими специальными знаниями в области истории авторы (как, кстати, ив астрономии, топонимике, антропонимике, этимологии, исторической географии и других нематематических дисциплинах) авторы не обладают. А ведь, согласитесь, нельзя требовать, чтобы человек, не имеющий никаких специальных знаний в симплектической топологии, написало ней книгу, которая потребовала бы от читателя этих самых специальных знаний. Другой вопрос, сочтет ли АТ. Фо- менко, обладающий глубокими научными знаниями именно в данной области, такую книгу вполне научной. Во всяком случае наличие у читателя хоть каких-то специальных знаний по истории делает чтение трудов по новой хронологии настоящей пыткой. Полагаю, что
312

такой же пыткой для новых хронологов было бы чтение томного труда, автор которого, не требуя от читателя никаких специальных знаний по математике, обосновывал бы новую геометрию, в которой (вопреки недалеким специалистам-математикам) можно запросто вычислить длину шара, основываясь на том, что он — подобно кругу и окружности — круглый, ау всякого круглого объекта, по глубокому убеждению творца новой математики, должна быть длина. Другое дело, если в качестве объекта воздействия будет избран именно несведущий в математике человек Если же вдруг кто-либо из оскорбленных в лучших математических чувствах профессионалов попытается дать отпор невежеству, злопыхателя можно будет обвинить в консерватизме, защите корпоративных интересов и тому подобных грехах. Ну, а уж затем можно начать громить и все прилегающие области этой (математики, то бишь) лженауки. В принципе, ничего нового в таком подходе нет. Он культивировался в нашей стране на протяжении нескольких десятилетий. Комплекс Лысенко», Комплекс Народного Академика — замечательное изобретение. Обидно только за время, потраченное на чтение трудов, посвященных пустому множеству, да еще за тех людей, которых ввели в заблуждение новые хронологи. Впрочем, даже беглый анализ их работ позволил нам затронуть целый ряд принципиально важных вопросов, связанных со спецификой исторического познания.

Приложение ПОПЫТКИ УЛУЧШИТЬ ПРОШЛОЕ

1   ...   22   23   24   25   26   27   28   29   ...   34

---

«ВЛЕСОВА КНИГА И ПСЕВДОИСТОРИИ В 1960 г. в Советский славянский комитет АН СССР поступила фотография дощечки с вырезанными письменами. Ее прислал биолог С. Парамонов, более известный под псевдонимом С. Лесной. Несколько лет он занимался изучением удивительного памятника письменности так называемой «Влесовой книги. Фрагмент ее и был направленна экспертизу в Славянский комитет. Судя по сопроводительным материалам, книга эта представляла собой дощечки с письменами на них. Они были обнаружены в 1919 г. полковником Белой армии А. Ф. Изенбеком в разграбленном имении где-то на Украине (предположительно, в Харьковской губернии. В холщовом мешке, куда они были собраны денщиком А. Ф. Изен- бека, дощечки совершили путешествие в Бельгию. Там в 1925 г. Изен- бек познакомил сними своего нового приятеля, Ю. П. Миролюбова. Как пишет О. В. Творогов,
«инженер-химик по образованию, Ю. П. Миролюбов не был чужд литературных занятий он писал стихии прозу, по большую часть его сочинений (посмертно опубликованных в Мюнхене) составляют разыскания в области религии древних славян и русского фольклора. Миролюбов поделился с Изенбеком своим замыслом написать поэму на исторический сюжет, но посетовал на отсутствие материала. В ответ Изенбек указал ему на лежащий на полу мешок с дощечками (Вон, там, в углу, видишь мешок Морской мешок Там что-то есть. "В мешке я нашел вспоминает Миро- любов,— "дощьки", связанные ремнем, пропущенным в отверстия. Истой поры Ю. П. Миролюбов в течение пятнадцати лет занимается переписыванием текста с дощечек. Изенбек не разрешает выносить дощечки, и Миролюбов переписывает их либо в присутствии хозяина, либо оставаясь в его "ателье" (Изенбек разрисовывал ткани) запертым на ключ. Миролюбов переписывал, с трудом разбирая текст и, по его словам, реставрируя пострадавшие дощечки (стал приводить в порядок, склеивать вспоминает Миролюбов). Он вспоминал также "Я смутно предчувствовал, что я их как-то лишусь, больше не увижу, что тексты могут потеряться, а это будет урон для истории. Я ждал не того Я ждал более или менее точной хронологии, описания точных событий, имен, совпадающих со смежной эпохой других народов, описания династий князей и всякого такого материала исторического, какого в них не оказалось. Какую часть текста В[ле- совой]К[ниги] Миролюбов переписал, С. Лесной установить не смог. В 1941 г, Изенбек умирает, и дальнейшая судьба дощечек неизвестна»
1
Рассказ о знакомстве Ю. П. Миролюбива с сокровищем А. Ф. Изен- бека удивительно напоминает другую историю Старик извлек из своей набедренной повязки грязный, потрепанный парусиновый мешочек. Из него он вытащил нечто похожее на спутанный клубок бечевок, сплошь в узлах. Но это былине настоящие бечевки, а какие-то косички из древесной коры, столь ветхие, что, казалось, они вот-вот рассыплются от одного прикосновения ив самом деле, когда старик дотронулся до них, из-под пальцев его посыпалась труха.
— Письмо узелками — это древняя письменность майя, но теперь никто их языка не знает тихо произнес Генри.
— Клубок был вручен Френсису, и все с любопытством склонились над ним. Он был похож на кисть, неумело связанную из множества бечевок, сплошь покрытых большими и маленькими узелками. Бечевки тоже былине одинаковые одни — потолще, другие — потоньше, одни — длинные, другие — короткие. Старик пробежал по ним пальцами, бормоча себе поднос что-то непонятное Он читает — торжествующе воскликнул пеон,— Узлы — это наш древний языки он читает по ним, как по книге»
2
Настораживает совпадение деталей в этих историях речь идет о холщовом мешке, в котором хранятся связки старинных письмен, и сегодня никто не может прочитать, но все знают, что в них рассказывается о древнейшей истории народа. Судя по всему, это неслучайно. Ю. П. Миролюбов просто хорошо знал творчество Джека Лондона. И когда фантазия ему отказала, использовал готовые образы. Вернемся, однако, к официальной версии. Содержание текстов, прочтенных Ю. П. Миролюбивым, оказалось просто потрясающим. Дощечки рассказывали историю славянских племен, начиная св. до н.э. (залет до Германариха», готского вождя, погибшего в 375 г) вплоть до времени Дира», те. приблизи- тально до IX в. Итак, в распоряжение Ю. П. Миролюбова попал совершенно уникальный источник, повествовавший чуть лине о двухтысячелетней истории русичей, заполненной бесконечными войнами с готами, гуннами, римлянами, греками, варягами и другими народами. На таком фоне вовсе не кажется преувеличением, что дощечки были названы «колоссальнейшей исторической сенсацией. Под таким заголовком в ноябре 1953 г. сообщение о чудесной находке было опубликовано в журнале «Жар-птица», который ротапринтным способом выходил в Сан-Франциско. Однако его издатель, русский эмигрант А. Кур (генерал А. Куренков), явно не спешил приступить к публикации текстов дощечек. За следующие три года увидели свет лишь его собственные статьи, содержавшие не более сотни строк из Деревянной книги. И только в марте 1957 г, в той же «Жар-птице» начали воспроизводить полные тексты отдельных дощечек. В 1959 г. журнал прекратил свое существование, и публикация их не была завершена. Тем не менее, С. Лесной продолжал изучать «Влесову книгу ее материалы вошли в последние пять выпусков его Истории руссов в неизвращенном виде (Париж Мюнхен, 1953-1960) и монографию Русь, откуда ты Основные проблемы истории Древней Руси Виннипег. Им же было предпринято специальное исследование, посвященное дощечкам А. Ф. Изенбека: «"Влесова книга" — языческая Летопись доолеговой Руси История находки, текст и комментарий Виннипег, 1966. Вып. С. Лесной и прислал в Москву, видимо, единственный имевшийся в его распоряжении фотостат одной из дощечек (условный номер — 16). Экспертиза фотографии была поручена одному из самых авторитетных специалистов в области языковедения и палеографии Л. П. Жу- ковской. Итоги анализа были разочаровывающими. Во-первых, оказалось, что фотография сделана нес самой таблички, ас рисунка, изображавшего дощечку с письменами. Во-вторых, буквы, которыми была сделана надпись, вызывали серьезные сомнения в подлинности. Они, хотя и имели довольно архаичный вид, отдаленно напоминали систему письма деванагари, с помощью которой сначала второй половины второго тысячелетия нашей эры записывались санскритские тексты. В-третьих, (и это — главное) данные языка, на котором был написан текст, однозначно говорили о подделке в нем сочетались разновременные явления различных славянских диалектов, чего не могло быть нив одном реальном славянском языке. Итак, фотография была фальсификатом. Но, может быть, поддельна только фотография Вопрос, как будто, должен был разрешиться на V Международном съезде славистов, проходившем в Софии в 1963 г. На нем С. Лесной собирался выступить с сообщением о «Влесовой книге. Доклад, к сожалению, не состоялся, поскольку докладчик в Софию таки не приехал. Но тезисы были опубликованы в материалах съезда. После смерти С. Лесного интерес к «Влесовой книге как в нашей стране, таки за рубежом угас. Оснований для сколько-нибудь серьезных оценок этого памятника было явно недостаточно. Тем не менее и единственной публикации, появившейся в период временного затишья, таблички А. Ф. Изенбека были названы выдающимся памятником письменности И. Кобзев). С новой силой ажиотаж поднялся в середине х годов, когда, как полагают, ряду отечественных литераторов и журналистов стали доступны вышедшие незадолго до того на Западе публикации текста
316

«Влесовой книги и его переложения, подготовленные С. Лесным. В многочисленных статьях, появившихся в Огоньке и Новом мире, Неделе и Литературной России, Технике молодежи и В мире книг, усиленно популяризировалась идея о том, что ученые намеренно замалчивают поразительные данные уникального источника, в корне расходящиеся с общепринятыми в научном мире представлениями о древнейших судьбах славянских племен. При этом выдвигалось требование полностью напечатать эту любопытную, хотя и не бесспорную рукопись и провести ее обсуждение с привлечением широкой общественности Мнение специалистов, продолжавших утверждать, что в данном случае мы имеем дело с низкопробной фальсификацией, игнорировалось. Объяснялось это, с одной стороны, тем, что советские историческая и филологическая науки и какой-то степени скомпрометировали себя излишней политизированностью, заданностью выводов, подчиненностью их сиюминутным потребностям партии и правительства. С другой стороны, без ответа оставался самый, пожалуй, главный вопрос Почему не печатается это заинтересовавшее многих сочинение Ларчик же открывался просто ученые не имели возможности ознакомиться с полным текстом копий Ю. П. Миролюбива. Лишь любезность инженера из французского города Руайя Б. А. Ребиндера (кстати, тоже русского эмигранта) позволила прорвать информационную блокаду. Он прислал в Институт русской литературы АН СССР свою работу
«Влесова книга, в которой был предложен новый перевод текстов Ю. П. Миролюбива, сделанный с учетом всех их изданий и прежних переводов. Однако полное представление о «Влесовой книге ученые смогли получить только после завершения в 1984 г. многотомной посмертной мюнхенской публикации сочинений самого Ю. П. Миролюбова. По этим материалам один из крупнейших отечественных текстологов О. В. Творогов написал уникальную в своем роде работу. Она увидела свет в 1990 г. в м томе Трудов Отдела древнерусской литературы. Здесь, наконец-таки, был полностью опубликован текст Деревянной книги (со всеми вариантами, сохранившимися в рабочих записях Ю. П. Миролюбова), а также его подробнейшее и всестороннее исследование. Эту публикацию О. В. Творогов сопроводил частью перевода книги Б. А. Ребиндера — безусловного сторонника ее древности. Это представлялось тем более необходимым, что, по мнению О. В. Творогова (с которым, кстати, трудно не согласиться, точный перевод данного текста вообще невозможен Для того чтобы дальнейший разговор о «Влесовой книге был более предметным, приведу в качестве образца текст двух «дощк» Ю. П. Миролюбова с подстрочным переводом Б. А. Ребиндера, расшифровку С. Лесного, а также фрагмент поэтического переложения, предложенный неутомимым популяризатором идеи не только подлинности, но и гениальности «Влесовой книги, поэтом И. Кобзевым.
317

Тексты
Дощечка а Дощечка б
318

Переводы и переложения
Перевод Б . Ре б инд ера Дощечка а Слава нашим богам. У нас вера правая, которая не требует человеческих жертв. А это делается у варягов, которые издавна приносили жертвы, именуя Перуна Перкуном, и ему жертвовали. Мы же смеем давать жертвы полевые от трудов наших просо, молоко, жиры и на Коляду подкреплять ягненком, а также на
Русалии, день весны, и на Красную горку. Это делаем в память нашего исходу от Карпат. В те времена наш род назывался карпами. Потому что от страха мы жили в лесах, наше название древичи, а на полях наше имя было поляне <...> А во времена Готов и появление варягов избирался Князь в вожди, и тот вел юношей в злой бой, и тут римляне, поглядев на нас, замыслили злое на них, и пришли с колесницами и со своими железными бронями, и напали на нас, и потому мы долго оборонялись от них, а отрщахомсме
(отбились?)»
5
Дощечка б И римляне знали, как мы дорожим жизнями нашими, и оставили нас. И тогда греки захотели отобрать у нас Хорсунь, и мы сражались, чтобы не попасть в рабство, И борьба эта и сраженья великие продолжались тридцать лети они оставили нас <...> И не отдадим землю нашу, как мы не отдали землю Троянову, и мы не дадимся римлянам, чтобы не посетила обида Дажьбого- вым внукам, которые с оружием поджидали врагов, таки сегодня мы не заслуживаем хулы, как и отцы наши, которые, загнав готов к берегу моря, одержали там победу над ними. Песни хвалы и матерь (сва) поет, и эта прекрасная птица, которая несет пращурам нашим огонь в дома их»
6
«Расшифровка» С. Лесного Боги русов не берут жертв людских и ни животными, единственно плоды, овощи, цветы, зерна, молоко, сырное питье (сыворотку, на травах настоенные, и меди никогда живую птицу и рыбу, а что варяги и аланы богам дают жертву иную — страшную, человеческую, этого мы не можем делать, ибо мы Даждьбоговы внуки и не можем идти чужими стопами.
319

И вот грядет с силами многими Даждьбог на помощь людям своими так страха не имейте, поскольку, как в древности, таки теперь, оные (боги) заботятся. И вот был город Воронзенц, город, в котором уселись готы, и. русы бились, и тот город был мал, и также окрестности того были сожжены, и прахи пепел тех развеяли ветрами на обе стороны и место это оставлено. земля тарусская. не забудьте ее — там ведь кровь отцов наших проливалась...»
7
Поэтическое переложение И. Кобзева: Птица Матырьсва снова крылами бьет злая рать браман рыщет по степи. Сквозь любую щель городских ворот все слышнее гул вражьей поступи Черным дымом в небо плывут дома. Жаль вопит, обрекая мыкаться. До своих богов, коих скрыла тьма, скорбный голос спешит докликаться. И бог Влес, кто огонь очагам дает, нам идет подмогнуть в сражении И дрожит браманский и готский род, вождь
Гематрих бежит в смятении. Малой Калки брег их уводит вон, чтоб потом за Великой Калкою по иным степям, где струится Дон, кочевать им порою жаркою. Там навек рубеж промеж нас пройдет, даль укроет края последние. Лет четыреста будет драчливый гот разорять племена соседние. Ну, анаше дело — поля пахать, скот да шкуры, да тук выменивать, в городах с аланами торговать, чужеземный товар примеривать. Да к себе домой серебро свозить, брать колечки червонозлатые, да богов премудрых благодарить за такие лета богатые. Одолеть нам дает любую рать трех святых отцов сила властная те святые — Ярь, да еще Колядь, да еще потом — Горка Красная. Сними вряд Овсень, с волосами ржи, да с глазами насквозь веселыми. Словно странники божьи сии мужи городам бредут и селами. И где тот хоровод пройдет словно вдруг от молвы пророчес- кой,—затихают войны и мир грядет по чужой земле и по отческой»
8
Знакомство с оригиналом явно свидетельствует, что мнение О. В. Творогова, будто текст Книги крайне неясен и невразумителен, а перевод его вряд ли возможен, имеет чрезвычайно веские основания. Высказывания же о том, что в дощечках Изенбека все оригинально и непохоже на нам уже известное, причем все это облечено в яркую словесную форму, изобилует метафорическими речениями, способными стать пословицей или поговоркой, представляется некоторым преувеличением, Достаточно вспомнить несколько строк из Слова о полку Игореве», чтобы убедиться во второй свежести и формы, и содержания Деревянной книги
320

Итоги научного анализа «Влесовой книги не оставляют никаких иллюзии. Все, начиная с внешнего вида источника, первых противоречивых сообщений о его существовании и кончая редакциями текста в рабочих тетрадях Ю. П. Миролюбова, свидетельствовало обод- ном перед нами крайне примитивная фальсификация, созданная самим первым исследователем книги. Казалось бы, тема подлинности (не говоря уже о достоверности сведении) «Влесовой книги окончательно закрыта. Все точки над i расставлены. Однако, видимо, идейные мотивы, заставившие в свое время Ю. П. Миролюбова пойти на грубую подделку, живы и сегодня. Конечно, приятно думать, что
«славяно-русы... являются древнейшими людьми на Земле как писал Ю. П. Миролюбов), или что история начинается. в Сибири как это делал В. Чивилихин). Беда лишь в том, что для доказательства таких заявлений приходится прибегать к фальсифицированным источникам. А потому и после публикации О. В. Творогова не прекращаются обвинения ученых, доказывающих (к сожалению, чаще всего в специальных изданиях, к которым непрофессионал обращается редко) очевидные вещи, в отсутствии патриотизма. Некий Бус Кресень который тут же спешит сообщить, что его зовут Александром Игоревичем Асовым) издает реконструированную «Влесову книгу в качестве подлинного источника, сохранившего истинную историю сла- вяно-русов, а журнал Молодая гвардия готовит публикацию уже упоминавшейся Истории руссов в неизвращенном виде С. Лесного, рекомендуя ее как исследование, опирающееся на новейшие материалы. Массовым тиражом (100 000 экз) опубликованы в Саратове Мифы древних славян, в которых «Влесова книга (с предисловием академика Ю. К. Бегунова) занимает почетное место. Сей скорбный список можно продолжить. Впрочем, фальсификация источников — не единственный способ
«удревнить» историю своего народа. Можно использовать с этой целью и источники подлинные. Тогда, однако, задача усложняется подлинные источники, как правило, хорошо известны и изучены. Кроме того, к ним всегда можно обратиться, чтобы проверить новую интерпретацию. Соответственно возрастает опасность быть, что называется, пойманным за руку. Попробуй в таких условиях открыть что-
321

нибудь сенсационное, отбрасывающее начало истории этноса на ты- сячу-другую лет назад Да и кое-какая квалификация для подобных подвигов требуется, чтобы не попасть в заведомо глупое положение. Именно поэтому немногие отваживаются на подобные эксперименты. И все-таки время от времени такие люди находятся. Примером может служить книга ГС. Гриневича, посвященная праславянской письменности. Автор ее, судя по его собственным словам, профессиональный геолог. Что касается филологической подготовки, то лучше всего о ней свидетельствует заявление ГС. Грине- вича: В дореволюционной России Ъ знак (!) употреблялся, можно сказать, к месту и не к месту»
10
Подтверждается это совершенно сногсшибательным для лингвистического исследования аргументом Все, наверное, видели старые вывески, на которых даже (! —
И.Д.) фамилии владельцев каких-либо заведений кончались на Ъ знак БАГРОВЪ, ФИЛИПОВЪ, СМИРНОВЪ и др.»
11
Другими словами, автор Праславянской письменности, видимо, даже не подозревает, что до реформы 1918 г. Ъ являлся незнакома буквой, имевшей название (ер, которой, в соответствии с правилами орфографии того времени, обязательно должно было заканчиваться на письме слово с нулевым окончанием тес согласным звуком на конце. После этого как нельзя более своевременным кажется тезис ГС. Гриневича о том, что обычно «псевдодешифровщи-
ками» неизвестных систем письменности являются не профаны (к коим, очевидно, совершенно справедливо относит себя автор данного трактата, а заслуженные ученые, почтенные эрудиты Как бы тони было, ГС. Гриневич задается целью доказать, что праславянский язык — древнейший письменный язык на Земле, а не
«вторичный»(?!),т. е. берущий начало из какого-то более древнего языка. Для этого были собраны чуть лине все известные на сей день нерасшифрованные или не до конца ясные надписи, происходящие из самых разных концов Евразии — от долины Инда до Италии — и относящиеся к самому разному времени, начиная с V тыс. до н.э. В один ряд оказались поставленными знаменитый Фестский диск, надписи из Троицкого городища, критские тексты, написанные линейным письмом Аи линейным письмом Б, этрусские и протоиндийские надписи, и протчая, и протчая, и протчая», не исключая, естественно, и образец книжного дела IX века, «Влесову книгу. Не повезло, кажется, только «кохау ронго-ронго» — таинственным письменам острова Пасхи. Да и то скорее всего лишь потому, что ГС. Гриневич незнаком с трудами Питера Бака (Те Ранги Хи- роа), который, в отличие от Тура Хейердала, считает, что о-в Пасхи был заселен нес американского, ас азиатского побережья Тихого
322

океана. Только это спасло знаменитых каменных гигантов от родства с «праславянами» ГС. Гриневича. Ведь графическое сходство письменностей острова Пасхи и протоиндийской культуры давно уже отмечалось специалистами (чего нельзя сказать, к примеру, о знаках
Фестского диска. При прочтении текстов, правда, возникают довольно любопытные и — для неподготовленного читателя — несколько странные замены вполне ясных текстов невнятным набором звуков. Надо обладать недюжинной фантазией, чтобы за сочетанием увидеть Теперь, надежда вчерашняя. Давит воздухом) все немило- серднее. Аура приносит себя в жертву»
12
Хотя и переведенный текст, признаться, остается не менее загадочным, чем оригинал, И это все — вместо совершенно ясно читаемых на соответствующей иллюстрации имен изображенных на этрусском зеркале персонажей Атланта и «Мелеагр». Кстати, сочетание этих действующих лиц вовсе неслучайно, о чем знает всякий, кто знаком с античной мифологией и слышало каледонской охоте. Что же движет людьми, не жалеющими сил и времени для создания липовой книги или туманного прочтения ясного (или, наоборот, вовсе нечитаемого) текста Зачем они занимаются фальсификацией исторических источников (а мы имеем дело именно с таким феноменом Судя по всему, для того, чтобы отыскать в них информацию, в которой нуждаются их исторические построения или представления, не подтверждаемые источниками нормальными. Давайте почитаем, что они пишут о ранней истории славян. Ю. П. Миролюбов утверждает, что «славяно-русы... являются древнейшими людьми на Земле, причем прародина их находится между
Сумером (Шумером? — И.Д.), Краном и Северной Индией, откуда около пяти тысяч лет тому назад славяне двинулись в Иран, в Загрос, где более полувека разводили боевых коней, затем ринулись конницей на деспотии Двуречья, разгромили их, захватили Сирию и Палестину и ворвались в Египет В Европу, согласно Ю. П. Миролюбову, славяне вступили в VIII в. до н.э., составляя авангард ассирийской армии, Он пишет ассирийцы подчинили все тогдашние монархии Ближнего Востока, в т.ч. и Персидскую, а персы были хозяевами Северных земель до Камы. Ничего нет удивительного, если предположить, что славяне были в авангарде ассирийцев, оторвались от главных сил и захватили земли, которые им нравились»
15
Поэтому, признается Ю. П. Миролюбов, придется поворачивать всю историю 323

Итак, рычаг был обнаружен. Оставалось отыскать точку опоры. Иона была найдена.
«Влесова книга появилась в поле зрения научной общественности после того, как была написана большая часть процитированных строк. А ведь Ю. П. Миролюбов уже должен был знать о ней, когда рассказывало похождениях предков основателей Древнерусского государства, но ни разу на нее не сослался. А вот результат исторических штудий ГС. Гриневича. Оказывается, славянские племена населяли обширные пространства Подуна- вья на юго-востоке Европы еще в V тыс. до н.э. На рубеже следующего тысячелетия произошли значительные подвижки славян. Часть из них двинулась в Двуречье. С тех пор останки наших предков лежат в основании холма "Эль-Убайд", вокруг и поодаль которого вырастут со временем города Шумера и Вавилона. И мы обязаны помнить тех, кто научил строить эти города. Вторая славянская волна двинулась на восток, ив тысячелетии до н.э. почти все Подунавье—Поднепровье будет охвачено высокоразвитой трипольской культурой. Отсюда славяне отправятся на юг и там, в Пенджабе и долине Инда, создадут одну из трех величайших культур Древнего Востока — протоиндийскую культуру, на которой затем поднимется культура Древней Индии»
17
Однако кг. до н.э. протоиндийская культура Хараппы и Мо- хенджо-Даро внезапно прекратила свое существование. ГС. Гриневич связывает это стем, что примерно тогда трипольцы были вытеснены восточными племенами из Среднего Поднепровья. Отсюда славяне устремятся на юг, на Балканы, а затем далее — в Эгеиду». Сюда же, но уже через Малую Азию пришли и их соплеменники, оставив свои города у подножий Гималаев. Все вместе считает ГС. Гриневич,— на острове Крит они создадут могучую Критскую державу, искусство которой станет предтечей великого искусства Древней Греции»
18
А после извержения вулкана на острове Санторин около 1450 г. до н.э. они покинут Крит и под именем этрусков поселятся в Италии. Здесь, правда, фантазия покидает автора, ион вынужден признать, что дальнейшая история славян до того момента, когда они в конце концов. вернутся на свои исконные земли, остается ему неизвестной. Но дату этого конца концов он называет (хоть и без каких- либо обоснований) — не раньше IV-III вв. до н.э.».
324

Неясны автору и причины столь грандиозных перемещений. Единственное объяснение, которое кажется ему достаточно серьезным это охота к перемене мест И вся описанная историческая картина нарисована на основании текстов, не более прозрачных, чем цитировавшаяся надежда вчерашняя Однако продолжим. Оказывается, у праславян на Крите удалось обнаружить следующую технику наземные аппараты, по форме аналогичные современным вертолетам, а также летательные аппараты, аналогичные по форме и размерам (?!) современным ракетами автомобили, двигавшиеся со скоростью 200-300 км / ч, что вполне может отвечать скорости наземного аппарата с реактивным двигателем. При всех расхождениях — а они весьма существенны — точек зрения Ю. П. Миролюбива и ГС. Гриневича, есть, пожалуй, черта, которая роднит их. Оба они стремятся во чтобы тони стало доказать, что МЫ не только не хуже, но гораздо лучше ИХ. Все ИХ достижения — это НАША заслуге, и главная из них — МЫ древнее ИХ. Сточки зрения здравого смысла, правда, представляется несущественным паспортный возраст этноса. В конце концов, государства, располагающиеся на территориях, где зародились древнейшие цивилизации на нашей планете, вoвce не являются поэтому случаю самыми влиятельными или уважаемыми в мире. Дело тут в другом, Вот какими строчками завершает свой труд ГС. Гриневич: в новые места славяне несли культуру, в частности культуру письма, поэтому особый "склад характера" славян приобретает особенную особость (?!). И здесь, может быть, к месту будет вспомнить о "загадочной славянской душе, хотя книга совсем не об этом. Однако за словом и его смыслом всегда стоит нечто большее, то, что будит и каждом из нас не один только научный интересно и даст священное право славянину любить все славянс- кое...»
21
Значит, дело — вправе на любовь к своим предкам, которое, помысли ГС. Гриневича, можно получить (интересно, у кого) только при одном условии если удастся доказать, что наши предки — самые древние. При этом цель оправдывает средства. Полагаю, однако, что право на любовь к отеческим гробам никто и ничто не может дать или не дать. Оно просто есть. И ие только у славян. Наши же авторы просто-напросто пытаются улучшить свою
325

историю, чтобы получить право любить ее. Мысль этак сожалению, не нова. С распадом СССР, а вместе сними новой исторической общности, советского народа, начался невероятно болезненный, поскольку он касается лично каждого, процесс становления национального самосознания. Человек не может существовать без определения того, что представляет собою Мы, частью которого он является. А для этого необходимо, в частности, знать свое прошлое, Но именно реальное прошлое, а не тот миф (каким оно должно было быть, который давался в официальных установках. Наверное, поэтому на страницах книг, о которых шел разговор, то и дело мелькают фамилии историков, прославившихся своей официозностью. Они занимались не грубой фальсификацией источников, но искусной идеологической манипуляцией общественным сознанием, доказывая, например, что Киев был основан 1500 лет назад, в то время как археологические находки подтверждают существование здесь города лишь на протяжении лет, что, впрочем, тоже немало.

Приложение ЛЕГЕНДА О ХАЗАРСКОЙ ДАНИ Исключение в ряде сообщений о том, чем выплачивалась дань, представляет, пожалуй, лишь так называемая легенда о хазарской дани, завершающая недатированную часть Повести временных лет Данный текст неоднократно пытались истолковать буквально, что приводило кне вполне удовлетворительным результатам. Легендарный рассказ о хазарской дани НМ. Карамзин назвал басней, изобретенной уже в счастливые времена оружия Российского, вили веке»
2
Недаром она часто привлекалась историками оружия как одно из первых отечественных свидетельство различиях в вооружении руси и хазар. При этом подчеркивалось, что меч был своего рода военной эмблемой Руси. Сообщение же о хазарской дани воспринималось как довольно точное описание более или менее реального события, а противоположение однолезвийной сабли и двухлезвийного меча подтверждалось множеством археологических примеров. В тоже время авторы подобных рассуждений были вынуждены признавать, что настоящая сабля, появившаяся в Х вв., все-таки составляла серьезную конкуренцию мечу. Она была более эргономичной и позволяла наносить скользящие удары, рассекающие большую поверхность тела противника. Меч обладал рядом преимуществ в пешем бою, однако заметно уступал сабле в конных столкновениях. В южных регионах Киевской Руси княжеским дружинам чаще всего приходилось сражаться с отрядами кочевников. Поэтому там наряду с мечами (кстати, все больше приспосабливавшимися к кавалерийскому бою) стали широко использоваться сабли, заимствованные из арсенала противника.
327

Кроме того, оказалось, что не только сабля, но и меч не имеют местных корней в культуре предшествующей поры»
3
До конца X в. большинство мечей в землях восточных славян были привозными, изготовленными в мастерских Рейнской области. Это подтверждается не только археологическим материалом, но и письменными источниками. Так, арабоязычные авторы отмечают, что русы в отличие от вооруженных преимущественно копьями, дротиками и стрелами славян) не расстаются с франкскими мечами (ср. у Ибн- Русте Мечи у них сулеймановы»). Вместе стем меч вовсе не был чужд хазарским воинам, Достаточно вспомнить упоминания меча (не сабли) в уже проводившемся отрывке из письма неизвестного хазарского еврея X в. (так называемый Кембриджский документ, в частности рассказ о том, как Бул- щ-ци (он же досточтимый Песах») спас. от руки Русов и поразил всех оказавшихся из них там) и умертвил ме]чом»
4
.
Там же упоминается, что один еврей выказал в тот день необычайную силу мечом и обратил в бегство врагов, напавших на хазара также говорится об уцелевших от меча (имеются ввиду враги хазар) в письме еврейского сановника Хасдая ибн-Шафрута к хазарскому царю Иосифу. Вряд ли летописец не знал об этом. Легендарные опасения, вложенные им в уста хазарских старцев, видимо, относились не к «такти- ко-техническим данным различных видов холодного оружия. Очевидно, поэтому в последние годы исследователи древнерусского оружия реже вспоминают о хазарской дани. Буквальное понимание рассказа о выплате полянами хазарской дани именно мечами затруднялось и тем, что в других, уже приводившихся нами, местах Повести временных лет говорится, что дань хазарам выплачивалась славянами в денежной, а не в натуральной форме. Возможно, поэтому многие историки и литературоведы рассматривают эту легенду лишь как образ, метафорически или аллегорически передающий субъективную оценку каких-то реальных событий или отношений. Так, ВО. Ключевский полагал, что предание о мечах в качестве дани, передавало субъективное впечатление, которое произвели на днепровских славян захватившие их хазары, впечатление народа невоинственного и нежестокого, мягкого В. Г. Мирзоев же видел в этой истории просто иллюстрацию к представлению летописца об изменчивости судьбы истории. В чем-то близок такой точке зрения взгляд ГМ. Барана, полагавшего, что этот вымысел сложился под влиянием еврейских понятий об обоюдоостром мече
328

как эмблеме и орудии правосудной кары и отмщения за содеянное зло»
7
Несколько иное толкование легенда о хазарской дани получила в комментариях Д. С. Лихачева. По его мнению, это — народное историческое предание, которое, подобно другим преданиям, записанным летописцем, политически осмысляет события прошлого. В данном случае, считает Д. С. Лихачев, летопись не столько стремится передать исторический факт, сколько его осмыслить, соотнести с современностью»
8
Позднее Д. С. Лихачев уточнил, что рассказ о хазарской дани относится к числу летописных переложений дружинной поэзии высокого патриотического пафоса, подчеркивавшей воинственность русских. С такой трактовкой сюжета о дани вполне можно согласиться. Остается неясным лишь, как мудрые

1   ...   23   24   25   26   27   28   29   30   ...   34

---

«
ñòàðöû õàçàðñêèå
» сумели разгадать и необычной дани великую историческую судьбу полян Близкую точку зрения высказывает Б. А. Рыбаков. Он называет рассматриваемое сообщение записью эпического сказания. Дань в виде меча от дыма трактуется им как символическое выражение полной независимости полян от хазар и возможность силой оружия отстоять ее С такой трактовкой легенды о хазарской дани соглашается и С. А. Плетнева. В данном случае, полагает она, мы имеем рассказ о последнем «полюдье» хазар в полянскую землю. Получив вместо дани символический вызов не мирно меч, хазары якобы отступились от сильного и далекого народа Однако сами поляне, видимо, такого взгляда не придерживались, поскольку на протяжении многих лет все-таки платили хазарам дань и не символическую. Об этом, в частности, они говорят (под 6370 г)
Аскольду и Диру, когда те пришли в Киев В несколько ином освещении упоминает легенду о хазарской дани АС. Демин. Она толкуется им как один из примеров использования летописцем загадок для отделения не своего, «
îêîëíîãî
» этноса (хазар) в переходной области, населенной не абсолютно чужими, но и не совсем своими народами. Ни одно из приведенных объяснений не дает, однако, ответа на вопрос какой все-таки смысл вкладывал летописец в образы меча и сабли, противопоставляемые в легенде о хазарской дани Видимо, автора летописи в данном случае интересовали не буквальное противопоставление конкретных видов холодного оружия, не символическая декларация полянами собственной независимости, подкрепленная превосходством вооружения, и не политическое противопоставление полян Хазарскому каганату, получающие аллегорическое воплощение в оппозиции меч — сабля. Возможно, в данном случае имеется ввиду оружие как святыня. Известно, что мечи на Руси выполняли, помимо основной, определенные сакральные функции. Вспомним, что в договорах с греками
6415, 6420 и 6453 гг. нехристианская Русь подтверждала выполнение достигнутых соглашений клятвой на мечах и другом оружии. Самое, пожалуй, любопытное, что греков-христиан такая клятва вполне удовлетворяла Видимо, в связи с этим уместно вспомнить, что не только у восточных славян, но и у народов Западной и Центральной Европы христиан, в том числе) меч был объектом культового поклонения. Представление о святости меча восходило, по мнению Ф. Кардини, к культурной тюрко-монгольско-ирано-германской общности, сложившейся в среде народов-всадников»

---

11
В пользу этого мнения говорит целый ряд примеров, почерпнутых из западноевропейских эпических сказаний. Еще Атилла обосновывал свои притязания на власть тем, что у него имелся знак богоизбранности меч, найденный каким-то пастухом на пастбище. Сигмунд, сын
Вольсунга, получил в знак божественного благоволения меч, который когда-то Один вогнал в Мировое древо по самую рукоять. Христианство, по выражению Ф. Кардини, окрестило древний священный обычай ив тоже время именем Христа изгнало дьявольские силы, гнездившиеся в оружии, очистило от них последнее прибежище старых языческих богов. Правда, как отмечает исследователь, в христианскую эпоху главное значение имел не клинок меча, а рукоять»
13
В нашем же случае, напомним, внимание фокусируется именно на лезвии оружия. Известно, однако, что клинки большинства мечей IX-XIV вв., найденных на территории Руси, имели надписи-клейма. Они инкрустировались в верхнюю треть дола меча вовремя ковки, и горячем состоянии металлической проволокой (железной или демаскированной. Как показали многолетние исследования, клинковые надписи, чаще всего представлявшие собой довольно сложные сокращения, имели преимущественно религиозное содержание и были связаны с именами Иисуса или Богоматери. Это дает основания предполагать, кроме всего прочего, что упоминание именно лезвий меча и сабли в легенде о дани, которую поляне заплатили холодным оружием, могло иметь какой-то сакральный смысл, до последнего времени ускользавший от внимания исследователей. Поскольку рассказ о хазарской дани входил в состав Начального свода, возможно, рассматриваемое сообщение было связано с задачей, которая стояла перед его составителем, и соответствовало контексту, в который оно было вплетено. Судя по всему, основная идея,
330

---

---