Файл: С. И. Дьяков, С. Ю. Добряк, В. Е. Ванягин, Д. Н. Соловьев, В. В. Горохов, А. С. Фадеев, А. А. Бакарюкин, С. Л. Павлович, С. О. Фомичев, А..docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 03.02.2024
Просмотров: 755
Скачиваний: 8
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
История Артиллерийско-инженерной школы – первой в России и одной из первых в мире – это яркое свидетельство самостоятельного творческого развития русским народом артиллерийской науки и техники.
К концу второго десятилетия XVIII столетия Московская артиллерийская школа приобретает все более четко выраженный характер учебного заведения артиллерийского профиля. В основе этих изменений лежали причины, связанные с глубинными процессами развития артиллерии и превращения ее в боевой род войск русской армии, зарождения тактики ее боевого применения, совершенствования форм самой структуры ее центрального органа управления в лице Приказа Артиллерии. Все это создавало необходимые предпосылки для дальнейшего развития школы и превращения ее в один из центров подготовки квалифицированных артиллерийских кадров знакомых с основами военно-инженерного дела.
Московская школа математических и навигационных наук была основана 14 января 1701 г. В развитии русского светского образования это было закономерным явлением, поскольку дворянских недорослей приходилось привлекать к учебе в новых учебных заведениях «с великим принуждением»280. В выписке, присланной из Оружейной палаты в Приказ Артиллерии о ее учреждении, говорилось: «в прошлом 1701 году января дня 14 велено быть в Москве математико-навигационным наукам, которых ради устроена особливая школа, а в учение избирать добровольно хотящих и иных ради тех наук и кто в них быть достоин и со принуждением»281. Она до 1707 года было в подчинении Оружейной палаты и ею руководил боярин Ф.А. Головин, помощником его был А. Курбатов. С 1707 г. школа была переподчинена Приказу Морского флота. В школу принимались дети всех сословий, до солдатских детей включительно, лишь бы они были обучены читать и писать282.Из 200 человек, которые поступили на обучение по сословному признаку распределялись следующим образом: дворян– 19%; подъячих– 23%; церковнослужителей–23%; посадских–15%; прочих–20%. Возраст поступающих в школу колебался в пределах 12-17 лет, но впоследствии принимались и 20 летние. Штатный состав школы был определен 500 обучаемых, в первый год в ней обучалось всего 4 человека. Дворяне учились за свой счет, а неимущие получали «кормовые деньги» из Приказа Морского флота.
Однако в дальнейших распоряжениях Брюса по вопросу о том, кого принимать в школу, мы наталкиваемся на явное противоречие. Когда Е. Зыбин в апреле 1714 г. сообщил ему о том, что «…приходят для записи в артиллерийскую школу из небогатых дворянских детей и оных в артиллерию принимать или нет…», Брюс ответил: «…в школу из дворянских детей до указу не принимать»
283.Перед школой стояли следующие образовательные задачи – подготовить военных и гражданских специалистов различных направлений деятельности. Срок обучения примерно был около 6-7 лет.
В виду того, что школа готовила не только моряков, но и артиллеристов и инженеров, учебный план был очень насыщен и разнообразен (см таблицу 5).
Таблица 5
Учебный план Московской школы математических и навигационных наук284
№ п/п | Наименование дисциплины | Продолжительность обучения (в месяцах) | Примечание |
1 | Арифметика | 12 | Кроме того, в начале обучения в течение 12 месяцев изучали русский язык (читать, писать) |
2 | Геометрия | 8 | |
3 | Тригонометрия плоская | 3 | |
4 | Тригонометрия сферическая | 3 | |
5 | Навигация | 6 | |
6 | Ведение вахтенного журнала | 1 | |
7 | Астрономия | 4 | |
8 | География | 1 | |
9 | Геодезия | 4 | |
10 | Артиллерия | 12 | |
11 | Фортификация | 12 | |
12 | Рисование и фехтование | 12 | |
13 | Всего | 6 лет 6 месяцев |
Среди преподавателей артиллерийских школ преобладали в основном иностранцы. Переменный состав этих учебных заведений комплектовался как на добровольной основе, так и по принуждению. В обучении основное внимание уделялось преподаванию предметов математического цикла.
Арифметику, геометрию, тригонометрию и русский язык преподавал Леонтий Филиппович Магницкий, он следил за обучением и успеваемостью учеников.
Особенно сложным и трудным был процесс обучения чтению и письму. О последовательности этого обучения в предисловии к грамматике Мелетия Смотрицкого говорится следующее: «Издревле российским детотворцем и учителем обычай бе и есть учити дети малые вначале азбуце, потом часослову и псалтыри, та же писати...»285. Школьники сначала заучивали азбуку с ее очень трудными названиями букв: а – аз, б – буки, в – веди, г – глаголь, д – добро и т.д., а после заучивания азбуки «на зубок», переходили к складам из двух букв (гласная + согласная), потом из трех и т.д. После этого переходили к чтению первой духовной книги – часослову, которые заучивали наизусть, а затем чтению псалтыри. Обычно вместе с заучиванием часослова школьников начинали учить писать, что было так же делом весьма трудным – писать гусиным пером на шероховатой бумаге. Даже «чинить» перья было не малой наукой. Занятия начинались рано: зимой – в седьмом или восьмом часу утра и продолжались до обеда, который объявлялся: зимой в час пополудни, летом в 12 часов. После обеда занятия начинались во втором часу пополудни и заканчивались в 4 часа дня. Как видим, учебный день продолжался 8-10 часов. Некоторые предметы вели иностранцы через переводчиков. К нарушителям дисциплины применялись телесные наказания. Очень много обучаемых «шляхтинских» детей, а также детей «разночинцев» в начале обучения убегали из-за тяжелой учебы. Например в указе Петра I от 1722 г. говорилось, что из 127 учеников, 35 – «шляхтинские дети», а остальные разночинцев. В школе был открыт ряд мастерских, в которых изготавливались приборы. В 1703 г. открыта токарная мастерская.
Учебные принадлежности и приборы в школе выдавались под расписку (аспидные доски и грифели, шкалы (линейки), радиусы, секторы, квадранты – для измерения высоты светил; «ноктурналы» – для определения времени по наблюдениям созвездий Малой и Большой медведицы; книги морских хартин (карт); готовальни с медными инструментами; циркули простые и треножные; циркули «хартинные»)286.Эти первые мероприятия Петра I не пропали даром, и немного позже, в 1706 году, мы встречаем в петровских указах предписание о том, чтобы «школьных учеников и бомбардиров, которые выучились геометрии и артиллерии, пушечным и мортирным чертежам, прислать в поход немедленно...». Так, например Полтавской битве молодые русские артиллеристы громили шведов с расстояния в 100 шагов, обеспечив успех коннице и пехоте. «Решившая исход войны и оказавшая решительное влияние на ход всей европейской политики, победа русских под Полтавой была победой русской артиллерии, помноженной на беззаветную храбрость русского народа»287.Учебные принадлежности и приборы для обучения учеников Московской школы математической и навигационных наук288 смотри табл. 6.Таблица 6
Учебные принадлежности и приборы для обучения289
№ п/п | Наименование | Количество |
1 | Теодолит | 1 |
2 | Циркуль простые и треножные | 360 |
3 | Шкалы (Линейки) | 90 |
4 | Сектора | 90 |
5 | Радиусы | 100 |
6 | Квадранты | 90 |
7 | Учебник арифметики Магницкого | 170 |
8 | Учебники логарифмов | 285 |
9 | Ноктурналов | 90 |
Школа выпускала своих учеников на службу в Морской флот, также шли на укомплектование бомбардирской роты, артиллерийских и инженерных школ, кроме того учителя арифметики и русского языка для «цифирных» и церковных школ. О важности этой школы писал Петр I Апраксину «сами можете видеть, какая есть в том польза токмо морскому ходу нужна сия школа, но и артиллерии и инженерству»
290.Необходимо отметить, что бывший «потешный», а затем прославленный генерал-фельдцейхмейстер и генерал-фельдмаршал русской армии Я.В. Брюс принадлежал к числу не только образованных, но и ученых сотрудников Петра I. Он хорошо знал астрономию, был одним из первых популяризаторов в России астрономических знаний и инструментальной оптики. По поручению Петра I, в 1701 году он оборудовал на Сухаревой башне, где размещалась школа математических и навигацких наук, астрономическую обсерваторию, в которой имелись астрономические зрительные трубы, квадранты, секторы, ноктурналы и градштоки, а так же большой звездный глобус. В этой обсерватории он часто бывал и работал, занимался с учениками школы по практической астрономии и геодезии291. Есть сведения, что в здании Сухаревой башни существовала и химическая лаборатория Я.В.Брюса292.Известный знаток эпохи М.И. Пыляев так характеризовал учебу в Московской артиллерийской школе: «Великий тогда недостаток в оной школе состоял в учителях. Сначала вступления учеников было для показаний одной арифметики из пушкарских детей два подмастерья; потом определили, по пословице, волка овец пасти, штык-юнкера Алабуева. Он тогда содержался в смертном убийстве третий раз под арестом. Он хотя и разбирал несколько арифметику Магницкого и часть геометрических фигур, однако был вздорный, пьяный и весьма неприличный быть учителем благородному юношеству. Училища, заведенные при Петре I, были тогда заброшены и скорее портили, чем воспитывали молодое поколение, домашнее же образование в высших классах ограничивалось только внешним наведением лоска»293.Одним из воспитанников школы был талантливый изобретатель и артиллерист Андрей Константинович Нартов (1680-1756 гг.), который в свое время предложил новый способ отливки «глухих» стволов с последующим высверливанием канала ствола заданного калибра на предложенном им станке. На станке одновременно высверливалось и обтачивалось два ствола294.В заключение отметим, что после смерти Ф.А. Головина, школа математико-навигацких наук из ведомства Оружейной палаты была передана в ведомство морского флота, что еще лишний раз подчеркнуло ее целевое предназначение. В указе Петра I от 15 декабря 1706 г. об этом говорилось так «…школу математико-навигацких наук и учителей и господских детей и учеников с принадлежащими ей делами», передать в приказ Морского флота «Адмиралтейству» (с 1707 г. адмиралу и «президенту Адмиралтейства») Ф.М. Апраксину. С этого времени непосредственным куратором и начальником школы стал дьяк, а затем «адмиралтейский комиссар» Андрей Александрович Беляев, который пользовался большим доверием у Ф.М. Апраксина.