Файл: Крейдлин.pdf

это совсем не то же самое, что стучать в нее, постучаться (= постучать в дверь, скорее всего, костяшками пальцев) не то же, что дубасить (если рукой, то только кулаком!).

К типичным адаптерам-объектам относятся комплексы, в которые входят участвующие в коммуникации материальные предметы, непосредственно связанные с телом говорящего и предназначенные для защиты тела и удовлетворения разных других телесных потребностей. Например, это предметы, по­ могающие телу в повседневных бытовых ситуациях и даже ока­ зывающие определенное влияние на поведение человека: одежда (или ее отдельные аксессуары), обувь, предметы туалета, укра­ шения и пр. Особое значение для коммуникации имеют очки, пуговицы, носовые платки, галстуки, ордена, зонты, ботин­ ки, шляпы, сумочки и некоторые другие предметы: несмотря на то что с помощью перечисленных вещей человек по боль­ шей части выполняет безотчетные и подсознательные действия, в каком-то конкретном акте коммуникации действия человека с ними могут быть проинтерпретированы адресатом как осо­ знанные. Например, во время беседы говорящий может чисто машинально, просто в силу привычки, теребить пуговицы паль­ то или костюма или постоянно открывать и закрывать сумоч­ ку, однако адресат волен счесть такие движения как свидетель­ ствующие о волнении говорящего или о его нетерпении.

***

Подведу некоторые итоги.

Коммуникативное, в частности голосовое, поведение че­ ловека — это не только адресованное собеседнику повествова­ ние человека о себе самом, то есть о том, кто он есть вообще, в каком состоянии сейчас находится, какие испытывает чув­ ства или что делает или готовится сделать, но и направленная адресату просьба или команда, в которой говорящий сообща­ ет о том, как он хочет, чтобы воспринимали его и, возмож­ но, его окружение. Человеческое ухо, как известно, способ­ но при этом различить сотни тысяч звуков голоса, из которых лишь несколько тысяч принадлежат естественному языку. Боль­ шинство голосовых единиц, используемых 6 параязыке, упот­ ребляются и в самом языке, но есть такие единицы, которые, насколько лингвистике сегодня известно, не встречаются ни в одной языковой системе. Человеческий голос производит мно­ го звуков, не входящих в систему языка, но означиваемых в процессе коммуникации и образующих фонд паралингвистики. Эти звуки вызваны, прежде всего, способом и манерой гово­

рения, качеством голоса и тона, просодикой, то есть тем, как нечто сказано и зачем это сказано. Помимо чисто голосовых элементов в центре внимания паралингвистики находятся так­ же сложные кинетико-голосовые формы и означиваемые в акте коммуникации разнообразные физиологические реакции, осу­ ществляемые при непосредственном участии голоса, а также некоторые природные и другие звуки, в частности звуки, воз­ никающие от манипуляций человека с предметами разных ти­ пов, включая человеческое тело (адаптерами).

Физические элементы параязыка делятся на независимые <от речи> и дополнительные <к ней>. Примерами первых являют­ ся различителн и альтернанты: свист, смех и др. Вторые были названы квалификаторами — они изменяют и расширяют арти­ куляцию, меняя тем самым качество речи (ср. хмыканье Ха, Хм, огрубление голоса, гнусавость).

В этой главе больше внимания было уделено основным аспектам паралингвистики, которые связаны с невербальными единицами — кинемами. Между тем параязык, разумеется, связан не только с невербальными коммуникативными кода­ ми, но нрехде всего с языком и речью, о чем мы еще погово­ рим более подробно дальше в главе 4.

Глава 3 КИНЕСИКА

§ 1. ВВЕДЕНИЕ

Ключевые слова: кинесика, язык тела (body language), жест, же­ сты рук, жесты ног, мимические жесты, лозы, жестовые языки, искусственные жестовые языки, тайные жестовые языки, ритуальные жестовые языки, жестовые диалекты, территориальный, профессио­ нальный.

Кинесика, понимаемая — в широком смысле слова — как наука о языке тела5 ■ его частей, наряду с паралингвистикой является центральной областью невербальной семиотики. Иног­ да кинесику отождествляют с техникой тела, включая в нее так­ же незнаковые движения (термин техники тела «techniques du corps» принадлежит, по-видимому, М. Моссу, см. Мосс 1935/ 1996, с. 242—263). Однако все же подавляющее большинство исследователей склоняются к более узкому пониманию кинесики, считая ее ученвем о жестах, прежде всего жестах рук. Кроме того, объектом кинесики являются мимические жесты, жесты головы и ног, позы и знаковые телодвижения (в дальней­ шем, если не будет особой необходимости эти единицы разли­ чать, я буду называть их для краткости просто жесты).

При том понимании кинесики, которого я здесь придержи­ ваюсь, из объектов ее изучения исключаются искусственные жестовые языки, мало соотносящиеся с речью. Эго, в первую очередь, языки, созданные для глухонемых, такие как, напри­ мер, русский язык глухонемых (см. Гренобль 1992; Зайцева 1974; Зайцева 1987; Зайцева, Фрумкина 1981), амслен (American sign language) — знаковая система, используемая глухонемыми в Северной Америке, америнд (American Indian sign language) — «язык рук» глухонемых североамериканские индейцев, бритлен — язык глухонемых стран Британского содружества, язы­

5 В отечественной литературе этот язык странным и, на наш взгляд, ничем не объяснимым образом называют по-английски body language и так пишут. Мы стремимся избегать употребления кальки английского тер­ мина.

ки глухонемых Италии, России, Швеции, язык глухонемых папуасов из провинции Энга в Новой Гвинеи и многие другие.

Оставляяю я в стороне и такой интересный объект изуче­ ния, как (в общем случае не связанный с речью) мимический язык, или язык пантомимы. К мимическому коду человек чаще всего прибегает тогда, когда речь по какой-то причине невоз­ можна или нежелательна; например, его могут использовать иностранцы, приехавшие в страну, языка которой они совсем не знают, когда им необходимо обратиться к местным людям. Однако пантомима в гораздо большей степени представляет со­ бой совокупность индивидуальных актов жестового творчества (то есть особое мастерство и искусство обозначения и выра­ жения), нежели устойчивую, закрепленную общественным договором и подтверждаемую многолетней практикой общения систему бытовых жестовых знаков. Важнейшее, если не цент­ ральное, место в мимическом языке занимает театрализация — символический знаковый процесс, при котором коммуникатив­ ный акт превращается в своеобразный спектакль, в социально и культурно оформляемое зрелище, которое предназначено для постороннего созерцания и участники которого не просто вы­ полняют, но разыгрывают перед аудиторией свои роли.

Кроме того, отдельные, не входящие в кинесику области исследования составляют жестовые языки сравнительно узких социальных групп вроде языка монахов-траппистов или мона- хов-францисканцев, жестовых языков замкнутых культовых или тайных обществ, таких как оккультная секта орфиков или об­ щество последователей фригийской богини плодородия Вели­ кой Матери (Кибелы), сицилийская мафия или Черная Рука (Black Hand) в Северной Америке, а также особые ритуальные языки жестов, весьма распространенные, например, среди аборигенов Австралии и имеющие довольно узкую сферу упот­ ребления. Использование последних вызвано необходимостью каким-то образом общаться во время ритуального молчания юношей при обряде инициации или в ситуации траура (см., например, язык женщин-вдов из австралийского племени Варлпири, подробно описанный в статье Кендон 19806 и моногра­ фии Кендон 1988; о некоторых ритуальных языках см. в обзо­ ре Беликов 1983).

Исключаются мной из предметной области кинесики и про­ фессиональные жестовые языки и диалекты, такие как язык мукомолов в Британской Колумбии (см. о нем в Мейснер, Филпот 1975), язык жестов водителей грузовиков (см. Лумис 1956), торговые и биржевые невербальные знаковые системы,

жесты спортивных судей (к ним относится, в частности, при­ меняемый хоккейными судьями жест скрещенные над головой руки, который обозначает «высоко поднятые клюшки», что в хоккее с шайбой правилами запрещено), жесты военных, за исключением единиц типа отдать честь, прочно вошедших в обыденный жестовый язык, жесты японских воинов-самураев вроде тех, которые совершаются ими во время ритуального са­ моубийства — харакири, или, стилистически более нейтраль­ ный термин, сэппуку — вспарывание живота особым риту­ альным мечом или кинжалом (к таким жестам относится, например, принятие самураем одной из двух ритуальных поз, считающихся наиболее удобными для осуществления сэппуку, — особой стоячей позы татибара или позы садиться на пятки) или иконические жестовые знаки стюардесс, объясняющих в само­ лете, как следует вести себя пассажирам во время полета и что делать в случае аварии.

Особое место среди жестовых профессиональных языков занимают жестовые изобразительные подсистемы языков теат­ ра и кино, а также языки танцев, такие как, например, язык индийского классического танца abhinaya (ЛаМери 1941). Глав­ ная роль в танце abhinaya, который известен уже более чем 2000 лет, отводится рукам, причем символическое значение приписывается самым разным положениям рук, их движени­ ям, hasta, и ориентации относительно головы и корпуса танцо­ ра. Некоторые исследователи (см., например, Секвейра 2000) выделяют в данном языке два отдельных подъязыка: знаковых движении одной руки, asamyutta, и (парных) знаковых движе­ ний двух рук, samyutta. Особенно значимым в языке жестов, инкорпорированном в индийский танец, является поведение пальцев: семантически нагруженными оказываются положение и движение пальцев, наличие или отсутствие пространства между пальцами, степень их наклона, даже позиция остальных пальцев по отношению к большому пальцу. Жестовая, ритми­ ческая и музыкальная системы abhinaya соотносятся друг с другом очень сложным образом: правила взаимодействия этих систем еще более прихотливые, чем правила употребления зна­ ков в пределах одной системы.

Причина, по которой все подобные специальные языки и диалекты по традиции остаются за пределами кинесики, дос­ таточно очевидна: сфера их применения, в отличие от рассмат­ риваемых в кинесике обычных языков тела, весьма узкая и огра­ ничена четко очерченными социокультурными и ситуативными контекстами.

§ 2. ЖЕСТЫ В ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ. ЯЗЫК ЖЕСТОВ И ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЯЗЫК

Ключевые слова: жест, невербальный, вербальный, коммуника­ ция, деятельность, номинация жеста, естественный язык, язык тела, аналогия, сходство, различие, движение тела, история, культура, общество.

Слово жест восходит, по всей видимости, к латинскому gestus, производному от многозначного латинского слова gerere, означающего «действовать» в самом широком смысле этого сло­ ва, то есть «делать, носить, нести ответственность, контроли­ ровать, выполнять, исполнять и др.». Этймологический сло­ варь Партридж 1959 утверждает, что непосредственным предком слова жест (точнее, его английского эквивалента gesture) яв­ ляется gestura, слово из средневековой латыни, значение ко­ торого может быть описано как «способ действия». Судя по дан­ ным первых английских памятников, где встречается слово gesture, оно имело в тот период времени значение «способ но­ шения тела, то, как человек стоит или ходит» (и применялось прежде всего к поведению человека во время религиозных це­ ремоний). А. Кендон отмечает, что позднее, в трактатах, относящихся к риторике, английское gesture и его иноязычные эквиваленты применялись только для обозначения правильно­ го телесного поведения оратора во время произнесения речей, то есть того, как оратор должен использовать возможности сво­ его тела, чтобы воздействовать на слушателей (Кендон 1981, с. 150—151). За таким словоупотреблением стоят значимые движения рук, ног, корпуса или лица; иначе говоря, оно сбли­ жается с современным употреблением термина жест. В ука­ занном значении данный термин впервые встречается в ранних трактатах по риторике, например у Цицерона и Квинтилиана. Так, у Квинтилиана в едва ли не самом известном его труде, курсе античной риторики «Institutiones Oratoriae» («Об образо­ вании оратора»), имеется отдельный раздел «Actio (Pronun­ tiatio)», где говорится о правильном жестовом поведении ора­ тора во время выступления и произнесения им речи.

Развитие философской и психологической мысли, рост интереса к проблемам, относящимся к природе знания и эмо­ ций и к возможным способам их выражения, усиление внима­ ния исследователей к механизмам естественного языка и дру­ гих семиотических кодов, к стоящим за ними психологическим процессам, наблюдение за человеческим поведением и потреб­