Файл: Теории происхождения права. Особенности сущности права.pdf
Добавлен: 29.03.2023
Просмотров: 91
Скачиваний: 2
Нет, международное публичное право — это тоже право. Все дело лишь в том, что оно представляет собой его модификацию, находящуюся в иной плоскости, нежели право внутригосударственное.
И один из наиболее существенных моментов, который объясняет специфику международного публичного права, относится как раз к той стороне сущности права, которая выражает его качество общесоциального регулятора. Именно потому, что человечество на данной стадии исторического развития не образует такой целостной системы, как то или иное классово-определенное общество, в области международного права отсутствует необходимость существования мощной социальной силы (со всеми вытекающими особенностями регулирования), как это характерно для организации социальной жизни внутри каждого конкретного классового общества. А это придает международному публичному праву характер такой классовости, которая выражает борьбу и сотрудничество между государствами, группами государств, а в современных условиях — борьбу и мирное сосуществование между социальными системами.
Право — институционное образование.
Фундаментальный факт, выражающий специфику права как юридического явления, заключается в том, что последнее как раз потому, что формируется и функционирует в классовом обществе, и имеет классовую сущность, конституируется в виде объективного права — институционного нормативного регулятора.
Причем субъективные юридические права (юридическая свобода поведения), неотделимые от юридических обязанностей, понимаются здесь уже как феномен, производный или, во всяком случае, зависимый от объективного права, входящий в его орбиту.
Есть все основания утверждать, что положение об органическом единстве закона и права как юридического явления — решающий пункт подлинно научного подхода к правовой действительности. Почему? По крайней мере, по двум основаниям.
Во-первых, потому, что социальный смысл воплощения в праве классово-господствующей воли, определенной материальными условиями жизни господствующего класса, состоит в том, что таким путем конституируется мощная социально-классовая сила. Эта сила по своему характеру, параметрам, действию такова, что может существовать именно в виде особого институционного образования; только в таком виде право отличается всеобщностью, общеобязательностью, качеством стабилизирующего фактора и т. д. И именно в таком институционном виде, надо заметить, право является специфическим социальным образованием, характеризуется особыми свойствами, жесткой структурой, своеобразными закономерностями, всем тем, что позволяет видеть в нем предмет особой науки — правоведения. Объективируется же право в особое институционное социально-классовое нормативное образование через закон — юридические формы, которые одни способны организовать право как своеобразное юридическое явление, привести к конституированию целостного, отличающегося мощной силой социального явления. Рассматривая меры по ограждению работающих детей и подростков от разрушительного действия капиталистической системы, К. Маркс указывал: «Это может быть достигнуто лишь путем превращения общественного сознания в общественную силу, а при данных условиях этого можно добиться только посредством общих законов, проводимых в жизнь государственной властью». После завоевания политической власти, писал Ф. Энгельс, господствующий класс «придает своим притязаниям всеобщую силу в форме законов».
Во-вторых, потому, что закон (в глубоком социально-философском смысле) представляет собой высшее и стабильное воплощение нормативности. Той нормативности, которая даже в своем первичном, элементарном виде способна исключить, говоря словами К. Маркса, «просто случай» и «просто произвол», а в праве, получив качество всеобщности, по самой своей природе выступает как фактор, противостоящий (разумеется, в зависимости от конкретных экономических, социально-классовых условий) произволу, своеволию отдельных индивидов и групп людей.
Институционность права является той его чертой, которая позволяет говорить о «двойной» его надстроечной природе; относясь в общем к идеологическим явлениям, к общественному сознанию, право вместе с тем и именно потому, что является образованием институционного порядка в единстве с государством составляет особую часть надстройки над экономическим базисом.
Особенности права как институционного образования свидетельствуют о том, что в области правовой действительности необходим более глубокий, более тонкий, диалектический подход к освещению формы и содержания права. Субстанция, «вещество» права, представляют собой выраженные в формализованном виде, в текстах правовых актов, — правила, предписания. Отсюда — особый, высокий уровень объективированности, который позволяет использовать понятие «институционное образование» в строгом смысле этого выражения и который в отличие от объективированности таких явлений, как правосознание, выводит право на плоскость четкой, предметно очерченной реальности. Потому-то форма права — не просто нечто внешнее по отношению к его содержанию (как это нередко толкуется, например, при рассмотрении соотношения нормы и статьи закона, системы права и системы законодательства), а сама организация содержания, которое объективируется и существует, лишь будучи отлитым в известные формы. Причем это касается не только внутренней формы, выражающей четкую структурированность права как «материализованой системы», но и внешней формы — законов, иных правовых актов, представляющих собой необходимый, конститутивный момент в формировании и самом существовании права.
В то же время существенно важен и такой момент. Характеризуя право как явление близкое, взаимообусловленное с законом, вне его в своем развитом виде невозможное, не следует интерпретировать единство между ними таким образом, что сам по себе закон (правовой акт) — это и есть собственно право и что, следовательно, любые и всякие правовые акты или их совокупность сами по себе образуют право. Законы в указанном выше смысле — средство, инструмент конституирования права, придания классово-господствующей воле качеств институционного нормативного регулятора, обладающего мощной социальной силой. Самое же право потому и право, что отличается нормативностью, «возведенностью», является воплощением юридической свободы поведения участников общественных отношений, нормативным критерием правомерности этого поведения (дозволенного и запрещенного) и, следовательно, раскрывается как специфический феномен в единстве объективного и субъективного права. А это значит, что законы, иные акты государства, лишенные такого рода «возведенности», — особого, отмеченного К. Марксом специфического правового содержания, воплощающего идею классово определенной справедливости, могут стать в условиях эксплуататорского общества «пустыми масками», а то и «законодательством произвола».
На последний из приведенных моментов необходимо обратить специальное внимание.
Если в соответствии с теоретико-прикладным профилем правоведения попытаться выделить ту характеристику права, которая ориентирована на практическую сторону правовой действительности, то право предстает в виде определителя (меры) юридически дозволенного простора правомерного поведения людей, их коллективов, социальных образований и, следовательно, критерия юридической правомерности (соответственно — неправомерности) этого поведения. Глубина марксистско-ленинской концепции права, оттеняющей его классовую природу, его значение мощной классовой силы, обусловленной экономическим базисом, в том и состоит, что указанный подход помимо всех иных моментов объясняет необходимость того, чтобы свобода поведения участников общественных отношений в классовом обществе воплощалась в системе субъективных юридических прав, опирающихся на государственно-властный критерий правомерного и ненравомерного т. е. на специфическое институционное нормативное образование — объективное право.
Основные проявления и показатели мощной социальной силы права — его качества:
всеобщности: способность ввести и обеспечивать в общественной жизни в принципе общий для всех субъектов, единый, одинаковый для всех порядок, функционирующий непрерывно во времени; при этом охватывать регулирующим воздействием весьма широкий круг общественных отношений, обеспечивать закрепление и охрану отношений и ценностей в самых различных сферах социальной жизни, в том числе в тех, которые опосредуются иными социальными нормами;
стабилизирующего фактора: способность обеспечивать устойчивость, постоянство данного порядка в общественных отношениях, причем надолго вперед, на постоянной, на неизменной в принципе основе;
социальной формы, дающей эффект «гарантированного результата»: способность на максимальное, насколько позволяет социальный надстроечный инструментарий, воздействие на людей — достижение заложенных в юридических нормах программ, моделей поведения;
формы, обеспечивающей социальную активность: способность определять содержание, объем и рамки социальной свободы участников общественных отношений, меру их самостоятельности, свободного, инициативного действования.
Все эти регулятивные качества выражают, разумеется, потенциальные способности права, его резервы, его возможную юридическую энергию. Как конкретно они проявляются в той или иной правовой системе, каковы их соотношение, удельный вес и реальное социальное значение, зависит от классовых, социально-исторических условий, особенностей содержания, сущности данной правовой системы и некоторых иных факторов.
Право — индивидуально-правовая деятельность — правосудие.
Классовая сущность права предопределяет не только его особенности как институционного образования, его силу, свойственные ему регулятивные качества, но и характерные черты юридически значимой индивидуально-правовой деятельности компетентных органов, прежде всего органов правосудия, суда (а в ряде случаев — и самих участников общественных отношений).
По своим исходным моментам необходимость указанной деятельности сопряжена со спецификой права, выраженного в своего рода абстракциях — общих нормах спецификой, требующей, чтобы на основе действующих норм было обеспечено их индивидуализированное, конкретизированное действие, правовое решение разнообразных вопросов, вытекающих из ситуаций, которые имеют юридическое значение. В том-то и состоит одно из важных достоинств права, что оно, будучи нормативным, общеобязательным (всеобщим) регулятором, в то же время вбирает в себя достоинства индивидуального регулирования общественных отношений.
Индивидуально-правовая деятельность, имеющая при режиме законности характер применения права, приводит к выработке индивидуальных правовых предписаний. Эти предписания, содержащиеся, в частности, в решениях судов по гражданским и уголовным делам, в разовых актах административных органов, выполняют преимущественно обеспечительную функцию, нацелены на то, чтобы обеспечить, поддержать, довести до необходимого результата заложенные в нормах общие программы поведения людей. Вместе с тем они в известных пределах выполняют и индивидуально-регулятивную функцию: конкретизируют содержание прав и обязанностей, вид и объем мер государственного принуждения и т. д. Иначе говоря, индивидуальные предписания, хотя и не входят в собственно право, все же вслед за юридическими нормами могут быть источниками, носителями юридической энергии, критериями правомерности поведения участников общественных отношений.
И вот здесь должно быть принято во внимание следующее.
Решающее, что раскрывает социально-политическое и юридическое значение индивидуально-правовой деятельности, — это особенности данной общественно-экономической формации, классовая сущность права. Социально-экономические, политические потребности общественной жизни, воля господствующего класса проводятся не только через объективное право, но и через государственно-властные индивидуальные предписания. Последние, таким образом, играют весьма заметную роль в обеспечении того, чтобы правовое регулирование воплощало нормативность в смысле социальной оправданности, обоснованности, правильности с позиций господствующих общественных отношений. Это предопределяет и оценку индивидуально-регулятивных элементов, их реального значения, которое в зависимости от состояния законности, иных социально-политических условий может заключаться как в устранении теневых сторон нормативного регулирования, в его обогащении, так и в классово определенной корректировке, «исправлении» юридических норм, в деформации «записанного» в праве.
В эксплуататорских обществах властно-индивидуальная деятельность государственных органов во многих случаях связана с нарушением законности. Именно индивидуально-правовая деятельность (судебное и административное усмотрение) позволяет судебным и иным органам эксплуататорского государства сводить на нет внешне демократические правовые установления, выхолащивать их относительно прогрессивное содержание, подправлять законы, принятые государством в результате давления революционных, прогрессивных сил. Все это и обеспечивает, порой при довольно привлекательном фасаде законодательства, функционирование юридической системы как последовательно эксплуататорски-классового регулятора.
В социалистическом обществе индивидуальные предписания носят строго поднормативный характер. В условиях режима социалистической законности индивидуальное регулирование вообще может быть признано правовым лишь постольку, поскольку осуществляется на основе, в пределах, формах и процедурах, предусмотренных юридическими нормами. При режиме строгой законности единственно социально оправданным, закономерным соотношением между юридическими нормами и индивидуальными предписаниями является такое, при котором первые (юридические нормы) выступают исходными, юридически первичными, а вторые (индивидуальные предписания) — производными, юридически вторичными. Именно тогда при помощи актов судебных, а также иных правоприменительных органов возможно обогатить правовое регулирование, в полной мере осуществлять его с учетом конкретных жизненных ситуаций.
Теории происхождения права
Происхождение права, как и происхождение государства, всегда привлекало внимание мыслителей в древности и в более поздние времена. Познание процесса правообразования позволяет познать природу права, его сущность, характерные особенности, выяснить соотношение права и государства, а также с другими социальными явлениями.
Особая роль в познании права первоначально отводилась религии. Поэтому наиболее древние учения о государстве — теологические.
В Древнем Египте, Вавилоне, Иудее господствовала идея божественного происхождения государства и права. Появление права обосновывалось божественным промыслом. Правовые нормы — это нравственные правила жизни, которые исходят от Бога и указывают человечеству правильное направление жизни. Понятие права связывалось со справедливостью, а впоследствии — с правосудием. Именно Богом устанавливается в обществе вечный естественно-божественный порядок справедливости. Все люди равны и наделены Богом равными возможностями. Следовательно, нарушение этого равенства в человеческих отношениях есть отступление от божественного закона. Важным фактором, поддерживающим божественный порядок в обществе, является наказание: при жизни со стороны государства, а после смерти за прегрешения и проступки, в том числе преступления, — божественным судом.