Файл: Микросоциология семьи М.,1998.doc

Мотивы выражаются в действиях, а мнения в словах. Слова о соб­ственных побуждениях не есть мотивы, — это мнения о них. Слова о мотивах, написанные в анкетах социологами, это также мнения, а не сами мотивы. Человек семейный, характеризующийся той или иной мо­тивацией, высказываемой или умалчиваемой им у себя дома, соглаша­ясь стать участником опроса, не просто начинает зваться респонден­том, он начинает анализировать свое поведение, оценивать себя и чле­нов своей семьи, высказывать мнения. Кто поручится, что мнения домашние и мнения для анкеты — всегда одни и те же? А если это раз­ные в чем-то мнения, то как они различаются, как сделать так, чтобы социолог, продумывая заранее анкету и ситуацию опроса, постарался избежать сильного отклонения мнения анкетного от мнения домаш­него об одном и том же предмете?

124

Понятие адекватности мнения специально вводится для оценки дистанции между формируемым под «ученого» анкетным мнением и домашним суждением. Чем меньше при анкетировании воздействий из­мерительных средств на респондента, чем меньше неконтролируемых влияний при общении опрашивающего и опрашиваемого, тем адекват­нее формируемое условиями опроса мнение тому, что существует в семье. Но если социолог не заботится об уменьшении деформации мнений под влиянием условий опроса, то как можно считать сформи­рованные (сфабрикованные, если это делается преднамеренно) ситу­ацией опроса мнения адекватными тем, что имеются на самом деле?

Обсуждаемая здесь проблема не имеет в социологии общеприня­того решения, устоявшейся терминологии. Разные авторы употребля­ют различные словосочетания, зачастую одни и те же слова скрывают если не противоположное, то далекое от сходства содержание. Круп­ный специалист в области изучения общественного мнения Б. А. Гру-шин различает мнение высказанное и мнение действительное. Их не­совпадение зависит, _ во-первых, от общественных условий и свободы выражения мнений в социальной ситуации опроса; во-вторых, отлич­ных качеств респондента; и, в-третьих, от возможностей, создаваемых самой процедурой социологического опроса¹³.

Неизбежность отклонения мнений «для других» от мнений «для себя» заставляет включить в программу опроса измерение величины и характера этих отклонений. В большинстве учебных пособий по мето­дам социологического исследования излагаются конкретные приемы подобного контролирования. Здесь не место для анализа всех деталей техники опроса, отметим лишь необходимость проведения «пилотажа», пробного или контрольного опроса на небольшой выборке для про­верки инструментария. Только пилотаж как специальная форма вери­фикации применяемых методик позволяет оценить (в целях последую­щей доработки) их надежность. Пилотаж, если угодно, свидетельство профессиональной чести социолога, хотя, увы, иногда пилотажный опрос оказывается завершающим этапом исследования. Без контроля за воздействием условий анкетирования на сами результаты опроса уче­ный обречен на «сундучное исследование» — из сундука извлекается ровно столько, сколько вложено самим социологом.

От адекватности мнений следует отличать проблему обоснованно­сти мнений о мотивации, которая связана с выявлением подлинных, а не защитных мотивов. Если социолог не различает защитных и под­линных мотивов, то рискует в своем теоретическом объяснении, к при­меру, наличия троих детей в семье использовать защитные мотивы

Грушин Б. А. Мнение о мире и чир мнений. М., 1967. С. 252.

125

однодетных респондентов, близкие ему по личному опыту. Зная же об опасности применения защитных мотивов к инструментальному по­ведению, т. е. учитывая риск неверного объяснения результатов пове­дения, он будет думать о том, как исключить защитные рационализа­ции из массы формируемых процедурой опроса мнений, как создать возможности респонденту для выражения имеющихся у него суждений относительно собственной мотивации (подлинной и мнимой). Други­ми словами, в опросах, связанных с выявлением инструментальной мотивации, надо предусматривать процедуры по сортировке мнений, чтобы не вкрались в объяснение защитные спекуляции.

Следует подчеркнуть, что когда ставится культурологическая, эк­зистенциальная (а не инструментальная) задача изучения всех соци­ально-символических значений, сопровождающих, предположим, реп­родуктивное поведение, тогда различение подлинных и защитных мо­тивов снимается. В этом случае любые трактовки своего семейного поведения интересны сами по себе. Если кто-то искренне убежден, что жаждет иметь пять детей, но прекрасно обходится одним, то важно ис­следовать, какую самосохранительную, экзистенциальную функцию для данного человека выполняет настойчивое декларирование этой цели, которая никогда не будет реализованной.

Феноменологическое или экзистенциальное исследование пытает­ся найти латентные функции, которые обслуживаются защитными мо­тивировками. В социологии семьи поиск подобных социально-символи­ческих утверждений важен, поскольку защитное поведение личности часто направлено на интеграцию с семьей, характеризуется адаптивной направленностью. Другое дело, что преобладание защитных аспектов по­ведения в каких-либо семьях может вести (в связи с ригидностью, не­гибкостью подобной адаптации) к их неустойчивости. Таким образом, в феноменологически ориентированном исследовании в отличие от ин­струментального совершенно иные цели: установить все феномены по­ведения в рамках предметной области исследования и определить по ним, какие именно экзистенциальные функции при этом осуществляются. Однако надежность фиксации мнений о данных феноменах контроли­руется точно так же, как и во всех остальных типах опроса. Между тем обоснованными измерениями мнений окажутся те, которые выявят любые символические феномены, включая и защитные.

Достоверность выявления мнений о самых приватных обстоятель­ствах человеческой жизни, о семейном поведении складывается из обеспечения социологом обоснованности измерения семейных фено­менов, адекватности мнений, искренности их высказывания, возмож­ности выражения и из надежности фиксации мнений. Контролирова­ние всех этих моментов (самым легким из которых является контроль

126

искренности высказываний) производится в соответствии с общесоци­ологическими требованиями, содержащимися во всех пособиях по методике и технике социологического исследования. Учитывая специ­фику фамилистических измерений в связи с чрезвычайной интимнос­тью семейных феноменов, следует привлечь внимание к тому виду измерительных средств, который в отличие от прямых вопросов не способен продуцировать активизацию стереотипно-стандартных отве­тов (типа «не сошлись характерами» при лобовой постановке вопроса о причинах развода).

Речь идет о проективной технике, о косвенных или обходных пу­тях выявления мнений, минимизирующих самозащиту респондента. Проективные методики разного рода, включая тесты, применимые в выборочных опросах, — вот одно из средств повышения достовернос­ти данных¹⁶. Другое средство — проведение социологического экспери­мента, когда он выступает как метод исследования и жесткого конт­роля одной или нескольких переменных¹⁷. Примером такого рода эк­сперимента в социологии семьи является многофакторное исследова­ние роли общения, коммуникации супругов в сфере «ограничения рож­даемости», осуществленное в Пуэрто-Рико американскими социоло­гами и демографами Р. Хиллом, Дж. Стикосом и К. Бэком (в США демография рассматривается как составная часть социологии, т. е. оп­ределяется по роду научного объяснения социальных процессов рож­даемости и смертности, а не по методам исследования, как у нас)¹⁸. Наряду с другими параметрами в этом эксперименте измерялось так­же (не очень успешно, правда, из-за недостаточной разработанности теории репродуктивного поведения семьи в конце 50-х гг.) влияние ин­структирования супругов по методам применения контрацепции на их практику в ходе осуществления эксперимента.

В заключение надо сказать, что практика опросов в социологии и демографии семьи полна примеров составления таких вопросов и ва­риантов ответа на них, которые провоцируют защитную мотивацию. В статистике мнений о числе детей в семье получили распростране­ние и невзирая на критику продолжают широко использоваться так называемые вопросы о «помехах» к рождению детей. Под видом мо-

¹⁶См., например: Дванесов В С Тесты в социологическом исследова­нии. М. 1982.

¹⁷ См.:Куприян А. П. Методологические проблемы социального экс­перимента. МГУ.397!. Он же. Проблема эксперимента в общественной прак­тике. М. 1981. С. 99

^ПНШ R.,Stycos J.,Back К. The Family and Population control: A Puerto Rican Experiment in Social Change. 1959. См. подробнее об этом главы по со­циологическим методам в книгах под редакцией Валентея Д. И.: Система знаний о народонаселении. М., 1976; Демография. М., 1997.

727

К сожалению, при этом не учитываются достижения психологии в области изучения мотивации и, в частности, теория «каузальной ат­рибуции» Фрица Хайдера, гласящая, что в повседневности люди вос­принимают любое событие как причинное, т. е. как вызываемое ими самими или зависящее от воздействия окружающей среды. Благодаря трудам Гарольда Келли были выделены два класса атрибутивных ошибок, ошибочного приписывания причин появления каких-либо событий: мотивационные и фундаментальные. Мотивационные ошиб­ки, которые сейчас обсуждаются, выражаются «в пристрастности суж­дений личности, например, в асимметричных приписываниях резуль­татов деятельности: успех — себе, своим способностям и усилиям, не­удачи — трудности самой задачи, обстоятельствам, невезению»¹⁹. За­даваемые в анкетах «статистики мнений о рождаемости» вопросы о том, «что вам мешает иметь детей больше, чем есть», специально под­талкивают респондентов признать, что они якобы хотят иметь боль­ше детей и что обычные жизненные трудности будто бы «мешают» им детей иметь «больше». Это типичная атрибутивная ошибка, выз­ванная недостаточным вниманием к сложностям мотивации челове­ческих действий разного рода.

Кстати говоря, относительно недостоверности подобных вопро­сов имеются в социологической литературе по методике массовых оп­росов специальные разъяснения. Например, Элизабет Ноэль, объяс­няя неправильность постановки вопросов типа «Почему вы еще не купили телевизор?» или (что одно и то же), «Что вам мешает его при­обрести?», пишет: «Однако таким образом нельзя получить правиль­ный ответ. Здесь исследователь, чтобы выполнить свою задачу, не может предлагать опрашиваемому вопрос в такой форме. Не вдава­ясь в подробности, можно сразу отметить следующие трудности для респондента: мотивы, о которых здесь спрашивается, многими людь­ми не осознаны, при этом предъявляются слишком высокие требо­вания к наблюдательности и разговорчивости, возможно, затрагива­ются также вопросы престижа. Следовательно, для решения задачи необходимо иначе сформулировать вопрос, причем в данном конк­ретном случае он потребует около 70 анкетных вопросов, которые в целях сравнения необходимо задать...»²⁰.

¹⁹ Муздыбаев К. Психология ответственности. Л., 1983. С.,123, 121-125. См. также: Хекхаузен X. Мотивация и деятельность. Том 2. М., 1986: Майерс Д. Социальная психология. СПб., 1996.С. 101-115.

"Ноэль Э. Массовые опросы. М., 1978. С. 81.

128

Эта дитата из раздела, посвященного тонкостям составления ан­кет, а именно — переводу исследовательского вопроса на язык респон­дента. Большинство теоретических задач, волнующих социолога при разработке анкеты, нельзя просто взять и переадресовать респонден­там, даже если намечаемый опрос касается таких банальностей, кото­рыми переполнена, например, семейная жизнь. Теоретический (целе­вой) вопрос не отождествим с анкетным, требуется перевод с языка исследователя на язык исследуемого. В книге Элизабет Ноэль приво­дится 12 правил, позволяющих избежать ошибок отождествления, но здесь в качестве своеобразного практикума приводится проверка лишь одного из вопросов по этим правилам; читатель сам сможет сформу­лировать их, анализируя нижеследующий пример. Задача опроса — ус­тановить, какая часть населения Гамбурга пользуется общественным транспортом и как часто.

Тут исследовательский вопрос касается известных фактов и лег­ко проверяемых событий, такого типа вопросы не требуют перевода на язык анкетный, и потому на все 12 контрольных вопросов дан ответ «нет». Формулировка вопроса такова: «Относитесь ли Вы к той части населения Гамбурга, которая минимум один раз в месяц ис­пользует общественный транспорт — метро, автобус, трамвай?». (Отметим, что формулировка может быть любой и речь идет не о ней, а об удостоверении в том, что перевод исследовательского воп­роса, приспособление его к языку респондента в данном случае не требуется.)

Проверка этого вопроса на наличие ошибок, требующих перевода на язык респондента (требуется сформулировать 12 соответствующих правил):

1. Трудно ли понять смысл вопроса? __._ Нет.

2. Вопрос слишком абстрактен? _^__^__ _^___ _ Нет.

3. Требуется ли слишком большое красноречие для ответа на вопрос? __Нет.

4 Необходима ли значительная наблюдательность для ответа на вопрос? _^ Нет.

5. Предъявляются ли слишком высокие требования к памяти? Нет.

6. Существует ли опасность утомления из-за большого объема вопроса? Нет.

7 Может ли возникнуть желание угодить кому-нибудь своим ответо\г? Нет.

8. Повлияютли на ответ опасения! страх, недоверие? Нет.

9 Играют ли роль соображения престижа? _ Едва ли.