Файл: Микросоциология семьи М.,1998.doc

Примером суждения подобного типа может быть следующее: «Если Вы вступаете в брак, то предпочтете жену, которая ...а) вызы­вая всеобщее восхищение, поможет повысить Ваш социальный пре­стиж, б) обладает артистическим даром, в) окажется религиозной в своем отношении к жизни, г) которой по душе вести домашнее хо­зяйство?». Подсчет баллов позволяет в итоге определить значимость для индивида (группы) каждого из 6 типов ценностей.

Измерение ориентации родителей и детей по этой шкале показы­вает степень влияния родительских ценностей на становление систе­мы жизненных ориентации детей. Одновременно направленность цен­ностей родителей помогает понять характер воспитательных воздей-

⁴⁵ Цит, по: Ольшанский В. Б. Практическая психология для учителей М., 1994. С. 102,

298

ствий и целей, которые могут ставить перед собой родители относи­тельно воспитания детей. Данная методика позволяет осуществлять различные сопоставления. К примеру, в курсовой работе студентки кафедры социологии семьи Е. А. Богачихиной на основе исследования старшеклассников двух московских школ, одной — общего типа и дру­гой — с религиозной ориентацией, удалось сравнить ценностные ори­ентации школьниц из однодетной и многодетной семьей.

Оказалось, что при попарном суммировании баллов по двум ори-ентациям сразу ценности экономические плюс политические сильно различаются у школьниц из многодетной и однодетной семьей (88 и 77 балов), разность 11 баллов у подростков из школы общего типа и (85 и 68 баллов) разность 17 баллов у подростков из школы с религиозной ориентацией. Не было различия в религиозной школе по теоретичес­кой и эстетической ориентации (соответственно 77 и 76 баллов) и в общей школе по религиозно-социальной ориентации (85 и 84 баллов). Установлено различие в теоретико-эстетической ценности 88 и 103 балла у подростков из общей школы и по религиозно-социальной цен­ности 94 и 107 баллов — из религиозной школы. Таким образом, под­ростки под влиянием профиля школы различаются по своим теорети­ко-эстетическим и религиозно-социальным ценностям, тогда как под влиянием семейного образа жизни изменяются экономические и по­литические ориентации: они значимее среди подростков из многодет­ных семей.

Наиболее известным измерением ценностных ориентации являет­ся методика, разработанная американским социальным психологом Милтоном Рокичем. Оригинальным является заполнение теста: рес­понденту предъявляется бланк, на двух страницах которого наклеены в алфавитном порядке ярлыки с наименованием вида ценности. Эти ярлыки следовало переклеить по значимости для респондента с 1-го до 18-го места сначала на одной странице с 18-ю терминальными цен­ностями — целями жизни, потом на другой странице с инструменталь­ными ценностями — средствами достижения этих целей. Процедура давала возможность решить и переклеить ту или иную ценность на соответствующее ей место, сохраняя сам бланк. Данная методика при­влекла внимание отечественных социологов и была использована в одном из ленинградских исследований⁴⁹.

В исследовании «Москва-78» для определения ценности семьи и детей была применена модифицированная шкала Ликерта, содержащая 12 высказываний, одна половина из которых выражает позитивное, а

⁴⁹ См. подробнее об этом. Саморегуляция и прогнозирование социально­го поведения личности / Под ред. В. А Ядова. Л., 1979. С. 90.

299

другая негативное отношение к детям. Предлагалось оценить степень согласия с каждым из суждений по 5-балльной системе от « аниям, причем итоговая оценка 60 соответствует самому положительному, а 32 — самому отрицательному отношению к детям в семье. Было обра­зовано 4 группы по росту ценности детей, до 36 баллов (7,35 опрошен­ных), 36-41 (38,8%), 42~47 (40,2%) и свыше 48 баллов (12,3%), причем менее 1,4% не дали ответа. Эти четыре типа по ценности детей потом позволили сделать ряд интересных группировок,

Вот как распределились ответы двухдетных москвичек (приведены лишь объединенные проценты по ответам «правильно»: всегда интерес­но наблюдать за детьми (97,5%), приятно опекать малыша и заботиться о нем (96,3%), уход за малышом требует слишком больших усилий (75,6%), когда возникают неприятности, дети подают надежду (63,4%), дети часто не отвечают теплом и благодарностью на заботу родителей (30,7%), супруги, имеющие детей, упускают возможности для других радостей (36,5%), среди детей всегда чувствуешь себя свободнее, лучше (76,2%), наибольшее удовлетворение современной женщине приносит работа (26,4%), часто бывает трудно сдерживаться в обращении с деть­ми (64,2%), играя с детьми, всегда узнаешь что-то новое (88,8%), дети всегда отнимают какую-то важную часть жизни (39,4%), рождение и воспитание детей — самое главное в жизни женщины (83,3%)³⁰.

Индекс ценности детей при сопоставлении с показателями пред­почитаемого числа детей обнаруживает прямую связь с желанием иметь 3-х и более детей и обратную с желанием 0. 1 и 2 детей. Поскольку детьми обзаводятся не ради процесса деторождения, то данные корре­ляции имеют прямое отношение к воспитанию детей. Различие в по­требности в детях — это одновременно различие в целях и средствах воспитания детей. Чем выше установки детности (и чем меньше уста­новки на интервалы между рождениями детей), тем лучше, по мнению респонденток, уход за детьми, крепче их здоровье, тем успешнее вос­питание детей, причем, чем выше индекс ценности детей, тем больше доля позитивных ответов. Чем выше индекс ценности детей, тем в два с лишним раза чаще отмечается, что рождение двоих детей эмоцио­нально обогащает жизнь (75% и 35% соответственно), тем в три раза реже отмечается социальный мотив (15% и 45%) и в 2 раза реже — эко­номический индикатор мотивации (9% и 19%). Интересно, что резкое по своей формулировке суждение «чем меньше детей в семье, тем в конечном счете счастливее семейная жизнь» в семь с лишним раз чаше отмечено среди имеющих низкий индекс ценности детей (28% и 3,7%)⁵¹.

Антонов А. И., Медков В. М Второй ребенок С 165-166. Там же. С. 176, 179, 180, 185.

300

Эти примеры приведены для того, чтобы показать полезность введе­ния индекса ценности детей как одного из важнейших индикаторов ха­рактера социализационного поведения родителей. Различия в ценности детей при одной и той же потребности семьи в детях и при одинаковых примерно условиях жизни ведут к различиям результатов воспитания. При высокой ценности детей проявляются в полной мере любовь к де­тям и все связанные с этим способы поведения и воспитания детей.

ТИПОЛОГИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПОЗИЦИЙ (по О. Коннеру)"

По мнению многих ученых, в социологических теориях воспита­ния и социализации решающая роль отводится социальной среде, ро­левым взаимодействиям и формированию Я. Используя дискурс дис-позиционной регуляции, можно видеть многоуровневую детерминацию поведения и центральную роль механизма определения ситуаций. Со­циальные факторы действуют на каждый элемент поведения только сквозь призму диспозиционного взаимодействия элементов. Социальные нормы интернализуются, усваиваются и служат основой индивидуаль­ной системы потребностей, которая характеризует лишь один аспект ценностных ориентации, связанный с лаговым, остаточным влияни­ем прошлых условий жизни, законсервированных в сохраняющихся нормах. Текущие условия жизни образуют общий фон функциониро-

⁵² Цит по: Стол и н В В. Самосознание личности. МГУ, 1983. С. 31

301

вания семьи, причем семейные ситуации не есть точные копии вне­шних условий, они одновременно и следствие результатов семейного поведения, активности самой семьи. Барьерами или стимулами к реа­лизации потребностей они становятся не сами по себе, а благодаря критериям оценки ситуаций — ценностным ориентациям, обусловлен­ным ценностями среды и ценностью собственного Я. В обшей систе­ме диспозиций и в блоке определения ситуаций главная роль принад­лежит Я, если рассматривается поведение индивида, и МЫ, если речь идет о семье.

Само по себе изучение Я и МЫ относительно и обретает смысл, когда измеряются различия между людьми и семьями, когда об Я и МЫ начинают судить по взаимодействию потребностей и результатов по­ведения, а не как о неких трансцендентных сущностях. Во всяком случае, в социологии семьи признается важность измерений Я и МЫ, особенно в связи с формированием Я — концепции индивидуальной уникальности и Мы — концепции семейной идентичности. Однако ме­тодология подобных исследований целиком психологическая и далека от социологического проникновения в процесс дислозиционного оп­ределения ситуаций.

Отстраняется от этого и психологическая теория решений⁵³, пы­тающаяся «очеловечить» экономическую теорию рационального вы­бора с помощью вроде бы поведенческой терминологии «уровня при­тязаний», «субъективной полезности и вероятности», «теории удовлет­воренности», «теории реактивного сопротивления личности» (кстати говоря, описывающей ограничение свободы выбора под давлением разных обстоятельств, в том числе сюда попадает и давление, оказыва­емое родителями на выбор детьми института или профессии, которое порождает обратное уменьшение ценности рекомендуемой альтерна­тивы) и т. д. Вместе с тем, ЛПР (лицо, принимающее решение) и че­ловек, обладающий уникальным Я со всей системой ценностных ори­ентации, установок и мотивов, — это вовсе не одно и то же. Методы исследования принятия решений посредством измерения «субъектив­ной ценности» или «полезности», а также математические описания самого «процесса оценки», хотя и могут послужить основой для моде­лирования процесса определения ситуаций, но пока еще непримени­мы в социологических исследованиях на больших выборках,

Поэтому приходится ограничить проблему измерения методами исследования Я-концепции, поскольку степень включенности в Я тех или иных семейных ролей будет служить основой для дальнейшего

^3j См., например: Козелецкий Ю. Психологическая теория решений. М., 1979.

302

изучения пропорций семейных и внесемейных ориентации в систем­ной направленности личности. В связи с этим полезной может ока­заться схема Р. Бернса, которая отражает структуру Я-концепции и служит упорядочению терминологии, встречающейся в психологичес­кой литературе по Я-концепции⁵⁴.

Как отмечает Р. Берне, «подавляющее большинство методик из­мерения Я-концепции основаны на самоотчетах. Это в основном тща­тельно продуманные опросники, весьма удобные при групповом тес­тировании. Комбс и его коллеги считают, что такого рода методики, претендующие на измерение Я-концепции. на самом деле измеряют самоотчеты, а это не одно и то же. Они придерживаются следующей точки зрения: как следует из всех определений, Я-концепция — это все, что индивид считает самим собой или своим, все, что он думает о себе, все свойственные ему способы самовосприятия. Самоотчет — это самоописание, даваемое в ситуации коммуникации, то есть для другого. Это высказывание о себе. Нет сомнения, что Я-концепция влияет на эти высказывания. Однако между ними не может быть пол­ного тождества. Самоотчет являет собой пример интроспекции и как таковой не может считаться объективным показателем не только с позиций современной феноменологической психологии, но даже и с позиций более ранних, традиционных направлений психологической мысли»⁵⁵.

Существует множество тестов и методик измерения Я-концепции, ими пестрят психологические издания. Измерение Я с помощью СД снимает многие недостатки использования самоотчета, но при тща­тельном отборе нейтральных шкал и при сопоставлении с другими объектами. Конечно, наиболее интересно характеризуется Я при сли­чении с другими людьми, в дифференциации с ними. Об этом специ­ально пойдет речь в следующей главе. Однако с точки зрения иссле­дования механизма определения ситуаций и ценностных ориентации как критериев этого определения чрезвычайно продуктивно ввести в эту цепочку измерение Я, но не самого по себе, а в сравнении с ин­дикаторами ценностей. При этом, чем большее число объектов со­поставляется с Я, тем шире и глубже оно раскрывается. Но не ради этого привлекается СД: эта тончайшая техника позволяет многократ­но продифференцировать Я с релевантными, уместными по отноше­нию к целям социологического исследования ценностями.