Файл: Доклад тема Лица Категории лиц в римском праве Бахриев Алишер Группа збю 103 Москва 2023г.rtf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.10.2023
Просмотров: 102
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
В кодификации Юстиниана были четко разделены universitates personarum и universitates rerum. Появился новый вид: принудительные объединения.
Первые (среди них collegia, corpora, sodalitates, societas) являлись юридическими лицами либо c хозяйственной, либо с религиозной (и т.д.) целью, обладали собственным имуществом и имели в своем составе отдельных членов. Члены имели право голоса на собраниях, могли избираться в управление объединения.
Вторые (causae piae, фонды, именные фонды) не имели отдельного членства. К ним относились, например, сиротские дома, дома для престарелых, больницы, церкви и т.д. В постклассическом праве появились принудительные юридические лица. При их основании преобладало административное принуждение, членство было постоянным и длилось до самой смерти. Это профессиональные корпорации ремесленников, работников и торговцев. Членскими билетами в них были клейма, нанесенные на тела их членов (С. 11.10.3).
Прекращалась деятельность юридических лиц с достижением цели либо с распадением личного состава (по классическому праву минимальное число членов – три), если их деятельность принимала противозаконный характер.
Относительно содержания категории юридического лица (совокупности – universitas) положения римского права можно свести к следующим:
Юридические лица могут рассматриваться в сфере частного права как физические лица, т.е. являются наряду с физическими лицами субъектами частного права.
Юридическое лицо не прекращается выходом отдельных членов из его состава. Ульпиан пишет, что для советов муниципий и других совокупностей не имеет значения, все ли члены этой совокупности остаются, или остается часть, или весь состав переменился (Д. 3.4.7.2).
Юрист Алфен приводил сравнение с кораблем. Время от времени на корабле приходится менять то одну часть, то другую, и может наступить момент, когда все составные части корабля сменятся, а корабль будет все тот же (Д. 5.1.7б). Юридическое лицо может быть истцом и ответчиком в суде.
От имени юридического лица действует не любой, а тот, кто уполномочен на это законом или решением самого юридического лица (Д. 3.4.3; 3.4.7.2; 3.4.9).
Юридическое лицо обладает имуществом, на которое его члены не имеют права. Марциан пишет, что театры, стадионы и т.п. принадлежат общине как совокупности, как целому, а не отдельным ее членам. Поэтому общий раб, принадлежащий общине, не считается принадлежащим отдельным лицам по долям, но принадлежит совокупности (Д. 1.8.6.1).
Юридическое лицо само отвечает по своим долгам своим имуществом. Члены юридического лица не отвечают по его долгам, так же как и юридическое лицо не отвечает по долгам своих членов. Ульпиан пишет, что если имеется долг в пользу совокупности, то это не является долгом отдельных лиц (Д. 3.4.7.1). Правоспособность юридических лиц включала в себя права патроната (в отношениях со своими вольноотпущенниками). За немногими исключениями юридические лица не имели права наследовать после граждан.
Таким образом, как справедливо считают ученые, хотя римское право не знало термина «юридическое лицо» и не выработало законченной теории юридического лица, основная мысль о юридическом лице (совокупности – universitas) как приеме юридической техники для введения в оборот имущественной массы, обособленной от имущества физических лиц, была выражена римским правом отчетливо. В римском обществе юридические лица только зарождались и существовали в форме муниципий, религиозных организаций, профессиональных союзов ремесленников, работников, торговцев, благотворительных организаций и т.п.
4 НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАКОНУ
Древнейшая известная нам римская система наследования по закону (относящаяся к эпохе законов XII таблиц) исходила из семейной общности имущества и агнатского родства. В соответствии с этим законы XII таблиц признают первоочередными наследниками ab intestate непосредственно подвластных наследователя (детей, внуков от ранее умерших детей и т.п. при условии, если они к моменту открытия наследства не вышли из-под власти домовладыки). Эти наследники называются «своими» (heredes sui), а вместе с тем «необходимыми» (neces-sarii) в том смысле, что они получают наследство независимо от их воли принять наследство. Если после наследователя не оставалось «своих наследников», к наследству призывался ближайший по степени агнатский родственник (agnatus proximus).
Если ближайший агнат не принимал наследства, то оно не переходило ни к следующему по степени родства, ни к кому-либо другому, а становилось выморочным, т.е. действовал принцип однократности призвания к наследству. Это выражалось афоризмом: «в наследовании по закону (т.е. по закону XII таблиц) не допускается successio, преемство», между наследниками разных степеней или категорий. Только в том случае, если после наследователя не осталось и агнатов, к наследству призывалась третья группа наследников – gentiles, члены одного с наследодателем рода.
По мере развития хозяйственной жизни – и на ее базе всех вообще сторон общественной жизни – патриархальная семья разлагалась.
На смену семейной собственности пришла индивидуальная частная собственность. В связи с этим система наследования, построенная на принципе агнатского родства, утратила свое основание. «Живой голос народа» – преторский эдикт – уловил новые требования жизни и, не производя радикальной реформы, придал все-таки известное значение родству по крови (когнатскому), которое в изменившихся условиях стало важнее агнатского. Именно претор обеспечивал владение наследственным имуществом (bonorum possessio), соблюдая следующую очередность. На первом месте он поставил детей (liberi); категория liberi отличалась от sui heredes древнереспубликанского права тем, что в состав liberi входили также эманципированные дети. Претор употреблял здесь (нередко применявшийся им и в других случаях) прием фикции, а именно: он предписывал судье предположить, что эманципация не повлекла за собой capitis deminutio minima. Претор учитывал при этом, что эманципированные дети со времени эманципации работали, так сказать, на себя; в их пользу шли и всякие приобретения по сделкам. Напротив, дети, оставшиеся под властью домовладыки приобретали все для него, так что известная доля наследства представляла собой результат их деятельности. Поэтому претор, давая bonorum possessio одинаково всем детям – как подвластным, так и эман-ципированным, – установил требование, чтобы эманципированные дети при разделе наследства присоединили к нему и то имущество, которое они приобрели после эманципации (так называемая collatio bonorum).
Вторую (по очереди) группу наследников в претор-ском эдикте составляли legitimi, т.е. лица, которые имели право наследования по законам XII таблиц, другими словами, агнатские родственники. В третью очередь преторский эдикт призывает cognati, кровных родственников (до шестой степени включительно) в порядке близости (к наследодателю) по степени. Наконец, на четвертом месте претор предоставляет наследство по закону пережившему супругу – мужу или жене.
Помимо включения в круг законных наследников кровных родственников и пережившего супруга, претор провел еще одно новшество: он установил преемство призвания между наследниками разных классов и степеней. Именно, если призываемое к наследству лицо не принимало наследства, наследство теперь не становилось выморочным; оно открывалось следующему по очереди кандидату.
Императорское законодательство обеспечило окончательную победу за преторскими принципами наследования как более отвечавшими потребностям жизни. Сначала (еще в период принципата) были введены частичные дополнения к правилам наследования: за матерью признали предпочтительное перед агнатами право наследования после детей, и обратно, дети получили такое же право наследования после матери.
Коренным образом порядок наследования ab intes-tato был реформирован в Новеллах Юстиниана 118 и 127.
По этим Новеллам первый класс наследников ab intestate составляли нисходящие родственники (сыновья, дочери, внуки, внучки и т.д.). Нисходящий более близкой степени исключает наследование нисходящих более отдаленных степеней; например, если имеются дети, то не призываются к наследованию внуки и т.д. Однако нисходящий родственник более отдаленной степени призывался к наследству наряду с более близкими нисходящими наследодателя, если то лицо, через которое такой более отдаленный нисходящий происходил от наследодателя, умерло до открытия наследства. Например, в момент смерти наследодателя оказались в живых из числа его нисходящих дети и внуки от ранее умершего сына или дочери. В этом случае внуки имели право получить ту долю, которая досталась бы их умершему отцу или матери, если бы те пережили наследодателя. Такое участие в наследовании называется наследованием по праву представления (внуки в данном случае как бы представляют собой своего умершего отца или мать).
Наследование по праву представления не следует смешивать с так называемой наследственной трансмиссией. Наследники по праву представления являются наследниками не своего отца или матери (не принявших наследства), а самого наследодателя (в приведенном примере – деда). При наследственной трансмиссии наследник пережил смерть наследодателя, так что наследство открылось ему; но наследник умирает, не успев приобрести наследства, и возникшее в его лице право приобрести наследство само переходит по наследству к его наследникам. Таким образом, если опять взять для примера тех же родственников (какие были взяты при изложении права представления) и предположить, что в момент смерти деда его сын (отец внуков) был жив, но до вступления в наследство умер, к его детям переходит право принять наследство, оставшееся после деда, но дети считаются в этом случае наследниками не деда, а отца.
В начале развития римское право отрицало наследственную трансмиссию: право, возникающее у наследника в момент открытия наследства, рассматривалось как строго личное (как бы особый вид правоспособности); поэтому право принять наследство не могло переходить по наследству. В конечной же стадии развития римского права проводится под влиянием выступившей на первый план имущественно-правовой стороны наследования и ослабления мистического представления о воплощении в наследстве личности наследодателя иной принцип. Именно, если лицо, которому открылось наследство (по завещанию или по закону – безразлично), умерло, не успев приобрести наследства, право приобрести открывшееся наследство переходило к его собственным наследникам с ограничением, однако, срока принятия (в течение года со дня извещения первоначального наследника об открытии ему наследства).
Между нисходящими одной и той же степени родства наследство делилось поровну.
Поскольку в праве Юстиниана подвластные дети, по общему правилу, приобретали имущество для себя, установленная претором collatio bonorum утратила смысл. На смену ей была введена колляция в другом значении: нисходящие, получившие от наследодателя при его жизни приданое или предбрачный дар, должны были включать это имущество в наследство (в целях уравнения долей).
Во второй очереди призываются к наследству, по Новеллам Юстиниана, восходящие родственники (отец, мать, дед, бабка и т.д.), а также полнородные братья и сестры (и дети ранее умерших братьев и сестер). При наличии восходящих ближайшей степени более отдаленный восходящий родственник не призывался к наследству (например, если после умершего остался в живых отец или мать, то дед и бабка не призывались). Если наследовали одни восходящие, наследство делилось по линиям (отца и матери). Это имело значение, если к наследству призывались не родители, а деды и бабки; например, после наследодателя остались дед по отцу, дед и бабка по матери; они получали наследство не поровну; половина шла по отцовской линии и доставалась деду по отцу, а другая половина шла по материнской линии и делилась между дедом и бабкой поровну. Если призывались к наследству одновременно восходящие и полнородные братья и сестры, наследство делилось между всеми ими поровну (in capita, поголовно).
Третья очередь законных наследников составляли, по Новеллам, неполнородные братья и сестры (и дети умерших ранее неполнородных братьев и сестер, наследующих по праву представления).
В четвертой очереди призывались все остальные боковые кровные родственники (без ограничения степеней), причем ближайшая степень исключает дальнейшую.
В приведенном перечне наследников не назван переживший супруг (муж или жена). Он призывался к наследованию в последнюю очередь, если не вступил в наследство ни один из наследников четырех перечисленных очередей. Зато за «бедной вдовой» (т.е. не имеющей собственного имущества или приданого, позволяющего жить соответственно общественному положению женщины) признано было право так называемого необходимого наследования, т.е. право на обязательную долю в размере одной четверти наследства (впрочем, если наследовали дети в числе более трех, вдова получала равную с ними долю). Муж не мог своим завещанием лишить жену обязательной доли.