Файл: Практические задания Н. Макиавелли в свое книге Государь.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 26.10.2023
Просмотров: 53
Скачиваний: 4
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Практические задания1. Н. Макиавелли в свое книге «Государь» руководствуется концепцией политического реализма. Он дает практические советы для того чтобы добиться и удержать власть в различных условиях. Раскройте соотношение этики и политики в работе Н. Макиавелли.
Ответ. Впервые в четко сформулированной и резко очерченной форме проблему соотношения этики и политики поставил Н. Макиавелли. Он разработал особое политическое искусство создания твердой государственной власти любыми средствами, не считаясь с какими бы то ни было моральными принципами. Основная норма макиавеллизма — «цель оправдывает средства». Для пользы и в интересах государства правитель должен органически сочетать в себе хитрость и силу, то есть быть одновременно лисой и львом. Он может не хранить верность своему слову, прибегать к лукавству и вероломству и т.д., одним словом, использовать все средства, которые способны укрепить государство. Для Макиавелли высшая ценность — это государство, перед которым ценность отдельно взятой личности или какие бы то ни было другие ценности должны отступить на задний план или же полностью игнорироваться. Одним словом, изгнав этику из сферы политики, Макиавелли заменил ее ценностно-нейтральным подходом. Более того, эти аргументы были использованы для обоснования тезиса о том, что в политике цель оправдывает средства.
6. Т. Гоббс говорит, что в безгосударственном состоянии человек находится в перманентном состоянии «войны всех против всех». С чем связанно это состояние? Какой выход предлагает Т. Гоббс.
Ответ. В трудах «О гражданине» («De Cive») и «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского» Гоббс сформулировал довольно мрачную, на первый взгляд, гипотезу происхождения государства. Согласно его концепции, «все крупные и прочные людские сообщества берут свое начало не во взаимной доброжелательности, а во взаимном страхе», под которым философ понимал «любое предвидение будущего зла». Причина взаимного страха, по Гоббсу, заключается в природном равенстве людей и проистекающем из него недоверии друг к другу. В такой ситуации единственной силой, способной обуздать эгоистические страсти и обезопасить человека
, оказывается государство. Согласно концепции Гоббса, «природа каждому дала право на все» — иначе говоря, «до того, как люди взаимно связали себя какими бы то ни было договорами, каждому было позволено делать что угодно и по отношению к кому угодно, владеть и пользоваться всем, что он хотел и мог». Право всех на все, при отсутствии каких-либо прочных соглашений или какой-либо внешней силы, способной обеспечить порядок в отношениях между людьми, логичным образом приводит к беспрестанному всеобщему соперничеству, то есть к войне. Тем самым, перед нами развертывается достаточно яркая картина социального хаоса и анархии. Гоббсу представлялось совершенно очевидным, что государство должно быть сильным, а власть правителя абсолютной. Ослабление и распад государства — прямой путь к хаосу всеобщей гражданской войны, возвращение к естественному состоянию. Неудивительно, что угрозы, ведущие к упадку государственности, всерьез занимали мыслителя: им посвящены отдельные главы и в «De Cive», и в «Левиафане». Среди наиболее существенных бед, чреватых распадом государства, в «Левиафане» названы такие, как недостаточность абсолютной власти суверена и попытки законодательно ее регламентировать (иными словами, ограничить), введение системы разделения властей и низкий авторитет гражданских законов. Рецепты против этих бед, как нетрудно заметить из оставленных Гоббсом замечаний, достаточно ясны и конкретны. В утрированной форме их можно передать так: ограничение суверенной власти недопустимо, правитель не обязан подчиняться своим же законам, верховная власть не подлежит делению, а различного рода мятежные учения и их проповедники должны своевременно подавляться. Состояние общества, при котором «каждый является врагом каждого», оказывается не мрачноватой картиной легендарного прошлого, но вполне реальной перспективой наших дней. Данный вывод, впрочем, ни в коем случае не означает, будто нет, и не может быть решений, которые бы сводили к минимуму негативные последствия изменения парадигм государственного и общественного развития. Необходимо отдавать себе отчет в том, что современный мировой правопорядок (следовательно, и правопорядки национальные) все менее походит на тот правовой порядок, который мы до сих пор знали. Такое признание должно не пугать, а настраивать, служить основой для коррекции нашей исследовательской оптики — коррекции, без которой любые практические меры по решению стоящих перед человечеством проблем так и будут исчерпываться бесконечной и неблагодарной борьбой с симптомами социальных недугов. Думается, что и полностью сбрасывать со счетов национальное государство преждевременно. Конечно, сегодня государство уже вряд ли может считаться столь же действенным инструментом спасения от возврата к Гоббсову «естественному состоянию», каким оно представлено в трудах английского мыслителя XVII в. Вместе с тем это по-прежнему одна из наиболее эффективных структур управления обществом (по сравнению, например, с преступными сообществами и религиозно-политическими движениями, выходящими на первый план в наиболее отсталых или переживших военные потрясения регионах планеты — в Сомали, Мали, Ливии, Ираке, Афганистане и т.д.). Это значит, что у народов, организованных в дееспособные и достаточно сильные государства, больше шансов выйти из грядущих экономических, экологических, культурных и военно-политических потрясений с наименьшими потерями, выйти из глобального кризиса, сохранив свою цивилизацию. И если так, то вектором практической политики, сулящим наиболее благоприятные перспективы, является вектор борьбы
национального государства за свой суверенитет, за свою экономическую и политическую независимость, за верховенство своего внутреннего законодательства.
13. Раскройте «железный закон олигархизации» Михельса. Насколько он справедлив для существующих партий и общественных объединений?
Ответ. Немецкий политолог и социолог Р. Михельс (1876–1936) считается одним из основоположников элитологии, а также социологии политических партий. Михельс пришел к выводу, что олигархизации – неизбежная форма жизни крупных социальных структур. Еще Г. Спенсер писал: «Общественная масса очень мелких размеров отличается однородностью своего состава, но с каждым увеличением ее размера обыкновенно увеличивается и ее разнородность; для достижения же значительного объема требуется приобретение значительной разнородности». Отсюда следует «железный закон олигархизации» Михельса, в соответствии с которым демократия, если бы она была возможна, неизбежно выродилась бы в олигархию. Этот вывод противоречит выводу Платона, в классификации которого, наоборот, олигархия превращается в демократию. По Михельсу, демократия как государственный строй в принципе невозможна. Цивилизованное человечество, по Михельсу, не может существовать без господствующего политического класса. «Большинство человечества, обреченное жестоким фатализмом истории на вечное «несовершеннолетие», будет вынуждено признать господство вышедшего из собственной среды ничтожного меньшинства и смириться с ролью пьедестала для величия олигархии. Закон олигархизации предполагает смену одного господствующего слоя другим как предустановленную форму человеческого общежития в больших союзах. «Могут победить социалисты, но не социализм, гибнущий в момент победы своих приверженцев… Массы удовлетворяются тем, что, не щадя своих сил, меняют своих господ». Классовая борьба имеет место в обществе в целом и в отдельных партиях, даже рабочих, представляющих собой классовую смесь. В каждой партии есть свой руководящий слой, который также неизбежно подвержен процессу олигархизации. Михельс приводит поговорку французских рабочих: «Если выбрали, значит, пропал». Чем больше и разнородней становится партия, тем сильнее в ней процесс олигархизации. Возможно, под влиянием Михельса, немецкие левые коммунисты поставили перед Лениным проблему соотношения власти пролетариата, коммунистической партии и вождя, от которой Ленин отмахнулся, назвав их высказывания «детской болезнью левизны в коммунизме» и рассказав в одноименной работе про гармонию интересов рабочего класса, партии большевиков и лидера, т. е. самого себя. Действительность, однако, подтверждает правоту Михельса. «Неизменный социальный закон состоит в том, что в
любом органе сообщества, возникшем под влиянием разделения труда, возникает по мере его консолидации собственный интерес, интерес сам по себе и для себя. Но существование собственного интереса в общем союзе включает в себя существование трений и противоположность интересов по отношению к общему интересу. Более того, в результате выполняемых ими общественных функций различные социальные слои объединяются и образуют органы, представляющие их интерес. Здесь переход к теории «заинтересованных групп», о которой речь ниже. То же самое относится и к профсоюзам. «Сколь незначительны различия между тенденциями развития государственных олигархий (правительство, двор и т. д.) и олигархий пролетарских». «Представитель», ощущающий полную свою независимость, превращается из слуги народа в господина над ним», как государственный «слуга», так и партийный. Общий вывод Михельса: «Демократия очень хорошо уживается с определенной степенью тирании и по другим психологическим и историческим причинам: масса легче переносит господство, когда каждый ее индивид имеет возможность приблизиться к нему или даже включиться в него». Здесь опять возвращаемся к Платону, считавшему, что демократия переходит в тиранию, и можем подтвердить на материале XX века, что это действительно так. Заслуга Михельса в том, что теорию элиты он распространил на все крупные социальные группы и, обобщив, провозгласил один из немногих в социологии и политологии законов. Сформулировав закон олигархизации, Михельс позволяет себе иронию. «При старых аристократических порядках несогласие с требованиями правителя означало прегрешение против Бога. В условиях современной демократии действует правило: никто не может уклоняться от требований олигархов, ибо в этом случае он грешит против самого себя, своей собственной воли, добровольно переданной представителю».