Файл: Каким же был в реальности сконструированный в трудах марксистских.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 09.11.2023
Просмотров: 27
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Историки, которые станут готовить публикации, приуроченные к «двух
сотлетию Октябрьской революции», наверняка изумятся тому, как в короткий
срок люди, прославлявшие «гегемона рево
люции», не просто изменили свои взгляды, но даже вовсе перестали упоми
нать о какой-либо роли рабочих в событиях 1917 г. Более того, стали адептами
теории «заговора либералов», якобы определившего весь ход революционного
процесса.
Каким же был в реальности сконструированный в трудах марксистских
идеологов и статьях советских историков «ра
бочий класс» нашей страны в 1917 г.? Какую роль сыграли промышленные ра
бочие в революции, десятилетиями называвшейся «пролетарской»? Сопостав
ление «идеального типа», мысленного конструкта и конкретного историческо
го материала — нелёгкий и зачастую опасный путь. Но по нему шли настоящие
учёные советской эпохи. Попробуем продолжить.
Марксистской парадигме, говорящей о пролетариате «как о самом пе
редовом, революционном классе, как ведущей социальной силе, способной
сокрушить твердыни капитала, совершить социалистическую революцию»4,
противоречат основные характеристики социума промышленных рабочих
России. Сам В.И. Ленин отмечал его глубокую внутреннюю неоднородность,
недостаточные численность, сознательность и организованность5.
В свете этого представляется необходимым рассмотреть в сжатом виде ха
рактеристики российского рабочего социума в наиболее значимых плоскостях:
работа на современных предприятиях, подразумевающая занятость индустри
альным трудом; принадлежность к кадровым рабочим; условия труда; образо
вательный и профессиональный уровень; социальные корни; имущественные
права.
Xарактер индустриализации, специфика «промышленного переворота»
в России не могли не сказаться на параметрах слоя индустриальных рабочих.
Изучение результатов переписи 1918 г. позволило прийти к аналогичным
выводам. В рабочем классе выделялись две противоположные группы: наиболее развитая часть, состоявшая из квалифицированных рабочих крупных
предприятий (примерно 1/3 всех рабочих), и группа неквалифицированных,
низко оплачиваемых, частично — временных, сезонных рабочих (приблизи
тельно 1/4). Как вытекает из дальнейшего текста, большинство промежуточного
слоя (оставшиеся примерно 2/5 пролетариата страны) составляли малоквали фицированные рабочие8.
При этом столица Российской империи по индустриальному развитию
заметно отличалась от провинций, во-первых, сосредоточением крупных со
временных заводов, во-вторых, концентрацией ведущих машиностроитель
ных и механических предприятий.
Принципиально иная картина наблюдалась
в столице. В Петербургской губ. 84% рабочих трудились на предприятиях её
центра и лишь 16.5% имели связь с деревней, причём только 7.6% вели своё
хозяйство15.
Рассматриваемый период характеризовался не только процессом ослабле
ния связи рабочих с землёй. Следует помнить как о значительном росте зе
мельных владений у рабочих Урала в 1893-1917 гг.16 и широком распростра
нении земельных участков у рабочих России вообще17, но и понимать законо
мерность этого процесса в аграрно-индустриальной стране с преобладанием
аграрного строя.
Статистические материалы позволяют сделать вывод о типичности картины связи рабочих
с землёй также в Центральном промышленном и Центральном земледельче
ском районах, где к 1914 г. доля рабочих, имевших земельные наделы, превы
шала 40%21. Примерно треть рабочих России имела прочные хозяйственные
связи с деревней, около четверти их — личные (родственные) связи, а более пя
той части «пролетариев» сами обрабатывали землю, являясь полурабочими-по-
лукрестьянами. Это обстоятельство свидетельствовало о наличии прочной со
циально-психологической базы влияния крестьянских традиций на образ жиз
ни и менталитет рабочей среды22.
Заметим, что уход из деревни имел не только положительные последствия.
Путь от крестьянина к индустриальному рабочему был долгим, но в силу раз
рыва с таким устойчивым социокультурным институтом, как крестьянская
Преемственность фабрично-заводского труда и формирование пролетариата
община, нередко это был путь не приобретения, а потери многих человече
Резюмируем: в большинстве случаев в провинции переход вчерашних кре
стьян и полукрестьян в разряд индустриальных рабочих носил относительно
сглаженный характер за счёт собственного жилья, земельных участков, сохра
нения привычного уклада жизни в заводских посёлках.
Совсем другая картина прослеживалась в Петербурге и новых индустри
альных центрах. Городская перепись 1912 г. указала на наличие всего 10.1% фабрично-за
водских рабочих, родившихся в Москве. Среди занятых в металлообработке
этот показатель повышался, но незначительно — до 12.7%28.
Абсолютное большинство столичных рабочих проживало на площади 3 м2
и менее. 10—30% их квартир размещались в подвалах и полуподвалах, от 1/6
до 1/3 всех помещений были холодными30.
В большинстве случаев в подобных
жилищах рабочие не успевали восстановить свои силы. Панорамная картина
жилищно-бытовых условий подводит к выводу: внутри массива рабочих про
мышленности России сосуществовали два социальных слоя: собственники
и пролетарии
Безотносительно к конкретному политическому режиму индустриализа
ция сопровождалась многочисленными издержками. Так, в фабрично-завод
ской промышленности России стремительно росло число несчастных случаев:
При этом полную или частич
ную инвалидность повлекли за собой 170 из 1 тыс. несчастных случаев в 1901 г.
Негуманный характер ранней индустриализации проявился
в том, что в среднем по российской цензовой промышленности, несмотря на
рост механизации производственных процессов, потери рабочего времени
в год на одного человека были примерно равными: в 1885 г., 1904 г., 1913 г. они
составляли 19 дней, в том числе по болезням — 836. В среднем по России в 1913 г.
расходы на медицинское обслуживание одного рабочего промышленности со
ставляли 62% минимальной нормы37. Закономерно, что более 10 лет в промыш
ленности трудились только 25—33% рабочих России. Парадокс: рабочие передовых по меркам начала XX в. предприятий столиц
и Юга России оказались в намного более трудных жизненных условиях, не
жели большинство прочих пролетариев страны. Такая ситуация, усугублён
ная концентрацией богатства и элементов европеизированной культуры в сто
лице, затрудняла эволюционный процесс превращения «пришлых» рабочих
в городских жителей, делала психологически более сложным приспособление
На предприятиях оказался массив обездоленных, мало-
и неграмотных людей. Пришлым рабочим было сложнее разорвать связи с де
ревней: от их заработка зависела судьба оставленных домочадцев. В этой связи
вывод о том, что менталитет и облик рабочих России в первые годы XX в. нахо
дились в стадии ломки старых и утверждения новых представлений39, прежде
всего должен быть отнесён к пролетариату Петербурга..
Обратившись к сравнению с Германией, отметим, что в 1907 г. в её круп
ных городах (с населением более 100 тыс. человек) располагалась пример
но четверть промышленного пролетариата страны.
Но отличия не ограничивались количественными показателями. Рост мас
сива рабочих, чьи характеристики соответствовали требованиям индустри
альной эпохи, ограничивался невысоким уровнем подготовки рабочих кадров
в России43. Между тем, например, секрет успеха подготовки таковых в Герма
нии был связан с тем, что к 1914 г. там все дети с 6 до 14 лет были обязаны обу
чаться в восьмилетних государственных общеобразовательных школах. В силу
этого многочисленные низшие профессиональные школы в Германии были
рассчитаны на молодых людей, уже окончивших курс восьмилетней школы.
Сблизить различные социальные слои рабочих могла дальнейшая модерни
зация экономики страны, но этому помешала Первая мировая война, изменив
шая весь ход истории России.
