Файл: Цель занятия приобретение и закрепление знаний о русской литературе о детях и для детей как явлении духовной культуры 2й половины xix начала xx в..docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 05.12.2023
Просмотров: 32
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Чехов знаток детской психологии и поведения. Его произведения поражают наблюдательностью, фантазией, даром перевоплощения, умением смотреть на мир глазами своих героев. Каждый ребенок для Чехова личность со своими интересами, привычками, способностями. Дети независимо от возраста остаются во многом беспомощными, но они бескорыстней, чем взрослые, с большей готовностью способны прощать окружающих. Их души мягче. Поэтому окружающий мир, в котором так мало доброты, тепла и любви, им непонятен, чужд и страшен.
Маленькие герои Чехова живут рядом с ним: они любознательные и не очень, добрые и завистливые, из благополучных семей и сироты, веселые или уже по-взрослому серьезные. Они – разные.
Рассказы Чехова о детях строятся обычно как сценки; в них преобладают прямая речь, лаконичные, экспрессивные диалоги.
Интерес Чехова к миру детства связан с поиском тех необходимых качеств для ребенка, которые помогут ему вырасти личностью. Чехова тревожила современная педагогическая практика, он считал бездушным и формальным отношение большинства взрослых к детям. По его мнению, «особое племя» детей никогда не будет понято миром взрослых в полной мере.
Переполненный впечатлениями от увиденного на прогулке, Гриша не может заснуть, плачет и пытается поделиться увиденным с мамой, но не умеет объясниться, «говорит. не столько языком, сколько лицом и руками», «показывает, как светит солнце, как бегают лошади, как глядит страшная печь и как пьет кухарка».
Рассказ «Гриша» чем-то напоминает «Каштанку», во всяком случае, принцип тот же: мир, увиденный глазами совсем маленького мальчика. Попытка почувствовать за человека, еще не очень умеющего говорить, вообразить, каким ему представляются мама, кошка, печка, толпа. Показательно, что, кроме писателя, маленького Гришу понять никто не пытается.
Происходящее в «Мальчиках», как и в рассказах «Гриша», Кухарка женится», внешне не выглядит конфликтным. Непонимание взрослыми детей здесь едва обозначено и упоминается параллельно основному действию.
Один из самых добрых рассказов о детях — «Детвора». Он несет в себе интонацию уютного домашнего вечера: родители ушли в гости, дети играют в лото. Шесть неповторимых детских портретов составляют суть произведения, в котором, кроме игры, ничего не происходит. Но именно за игровым столом раскрываются настоящие характеры и темпераменты, проектируется будущая личность. Девятилетний Гриша играет «из финансовых соображений». Сестра его Аня — из самолюбия. Шестилетняя кудрявая Сонечка, «с цветом лица, который бывает только у очень здоровых детей, у дорогих кукол и на бонбоньерках, играет в лото ради процесса игры». Умильное ее личико выражает радость, кто бы ни выиграл, она хохочет и хлопает в ладоши. Самый маленький Алеша пучит глаза на карты, но пропускает числа. В игре он любит недоразумения и «разборки». «Ему давно уже нужно кое-куда сбегать, но он не выходит из-за стола ни на минуту, боясь, чтоб без него не похитили его стеклышек и копеек». Пятый партнер — кухаркин сын Андрей — болезненный, вялый и на вид безучастный игрок. В
игру не берут старшего брата Васю, так как он не разменял рубль на копейки.
Мир детства в рассказах А. П. Чехова
Антон Павлович Чехов (1860— 1904) вошел в историю русской литературы как мастер психологического анализа, как великий драматург, пьесы которого разгадывает не одно поколение режиссеров. Он не был детским писателем, однако понимал, какое значение может иметь для детей литература. Два своих рассказа о животных — «Белолобый» и «Каштанка» — Чехов адресовал детям. Посылая их для организуемой детской библиотеки, писатель характеризовал свои произведения как «две сказки из собачьей жизни».
«Белолобый» был впервые напечатан в журнале «Детское чтение» в ноябре 1895 года. Содержание рассказа — небольшой эпизод из жизни старой волчицы, пытавшейся украсть овцу на зимовье, но в суматохе схватившей щенка, который прибежал за ней в логово, стал играть с волчатами, и волчица не смогла его съесть.
Чехов наделяет зверя человеческими способностями (прием антропоморфизма): волчица вспоминает, как летом около зимовья паслись овцы, соображает, что теперь, в марте, в хлеву должны быть ягнята. Белолобый, крупной породы щенок вызывает в ней разные чувства. Сначала отвращение и досаду — она рычит на него; потом, когда она решает все-таки съесть его, а «он лизнул ее в морду и заскулил, думая, что она хочет играть с ним», ей становится противно. Отправившись на зимовье во второй раз, она видит возвращающегося домой щенка и думает о том, как бы он не помешал ей. А когда это действительно происходит (щенок прыгает к волчихе на крышу хлева, а потом в дыру и, залившись радостным лаем, будит всех обитателей сарая), волчица уходит прочь.
Так же, как и в «Белолобом», в «Каштанке» Чехов соединяет два видения мира — глазами животного и глазами человека. Незатейливая на первый взгляд история потерявшейся собаки на глазах читателя разворачивается в рассказ о взаимоотношениях человека и животного, которое испытывает человеческие чувства привязанности и верности, по-своему (но почти по-человечески!) переживает, радуется и страдает, и в этих переживаниях подчас оказывается благороднее человека.
Чехов словно сопоставляет два мира — человека и животного, и столяр, который называет собаку ничтожным «насекомым существом», на самом деле ничтожен сам, поскольку в пьяном угаре действительно нередко теряет человеческий облик.
Автор с самого начала обращает внимание читателя не только на внешние черты поведения Каштанки (потерявшись, она бегает, приподнимая то одну озябшую лапу, то другую), но и на то, в каком «душевном» состоянии она находится: беспокойно оглядывается по сторонам, плачет, грустит, тоскует. Она «думает», пытается вспомнить, как она заблудилась. Она обладает своим временем — прошлым, настоящим и — кто знает? — может, и будущим. Прошлое дано в ее воспоминаниях, она его поэтизирует, несмотря на то, что в нем, казалось бы, и не было ничего отрадного: она недоедала, спала под верстаком на стружке, столяр-пьяница частенько бил и ругал ее, Федюшка выделывал с нею такие фокусы, что у нее «зеленело в глазах и болело во всех суставах». Но в ней живет привязанность к дому, верность и преданность людям, которые были ее хозяевами. Потеряв на улице своего хозяина, она плачет, ею владеют отчаяние и ужас.
Вторая глава рассказа словно открывает новую страницу жизни собаки. И в этой жизни она получает новое имя и новое занятие: теперь ее зовут Теткой и она готовится стать артисткой цирка — подобравший ее на улице человек оказался дрессировщиком.
Постоянно Каштанка сопоставляет жизнь прежнюю и теперешнюю и никак не может решить, какая из них лучше. Но собачья преданность выше сытости и довольства, и потому в разгар представления собака радостно отзывается на свое прежнее имя, прыгает через барьер, чтобы попасть на галерку к позвавшим ее людям. Вновь обретя старых хозяев, она «радуется, что жизнь ее не обрывалась ни на минуту», а то время, что она провела в разлуке с ними, «представлялось ей теперь, как длинный, перепутанный, тяжелый сон. ».
Чехов радовался успеху у детей этого рассказа и заботился о красочном, иллюстрированном его издании, даже сам искал изображение собаки для обложки. А в одном из писем он замечал, что, по мнению детей, он гениален, так как написал рассказ «Каштанка».
«Детская тема» возникает у Антоши Чехонте (это один из многих псевдонимов писателя) с первых его литературных шагов, а печататься он начал с 18 лет. В юмористическом журнале «Осколки» он публикует в начале 80-х годов XIX века статью «Осколки московской жизни», где пишет о воздействии на детей массовых бульварных произведений. Возможно, именно низкосортность сочинений, адресованных детям, вспоминается А.П.Чехову, когда в письме к Г. И. Россолимо он замечает:
так называемой детской литературы не люблю и не признаю. Детям надо давать только то, что годится и для взрослых. Надо не писать для детей, а уметь выбирать из того, что уже написано для взрослых, т.е. из настоящих художественных произведений; уметь выбирать лекарство и дозировать его — это целесообразнее и прямее, чем стараться выдумать Для больного какое-то особенное лекарство только потому, что он ребенок.
А.П.Чехов ввел ребенка в круг своих персонажей, во многом продолжая традиции Л.Толстого и С.Аксакова, однако в отличие от них он не выделял для себя отдельно детской темы. В центре внимания чеховского рассказа о детях впервые оказывается противопоставленность двух равных по значимости миров — детского и взрослого. Чехов исследует взаимопересечение детского и взрослого мировосприятий на разных уровнях взаимодействия персонажей.
Мир взрослый и мир детский в произведениях Чехова не изолированы абсолютно друг от друга — они лишь существуют по разным законам и в разных измерениях. По степени соотнесенности детского и взрослого миров и конфликтности в отношениях между ними можно говорить о трех группах рассказов в чеховском творчестве:
1) рассказы, в которых характеризуются преимущественно особенности детского мира («Детвора», «Кухарка женится», «Гриша»);
2) рассказы, раскрывающие особенности взаимодействия взрослого и детского миров («Событие», «Житейская мелочь», «Дома»);
3) рассказы, в которых изображается трагический переход ребенка во взрослый мир («Беглец», «Ванька», «Спать хочется»).
Можно прибегнуть и к другой классификации, выделив группу произведений, в которых писатель не только создает образ маленького героя, но и воссоздает его взгляд и голос, ведет повествование в его «тоне и духе».
Такие рассказы вошли в подготовленный писателем сборник рассказов о детях «Детвора» (1889), названный так же, как и один из вошедших в него рассказов, в котором взгляд ребенка становится организующим началом.
Рассказ основан на действительных жизненных впечатлениях писателя. М.П.Чехов вспоминал, что летом 1885 года А.П.Чехов бывал в семье полковника Маевского, у которого «были очаровательные дети — Аня, Соня и Алеша, с которыми сдружился Антон Павлович и описал их в рассказе «Детвора».
Сюжет рассказа внешне незамысловат: в отсутствие родителей несколько детей разного возраста играют в лото, а потом все засыпают. Подражая взрослым, играют на деньги, которые для них не имеют никакой цены, и копейка оказывается дороже рубля. Возраст детей разный: Соне шесть лет, а Вася — уже ученик пятого класса.
Уже в начале рассказа Чехов воспроизводит детское восприятие мира. Взрослые уехали на крестины «к тому старому офицеру, который ездит на маленькой серой лошади». Дети не могут уснуть, поскольку им очень хочется узнать от мамы, «какой на крестинах был ребеночек и что подавали за ужином?».
Дети не просто играют в лото — они играют во взрослую игру, играют в азартных игроков, подражая взрослым, и это подражание сталкивается с детской непосредственностью, которая определяет их поведение. Вот Гриша —
. маленький, девятилетний мальчик. Он уже учится в подготовительном классе, а потому считается большим и самым умным. Играет он исключительно из-за денег.
Сестра Гриши Аня, «девочка лет восьми», следит за игроками, поскольку боится, как бы кто не выиграл. Деньги ее не интересуют, «счастье в игре для нее вопрос самолюбия». Другая сестра, Соня, по-кукольному красивая, умиляется от самой игры: «Кто бы ни выиграл, она одинаково хохочет и хлопает в ладоши». Алеша, «пухлый, шаровидный карапузик, пыхтит, сопит и пучит глаза на карты». Он играет, поскольку рад тому, что из-за игры его не укладывают спать. Его интересует не столько сама игра, сколько неизбежные недоразумения, которые возникают во время нее: «Ужасно ему приятно, если кто обругает или ударит кого».
Замечательные в рассказе разговоры, которые ведут дети. Взрослые темы переплетаются с детской наивностью и простодушием. Вот Соня, сделав партию, кокетливо закатывает глаза, называет Филиппа Филиппыча нехорошим человеком, поскольку он вошел в детскую, когда она была в одной сорочке, тут же смотрит, как Андрей пытается шевелить ушами, а потом первой засыпает, в то время как все ищут под столом копейку. Дети ведут ее на мамину постель, но сон оказывается настолько сладким, что засыпают остальные, позабыв и азарт, и взрослые разговоры: «Возле них валяются копейки, потерявшие свою силу впредь до новой игры».
В рассказах «Кухарка женится» и «Гриша» мы видим столкновение непосредственного детского сознания с миром взрослых людей, чуждым и непонятным им. Однако построены они различно.
В рассказе «Кухарка женится» (1885) Гриша, «семилетний карапузик», пытается понять неведомое ему до этого явление — сватовство извозчика Данилы к Пелагее, служившей в их доме кухаркой, и свадьбу, которая вскоре последовала. Мальчик не может уяснить, «зачем это жениться?» — тем более на извозчике «с большой каплей пота» на красном носу. В качестве исключения можно жениться на папаше или Павле Андреиче: «. у них есть золотые цепочки, хорошие костюмы, у них всегда сапоги вычищенные». Грише жаль Пелагею, ему кажется, что она горько плачет, оттого что теперь «явился какой-то чужой, который откуда-то получил право на ее поведение и собственность». А во сне мальчик видит, как Пелагею похищают злой Черномор и ведьма. В рассказе детский и взрослый миры сосуществуют, они лишь соприкасаются. Мальчик все время подглядывает или невольно подслушивает то, о чем говорят взрослые, не пытаясь проникнуть в мир взрослых.
В рассказе «Гриша» (1886) внешний мир, с которым сталкивается маленький персонаж, предстает целиком в его восприятии. Гриша, «маленький пухлый мальчик, родившийся два года и восемь месяцев назад, гуляет с няней по бульвару».
Он попал в новый большой мир, который поразителен и не похож на то, к чему Гриша привык. «До сих пор Гриша знал один только четырехугольный мир», в котором появляются няня, мама и кошка: «Мама похожа на куклу, а кошка — на папину шубу, только у шубы нет глаз и хвоста».
Еще есть пространство, в котором обедают и пьют чай.
На бульваре нянька встречается со своим знакомым, и эта встреча преломляется сквозь призму восприятия ребенка. Гриша видит мир, в котором идут солдаты по улице, бегают две большие кошки, блестит солнце, шумят экипажи; в гостях, куда идет нянька вместе с Гришей, — ухват с двумя рогами и печка, «которая глядит большим черным дуплом».