Добавлен: 06.12.2023
Просмотров: 272
Скачиваний: 9
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Философская категория «справедливость», наполняясь конкретным содержанием, постепенно превращалась в социально-экономические, политические, идеологические требования или оценки. Например, как нравственное понятие, она может выступать в роли критерия моральной оценки, в роли чувства, в роли нормы, мотива поведения и, наконец, в роли нравственного идеала.
В праве со словом «справедливость» ассоциируются конкретные требования, предъявляемые к организации эффективного правового регулирования. Задача правовой науки - выявить и доказать, что должны выражать конкретные юридические нормы, чтобы можно было назвать их
справедливыми. В правовой литературе не раз отмечалась важность понимания законодателем идеи справедливости, которая является внутренним свойством и качеством права. Вопрос о справедливости или несправедливости закона - это по существу вопрос о правовом или неправовом характере закона, его соответствии или несоответствии праву.
Вслед за философами юристы стали считать проявлением справедливости закрепление в законодательстве прав и свобод граждан, равенства возможностей всех людей, равенства граждан перед законом. Из перечисленного наиболее яркой формой появления справедливости в праве можно считать социальное равенство, поскольку на неразрывную связь справедливости, равенства и права указывает большинство правоведов, проводивших исследования в рассматриваемой сфере. Как и философы, юристы считают, что равенство правовых возможностей должно пронизывать всю систему общеобязательных формально-определенных юридических норм.
Под термином «правовые возможности» понимаются заложенные в юридических нормах модели поведения, которые могут быть реализованы каждым в различных фактических вариантах правоотношений.
Правовое равенство предполагает также отсутствие каких-либо ограничений прав и свобод, а также привилегий по признаку происхождения, социального и имущественного положения, расовой и национальной принадлежности, пола, образования, языка, отношения к религии, рода и характера занятий, места жительства и других обстоятельств. Вместе с тем вряд ли стоит проявление справедливости видеть только в равенстве прав и свобод граждан, в установлении равных обязанностей и оснований ответственности, равенстве перед судом.
§ 1.2 Современное видение идеи социальной справедливости как правовой категории
Идея всеобщей формальной одинаковости сегодня не может быть привлекательной: если в системе юридических норм отсутствует дифференциация по ряду значимых для общества обстоятельств (например, в связи с созданием благоприятных условий труда для беременных женщин и подростков), то о какой справедливости можно говорить, если в обществе в таком случае не учитываются интересы наиболее уязвимых слоев населения. Таким образом, дифференциация в правовом регулировании, учитывающая интересы различных категорий граждан, - это тоже проявление социальной справедливости.
О воплощении социальной справедливости в праве можно говорить только тогда, когда оно обеспечит каждому человеку (помимо сказанного выше) достойный уровень жизни.
Можно сказать, что выражение «достойный уровень жизни» берет свое начало от провозглашенного российскими учеными на рубеже XIX и XX веков права на достойное человеческое существование. Известный философ-правовед П.И. Новгородцев отмечал, что право не ограничивается одной охраной свободы граждан, "а берет на себя также и регулирование материальных условий ее осуществления". Цель, которая должна быть при этом достигнута, П.И. Новгородцевым была названа так: "признание права на достойное человеческое существование".
Обозначение сути этого права в российской литературе впервые было дано В. Соловьевым в работе "Оправдание добра". Он определил его в виде требования, «чтобы каждый человек имел не только обеспеченные средства к существованию (т.е. одежду и жилище с теплом и воздухом) и достаточный физический отдых, но чтобы он мог также пользоваться и досугом для своего духовного совершенствования».
Существенным показателем полноценности законов с позиций принципа справедливости во многом является их строгая согласованность с общепризнанными стандартами прав и свобод человека, с принципом приоритета и задачей надежной охраны названных ценностей. Осуществление прав и свобод неотделимо от исполнения каждым гражданином своих юридических обязанностей. В случаях уклонения от их исполнения или посягательства на указанные человеческие ценности других лиц справедливо применение к виновным установленных законом мер воздействия.
Ценность справедливости, а через нее и в целом права, проявляется в том или ином результате правоприменения - в справедливом характере судебного решения, примирении конфликтующих сторон, в сдерживании антиобщественных побуждений и устремлений индивидов и групп и тем самым в обеспечении и поддержании мира, порядка, общего блага.
Современной системой права Российской Федерации и отраслевым законодательством справедливость воспринята как свойство, воплощенная в праве идея, а в некоторых случаях и как норма-принцип (см., например, ст. 6, 43, 60 УК РФ). В отраслях права, где таких норм-принципов нет, идея справедливости детализируется в отдельных их положениях и нормах. Таким образом эта идея юридически закрепляется во всех сферах общественных отношений..
социальный справедливость право нравственный
Глава II.Правовая и социальная справедливость в правовом и социальном государстве
§ 2.1 Соотношение права и нравственных норм
Какова природа ценностей в праве? Как они формируются? Порождаются они правом самим по себе, вытекают из него, или берутся извне, из других сфер жизни и общественного сознания, и являются в этом случае приложением к правовой сфере более широких или универсальных принципов? Иными словами, обладает ли каждая область общественной и частной жизни и деятельности своей уникальной системой ценностей, пользуется только ценностями универсальными или сочетает и то и другое? По этим вопросам в правовой литературе, в частности в современной отечественной, высказываются разные точки зрения.
В двухтомном курсе “Общая теория государства и права” проф. М.Н. Марченко пишет, ссылаясь на книгу В.А. Четвернина “Демократическое конституционное государство: введение в теорию”: “В отечественной юридической литературе правильно отмечалось в связи с попытками определить право как “нормативно закрепленную справедливость”, что ссылки на моральные категории справедливости, добра и зла важны при определении понятия и характеристики морали, но не самого права”. Это “ведет к смешению категорий права и морали”. Итак, справедливость, добро и зло - это неправовые категории, больше того, они не имеют отношения к праву и правовой теории и приводят лишь к усложнению проблемы. Позиция эта не нова и всегда была характерна для юридического позитивизма. Так, Джон Остин, крупнейший представитель этого направления в Англии XIX в., четко разграничивал позитивное право и мораль, хотя и считал “позитивную мораль” частью права в широком смысле слова наряду с божественным правом и позитивным правом. Вопрос о должном, справедливом, по Остину, не снимается, а выносится за рамки юриспруденции, это область смежных дисциплин - этики и науки законодательства. Один из наиболее известных юридических позитивистов XX в., создатель “чистого учения о праве”
Ганс Кельзен также не уставал повторять, что моральные ценности, в том числе справедливость, относительны и при всей своей необходимости представляют собой иррациональный идеал, что справедливость есть требование морали, что для чистого учения о праве характерна антиидеологическая направленность, исключающая смешение позитивного права с “идеальным” или “подлинным” правом. Здесь та же логика: категории справедливости, должного, хорошего и плохого, хотя они и достаточно произвольны, субъективны, изменчивы, имеют право на существование, но не в рамках теории права. Классики юридического позитивизма делают при этом очень существенную и точную оговорку: у них речь идет о теории позитивного права, а не права вообще. Самая известная книга Остина называется: “Лекции, о юриспруденции или философия позитивного права”.
Противоположная позиция представлена в современной отечественной литературе акад. В.С. Нерсесянцам. В “Философии права” он пишет: “... справедливость - категория и характеристика правовая, а не внеправовая (не моральная, нравственная, религиозная и т.д.). Более того, только право и справедливо”. Итак, справедливость или тождественна праву и выступает в качестве его синонима, или представляет собой одну из характеристик права.
Что право должно быть справедливым - очень старая мысль, идущая от Сократа, Платона, Аристотеля, характерная для всех правовых систем прошлого и настоящего. Но вот с тем, что помимо права нет справедливости, трудно согласиться. Такое утверждение приемлемо для древних систем, где право еще не выделилось в качестве особой формы регулирования поведения людей. Ведийскую концепцию “рита”, толкуемую как универсальный мировой закон, которому подвластны и боги, и природа, и человек, или аналогичную древнекитайскую идею “дао” (пути) и даже более узкое, распространяемое только на человека, индийское понятие “дхарма” можно отождествить со справедливостью, ибо они охватывают все мыслимые формы поведения человека, они всеобъемлющи, за их пределами нет иных критериев оценки. Но когда возникает дифференциация, когда из единого мирового закона вычленяются религия, мораль, право, обычай, договор, приказ носителя власти и т.д., отождествление только права со справедливостью, поглощение справедливости правом представляется произвольным и в высшей степени сомнительным.
Разве над правом нет высшей справедливости морального порядка? Разве редки случаи вполне соответствующих праву поступков, которые не выдерживают критики с точки зрения морали? Ведь право формально, абстрактно, бездушно, тогда как мораль всегда конкретна, одухотворена, человечна. Богатый наследник требует причитающуюся ему по закону долю в ущерб бедному. Правовой это поступок? Вполне. Моральный? Видимо, нет. Подобных примеров можно привести множество. Причем не только из области частных отношений. Политическая справедливость вовсе не исчерпывается правом и не всегда совпадает с ним. И в политике можно, не нарушая права, не считаться со справедливостью, ибо и в этой сфере формальный и грубоватый критерий права шлифуется и уточняется с помощью более тонких принципов морали.
Между тем акад. В.С. Нерсесянц отождествляет право и справедливость с большой настойчивостью. “Понимание права как равенства (как общего масштаба и равной меры свободы людей) включает в себя и справедливость, - пишет он. - В контексте различения права и закона это означает, что справедливость входит в понятие права, что право по определению справедливо, а справедливость - внутреннее свойство и качество права, категория и характеристика правовая, а не внеправовая (не моральная, нравственная, религиозная и т.д.) Поэтому всегда уместный вопрос о справедливости или несправедливости закона - это по существу вопрос о правовом или неправовом характере закона, его соответствии или несоответствии праву. Но такая же постановка вопроса неуместна применительно к праву, поскольку оно (уже по понятию) всегда справедливо и является носителем справедливости в социальном мире... Справедливо то, что выражает право, соответствует праву и следует праву. Действовать по справедливости - значит действовать правомерно, соответственно всеобщим и равным требованиям права... Справедливость - это самосознание, самовыражение и самооценка права и потому вместе с тем правовая оценка всего остального, внеправового”.
В отличие от концепции, характерной для юридического позитивизма, в данном случае справедливость не только признается имеющей прямое отношение к праву, но провозглашается сугубо и исключительно правовой категорией. Право - высшая ценность, справедливость низводится до уровня его свойства. Причем не только справедливость, но и свобода, и равенство считаются невозможными без права и выступают лишь в качестве его характеристик или его сущности. Подчиняясь праву, сводясь только к праву, справедливость становится ненужной, она упраздняется, подменяется правом. Джон Ролс замечает, что “принципы справедливости... принадлежат к идеальной теории”12 . В противоположность справедливости право вполне реально. У акад. В.С. Нерсесянца право превращается в идеальную категорию и в этом смысле полностью вытесняет справедливость. Вот почему вместо соотношения справедливости и права ставится и объявляется едва ли не главным предметом философии права проблема права и закона.