ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 12.12.2023
Просмотров: 507
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
оргастической контактной тревоги и ее устранение, изучены еще недостаточно хорошо. К тому же теория оргазма часто оказывается грубо недопонятой, причем такое ложное толкование встречается и среди моих друзей. Наиболее распространенная ошибка обусловлена неосведомленностью о несдерживаемой непроизвольной оргастической самоотдаче, что часто путают с предор-гастическим возбуждением. Необходимо сказать, что успешное окончание анализа характера без внесения ясности в проблему оргазма может носить лишь случайный характер.
Выступив на последнем психоаналитическом конгрессе со своей статьей, которая легла в основу данного эссе, я перестал быть членом Международной психоаналитической ассоциации. Ее руководители больше не пожелали отождествлять ассоциацию с моими концепциями.
Февраль 1935.
В. Р.
1. ОТПРАВНАЯ ТОЧКА: КОНФЛИКТ МЕЖДУ
ИНСТИНКТОМ И ВНЕШНИМ МИРОМ
Прежде всего я должен вспомнить хорошо известные психоаналитические положения, которые послужили отправной точкой моей работы. Не зная о них, невозможно понять результаты характерно-аналитических исследований. Самые первые психоаналитические концепции базировались на идее о конфликте между инстинктом и внешним миром. Полное затемнение этого исходного понятия современными теориями не влияет на его точность, его проявление безошибочно можно узнать в каждом клиническом случае, и, надо сказать, это наиболее плодотворная формулировка во всей аналитической психологии. В свете этого представления психический процесс является результатом конфликта между инстинктивной потребностью и внешней фрустрацией инстинкта. Именно из этого конфликта, но только во вторую очередь, развивается внутренний конфликт между желанием и самоотречением. Самоотречение составляет ядро того, что мы называем «внутренней моралью». Необходимо помнить, что основные теоретические понятия вытекают из этой формулы психического конфликта. При исследовании источника фрустрации инстинкта может возникнуть необходимость выйти за пределы сферы интересов психологии. В этом случае придется обратиться к социологии и иметь дело с проблемами, которые выходят за рамки психологии, так как она не в состоянии ответить на вопрос, почему общество требует подавления инстинктов. Существуют социальные, более суровые экономические запросы, которые служат причиной данного феномена
1. Политическая психология, несмотря на упрек моих оппонентов в том, что я смешиваю политику с наукой, начинается как раз с этого строго научного вопроса.
Если подросток поймет, что подавление его инстинктивных сексуальных влечений происходит не из-за биологических факторов (скажем, не из-за инстинкта смерти), а что в этом скорее повинны определенные запросы современного общества, что родители и учителя при этом являются только бессознательно используемыми социальной машиной органами, то он не станет принимать во внимание только высшие, вызывающие научный интерес положения, а поймет причины своих страданий, не станет признавать их божественное происхождение и перестанет подчиняться требованиям родителей, являющихся выразителями внешних сил. Возможно, в первое время он будет использовать свою способность к критике, чтобы разобраться в существующем порядке вещей. Это одно из многих последствий, которые входят в состав того, что я называю сексуальной политикой.
Это социальная, то есть политическая, практика, которая возникла в результате установления социального источника вытеснения сексуальности. На ХШ конгрессе Бернфелд высказал мнение, что половые сношения подростков являются результатом слабого режима воспитания. Такая концепция будет только поддерживать невротическое чувство вины подростка, кроме того, она будет усложнять проблему пубертата и препятствовать любой позитивной сексуально-экономической помощи подросткам. Вопрос пубертата полностью умещается в рамки связей между вегетативным возбуждением и психическим поведением, несмотря на все «объективно научные» опровержения того факта, что развитие подростка четко детерминировано социальными запретами на сексуальную жизнь в этом возрасте. Возможность сексуально-экономической регуляции вегетативных энергий зависит от структуры, которую общество формирует в подростках.
Как известно, эго приходится посредничать между социальными воздействиями, которые позже интернализуются как моральный или внутренний инстинкт запрета, с одной стороны, и биологической потребностью — с другой. Если продолжать рассматривать психические проявления биологических потребностей, феномена ид, мы придем к проблемам психологии и биологии, которые не более приемлемы с точки зрения наших психологических методов исследования, чем проблемы социологии. Я обнаружил ограниченность психологического метода. Мои оппоненты, напротив, психологизировали социологию, как и биологию. После этого читателя может удивить мой предмет исследований, представляющий собой как раз изучение развития вегетативного возбуждения, исходящего из характера, то есть из психического образования. Он может спросить, не изменяю ли я собственным принципам. Мы пока отложим ответ на этот вопрос.
2. НЕКОТОРЫЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ
Связь между психическим аппаратом и вегетативным возбуждением невозможно понять, не освободившись от источника ошибок, свойственных теоретическим методам. В нашей работе теория и практика неразделимы. Ошибочная теоретическая позиция непременно породит некорректную технику, а та в свою очередь может привести к ложным теоретическим воззрениям. Если поискать источник, из которого возникла теория инстинкта смерти, то можно обнаружить, что вдобавок к социальным причинам, которые я уже упоминал, есть еще и технические. Многие практики Венского Семинара психоаналитической терапии будут вспоминать, насколько трудно было теоретически и практически справиться с проблемой латентного отрицательного переноса.
Хотя понятие отрицательного переноса уже давно было сформулировано Фрейдом, понадобилось время (с 1923 года по 1930-й), чтобы научиться понимать его с точки зрения практики. Клиническим основанием, на котором Фрейд построил свою теорию инстинкта смерти, была так называемая «отрицательная реакция на терапию». Этот термин подразумевает, что многие пациенты реагировали на наши интерпретации не улучшением состояния, а, напротив, усилением своих невротических реакций. Тогда Фрейд сделал заключение, что это — результат бессознательного чувства вины или того, что было названо «потребностью в наказании», которая заставляет пациента сопротивляться аналитической работе и продолжать невротически страдать. Я признаю, что на протяжении первых лет после публикации его работы «Я и оно», сам придерживался такого мнения и только со временем начал сомневаться в точности этой формулировки. Секрет негативной терапевтической реакции постепенно проявился в технических отчетах на Семинаре. Они показали, что негативные тенденции пациентов, соответствующие вытесненной ненависти, анализировались недостаточно, если вообще подвергались анализу; что аналитики оперировали почти исключительно позитивными проявлениями переноса; что даже наиболее опытные из них не составляли исключения; и, что самое важное, проявления латентной, замаскированной и вытесненной ненависти, как правило, ошибочно принимались за признаки положительного переноса. Мне не удавалось точно сформулировать это до встречи в Осло со скандинавскими психоаналитиками в 1934 году. Наша аналитическая работа освобождала психическую энергию, которая стремилась к разрядке. Если анализ переноса с самого начала производится преимущественно или исключительно как положительный перенос, без предварительного раскрытия негативных тенденций, то произойдет следующее: освобожденная любовь будет требовать удовлетворения и во время анализа столкнется с фрустрацией, так же как внутреннее сдерживание, вызванное вытесненным импульсом ненависти по отношению к объекту любви. Короче говоря, можно пребывать в уверенности об «освобожденности» импульсов любви, но обнаружить, что пациент продолжает оставаться неспособным любить.
Фрустрированная любовь оборачивается ненавистью. Бессознательные импульсы ненависти действуют на искусственно вызванную ненависть подобно магниту. То и другое смешивается, и вторичная ненависть тоже становится бессознательной, не получает разрядки и оборачивается самодеструктивными импульсами. Потребность в наказании, которую мы обнаруживаем у наших пациентов, является не причиной, а следствием, результатом невротического конфликта. Негативная терапевтическая реакция возникает, потому что не было адекватной техники для того, чтобы иметь дело со скрытым отрицательным переносом. Доказательством здесь служит тот факт, что негативная терапевтическая реакция не возникает, если выполняются два правила. Первое — надо обязательно выкристаллизовать скрытый отрицательный перенос пациента и вывести его в сознание; обеспечить разрядку всей высвободившейся агрессии; лечить любую склонность к мазохизму не' как выражение первичного самодеструктивного инстинкта, а как замаскированную агрессию, направленную против объектов внешнего мира. Второе правило — оставить в покое позитивные проявления, пока они не обернутся ненавистью, то, есть невыявленной реакцией, или пока они в конце концов не сконцентрируются на идее генитального инцеста. В этом пункте появилось то самое возражение, которое возникло у Фрейда, когда я представил ему свои ранние представления о технике анализа характера, и которое постоянно высказываются моими коллегами. Возражение это состоит в следующем: нельзя производить никакого отбора, надо анализировать все в том порядке, в котором подается материал. Ответ на это возражение содержится в моей книге «Анализ характера», и я не вижу необходимости повторять его здесь. Возражение, однако, требует фундаментального разъяснения теории, которая заложена в основу техники анализа характера и которую мне бы хотелось кратко изложить здесь.
Задача нашей техники — вывести бессознательное в сознание. Это называется интерпретацией. Такая работа детерминирована топической точкой зрения. При интерпретациях нам необходимо принимать во внимание тот факт, что между бессознательным психическим материалом и нашими интерпретациями вмешиваются сопротивления; эти сопротивления необходимо устранять, если интерпретации направлены на терапевтический эффект. Это динамический взгляд на терапевтический процесс. Опыт контролируемого анализа и опыт технического семинара проясняет, что хотя обе точки зрения теоретически известны аналитикам, они, как правило, действуют, исходя только из одной, топической. Это в чистой форме выражено в концепции Штекеля и Ранка, касающейся аналитической техники. Необходимо признать, однако, что все мы ранее в своей практической работе в той или иной степени упускали из виду динамическую точку зрения, просто потому, что не знали, как ее применить.
Работа по анализу характера добавляет к топической и динамической структурную и экономическую точки зрения. По крайней мере, для меня включение совокупности наших представлений о психических процессах в практическую работу имеет даже большее значение, нежели переход от прямых интерпретаций содержания бессознательного к технике сопротивления. Если учитывать структурную и экономическую точки зрения, идея о том, что необходимо анализировать все, что всплывает на поверхность, становится несостоятельной.
Пациент даже на протяжении одного сеанса представляет очень разнообразный материал из разных пластов психики и разных стадий развития. Сексуально-экономический подход заставляет нас строго придерживаться предписанного пути, который начинается с разрешения прегенитальных и негативных установок и оканчивается концентрацией всей высвобожденой психической энергии на генитальном аппарате. Установление оргастической потенции является самой важной целью терапии. Надо еще отметить экономическую обусловленность того, что вытесненные аффекты должны обнаруживаться в различных формах поведения. Их необходимо выкристаллизовывать при последовательном анализе поведения и снова устанавливать связь с детскими идеями. Анализ характера, следовательно, происходит по плану, который определяет структура индивидуальной истории болезни. Точно проведенный анализ характера, несмотря на множество возможных вариантов содержания, конфликтов и структур, проходит следующие фазы:
а) ослабление панциря в процессе анализа характера;
б) разрушение панциря, то есть определенное нарушение невротического равновесия;
в) прорыв глубоко вытесненного и эмоционально заряженного материала с возрождением детской истерии;
г) проработка высвобожденного материала без сопротивления; выкристаллизование либидо из прегенитальных фиксаций;
д) возрождение детской генитальной тревоги (невроз застоя) и генитальности;
е) появление оргастической тревоги и установление оргастической потенции, которая является предпосылкой полноценного функционирования.
Хотя сегодня установление генитальности уже осуществляется в процессе работы многих аналитиков, оргастическая потенция все еще недостаточно известна и остается недопонятой.
Выступив на последнем психоаналитическом конгрессе со своей статьей, которая легла в основу данного эссе, я перестал быть членом Международной психоаналитической ассоциации. Ее руководители больше не пожелали отождествлять ассоциацию с моими концепциями.
Февраль 1935.
В. Р.
1. ОТПРАВНАЯ ТОЧКА: КОНФЛИКТ МЕЖДУ
ИНСТИНКТОМ И ВНЕШНИМ МИРОМ
Прежде всего я должен вспомнить хорошо известные психоаналитические положения, которые послужили отправной точкой моей работы. Не зная о них, невозможно понять результаты характерно-аналитических исследований. Самые первые психоаналитические концепции базировались на идее о конфликте между инстинктом и внешним миром. Полное затемнение этого исходного понятия современными теориями не влияет на его точность, его проявление безошибочно можно узнать в каждом клиническом случае, и, надо сказать, это наиболее плодотворная формулировка во всей аналитической психологии. В свете этого представления психический процесс является результатом конфликта между инстинктивной потребностью и внешней фрустрацией инстинкта. Именно из этого конфликта, но только во вторую очередь, развивается внутренний конфликт между желанием и самоотречением. Самоотречение составляет ядро того, что мы называем «внутренней моралью». Необходимо помнить, что основные теоретические понятия вытекают из этой формулы психического конфликта. При исследовании источника фрустрации инстинкта может возникнуть необходимость выйти за пределы сферы интересов психологии. В этом случае придется обратиться к социологии и иметь дело с проблемами, которые выходят за рамки психологии, так как она не в состоянии ответить на вопрос, почему общество требует подавления инстинктов. Существуют социальные, более суровые экономические запросы, которые служат причиной данного феномена
1. Политическая психология, несмотря на упрек моих оппонентов в том, что я смешиваю политику с наукой, начинается как раз с этого строго научного вопроса.
Если подросток поймет, что подавление его инстинктивных сексуальных влечений происходит не из-за биологических факторов (скажем, не из-за инстинкта смерти), а что в этом скорее повинны определенные запросы современного общества, что родители и учителя при этом являются только бессознательно используемыми социальной машиной органами, то он не станет принимать во внимание только высшие, вызывающие научный интерес положения, а поймет причины своих страданий, не станет признавать их божественное происхождение и перестанет подчиняться требованиям родителей, являющихся выразителями внешних сил. Возможно, в первое время он будет использовать свою способность к критике, чтобы разобраться в существующем порядке вещей. Это одно из многих последствий, которые входят в состав того, что я называю сексуальной политикой.
Это социальная, то есть политическая, практика, которая возникла в результате установления социального источника вытеснения сексуальности. На ХШ конгрессе Бернфелд высказал мнение, что половые сношения подростков являются результатом слабого режима воспитания. Такая концепция будет только поддерживать невротическое чувство вины подростка, кроме того, она будет усложнять проблему пубертата и препятствовать любой позитивной сексуально-экономической помощи подросткам. Вопрос пубертата полностью умещается в рамки связей между вегетативным возбуждением и психическим поведением, несмотря на все «объективно научные» опровержения того факта, что развитие подростка четко детерминировано социальными запретами на сексуальную жизнь в этом возрасте. Возможность сексуально-экономической регуляции вегетативных энергий зависит от структуры, которую общество формирует в подростках.
Как известно, эго приходится посредничать между социальными воздействиями, которые позже интернализуются как моральный или внутренний инстинкт запрета, с одной стороны, и биологической потребностью — с другой. Если продолжать рассматривать психические проявления биологических потребностей, феномена ид, мы придем к проблемам психологии и биологии, которые не более приемлемы с точки зрения наших психологических методов исследования, чем проблемы социологии. Я обнаружил ограниченность психологического метода. Мои оппоненты, напротив, психологизировали социологию, как и биологию. После этого читателя может удивить мой предмет исследований, представляющий собой как раз изучение развития вегетативного возбуждения, исходящего из характера, то есть из психического образования. Он может спросить, не изменяю ли я собственным принципам. Мы пока отложим ответ на этот вопрос.
2. НЕКОТОРЫЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ
Связь между психическим аппаратом и вегетативным возбуждением невозможно понять, не освободившись от источника ошибок, свойственных теоретическим методам. В нашей работе теория и практика неразделимы. Ошибочная теоретическая позиция непременно породит некорректную технику, а та в свою очередь может привести к ложным теоретическим воззрениям. Если поискать источник, из которого возникла теория инстинкта смерти, то можно обнаружить, что вдобавок к социальным причинам, которые я уже упоминал, есть еще и технические. Многие практики Венского Семинара психоаналитической терапии будут вспоминать, насколько трудно было теоретически и практически справиться с проблемой латентного отрицательного переноса.
Хотя понятие отрицательного переноса уже давно было сформулировано Фрейдом, понадобилось время (с 1923 года по 1930-й), чтобы научиться понимать его с точки зрения практики. Клиническим основанием, на котором Фрейд построил свою теорию инстинкта смерти, была так называемая «отрицательная реакция на терапию». Этот термин подразумевает, что многие пациенты реагировали на наши интерпретации не улучшением состояния, а, напротив, усилением своих невротических реакций. Тогда Фрейд сделал заключение, что это — результат бессознательного чувства вины или того, что было названо «потребностью в наказании», которая заставляет пациента сопротивляться аналитической работе и продолжать невротически страдать. Я признаю, что на протяжении первых лет после публикации его работы «Я и оно», сам придерживался такого мнения и только со временем начал сомневаться в точности этой формулировки. Секрет негативной терапевтической реакции постепенно проявился в технических отчетах на Семинаре. Они показали, что негативные тенденции пациентов, соответствующие вытесненной ненависти, анализировались недостаточно, если вообще подвергались анализу; что аналитики оперировали почти исключительно позитивными проявлениями переноса; что даже наиболее опытные из них не составляли исключения; и, что самое важное, проявления латентной, замаскированной и вытесненной ненависти, как правило, ошибочно принимались за признаки положительного переноса. Мне не удавалось точно сформулировать это до встречи в Осло со скандинавскими психоаналитиками в 1934 году. Наша аналитическая работа освобождала психическую энергию, которая стремилась к разрядке. Если анализ переноса с самого начала производится преимущественно или исключительно как положительный перенос, без предварительного раскрытия негативных тенденций, то произойдет следующее: освобожденная любовь будет требовать удовлетворения и во время анализа столкнется с фрустрацией, так же как внутреннее сдерживание, вызванное вытесненным импульсом ненависти по отношению к объекту любви. Короче говоря, можно пребывать в уверенности об «освобожденности» импульсов любви, но обнаружить, что пациент продолжает оставаться неспособным любить.
Фрустрированная любовь оборачивается ненавистью. Бессознательные импульсы ненависти действуют на искусственно вызванную ненависть подобно магниту. То и другое смешивается, и вторичная ненависть тоже становится бессознательной, не получает разрядки и оборачивается самодеструктивными импульсами. Потребность в наказании, которую мы обнаруживаем у наших пациентов, является не причиной, а следствием, результатом невротического конфликта. Негативная терапевтическая реакция возникает, потому что не было адекватной техники для того, чтобы иметь дело со скрытым отрицательным переносом. Доказательством здесь служит тот факт, что негативная терапевтическая реакция не возникает, если выполняются два правила. Первое — надо обязательно выкристаллизовать скрытый отрицательный перенос пациента и вывести его в сознание; обеспечить разрядку всей высвободившейся агрессии; лечить любую склонность к мазохизму не' как выражение первичного самодеструктивного инстинкта, а как замаскированную агрессию, направленную против объектов внешнего мира. Второе правило — оставить в покое позитивные проявления, пока они не обернутся ненавистью, то, есть невыявленной реакцией, или пока они в конце концов не сконцентрируются на идее генитального инцеста. В этом пункте появилось то самое возражение, которое возникло у Фрейда, когда я представил ему свои ранние представления о технике анализа характера, и которое постоянно высказываются моими коллегами. Возражение это состоит в следующем: нельзя производить никакого отбора, надо анализировать все в том порядке, в котором подается материал. Ответ на это возражение содержится в моей книге «Анализ характера», и я не вижу необходимости повторять его здесь. Возражение, однако, требует фундаментального разъяснения теории, которая заложена в основу техники анализа характера и которую мне бы хотелось кратко изложить здесь.
Задача нашей техники — вывести бессознательное в сознание. Это называется интерпретацией. Такая работа детерминирована топической точкой зрения. При интерпретациях нам необходимо принимать во внимание тот факт, что между бессознательным психическим материалом и нашими интерпретациями вмешиваются сопротивления; эти сопротивления необходимо устранять, если интерпретации направлены на терапевтический эффект. Это динамический взгляд на терапевтический процесс. Опыт контролируемого анализа и опыт технического семинара проясняет, что хотя обе точки зрения теоретически известны аналитикам, они, как правило, действуют, исходя только из одной, топической. Это в чистой форме выражено в концепции Штекеля и Ранка, касающейся аналитической техники. Необходимо признать, однако, что все мы ранее в своей практической работе в той или иной степени упускали из виду динамическую точку зрения, просто потому, что не знали, как ее применить.
Работа по анализу характера добавляет к топической и динамической структурную и экономическую точки зрения. По крайней мере, для меня включение совокупности наших представлений о психических процессах в практическую работу имеет даже большее значение, нежели переход от прямых интерпретаций содержания бессознательного к технике сопротивления. Если учитывать структурную и экономическую точки зрения, идея о том, что необходимо анализировать все, что всплывает на поверхность, становится несостоятельной.
Пациент даже на протяжении одного сеанса представляет очень разнообразный материал из разных пластов психики и разных стадий развития. Сексуально-экономический подход заставляет нас строго придерживаться предписанного пути, который начинается с разрешения прегенитальных и негативных установок и оканчивается концентрацией всей высвобожденой психической энергии на генитальном аппарате. Установление оргастической потенции является самой важной целью терапии. Надо еще отметить экономическую обусловленность того, что вытесненные аффекты должны обнаруживаться в различных формах поведения. Их необходимо выкристаллизовывать при последовательном анализе поведения и снова устанавливать связь с детскими идеями. Анализ характера, следовательно, происходит по плану, который определяет структура индивидуальной истории болезни. Точно проведенный анализ характера, несмотря на множество возможных вариантов содержания, конфликтов и структур, проходит следующие фазы:
а) ослабление панциря в процессе анализа характера;
б) разрушение панциря, то есть определенное нарушение невротического равновесия;
в) прорыв глубоко вытесненного и эмоционально заряженного материала с возрождением детской истерии;
г) проработка высвобожденного материала без сопротивления; выкристаллизование либидо из прегенитальных фиксаций;
д) возрождение детской генитальной тревоги (невроз застоя) и генитальности;
е) появление оргастической тревоги и установление оргастической потенции, которая является предпосылкой полноценного функционирования.
Хотя сегодня установление генитальности уже осуществляется в процессе работы многих аналитиков, оргастическая потенция все еще недостаточно известна и остается недопонятой.