Добавлен: 01.04.2023
Просмотров: 75
Скачиваний: 2
2 КАТЕГОРИЯ «ПРАВОСОЗНАНИЕ» В ТЕОРЕТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ И ЕГО ВИДЫ
2.1 Понятие и структура правосознания
Β качестве явления духовной жизни, право входит в сферу общественного и индивидуального сознания. Нормы права, нормативные акты, правоприменительные решения и иные юридические феномены можно рассматривать в качестве своеобразных теоретических и практических проекций культуры, для обозначения которых в данном качестве наука должна обладать специальным понятием. Такое понятие, отражающее особое измерение правовой реальности, в правоведении представляет собой категория правосознания[70].
Правосознанием является совокупность представлений и чувств, которые выражают отношение людей, социальных общностей к действующему или желаемому праву. Правосознание представляет собой одну из форм общественного сознания. Наравне с иными формами общественного сознания: моралью, религией, искусством, наукой, философией, — правосознание выступает в качестве специфического способа духовного познания действительности. Правосознанию в духовной культуре присуща относительная самостоятельность[71]. У правовых взглядов, идей, теории, чувств существует как бы обособленная жизнь, независимая от экономики, политики, государства и даже позитивного законодательства. Изменения в последнем задают, конечно, определенные параметры к развитию правосознания, но никогда не способны к кардинальному «перестроению» и тем более устранению исходного культурно-исторического смысла правосознания[72].
Поэтому правосознание является весьма независимым, целостным и как бы даже «рядоположенным» правом явлением, требующим изучения в качестве особого объекта правовой теории, при помощи которого теория права «выходит» на такие сокровенные вопросы, как сущность права, его генезис, культурная специфика юридического регулирования в рамках той или иной цивилизации, деформации правового поведения, источники и причины преступности и иной социальной патологии и т.д.[73]
Правосознанием наиболее полно и разносторонне отражается идеальная, духовная сущность права в качестве элемента культуры, своеобразной архетипической инварианты жизненного уклада данного народа. Замечено, что различные типы цивилизации, разные культурно-исторические сообщества наделены весьма неоднозначными представлениями о нормах поведения, о должном, о способах регулирования тех или иных ситуаций и т.д.
Речь идет об этноправовых закономерностях социального регулирования, выявляются которые, только путем рассмотрения правосознания в качестве феномена, «подчиняющегося» определенной внутренней логике своего развития, которая детерминируется не через приказы государственной власти и экономические решения, а в первую очередь накопленным культурой духовным, мыслительным потенциалом мирового и национального права[74].
Правосознание обладает сложной содержательной морфологией. Наукой выработано понятие структуры правосознания. Структурно правосознание состоит из двух основных элементов: правовой психологии и правовой идеологии. (Приложение 2)
Правовая психология соответствует эмпирическому, обыденному уровню общественного сознания, который формируется по результатам повседневной человеческой практики как отдельных людей, так и социальных групп[75]. Содержание правовой психологии составляют чувства, эмоции, переживания, настроения, привычки, стереотипы, возникающие у людей по поводу существующих юридических норм и практики их реализации. Правовая психология является своеобразным стихийным, «несистематизированным» слоем правового сознания, выражающимся в отдельных психологических реакциях любого человека или какой-либо социальной группы на государство, право, законодательство, другие юридические феномены[76].
Радость или огорчение в связи с принятием нового или отмены старого закона, чувство удовлетворения или недовольства практикой применения юридических норм, действий правоохранительных органов, нетерпимость или равнодушие к нарушениям юридических запретов — все это является правовыми чувствами (эмоциями) и в совокупности они образуют в общественном сознании сферу правовой психологии.
Не следует думать, что правовой психологии в качестве отражения обыденного уровня жизни отведена второстепенная роль в структуре правосознания. Правовая психология является наиболее «распространенной» формой осознания права, присущей в той или иной степени всем общественным отношениям, возникшим с участием юридического элемента[77].
Именно в среде психологических реакций правом осуществляются ведущие определения своей социальной сущности — гуманизм, справедливость, формальное равенство субъектов и т.д. Этими характеристиками права выражаются человеческие чувства и оценки: от их адекватности законодательству, психологического настроя людей во многом зависит эффективность действующих актов, всей правореализационной практики[78].
Более того, правовая психология является наиболее глубинной, «скрытой» от непосредственного восприятия и понимания сферой правового отражения, которая дает иногда такие типы индивидуальных и массовых реакций на право, законодательство, которые могут кардинально определить успех или неудачу тех или иных законодательных программ. Невосприятие в психологии населения тех или иных запретов как реально упречных, а дозволений — как социально оправданных ведет, как правило, к серьезным проблемам в реализации нового законодательства, становится причиной многочисленных трудностей в деятельности правоохранительных органов. Игнорирование юридической психологии населения в правовой политике государства не раз проваливало те или иные государственные мероприятия, с точки зрения своих социальных целей часто общественно полезных (борьба с самогоноварением, с отдельными противоправными традициям и обычаями и т.д.)[79].
Кроме этого, юридическая психология, будучи сама по себе сложно содержательным, объективно-регуляторным явлением, включает значительную область бессознательного — целый мир психических явлений и процессов, обусловленных фактами действительности, во влиянии которых субъект не отдает себе отчета. Сфера бессознательного активно вовлечена в генезис правовых представлений, участвует в формировании как правового (стереотипы, привычки, автоматизмы и т.д.), так и противоправного поведения[80].
Бессознательное как явление правовой психологии находит выражение в таких формах познания действительности, как интуиция, психологический аффект (при совершении тех или иных противоправных поступков), привычные действия, социальное возбуждение (паника), а также в стремлениях, действиях и установках, причины которых не осознаются человеком[81].
Таким образом, правовая психология — принципиально значимая для правового регулирования сфера общественного сознания, на изучение которой направлены усилия как теоретиков права, так и специалистов отраслевых юридических наук.
Кроме правовой психологии в структуру правосознания включается правовая идеология, которая, в отличие от психологического восприятия окружающего мира, соответствует уровню научно-теоретического отражения и освоения действительности.
Правовая идеология — это совокупность юридических идей, теорий, взглядов, которые в концептуальном, систематизированном виде отражают и оценивают правовую реальность.
По сравнению с правовой психологией, первичной «субстанцией» которой выступают психологические переживания людей, идеология характеризуется целенаправленным, как правило, научным либо философским осмыслением права как целостного социального института, не в отдельных его проявлениях (например, в виде тех или иных норм, судебных решений и т.д.), а в качестве самостоятельного элемента общества (общественно-экономической формации, культуры, цивилизации)[82].
В сфере идеологии и через идеологию находят отражение потребности и интересы прежде всего социальных групп, классов, народов, государства, мирового сообщества в целом. Конечно, элемент индивидуального, личностного присутствует и в идеологическом отражении правовой действительности: та или иная идеологическая доктрина создается и формулируется, как правило, отдельными людьми - учеными, философами, общественно-политическими деятелями, а далее становится достоянием многих также конкретных людей, которые достигают в своем сознании системного целостного отражения государства и права[83].
Однако правовая идеология значительно превосходит правовую психологию по степени и характеру познания права. Если правовая психология фиксирует во многом внешний, часто поверхностно-чувственный аспект, срез правовых явлений, вполне умещающийся в повседневный человеческий опыт, то правовая идеология стремится к выявлению сущности, социального смысла, природы права, пытается, как правило, представить его в виде законченной культурно-исторической философии и догмы[84].
Примерами правовой идеологии как способа правового осознания действительности могут служить гегелевская философия права, естественно-правовая, позитивистская, марксистская доктрина государства и права, многие современные концепции правопознания. Кроме этого, сфера наибольшего «применения» правовой идеологии — не индивидуальные и стихийно-массовые отношения людей, что характерно для правовой психологии, а нацеленность на выражение интересов, потребностей достаточно оформленных, институционализированных социальных сообществ: классов, политических партий, общественных движений, государства, межгосударственных объединений[85].
Так, те или иные политические организации, участвующие в современных властеотношениях, создаются, как правило, на основе какой-либо политико-правовой идеологии — консервативной, либеральной, марксистской, христианской и т.д. В этом случае правовая идеология выполняет свое основное предназначение: она служит своеобразным социальным планом-программой деятельности организованных в партию, движение, в целом политическую систему людей, позволяет им поступать осознанно и целесообразно для достижения определенных социальных и правовых идеалов[86].
Примером конкретной, весьма сложной, противоречивой деятельности целого сообщества людей может служить постепенный процесс формирования в России правового государства, которое должно соответствовать как общечеловеческим, так и национальным представлениям о демократии, обеспечении прав человека, гуманном и справедливом правопорядке. В данном случае доктрина правового государства служит идеологической основой для развития российской государственности[87].
Наличие демократической и исторически обоснованной государственно-правовой идеологии является жизненно важным условием деятельности любого общества. Так, одним из фундаментальных выводов уже десятилетнего периода реформ в России является то, что страна не может жить без ясной и осмысленной национальной государственно-правовой идеологии. Шестьдесят девять лет диктата одной — коммунистической — идеологии породили на этапе «перестройки» нигилистическое отношение к идеологии вообще, создали иллюзию полезности деидеологизации общества, политики, права[88].
Однако существует неписаный закон: сознание, в том числе и правовое, не терпит пустоты — какая-то, часто далеко не лучшая, система взглядов его всегда заполнит. В результате механической деидеологизации возникло опаснейшее, даже в сравнении с последствиями экономического кризиса, положение: усиливающееся ощущение духовной пустоты, бессмысленности, бесперспективности, временности всего происходящего, которое зримо охватывает все новые и новые слои населения. В нашем «деидеологизированном» сознании усиливается тенденция к социальному примитивизму, массовым аберрациям, утрате и до того слабых иммунитетов от харизматического, националистического популизма[89].
На такой зыбкой духовной почве правовое государство и прочный правопорядок невозможны. Поэтому сейчас нарастает общественная потребность в новой, демократической государственно-правовой идеологии для Казахстана, которая не будет иметь ничего общего с диктатом, навязыванием и установлением в качестве государственной и единственно верной. Принципы и механизмы воспроизводства такой идеологии в общественном сознании должны быть отличны от прошлого[90].
Как отмечается в современной отечественной литературе, действительный выбор для будущего Казахстана сейчас заключается не в том, жить ли с идеологией или без нее, ибо какая-то идеология будет в любом случае, а в том, какая идеология наиболее адекватна Казахстану, ее сущности, духу, перспективам развития.