Файл: novak_ya.doc

АЛИНА (через паузу). Почему ты бросила учебу?

РИТА. Что?

АЛИНА. Ты слышала вопрос.

РИТА. У тебя ложная информация.

АЛИНА. Правда? Ну тогда покажи мне хотя бы одну фотографию из твоего университета за последний год.

РИТА. Восемь лет назад ты уехала в Москву, приезжала к нам по разу в год, а теперь просишь показать мою фотографию за последний год?

АЛИНА. Да, прошу показать тебя твою фотографию за последний год.

РИТА. Иди и ройся в наших фотографиях. Фотоальбом где-то в моей комнате. Там ты найдешь миллион моих дурацких фотографий, на которые ты так хочешь посмотреть.

АЛИНА. И пойду.

РИТА. И иди. Глазей, сколько хочешь.

АЛИНА. И пойду.

РИТА. Иди, иди.

АЛИНА (через паузу). Ты работаешь где-то?

РИТА. Да.

АЛИНА. Учителем?

РИТА. Нет. У меня нет законченного образования. Пришлось научиться обслуживать столики.

АЛИНА. Ты что, официантка?

РИТА. Тебе снова что-то не нравится?

АЛИНА. Не могу поверить, что ты работаешь официанткой.

РИТА. Не хочу умереть от безденежья и отчаяния. С тех пор, как мама заболела, мне больше не захотелось продолжать.

АЛИНА. Это невозможно. Ты действительно бросила университет. Мама так и сказала.

РИТА. Только не надо этих придыханий.

АЛИНА. Ты собираешься восстанавливаться?

РИТА. Нет.

АЛИНА. Тебя отчислили?

РИТА. Я сама ушла. Надоело.

АЛИНА. Но ты не можешь жить в наше время без образования!

РИТА. Такое образование мне не нужно.

АЛИНА. А! Я поняла, что тебе нужно. Хочешь всю жизнь убирать чужую лапшу со столов?

РИТА. А откуда столько высокомерия?

АЛИНА. Ты могла бы стать хорошим художником, если бы поступила в Архитектурный, или учителем, если бы закончила Педагогический, или…

РИТА. Нельзя просто так выучиться и стать настоящим художником. Нужно посвящать этому жизнь. А я, как Медведенко из «Чайки», слышала? У меня совсем нет денег. А мне нужно покупать – материалы, краски, кисти… Ты ездишь в Италию два раза в год, поэтому тебе не понять меня. Ты можешь давать только советы, но ты ни разу не прислала денег маме на лечение. А оплачиваю его я.

АЛИНА. Жизнь в Москве дорогая, а получаю я немного. А остальные деньги - это его деньги, и я не могу ими распоряжаться, чтобы давать тебе и маме. И речь здесь совершенно не об этом, потому что я защитила диплом, у меня есть образование, работа, у меня есть цели в жизни, у меня всегда есть будущее, а у тебя нет ничего. Ты даже не сумела закончить провинциальный вуз!

РИТА. Тебе никогда меня не понять.

---

АЛИНА. И я никогда не захочу тебя понимать. Ты могла бы продолжать… Перевестись на заочный…

РИТА. Я действительно могла бы продолжать. Только я поняла, что не могу там быть. Просто не могу там быть. У меня в буквальном смысле начиналась тошнота. Невозможно слушать их. Этих профессоров и доцентов. Я не могу. Когда я вижу очередного доцента, у меня начинается головокружение. Из всех – настоящих людей – по пальцам пересчитать. И потом… Я стала встречаться с Сириным, с ним было интересно, но я не могла его слушать, когда он был за кафедрой. Ты не поймешь этого чувства. И я не хотела ничего скрывать. К тому же… Я не верю в образование. Не верю, что, если я научу кого-то ставить двойную «эн» в слове «подкованный», из него выйдет человек. И я хотела рисовать, потому что, когда я рисую, я могу изобразить свои сны. Нарисовать Сашу – как он смотрел на меня – или… Но когда взрослеешь, понимаешь, что, если приходится выживать, необходимо от многого отказываться, и приходится отказываться от самого главного. А если чувствуешь, что находишься не на своем месте, что тогда? Что тогда делать? Если ты знаешь, как жить правильно, тогда скажи мне – как мне жить? Ну? Как мне жить? Что ты молчишь?

АЛИНА (через паузу). Что-то было упущено в твоем воспитании.

РИТА. Да, наверное. Что-то было упущено в моем воспитании. А теперь у меня болит голова. Нужно выпить таблетку. Мне не хватает определенности. (Достает таблетку, запивает водой).

АЛИНА. Что за таблетки ты пьешь?

РИТА. От нервов.

АЛИНА. Дай посмотреть на упаковку.

РИТА. Я ее выбросила. Эти таблетки мне врач прописал. Шарлатан какой-то. Дерьмовые таблетки. Не помогают. А ты так же к своим больным относишься, а?

АЛИНА. Хватит меня оскорблять, особенно не имея образования.

РИТА. Наверняка так же. У тебя муж этот центр содержит, да? Выкачиваете деньги из людей, значит. Разовое обследование – тысяча рублей, второе – уже пять? Этот козел мне самые дорогие таблетки прописал. Могу поспорить, что можно купить такие же за сотку нашего производства.

АЛИНА. Вот и покупай их, если тебе все не нравится.

---

Молчат.

АЛИНА. Вот, значит, как ты собираешься существовать. Встречаться с женатым престарелым доцентом, пить психические таблетки и носить тарелки туда-сюда до конца своих дней?

РИТА. Примерно так. Ты очень точно описала мой идеал существования.

АЛИНА. Тебе двадцать лет, но в тебе уже ничего не осталось.

РИТА. Я поражаюсь глубине логических выводов, которые ты делаешь.

АЛИНА. Ты даже не пытаешься приспособиться к нормам человеческого общежития.

РИТА. Да, наверное.

АЛИНА. Живи как знаешь. Тут уже невозможно ничего сделать.

РИТА. Спасибо за разрешение. Я вот думаю – почему я не могу просто существовать – как это делаешь ты? В таком милом мещанском мирке с уютными жизненными установками, с четким осознанием своих границ, с тем, как скоро можно забыть всех, кто ушел, и все, что случилось в прошлом? Где можно выйти замуж по расчеты и не стыдиться этого – или…

АЛИНА. Я люблю Андрея.

РИТА. Я видела твое счастливое лицо на свадьбе. Только я думаю, оно светилось от того, что ты уже подсчитывала, сколько денег тебе будут выделять на карманные расходы по выходным.

АЛИНА. Ты не имеешь право судить мою жизнь. Андрей знает, как сильно я его люблю, а ты не знаешь ничего.

РИТА. Я понимаю – жить в Москве одной нелегко.

АЛИНА. На что ты намекаешь?

РИТА. Ни на что. Просто говорю, что жить в Москве одной нелегко. Кто знает, через что приходится проходить.

АЛИНА. Ты своим сарказмом уже убила все живое, что еще оставалось внутри тебя.

РИТА. Иногда ты говоришь так, будто по книжке шестнадцатого века читаешь.

АЛИНА. А ты еще успела пройти этот век в университете?

РИТА. Поверь мне, чтобы знать что-либо о чем-то, мне вовсе не нужно обучаться в университете. Это только ты привыкла жить по академическим правилам.

АЛИНА. А у тебя нет никаких моральных принципов.

РИТА. Я бы еще поспорила, у кого из нас двоих их нет.

Продолжительная пауза. Рита снова начинает ходить туда-сюда перед окном, как в самом начале.

АЛИНА (через паузу). Ты ходила голосовать?

РИТА (останавливаясь). Что? При чем здесь, ходила ли я голосовать или нет?

АЛИНА. Я просто хочу перевести разговор на нейтральную тему.

РИТА. Я не понимаю, зачем делать вид, что мы и дальше можем спокойно общаться и обсуждать, выбирала ли я, кто будет обворовывать страну.

АЛИНА. Господи, Рита, у тебя развит активный негативизм. Я протягиваю тебе руку – а ты прячешь ее от меня!

---

РИТА. Наверное, у меня действительно проблемы с восприятием, но мне иногда кажется, что я совершенно не умею понять людей. Мы не любим друг друга – так было с детства. Мы разные – так тоже было с детства. Тогда зачем ты снова и снова обращаешься ко мне, зачем?

АЛИНА. Мы сестры.

РИТА. Ну и что? Кровное родство не значит ничего.

АЛИНА. У тебя ужасный характер, Рита. Как у папы. Не понимаю, как мама вытерпела все это.

РИТА. Твоими молитвами.

АЛИНА. Ни один мужчина никогда не сможет вынести твой характер. Нормальному человеку с нормальной психикой этого не пережить.

РИТА. Ну твои нравоучительные завывания кто-то же выносит. (Пауза. Медленно). А ему, знаешь, ему сначала нравились мои сны.

АЛИНА. Кому?

РИТА. Саше. Он любил мои сны, и поэтому я любила его. А когда-то я жила в портовом городе и каждый день бегала смотреть на то, как вдаль уходят грузовые судна, мечтая однажды уплыть из дома на одном из них навсегда. Мне хотелось, чтобы буйный ветер в шторм трепал мои волосы, чтобы я почувствовала – что это значит – жить свободно. Мне это снилось когда-то давно. Я уже мало что помню. (Оборвав, раздраженно). Не люблю концы. Все финальные развязки. В них либо падаешь, либо возвышаешься, а на самом деле – всё – бег по кругу.

АЛИНА (через паузу). И сколько тебе платят?

РИТА. Что? Тебе бы с твоим муженьком этого не хватило.

АЛИНА. Я повторяю еще раз: мое замужество тебя не касается.

РИТА. А почему ты думаешь, что то, что происходит в моей жизни, касается тебя?

АЛИНА. Потому что у тебя теперь больше никого нет, кроме меня!

РИТА. У меня есть мама.

АЛИНА. Рита!

РИТА. Что? Ну что? Что ты хочешь сказать? Ну, говори!

АЛИНА. Рита, мама умирает, ясно? Я должна была тебе это сказать. С такой фазой ей осталось около трех месяцев, у нее нет никаких шансов!

РИТА. Что ты сказала?

АЛИНА. Я должна была сказать тебе.

РИТА. Это неправда.

АЛИНА. Это правда.

РИТА. Ты всё врешь.

АЛИНА. Нет. Я не вру.

РИТА. Врешь, врешь, я знаю, всё врешь. (Долгая пауза. Говорит, будто в помутнении). Это было в одном моем сне. Мне такое уже снилось. Музыка играла так громко, что закладывало уши. И тут я ощутила что-то такое, какое-то чувство – как будто оглушение, да. Меня будто оглушили, и я уже ничего не ощущала. И вот теперь – теперь то же самое. Ты говоришь мне все это, а я тебе не верю, потому что я… я… тебя не чувствую. Я ничего не чувствую, только оглушение…Только оглушение… И одна картинка передо мной… как будто играет эта музыка… (Смотрит на Алину, как бы опомнившись). Я тебе не верю.

---

АЛИНА. Я должна была тебе сказать. Я хотела сказать с самого начала, но ты мне не давала слова.

РИТА. Я уже такое чувствовала раньше.

АЛИНА. Я не хотела.

РИТА (смотрит на руки). У меня как-то руки сейчас дрожат. Что в таких случаях обычно делают? Курят? Поют? (Начинает петь). Что-то песня не идет. Та-та-та-та. Так уже было, когда меня Саша разлюбил.

АЛИНА. Он умер.

РИТА. Разлюбил, разлюбил, разлюбил.

АЛИНА. Рита, смерть – это другое.

РИТА. Если человек продолжает тебя любить, он не может умереть.

АЛИНА. Это неправда.

РИТА (не обращает на нее внимания, сумбурно). В конце концов мы с ним теперь видим разные сны. Так странно, когда тебя бросают вот так – ни слова, ни знака, ничего… Если бы был какой-то указатель, по которому можно бы было прочертить себе дорогу… «Сейчас мы видим сквозь тусклое стекло, гадательно»… Откуда эти фразы все во мне? Религия ничего не объясняет, только задает еще больше вопросов… А знаешь, какие сны я люблю больше всего? Сны о тех вещах, которые бы я изменила, если бы могла. Особенно тот момент, когда мы стояли с ним вдвоем в последний раз. В этом сне при свете фонаря я говорю ему, что люблю, и не пытаюсь перевести разговор на ничего не значащие темы, чтобы вдруг случайно не показать своих чувств, потому что теперь мне кажется, в этом моем сне, что во всей жизни моей не было ничего важнее, чем то, как сильно и в первый раз я по-настоящему полюбила. И он не уходит от меня, потому что теперь не думает, что я вижу сны, в которых нет его, потому что знает, что каждый мой настоящий сон – это сон о нем.

АЛИНА. Ты все еще его любишь?

РИТА. Это был просто сон.

АЛИНА. Не плачь.

РИТА. Я не плачу.

АЛИНА. Я с тобой здесь.

РИТА (плачет). Я не хочу, чтобы кто-нибудь умирал. Зачем ты мне это сказала про маму? Я никогда не буду верить в это, до самого конца…

АЛИНА. Рита…

РИТА (перебивает). Я хочу жить, но только я не умею как. Я хочу изменить прошлое – хочу, чтобы папа вернулся, чтобы Саша не умирал, чтобы мама не заболела, чтобы я жила как-то по-другому… Чтобы они понимали, что я не хочу, чтобы они уходили… Только никто меня не научит, никто не укажет, что правильно, потому что я не верю в стертые фразы стародавних учений. Да никто в мире больше в это не верит!..

Пауза.

РИТА (почти успокоившись). Вот что. Я хочу нарисовать сейчас вас всех. И это навсегда сохранится в моей памяти. Я когда-то испытала ужасное чувство. Я видела, как избитый человек умирает на улице. Но я ничего не сделала, никак не умела ему помочь. Но я всегда помню этого человека, и я не хочу забывать. Потому что пусть это будет грузом со мной и воспоминанием, иначе я окончательно потеряюсь в мире.

---