Файл: Акции. Понятие, классификации.pdf

Расчетным депозитарием РТС является ДКК (Депозитарно Клиринговая Компания), ММВБ – НДЦ (Национальная Депозитарная Система).

3.2. Проблемы применения законодательства о ценных бумагах.

В настоящее время состояние финансовой системы обусловило актуальность проблемы использования ценных бумаг в качестве обеспечения при залоговых отношениях, а также в гражданском и уголовном процессе и в исполнительном производстве.
Я рассмотриваю только некоторые аспекты изложенной проблемы, в основном связанные со спецификой фиксации прав на бездокументарные ценные бумаги или документарные ценные бумаги, помещенные на хранение и учет в депозитарии. В этом случае на первый план выходит проблема взаимодействия профессиональных участников рынка ценных бумаг - регистраторов и депозитариев как с собственными клиентами, так и с другими субъектами отношений, в том числе судебными и правоохранительными органами.
Использование ценных бумаг в качестве предмета залога имеет свою специфику не только в связи с особенностями фиксации обременений прав на ценные бумаги в учете депозитария или регистратора. Своя специфика существует в силу самой правовой природы ценных бумаг. В данной работе я буду исходить из того, что указанные ценные бумаги являются объектом вещных прав и наряду с другими вещами могут являться объектом залога.
При рассмотрении проблемы отражения в учете депозитария или регистратора залоговых обременений прав на ценные бумаги возникает целый ряд вопросов, на которых целесообразно остановиться отдельно. К числу этих вопросов относятся следующие.

1. Механизм учета залоговых обременений.
Необходимость учета обременений прав на ценные бумаги закреплена, в частности, в статье 7 ФЗ "О рынке ценных бумаг". Примечательно, что в действующих подзаконных нормативных актах (Положение о депозитарной деятельности в Российской Федерации от 16 октября 1997 г. № 36, Положение о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг, утвержденного Постановлением ФКЦБ России от 2 октября 1997 г. № 27)^[14] отражены итоги многочисленных теоретических дискуссий о видах обременений прав на ценные бумаги, которые могут быть отражены в учетной системе, а также о статусе залогодержателя как самостоятельного субъекта отношений с депозитарием или регистратором, которому может быть открыт специальный раздел на его счете депо для фиксации права залога. Поскольку существует две основных разновидности залога - с оставлением имущества у залогодателя и с передачей имущества залогодержателю (заклад), соответственно могут использоваться разные механизмы учета. Представляется, что расхожее среди практикующих юристов мнение о невозможности заклада при использовании бездокументарных ценных бумаг в качестве объекта залога является спорным, при условии, что принимается теория бездокументарных ценных бумаг как объектов вещных прав.^[15] Вся борьба за "чистоту теории" заканчивается при столкновении с потребностями гражданского оборота. Бездокументарные ценные бумаги достаточно часто фигурируют, в том числе, в судебных актах о наложении ареста или об обращении взыскания на имущество должника, именно как имущество в узком смысле, то есть как объект права собственности или иных вещных прав, принадлежащее должнику.
На примере депозитарного учета механизмы депозитарного учета для разных видов залога выглядят следующим образом. В случае заключения договора залога с оставлением имущества у залогодателя ценные бумаги остаются на счете депо последнего, обособляясь от других ценных бумаг залогодателя на специальном разделе счета депо.
В случае передачи ценных бумаг в заклад ценная бумага должна выбыть из владения залогодателя (несмотря на нахождение ценных бумаг в депозитарии, титул собственности, в том числе и владения, все равно принадлежит собственнику ценных бумаг - залогодателю; депозитарии осуществляют лишь так называемое посредственное владение, известное еще римскому частному праву и употребляемому, например, для отношений, связанных с нахождением вещи у другого лица - держателя этой вещи). В этом случае на счете депо залогодержателя, на котором учитываются принадлежащие ему ценные бумаги, может быть открыт специальный раздел для помещения в него принятых в заклад ценных бумаг. Залогодержатель является титульным залоговым владельцем данных ценных бумаг, для которого законом установлена так называемая владельческая защита его прав при этой форме. Такой перевод имеет те же правовые последствия, что и передача залогодержателю документарной ценной бумаги, обращающейся в виде сертификата.
2. Значение обособления заложенного имущества в учетной системе.
Для эмиссионных ценных бумаг, относящихся к категории родового имущества, указанные способы обособления ценных бумаг представляются целесообразными в целом с теоретической точки зрения, поскольку выделение из общей массы части имущества по родовым признаком является необходимым условием для обладания такого рода имуществом на каком-либо праве (представляется, что такое обособление делается уже на уровне помещения ценных бумаг на счет депо конкретного лица, однако учитывая самостоятельность права залога как специального права с элементами вещных прав, дополнительное обособление в данном случае также желательно).
Представляется, что такого рода способы учета могут рассматриваться как твердый залог, который, с одной стороны, позволяет определить, что ценные бумаги не принадлежат залогодержателю на праве собственности, а с другой, не означает непосредственно, что в залог приняты именно права, закрепленные ценными бумагами. Это связано с тем, что основные правовые последствия записей по счетам означают фиксацию перехода прав на ценные бумаги, а не отражение способов передачи прав, удостоверенных (закрепленных) ценными бумагами, а также поскольку Гражданский кодекс Российской Федерации устанавливает в качестве последствия применения твердого залога лишь метку на имуществе, которая по сути служит дополнительным способом обособления заложенного имущества от другого имущества должника.
Интересно, что применительно к документарным ценным бумагам, права на которые удостоверены сертификатами, национальное законодательство не содержит механизма реализации норм Гражданского кодекса Российской Федерации о твердом залоге, а также собственно о залоге прав, закрепленных ценными бумагами. Исключением, очевидно, можно считать вексельное законодательство, в соответствии с которым залог прав, удостоверенных векселем, непосредственно отражается в векселе путем проставления залогового индоссамента. При этом разграничение между залогом прав, удостоверенных ценной бумагой, и залогом собственно ценной бумаги как имущества представляется необходимым не только с точки зрения реализации норм действующего общегражданского законодательства, не дающего возможности удовлетворения прав залогодержателя иначе как путем реализации заложенного имущества на торгах, но и с точки зрения расширения возможностей, которые может дать такое деление. При отражении в учетной системе залоговых обременений прав на ценные бумаги также возникает вопрос о степени обособления ценных бумаг на специальных разделах счета депо. Представляется, что депозитарий должен обеспечивать раздельный учет по каждому договору залога. В случае реализации ценных бумаг, заложенных по разным договорам, не должно происходить их смешения, поскольку залоговое обеспечение определяется каждым конкретным договором. Это, в частности, гарантирует контроль за реализацией ценных бумаг, заложенных по разным договорам и подлежащим реализации в тот же день. Особенно актуально обеспечивать разделение учета заложенных ценных бумаг вплоть до момента их возможной реализации при варианте заклада, поскольку в данном случае договоры заклада могут быть заключены с разными лицами - залогодателями и, таким образом, ценные бумаги принадлежат разным лицам.
3. Субъект осуществления прав, удостоверенных заложенными ценными бумагами.
Поскольку фиксация прав на ценные бумаги в депозитарном учете определяет титул собственника или иного владельца за депонентом, в случае заклада ценных бумаг путем перевода их на счет депо залогодержателя залогодатель теряет возможность осуществления каких-либо действий в отношении принадлежащих ему указанных ценных бумаг, переданных в залог. При этом по формальному критерию нахождения ценных бумаг на счете права, закрепленные указанными ценными бумагами, казалось бы, могут осуществляться залогодержателем (исключение из этого правила будет рассмотрено ниже). Вместе с тем практическая проблема заключается в том, что законодательство напрямую не указывает на возможность осуществления им в этом случае прав, закрепленных ценными бумагами. Аналогичная проблема возникает при передаче именной документированной ценной бумаги, обращающейся в виде сертификата, залогодержателю, поскольку не обладая самим сертификатом, собственник - залогодатель не сможет реализовать свои права. С другой стороны, залогодержатель, обладая именной ценной бумагой, в которой указано имя залогодателя, также не сможет реализовать свои права, даже если залоговые обременения будут отражены в системе ведения реестра, поскольку в соответствии со ст. 29 ФЗ "О рынке ценных бумаг" в случае нахождения ценной бумаги на руках у владельца необходимо совпадение имени владельца в сертификате и в реестре владельцев именных ценных бумаг. При этом переоформление сертификата на имя залогодержателя представляется проблематичным, поскольку если имя залогодержателя будет указано в сертификате без всяких оговорок, для гражданского оборота он будет являться легитимным держателем ценной бумаги, специфика его прав на ценные бумаги в этом случае не выявляется. С другой стороны, неправомерным было бы и оформление его имени с оговорками в отношении его прав как залогодержателя, поскольку, как отмечено выше, национальное законодательство по сути регламентирует залог ценных бумаг как имущества, а не удостоверенных ими прав.
Таким образом, проблема осуществления удостоверенных (закрепленных) ценными бумагами прав лицами, являющимися в отношении этих ценных бумаг залогодержателями, коренится не в учетной системе, а в специфике самой правовой природы ценных бумаг. За критерий, руководствуясь которым можно было бы решить проблему правомерности осуществления прав залогодержателем, в рассмотренном случае возможно принять правовые последствия, которые будет иметь осуществление прав по заложенным ценным бумагам для залоговых отношений. С этой точки зрения целесообразно различать права, не связанные с погашением ценных бумаг (в основном речь идет о праве на получение доходов, а также, например, по акциям, праве на участие в управлении), и права, связанные с погашением ценных бумаг. Осуществление первых не приводит к прекращению залоговых отношений. Даже по вексельному законодательству, регламентирующему залог прав, удостоверенных векселями, речь идет о праве на получение вексельных сумм, то есть сумм, получаемых от погашения векселей. В связи с этим осуществление указанных прав по заложенным ценным бумагам залогодержателем представляется допустимым, если такое право предусмотрено залоговым договором. Более того, в соответствии с п. 3 ст. 346 Гражданского кодекса Российской Федерации на залогодержателя может быть возложена обязанность по получению доходов от заложенного имущества в счет погашения основного обязательства. В данном случае возникает вопрос о том, каково должно быть участие депозитария в определении субъекта, имеющего право на осуществление прав, удостоверенных ценными бумагами? Представляется, что в данном случае депозитарий, осуществляющий учет залоговых обременений прав на счетах залогодержателей, должен обеспечивать возможность осуществления рассмотренных выше прав, удостоверенных ценными бумагами, лицу, на счете депо которого они учтены, не вникая в суть отношений между залогодержателем и залогодателем, и не обязан проверять наличие или действительность прав залогодержателя на получение прав, удостоверенных (закрепленных) ценными бумагами, если иное специально не предусмотрено депозитарным договором (например, представление депозитарию залогового договора для проверки указанного права залогодержателя).
Депозитарий выполняет лишь учетную функцию, обеспечивая фиксацию прав депонентов, в том числе залоговых, на ценные бумаги. Формально поскольку при закладе ценная бумага находится на счете депо залогодержателя, о нем должна быть направлена информация эмитенту для исполнения обязательств. Депозитарий при этом не совершает никакие юридически значимые операции, касающиеся изменения состояния счетов депо. Указанная функция депозитария по передаче информации эмитенту не является основной функцией депозитария. Залогодержатель может являться депонентом в соответствии с Положением о депозитарной деятельности в Российской Федерации, утвержденным постановлением ФКЦБ России от 16.10.97 № 36^[16] , и депозитарий обязан передавать эмитенту информацию о своих депонентах.
В отличие от этого, осуществление права на получения сумм от погашения ценных бумаг не может не иметь юридических последствий для отношений залога, поскольку после погашения ценных бумаг, последние перестают существовать как имущество, что, таким образом, может привести к исчезновению самого предмета залога. Как отмечалось, в вексельном законодательстве залог прав связан именно с получением вексельных сумм, то есть с погашением векселя. Депозитарий и в этом случае не должен вмешиваться в существо залоговых отношений, однако в отличие от рассмотренного выше случая осуществления, условно говоря, "промежуточных" прав, закрепленных ценными бумагами, погашение ценных бумаг непосредственно влечет за собой необходимость осуществления депозитарных операций, поскольку ценные бумаги со счетов депо всех владельцев должны поступить на счет эмитента, открытый либо в реестре, либо в головном депозитарии (в зависимости от используемой модели учета). Таким образом для депозитария возникает проблема проверки обоснованности депозитарных операций, поскольку депозитарий при совершении депозитарных операций не должен совершать действий, не соответствующих законодательству. При этом, как отмечалось выше, действующие нормы Гражданского кодекса императивно устанавливают необходимость реализации заложенного имущества на торгах для удовлетворения требований залогодержателя. С этой точки зрения представляется, что депозитарий, осуществляя депозитарные операции с заложенными ценными бумагами, не может не учитывать указанную норму, поскольку, совершая операцию по погашению ценных бумаг со счета депо залогодержателя, тем самым создает условия для исполнения эмитентом обязательств именно залогодержателю. Кроме этого, при совершении этой операции именно действия депозитария приводят к прекращению залоговых отношений.
Поскольку в регулировании рассмотренных ситуаций существует пробел в законодательстве, фиксации специфики рассмотренных отношений в депозитарном договоре представляется безусловно необходимой. При этом, учитывая императивность норм Гражданского кодекса Российской федерации о необходимости реализации заложенного имущества, можно было бы рекомендовать депозитариям включать в депозитарные договоры условие о переводе ценных бумаг перед погашением на счет депо залогодателя. Представляется, именно здесь может быть проведена граница разумной осмотрительности и добросовестности депозитария. Тот факт, что залогодержатель в этом случае не сможет реализовать свое право залога, должен являться риском самого залогодержателя, поскольку существуют разные механизмы подстраховки от рассмотренной ситуации (например, принятие в залог ценных бумаг, срок погашения по которым отстоит от даты исполнения основного обязательства на определенный период времени). Если залогодержатель принимает в залог ценную бумагу, срок погашения которой приходится, например, до наступления срока исполнения основного обязательства, это является упущением со стороны самого залогодержателя.
4. Механизмы защиты прав участников залоговых отношений в случае фиксации залоговых обременений прав на ценные бумаги в учетной системе.
Следующая проблема, которая вытекает из описанных выше способов отражения залоговых обременений прав на ценные бумаги, может быть сформулирована как необходимость определения механизмов защиты прав участников залоговых отношений и роли депозитариев и регистраторов в этом.
Наибольшее количество вопросов на практике вызывает проблема распоряжения ценными бумагами, остающимися на счете депо залогодателя и помещенными в специальные залоговые разделы. Механизм защиты прав залогодержателя в этом случае на практике реализуется путем назначения оператора залогового раздела, открытого на счете депо залогодателя. В качестве оператора выступает лицо, не являющееся депонентом счета депо, однако в силу предоставленных ему полномочий имеющее право осуществлять какие-либо действия в отношении ценных бумаг, права на которые учитываются на счете депо, путем дачи поручений депо на совершение каких-либо депозитарных операций с ценными бумагами. Чаще всего при назначении оператора какого-либо раздела счета депо речь идет о назначении представителя депонента, действующего от имени последнего, и в этом случае полномочия оператора разделов счета депо устанавливаются в соответствии с требованиями гражданского законодательства путем оформления доверенности на этого оператора. Однако отдельного рассмотрения заслуживает вопрос об основаниях полномочий оператора залоговых разделов - залогодержателя. На практике встречаются разные варианты, в том числе и вариант оформления полномочий залогодержателя - оператора доверенностью. Однако представляется, что такой путь противоречит существу залоговых отношений. Это связано с природой залоговых отношений, при которых право залога предоставляет залогодержателю возможность реализовать заложенное имущество, то есть распорядиться им, и удовлетворить за счет этого свои требования. Однако в этом случае залогодержатель действует не как представитель залогодателя, а как самостоятельный субъект отношений, возникающих при реализации заложенного имущества. При осуществлении своих прав как залогодержателя он не связан волей залогодателя. Кроме того, в данном случае нельзя забывать такую немаловажную деталь, как право представляемого в любое время отозвать доверенность, и соглашение об отказе от этих прав в соответствии со п. 2 ст. 188 Гражданского кодекса Российской Федерации ничтожно. В связи с этим представляется, что залогодержатель должен действовать как оператор залогового раздела счета депо от своего имени. На практике иногда полномочия оператора оформляются путем прямого указания на него (или на порядок его назначения) непосредственно в депозитарном договоре. В данном случае таким образом возникает специфическая ситуация, при которой оператор раздела счета депо, не являющийся депонентом счета депо, имеет право отдавать распоряжения к этому счету от своего имени. Вопрос о природе правоотношений, возникающих в данном случае, возможно, спорный, однако в качестве варианта может быть рассмотрена конструкция договора в пользу третьего лица в этом случае. При заключении договора в пользу третьего лица последнее не является стороной договора и приобретает только права. Таким образом, возможно утверждение о том, что депозитарный договор в части, касающейся определения полномочий оператора залогового раздела счета депо, открытого на счете депо залогодателя, заключается как договор в пользу третьего лица. При этом, те требования, которые установлены депозитарным договором, по отношению к депоненту (например, обязанности по оформлению поручений депо, соблюдению регламента и др.) в указанной части можно рассматривать как условия осуществления прав оператора залогового раздела (поскольку формально обязанностей у третьего лица, в пользу которого заключен договор, не возникает).
Рассмотрев вопрос об основаниях возникновения прав операторов разделов счета депо, необходимо остановиться также на вопросе об основаниях осуществления депозитарных операций по залоговым разделам, открытым на счете депо залогодателя - собственника ценных бумаг. Указанное также важно для определения границы тех действий, которые должен осуществлять депозитарий.
Назначение оператора залогового раздела по общему правилу лишает возможности депонента счета депо - залогодателя отдавать самостоятельно распоряжения к указанному разделу и, таким образом, распоряжаться ценными бумагами. Это чревато негативными правовыми последствиями для депонента-залогодателя, если залогодержатель окажется недобросовестным и реализует ценные бумаги, например, до наступления срока исполнения основного обязательства, обеспеченного залогом. В связи с этим на практике иногда используется механизм так называемого акцепта залогодателем поручения депо, составленного и подписанного оператором раздела - залогодержателем. Это снижает риск для залогодателя и усиливает степень защищенности последнего от недобросовестных действий залогодержателя. Однако такой механизм представляется неадекватным существу залоговых отношений, поскольку, как отмечалось выше, нормы Гражданского кодекса Российской Федерации о залоге не связывают осуществление права залогодержателя на реализацию заложенного имущества в случае неисполнения залогодателем основного обязательства с дополнительным волеизъявлением последнего. Вместе с тем механизм акцепта именно на этом этапе предусматривает необходимость получения дополнительного согласия депонента на совершение операций по счету. Однако в силу природы депозитарного договора, права на совершение операций по счету (разделу счета) неразрывно связаны с правомочиями в отношении учитываемого на этом счете (разделе счета) имущества. Таким образом в случае отказа депонента от акцепта поручения депо залогодержатель не сможет реализовать свое право. На мой взгляд, депозитарию целесообразно придерживаться "политики невмешательства" в отношения между залогодателем и назначенными им лицами. Представляется, что наиболее приемлемый с этой точки зрения путь, при котором депозитарий "балансирует" между этими лицами, не провоцируя спорные ситуации между ними, заключается в следующем. В правила, определяющие правовой режим залогового раздела, открываемого на счете депо залогодателя, может быть включено условие о том, что при назначении оператора этого раздела залогодатель может определить срок, ранее которого оператор этого раздела не сможет осуществлять по нему операции. Депозитарий не проверяет, что это за срок, однако предполагается, что такой срок может устанавливаться депонентом-залогодателем исходя из срока исполнения основного обязательства.
В данной работе, конечно, были рассмотрены не все аспекты проблемы залога ценных бумаг в целом и отражения залоговых обременений прав в депозитарном учете, в частности. В целом представляется, что существующий правовой вакуум в целом ряде вопросов может быть восполнен тщательностью проработки условий депозитарных договоров. И залогодатель и залогодержатель в депозитарных отношениях для депозитария будут выступать либо в качестве депонента счета депо, либо в качестве оператора раздела счета депо. Открывая разные разделы на счете депо, в том числе залоговые, депозитарий не обязан проверять действительные правоотношения сторон.

В целом отношения, складывающиеся на рынке ценных бумаг, по своей природе составляют предмет гражданского права. Ценные бумаги являются разновидностью объектов гражданских прав (движимыми вещами или правами требования, если речь идет о бездокументарных ценных бумагах).
Тем не менее, существует также необходимость определенного государственного контроля за действиями участников рынка ценных бумаг, что и вызывает некоторые правила контрольного и организационно-технического характера, которые по своей юридической природе являются административно-правовыми. ^[17]

5. Теперь рассмотрим, как разрешаются вопросы, связанные с обращением взыскания на акции, принадлежащие должнику, которые могут рассматриваться арбитражными судами в связи с ходатайствами лиц, участвующих в деле, о наложении ареста на имущество должника (ответчика) в целях обеспечения иска в порядке, предусмотренном статьей 76 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации^[18], а также при рассмотрении жалоб на действия (отказ в совершении действий) судебных приставов-исполнителей на основании статьи 90 Федерального закона "Об исполнительном производстве".^[19]
Арест и взыскание на акции могут налагаться в соответствующих случаях определением суда или постановлением судебного пристава - исполнителя при наличии доказательств, подтверждающих право собственности (право хозяйственного ведения) ответчика (должника) на данные ценные бумаги (статья 58 Федерального закона "Об исполнительном производстве"). Доказательством наличия у конкретного лица такого права является соответствующая запись в реестре акционеров общества и выписка из реестра, выдаваемая реестродержателем в порядке, предусмотренном статьей 46 Федерального закона "Об акционерных обществах" и Положением о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг, утвержденным постановлением Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 2 октября 1997 г. N 27^[20], и иные документы, предусмотренные законодательством.
Наложение ареста на ценные бумаги судебными приставами-исполнителями осуществляется в порядке, установленном постановлением Правительства Российской Федерации от 12 августа 1998 г. N 934 "Об утверждении порядка наложения ареста на ценные бумаги". ^[21]
Учитывая, что судебный пристав-исполнитель вправе наложить арест только на имущество (в том числе на акции), принадлежащее самому должнику, не может быть обращено взыскание: а) на пакеты акций, находящихся в государственной или муниципальной собственности и переданных государством (муниципальным органом) в управление Министерству государственного имущества Российской Федерации, территориальному органу по управлению государственным имуществом, фонду имущества либо по договору управляющей организации (управляющему), - по долгам соответствующего акционерного общества или органа (организации, лица), которому они переданы в управление; б) на акции, принадлежащие юридическому или физическому лицу, переданные им по договору в доверительное управление, - по долгам управляющей организации (управляющего). По обязательствам (долгам) собственника таких акций на них может быть обращено взыскание в установленном законом порядке.

Что касается взыскания на акции, принадлежащие организации-должнику, то оно может быть обращено при отсутствии у этой организации денежных средств, достаточных для погашения задолженности (статья 58 Федерального закона "Об исполнительном производстве"). Подпунктом 1 статьи 59 Федерального закона "Об исполнительном производстве" ценные бумаги, в том числе акции, отнесены к имуществу организаций-должников, непосредственно не участвующему в производстве, арест и реализация которого осуществляются в первую очередь. При рассмотрении заявлений участников судебного процесса об исключении акций из имущества, на которое наложен арест, а также жалоб на действия судебных приставов-исполнителей в связи с обращением взыскания на акции арбитражным судам необходимо учитывать, что на основании пункта 5 статьи 46 Федерального закона "Об исполнительном производстве" должник вправе указать те виды имущества или предметы, на которые следует обратить взыскание в первую очередь. Окончательно очередность обращения взыскания на имущество должника определяется судебным приставом-исполнителем. Если у должника имеется иное ликвидное имущество (кроме акций), непосредственно не участвующее в производстве, реализация которого в соответствии с законом осуществляется в первую очередь, судебный пристав-исполнитель может удовлетворить ходатайство должника об обращении взыскания на это имущество. Взыскатель (кредитор) не вправе указывать виды имущества (в том числе акции), на которое, по его мнению, следует обратить взыскание.

Заключение.

Подводя итоги работы, следует отметить, что cреди ценных бумаг необходимо выделить следующие: акции (обыкновенные, привилегированные); облигации (Государственные краткосрочные бескупонные облигации, казначейские обязательства, федерального займа с переменным купонным доходом, государственного сберегательного займа и облигации внутреннего валютного облигационного займа), векселя, закладная, депозитные сертификаты, чеки. Указанный перечень не является исчерпывающим, так как законом или в установленном им порядке к ценным бумагам могут быть отнесены и другие документы, отвечающие признакам ценной бумаги.

Ценная бумага представляет собой документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача кото­рых возможны только при его предъявлении. Отличительной особенностью всех ценных бумаг является необходимость их предъявления для осуществления прав, удостоверенных ценными бумагами. Нормативные акты, регулирующие выпуск и обращение отдельных видов ценных бумаг, устанавливают объем прав, удостоверенных данной ценной бумагой, а также обязательные реквизиты и требования к форме данного вида ценной бумаги. Отсутствие обязательных реквизитов ценной бумаги или несоответствие ценной бумаги установленной для нее форме влечет ее ничтожность.^[22]

В соответствии со ст.ст. 145, 147 Гражданского Кодекса Российской Федерации ценная бумага выступает как обязательство между выдавшим её лицом и субъектом прав, удостоверенных ценной бумагой, её владельцем. Это абстрактное, вторичное обязательство, отказ от его исполнения со ссылкой на отсутствие основания либо на его недействительность не допускается. Таким образом, определяя его как вторичное обязательство, следует иметь ввиду, что оно не дополняет основное обязательство как неустойка, а возникает вновь, теряя при этом своё первоначальное основание для его участников.

Существующий правовой вакуум в целом ряде вопросов может быть восполнен тщательностью проработки условий депозитарных договоров. И залогодатель и залогодержатель в депозитарных отношениях для депозитария будут выступать либо в качестве депонента счета депо, либо в качестве оператора раздела счета депо. Открывая разные разделы на счете депо, в том числе залоговые, депозитарий не обязан проверять действительные правоотношения сторон.

Требования современного рынка ценных бумаг вызывают необходимость закрепления осуществления и передачи прав, которые удостоверяются ценными бумагами, в специальном реестре. В целом отношения, складывающиеся на рынке ценных бумаг, по своей природе составляют предмет гражданского права. Ценные бумаги являются разновидностью объектов гражданских прав (движимыми вещами или правами требования, если речь идет о бездокументарных ценных бумагах). Тем не менее, существует необходимость определенного государственного контроля за действиями участников рынка ценных бумаг, что и вызывает некоторые правила контрольного и организационно-технического характера, которые по своей юридической природе являются административно-правовыми.

В Законе "О рынке ценных бумаг" государственному регулированию посвящён специальный раздел. Государственное регулирование рынка ценных бумаг выражается в установлении обязательных требований к деятельности эмитентов, профессиональных участников рынка ценных бумаг и её стандартов, регистрации выпусков эмиссионных ценных бумаг и проспектов эмиссии, контроля за соблюдением эмитентами условий и обязательств, предусмотренных в них, в лицензировании деятельности профессиональных участников и создании системы защиты прав владельцев ценных бумаг. ФК ЦБ является федеральным органом исполнительной власти по проведению государственной политики в области рынка ценных бумаг, контролю за деятельностью его профессиональных участников через определение порядка их деятельности и определение стандартов эмиссии ценных бумаг. Важное место в государственном регулировании рынка ценных бумаг занимает деятельность ФК ЦБ по установлению единых требований и правил осуществления профессиональной деятельности с ценными бумагами, осуществлению лицензирования и ведению реестра саморегулируемых организаций профессиональных участников рынка ценных бумаг. Такие организации учреждаются профессиональными участниками рынка ценных бумаг для следующих целей: обеспечения условий своей деятельности; соблюдения стандартов профессиональной этики; защиты интересов владельцев ценных бумаг и иных профессиональных участников рынка ценных бумаг; установления правил и стандартов проведения операций с ценными бумагами.

Элементом государственного регулирования рынка ценных бумаг является обеспечение ФК ЦБ раскрытия информации о зарегистрированных выпусках ценных бумаг, профессиональных участников и его регламентации. В случае открытой эмиссии эмитент обязан обеспечить доступ к информации, содержащейся в проспекте эмиссии, и опубликовать уведомление о порядке раскрытия информации в периодическом печатном издании с тиражом не менее 50 тысяч экземпляров. Эмитент обязан обеспечить любым потенциальным владельцам возможность доступа к раскрываемой информации до приобретения ценных бумаг.

Список использованной литературы

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.93г.// Российская газета. – 1 января 1994 года // КонсультантПлюс. ВерсияПроф [Электронный ресурс]. – Электрон.дан. [М.,2014]

2. Семейный Кодекс Российской Федерации от 29.12.95г. (вступил в силу с 01.03.96г.)// Собрание Законодательства Российской Федерации. – 1996г. – №1. // КонсультантПлюс. ВерсияПроф [Электронный ресурс]. – Электрон.дан. [М.,2014]

3. Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.96г. №63-ФЗ в редакции ФЗ от 14.03.2002г. №29-ФЗ (вступил в силу с 01.01.96г.) // Собрание Законодательства Российской Федерации. – 1996. – №25. – Ст.2954. // КонсультантПлюс. ВерсияПроф [Электронный ресурс]. – Электрон.дан. [М.,2014]

4. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.02г. №138-ФЗ // Российская газета. – 2002г. // КонсультантПлюс. ВерсияПроф [Электронный ресурс]. – Электрон.дан. [М.,2014]

5. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации. - М.,"Спарк", 1999.

6. Федеральный Закон (ФЗ) РФ “О рынке ценных бумаг” от 22 апреля 1996г.// СЗ РФ.1996.№17. Ст. 1918.

1. ФЗ "О простом и переводном векселе" от 11 марта 1997 г.// Российская газета от 18.03.1997.
2. Федеральный Закон "Об ипотеке" // Российская газета от 22.07. 1998 года.
3. ФЗ "О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества" от 21.07. 1997г. // Российская газета от 28. 07.1997.
4. Закон РФ “Об акционерных обществах” от 26.12.95г. // СЗ РФ.1996. №1.; Закон РФ "О внесении изменений и дополнений в Закон РФ «Об акционерных обществах» от 7 августа 2009 г. // Российская газета от 9 августа 2009 года.
5. ФЗ "Об исполнительном производстве" от 21 июля 1997 г. // Российская газета. 28.07. 1997.
6. ФЗ "Об особенностях эмиссии и обращении государственных и муниципальных ценных бумаг" // Российская газета от 13 ноября 2009 г.
7. Постановление Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 2 октября 1997 г. N 27 // Российская газета от 9.09. 1997.
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ О некоторых вопросах применения ФЗ "О переводном и простом векселе". // Российская газета от 5 марта 1998 года.
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей". // Российская газета от 13 января 2009 года.
10. Постановление Правительства Российской Федерации от 12 августа 1998 г. N 934 "Об утверждении порядка наложения ареста на ценные бумаги". // Российская газета от 19 августа 1998 г.
11. Постановление Правительства Российской Федерации от 6 ноября 2009 года №771 "Вопросы эмиссии и обращения государственных сберегательных облигаций" // Российская газета от 13 ноября 2009 года.