Файл: Понятие адвокатуры, ее значение. Адвокатура и государство.pdf

Федеральный закон об адвокатской деятельности и адвокатуре содержит ряд положений, ориентирующих адвокатов на реализацию морально-этических правил, нравственных норм. Пункт 1 ст. 7 закона, формулируя обязанности адвоката, закрепляет, что он обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами. Однако закон не раскрывает понятий честности, разумности и добросовестности. Чтобы их уяснить, необходимо обращаться к разрабатываемым адвокатской этикой принципам и категориям.

Категории «честность» и «добросовестность» содержаться и в ст. 13 закона, в соответствии с которой претендент на присвоение статуса адвоката, успешно сдавший квалификационный экзамен, приносит присягу, где есть слова: «Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять обязанности адвоката...». Принесение присяги - не простая формальность: только с момента ее принесения претендент получает статус адвоката и становится членом адвокатской палаты. «... Принимая присягу, адвокат клянется государству, что будет честно исполнять свой долг перед людьми, оказывая им правовую помощь. В тексте присяги соединены два важнейших принципа адвокатской работы: законность и профессиональная нравственность. Одно здесь немыслимо без другого, и оба находятся в постоянном единстве».

Морально-этические правила, в соответствии с которыми адвокат должен строить свою работу, многочисленны и достаточно разнообразны. Их содержание не всегда четко сформулировано, более того, со временем оно может меняться. Насколько же изменились принципы адвокатской работы в нашей стране, в том числе морально-нравственные, за последние несколько десятилетий? Полвека века назад для адвоката-защитника было допустимо признавать не соответствующими истине те или иные показания подзащитного^[2]. В настоящее время, с провозглашением правового государства, признанием человека, его прав и свобод высшей ценностью, построением гражданского общества, адвокатура становится подлинно независимым институтом, призванным защищать права, свободы и интересы физических и юридических лиц и, как следствие, способствовать сохранению всех демократических ценностей правового государства.

Морально-этические аспекты деятельности современной адвокатуры строятся на категориях, содержание которых отвечает общепризнанными идеалами справедливости и гуманизма, имеющих временную ценность и находящих свое отражение в более общих, широких понятиях - принципах адвокатской этики.

Рассматривая понятие и основные принципы адвокатской этики, морально-нравственные правила, вырабатываемые ею, следует обратить внимание на связь правил адвокатской этики с правом, определять их место в общей системе социальных норм.

Как известно, многочисленные и разнообразные социальные нормы подразделяются на следующие виды: правовые нормы, нормы морали, религиозные нормы, обычаи и традиции, эстетические нормы, корпоративные нормы, деловые обычаи и обыкновения, нормы этикета и т.д. Различаются они между собой по способу формирования, сфере действия, содержанию, методу защиты от нарушений.

По содержанию нормы адвокатской этики ближе к нормам морали, поскольку предусматривают правила поведения адвокатов, исходя из морально-нравственных критериев справедливости, гуманизма, честности, порядочности. Однако однозначно отнести нормы адвокатской этики к нормам морали было бы неверно.

Нормы морали, как правило, не фиксируются документально, они возникают и сохраняются в сознании людей. Правила же адвокатской этики закрепляются в специальных актах - кодексах профессиональной этики адвоката, представляющих собой внутренне согласованные документы. Нормы морали имеют свои способы принуждения к их соблюдению - осознание целесообразности закрепляемого ими поведения, авторитет общественного мнения, боязнь общественного порицания, но не более того. Необходимость соблюдения норм адвокатской этики закреплена законодательно: обязывает адвоката соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката. В случае нарушения моральных норм вмешательство каких-либо юрисдикционных органов, государственных или негосударственных, недопустимо. Нормы адвокатской этики, как и нормы морали, вполне могут соблюдаться добровольно, в силу признания справедливости их требований и уважения общественного мнения. Однако в случае нарушения норм адвокатской этики применяются предусмотренные законодательством санкции. Совершение поступка, порочащего честь и достоинство адвоката или умаляющего авторитет адвокатуры, является основанием для прекращения статуса адвоката.

Таким образом, нормы адвокатской этики следует отнести к корпоративным нормам, а не только к нормам морали. Как и любые корпоративные нормы, нормы адвокатской этики разрабатываются и принимаются профессиональными или иными объединениями, распространяются исключительно на членов корпорации, их соблюдение подпадает под контроль, а при их нарушении возможно наступление ответственности вплоть до исключения из корпорации.

Особенность наложения санкций за нарушение норм адвокатской этики - возможность привлечения адвоката к ответственности за совершение поступка, порочащего честь и достоинство адвоката или умаляющего авторитет адвокатуры, без прямого участия органов адвокатского сообщества. Статус адвоката может быть прекращен судом по заявлению территориального органа юстиции, располагающего сведениями об обстоятельствах, являющихся основаниями для прекращения статуса адвоката, при условии, что территориальный орган юстиции направлял представление о прекращении статуса адвоката в адвокатскую палату, но совет адвокатской палаты в месячный срок со дня поступления представления не принял решение о прекращении статуса адвоката в отношении данного адвоката.

Значение адвокатской этики, вырабатываемых ею принципов и правил весьма велико.

Нормы и принципы адвокатской этики способствуют конкретизации имеющихся правовых норм, заполнению пробелов в правовом регулировании. Законодатель часто употребляет термины «справедливость», «добросовестность», «достоинство» и другие, не раскрывая их содержания. И здесь на помощь приходит адвокатская этика, дающая толкование таких понятий. Она играет огромную роль как усилитель регулятивного потенциала правовых норм.

Законодательство в правовом государстве должно закреплять только такие регламентирующие общественные отношения правила, которые полностью соответствуют нормам морали, сложившимся в обществе, не противоречат им. Нормы этические приобретают мощнейший потенциал как усилитель действия правовых норм: требования последних выполняются не только под угрозой применения мер государственного принуждения, но и в силу «авторитета» моральных норм аналогичного содержания.

Нельзя не отметить и положительное воздействие моральной ответственности, которая наступает при нарушении не только правовых норм (в данном случае она действует в дополнение к правовой ответственности), но и нравственных, этических норм. В последнем случае нормы адвокатской этики способны предотвратить те действия, которые невозможно исключить путём законодательного регулирования.

Особо хотелось бы обратить внимание на воспитательную роль адвокатской этики. Совершенно справедливым представляется замечание, что «нравственное воспитание молодых специалистов... имеет не меньшее значение, чем вооружение их определенной суммой специальных знаний. Именно профессиональная этика в наибольшей степени способна помочь решению этой проблемы».

§ 2. Выбор адвокатом позиции по делу.

Защита должна осуществляться на основе согласованности позиции защитника и подсудимого по принципиальным вопросам, и прежде всего по вопросу признания или отрицания вины.

По поводу последнего положения во многих публикациях приводились и приводятся аргументы в пользу двух противоположных точек зрения, да и адвокатура, и суды далеко не сразу и не твердо встали на одну определенную позицию. Речь идет о ситуации, когда подсудимый в суде виновным себя не признает и последовательно настаивает на своей невиновности, а в процессе судебного следствия виновность его подтверждена достаточными и проверенными доказательствами и сам защитник приходит к убеждению, что его подзащитный виновен, строить же защитительную речь на отрицание виновности бесперспективно.

Многие авторы считают, что в таком положении возможно и нравственно оправдано расхождение позиций подсудимого и защитника.

Защитник в своей речи вынужден признать виновность подсудимого доказанной и, соответственно, настаивать на смягчении его участи. Так, Кокорев Л.Д. в одной из последних работ писал: «Руководствуясь нравственными принципами, адвокат не может утверждать то, в чем сам не убежден, не может лгать, не может поступать против своей совести и внутреннего убеждения. И если в ходе расследования, судебного следствия адвокат пришел к выводу, что вина обвиняемого установлена, он из этого и должен исходить, строя свою защиту; иной путь будет ложью, сделкой с совестью».

Другие ученые высказывают противоположное мнение: защитник, который вопреки воле подсудимого переходит по сути на позицию обвинения, оставляет подзащитного без помощи, без защиты. «Создается такое совершенно нетерпимое с юридической и этической точек зрения положение: в судебном разбирательстве происходит состязание не между прокурором и защитником, а между прокурором и защитником, с одной стороны, и подсудимым - с другой. Между прокурором и адвокатом создается «трогательное единение». Заявление защитника о виновности подсудимого представляет чрезвычайно тяжелый удар по защите.. .»^[3].

Судебная практика последнего времени, как правило, исходит их того, что признание защитником виновности подсудимого, когда последний её отрицает, означает нарушение права на защиту, обязанности защитника использовать все законные средства и способы защиты, не действовать во вред обвиняемому.

Что касается нравственной стороны такого решения, то здесь приходится идти по пути морального выбора в условиях морального конфликта, когда соблюдение одной нормы влечет за собой нарушение другой. Но предпочтение все же следует отдать нравственной обязанности до конца защищать от обвинения другого человека, который доверил свою судьбу адвокату, надеется на его помощь. А обвинение пусть поддерживает тот, кому это положено. Разумеется, защитник-адвокат в этой сложной ситуации должен использовать даже малейшие возможности для опровержения обвинения в его основе, а также представить суду соображения о доказанных по делу фактах, говорящих в пользу подсудимого, положительно характеризующих его личность и т.д. необходимо учитывать, что сама позиция подсудимого, последовательно настраивающегося на своей невиновности, может породить сомнение в верности обвинительной версии, что вправе использовать защитник в своей аргументации.

Структура речи защитника в какой-то мере напоминает структуру речи обвинителя, так как они посвящены одному предмету, хотя освещают его с разных сторон. Но здесь, конечно, нет таких жестких канонов, которые определяют построение речи обвинителя, выступающего от имени государства.

В речи защитника ярко проявляется гуманизм самой профессии адвоката и его миссии, выполняемой в суде. Он стремится помочь человеку, который, пусть по своей вине, попал в беду, или же тому, кто вовсе невиновен, но может оказаться осужденным по ошибке в результате некритического отношения к необоснованному обвинению. Обвиняемый, представший перед судом, еще не осужден защитник более, чем другие участники судебного разбирательства, обязан уважать достоинство подсудимого, щадить его самолюбие и выступать в их защиту, в том числе и при произнесении своей речи. Защитник, по выражению А.Ф. Кони, -«друг, советник» обвиняемого.

Речь защитника должна в концентрированной форме представить суду все, то положительное. Что характеризует личность и поведение подсудимого. Все обстоятельства, смягчающие наказание, установленные по делу, необходимо отчетливо и убедительно отметить в речи, а обстоятельства, отягчающие ответственность или доказанные сомнительно, оценить соответствующим образом. При характеристике подсудимого нельзя допускать преувеличения, вопреки фактам утверждать о несуществующих добродетелях подсудимого. Это может породить недоверие к речи и позиции защитника в целом. Если защита ведется по групповому делу, то защитнику следует избегать в своей речи изобличения других подсудимых в совершении преступления. Но в жизни возникают такие ситуации, когда интересы подсудимых противоречивы и между их защитниками дискуссия неизбежна. При этом защитник одного подсудимого заинтересован в том, чтобы суд признал виновным в целом или в большей части подсудимого, которого защищает другой защитник. На практике адвокаты в подобных случаях говорят о праве своеобразно понимаемой «необходимой обороны», что отражает вынужденный характер действий фактически на стороне обвинения. Ю.И. Стецовский пишет, что адвокату очень важно «стремиться ограничить защиту тем минимумом, который действительно необходим для опровержения обвинения или смягчения ответственности подзащитного. Всякие заявления защитника против других лиц можно считать оправданными, если без этого нельзя осуществить защиту обвиняемого, доверившего защитнику свою судьбу. Защитник должен быть предельно тактичным и сдержанным в отношении тех обвиняемых, против которых направлена его аргументация».