Файл: Юридический позитивизм как теория права (Возникновение юридического позитивизма и его сущность).pdf

Глава 4. Юридический позитивизм в современной России

В России на протяжении веков формировался принципиально иной тип правовой культуры - не индивидуалистические права человека выдвигались на первый план, а права в единстве с обязанностями и ответственностью. Поэтому начавшееся в 19 в. приобщение российской юриспруденции к западной правовой традиции вылилось в восприятие, прежде всего позитивистских концепций, которые и сегодня доминируют в отечественной теории права[20]. Между тем действующая Конституция РФ провозглашает и обосновывает другой тип правопонимания - идеологию естественных и неотчуждаемых прав человека, которые признаются существующими объективно, имеющими дозаконотворческий и внезаконотворческий характер (неоктроированными), очерчивающими сферу индивидуальной свободы и тем самым ограничивающими государственную власть. Основные права и свободы человека непосредственно входят в правовую систему страны, независимо от их закрепления в позитивном праве (законах и иных официальных актах), более того, имеют в ней приоритетное значение. Поэтому право перестает быть продуктом властного произвола. Его источник кроется не в государственной воле или социальной практике, а в естественных и неотчуждаемых правах и свободах человека, конкретизацией которых оно является. Причем именно права человека выступают целью и оправданием существования государства, призванного обеспечивать надлежащие гарантии их осуществления и защиты. Именно такое понимание права - основа современной западной юридической науки и практики. Представляется, что именно из него должна исходить и отечественная теория права. Однако на деле соответствующие положения Конституции РФ (ст. 2, 17, 18, 55 и др.) так и не получили должного теоретического осмысления. Большинство российских теоретиков права и государства игнорируют принципы идеологии естественных и неотчуждаемых прав человека, зафиксированные в Конституции [27]. Одновременно предпринимаются и откровенные попытки лишить живого содержания, дезавуировать содержание конституционных норм.

Так, в научнопрактическом комментарии к Конституции РФ для обоснования приоритета внутренних правовых актов по отношению к общепризнанным принципам и нормам международного права отмечается, что положение ч. 1 ст. 17 Конституции «имеет характер общей политической декларации» и «не определяет иерархическое положение соответствующих принципов и норм в российской правовой системе» [27]. Н. Колдаева утверждает, что ст. 2 Конституции («Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства») «несет лишь идеологическую нагрузку и не является правовой нормой» [6]. По мнению академика В. Кудрявцева, принципы правовой государственности, закрепленные в Конституции, предполагают лишь связанность государства им же самим созданными юридическими нормами [8]. Н. Марченко ориентирует студентов на то, «что в правотворческой и правоприменительной деятельности государственных органов России и других стран доминирующими являются идеи единства, неделимости права и закона; между правом и законом не проводится никакого различия» [14]. О. Мартышин считает едва ли не самым негативным явлением в юридической науке за последнее десятилетие утверждение приоритета прав личности, которые, по его мнению, на самом деле находятся в одном ряду с благом народа, интересами государства и т.п. ценностями. Обосновывать обратное, ставить права человека выше прав всего общества или его части, считает он, значит оправдывать необузданный эгоизм и индивидуализм. При этом ст. 2 Конституции, из которой сторонники данного «общественно опасного тезиса» выводят признание приоритета прав человека, Мартышин определяет как имеющую лишь «лозунговый характер», «неудачный текст, лишенный юридической определенности» [13].

Большинство работ по теории права и государства представляют собой скрытый или явный отказ от идеологии естественных и неотчуждаемых прав человека и демонстрируют возврат к прежнему советскому типу правопонимания, характерной чертой которого, в частности, являлось и восприятие Конституции как набора ни к чему не обязывающих деклараций [27]. В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией. Показательно, что более двух столетий назад в Европе подобным образом оценивали принятие французской Декларации прав человека и гражданина: Политики и историки тщательно взвешивали его значение и нередко приходили к выводу, что именно оно содействовало наступлению той анархии, которая водворилась во Франции после взятия Бастилии. Доказывали, что отвлеченные формулы «Декларации» допускают самое разнообразное толкование, и что поэтому они опасны. Утверждали, что она лишена реального политического содержания и живого понимания деятельности государства. Говорили, что бессодержательный пафос ее смутил умы, затуманил спокойное суждение, разжег страсти, убил чувство долга[19].

Устойчивость позитивистского правопонимания в современной России закономерна. При нормальном развитии общественных процессов представления о естественном и неотчуждаемом характере прав человека обосновываются мыслителями и признаются государством лишь после того, как приобретают характер социально-политических притязаний. Именно так было в Западной Европе в эпоху Реформации. Современная же Россия заимствовала идеологию естественных неотчуждаемых прав человека в отсутствие адекватной социальной практики - гражданского общества, представленного свободными собственниками, заинтересованными в государственном признании, уважении и защите свободы, безопасности и собственности [19]. Любое заимствование чревато поверхностностью и формальностью восприятия, а также существенными искажениями. Воспроизведение в Конституции идеологии естественных и неотчуждаемых прав человека - лишь первый шаг к ее интериоризации, которая предполагает теоретическое освоение конституционных положений (надлежащее осмысление и конкретизацию, позволяющие имплементировать их в законотворчество и правоприменительную практику) и формирование гражданского общества [4].

Таким образом, обществу, а вместе с ним и науке, еще предстоит «созреть» до своей Конституции и позитивированной в ней доктрины.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Правовой или юридический позитивизм – концепция, суть которой состоит в признании в качестве основных источников права лишь нормы позитивного права.

Любая политическая сила, олицетворяющая на данный момент государственную власть, может ввести новые нравственные императивы для всех социальных слоев населения. Однако, ценностные ориентации, складываясь на протяжении длительного исторического периода, отражают объективные факторы развития данного общества и не подчиняются политической воле элит. Противопоставление права и морали приводит к «парализации» социального регулирования: то, что правильно с позиции морали - запрещено правом, а то, что законно - не укладывается в рамки возможного поведения для личности, воспитанной в системе определенных нравственных ценностей. Для государственной власти право не может быть аморальным, но являясь таковым для общества, оно становится рычагом, тормозящим его поступательное развитие.

Таким образом, обществу, а вместе с ним и науке, еще предстоит «созреть» до своей Конституции и позитивированной в ней доктрины.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Брезгулевская Н.В. Обсуждение концепции реалистического позитивизма: круглый стол «Проблемы правопонимания» // Правоведение. — С.-Пб.: Изд-во С.-Петербург. ун-та, 2005, № 1. — С. 12-20.
2.  Васильев А.В. Содержание и форма, сущность и явление права. Состояния права // Право и государство: теория и практика. — М.: Право и государство, 2011, № 5 (77). — С. 16-19.
3. Глухарева Л.И. Права человека в современном мире (социально-философские основы и государственно-правовое регулирование). — М., 2003. — С. 286.
4. Зорькин В. Д. Россия и Конституция в ХХI веке: Взгляд с Ильинки. М., 2007. С. 36.
5. Кареева-Попелковская К.А. Административно-правовое регулирование применения мер пресечения сотрудниками полиции в Российской Федерации. Автореф. дис. канд. юрид. наук /— М., 2012. — 22С.
6. Колдаева Н. П. К вопросу о роли идеологических факторов в правообразовании // Теория права: новые идеи. Вып. 4. М., 1995.
7. Кельзен, Г. Чистое учение о праве. / Г. Кельзен. — Кельзен, Г. Чистое учение о праве. / Г. Кельзен. — М., 1987. — С. 184.М., 1987.
8. Кудрявцев В. Н. О правопонимании и законности // Государство и право. 1994. N 3.
9. Липатникова Е.В. Суть и значение юридического позитивизма как определенного типа правопонимания // Правоохранительные органы: теория и практика. — Екатеринбург: Изд-во Урал. юрид. ин-та МВД России, 2007, № 2. — С. 55-63.
10. Малицкий А. Советская конституция. Харьков, 1925.
11. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. 2-е изд. — М., 2003. — С. 103, 104.
12. Мальцев Г. В. Понимание права: Подходы и проблемы. М., 1999. С. 33.
13. Мартышин О. В. Теория государства и права в постсоветское десятилетие. Некоторые итоги // Право и политика. 2000. N 7.
14. Марченко М. Н. Теория государства и права. Учебник для вузов. М., 1996.
15. Медведева Н.Т., Радько Т.Н. Позитивизм как научное наследие и перспектива развития права России // Государство и право. — М.: Наука, 2005, № 3. — С. 5-12.
16. Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 2000.
17. Поляков А. В. Общая теория права: проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода. Курс лекций. СПб., 2004.
18. Росс А. Валидность и конфликт между правовым позитивизмом и естественным правом // Российский ежегодник теории права. № 2. 2009. — С.-Пб.: Издат. Дом СПбГУ, 2011. — С. 458-473.
19. Скоробогатов А.В. Современные концепции правопонимания. Учеб.пособие ИЭУиП Казань, 2010 с. 15.
20.  Тарасенко В.Г. Современное правопонимание // Актуальные проблемы правоведения. — Самара: Изд-во Самар. гос. экон. ун-та, 2009, № 1 (22). — С. 17-25.
21.  Тимофеева Н.И. Основные формы обоснования права в юридическом позитивизме // Право и государство: проблемы методологии, теории и истории: материалы III Всероссийской научно-практической конференции: в 2 ч.. — Краснодар: Изд-во Краснодар. ун-та МВД России, 2013, Ч. 2. — С. 122-126.
22.  Царьков И.И. Принципы юридического позитивизма // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. — Тольятти: ВУиТ, 2003, Вып. 33. — С. 151-182.
23. Четвернин В.А. Современная либертарно-юридическая теория // Ежегодник либертарно-юридической теории. Вып. 1. М., 2007. С. 6 — 7.
24.  Шейнин Х.Б. Допустимые ограничения прав человека в международном праве и по Конституции Российской Федерации // Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры в практике конституционного правосудия: материалы Всероссийского совещания. — М., 2004. — С. 160.
25. Die kleine Enzyklopädie, Encyclios-Verlag, Zürich, 1950, Band 1, Seite 109.
26. H.L.A. Hart The Concept of Law (Oxford: Clarendon Press, 1994), p.110.