ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.07.2020
Просмотров: 3963
Скачиваний: 5
Выдача денег на неделю, вроде зарплаты, вряд ли разумна. В этом случае я становлюсь должником детей: пришла суббота - гони пятерку. А если у меня ее нет, значит, я виноват перед детьми? В нормальной семье, повторяю, никто никому ничего не должен, но все верят в доброжелательность каждого.
Говорят, что при еженедельной выдаче дети учатся правильно расходовать деньги. Но бережливость зависит не от количества денег, а от многих качеств характера. И так ли уж надо приучать детей копить деньги, рассчитывать и вообще заниматься деньгами? В доме Марины Цветаевой, в ее детстве, детей заставляли мыть руки каждый раз, когда они брали деньги. Многие житейские умения сами приходят со временем, и вовсе не обязательно приучать детей ко всему, необходимому в жизни. Кроме того, какую бы сумму мы ни установили, всегда понадобятся и еще деньги на непредвиденные расходы, так что проблема остается.
И не будем торопиться заменять одну вещь другой, новой. Порвались ботинки? Ладно. Мальчик, будут деньги, куплю новые, а пока походи так. Прорвался локоть на рубашке, мама занята сейчас? Ты закатай рукава: Потерял портфель? Как же ты умудрился? Но всего два месяца осталось учиться, завертывай книги в газету.
Ребенок должен привыкать к лишениям, но к естественным лишениям, а не к педагогическим.
Женщина советуется:
- Дочка, ей семнадцать лет, просит купить сережки за сорок рублей. Покупать ли?
- А у вас есть деньги на сережки?
- Есть.
- Так в чем же проблема?
- А хорошо ли, педагогично ли?
Странные рассуждения: Если сережки некрасивые или у дочки много украшений и они валяются, если это пустая трата денег, то зачем покупать? А если вещь красивая, украшений у девочки нет и деньги есть, то почему не купить? А главное, все равно ведь купит! Посетуют, проведут серию длинных речей на тему "а я в твои годы:", доведут всю семью до нервного истощения и все равно купят, и тем продемонстрируют дочери, что мама просто жадничала. Мало того, что купят дочери сережки за сорок рублей, так мама еще в жадных будет ходить.
Но мама, моя собеседница, не сдается:
- А вот американские миллионеры, - говорит она, - никогда не дают своим детям лишних денег и ничего им не покупают - пусть сами зарабатывают!
Довод кажется неотразимым.
- Но, - говорю я маме, - если уж мы коснулись темы, о которой знаем лишь понаслышке (а именно о семейных нравах миллионеров), то понаслышке же скажу, что, насколько мне известно, миллионеры не внушают при этом своим детям, что человек человеку брат, а говорят: делай деньги. Вы же, - говорю я, - не внушаете своей дочери, что каждый рубль надо вложить в дело так, чтобы он принес два рубля? Нет? Так при чем же здесь американские миллионеры?
Покупать или не покупать дорогие вещи - это вопрос наличных средств, а не педагогики. В обычной семье денег на дорогие вещи не хватает, и этим все решается. Дети у нас не на сдельщине. Мы хотим, чтобы они выросли трудолюбивыми, мы приучаем их к труду, но не потому, что купили магнитофон. Была возможность - купили, не было бы возможности - не купили бы, а трудиться дети все равно должны. Но покупать магнитофон, потом попрекать за это? От таких попреков и рушатся добрые отношения с детьми и вырастают люди, глубоко убежденные в том, что и весь мир держится на принципе "ты - мне, я - тебе" или "мы - вам, вы - нам". Если бы все воспитание сводилось к тому, что не надо покупать детям лишнее, как легко было бы воспитывать!
Старшие дети ни разу за всю их детскую жизнь не попросили: "Папа, купи!" Я и слов-то таких не слышал. Но вот Матвей, он растет один, и, словно в наказание нам, словно для равновесия, он на каждом шагу: "Купи!" Купи мороженое! Купи шоколадку! Купи, купи!
Я мучился, мучился, потом придумал.
- Матвей, - сказал я, - будем говорить по-другому. Как что захочется, ты говори: "А давай мы купим мороженое, а?", "А давай мы:".
Странно, но подействовало! Словами "давай мы" он втягивает меня и сам втягивается в обсуждение. "Купи" - приказ, тут говорить не о чем. "А давай мы купим" - совсем другое дело.
А с пяти лет я стал водить его в "Детский мир", где игрушки. Раз или два в месяц мы идем. Сначала я боялся, думал, замучит своими "купи". Оказалось - нет. Только скажешь, что дорого, - и повторять не приходится. Рядом продается огнедышащий десятирублевый автомат, чудо, а не вещь, а мы покупаем игрушку за пятьдесят копеек. Мальчик весь подбирается, сосредоточивается, держит в уме: "Если ту машинку купили, то можно еще этих солдатиков?" И ни разу мы с ним в "Детском мире" не поссорились, и ни разу он не ввел меня в расход больше, чем на три-четыре рубля. Только надо покупать не одну игрушку, а три-четыре, и нельзя быть расчетливым: "У тебя же есть! Зачем тебе?" Полное доверие, он выбирает, я, если могу, покупаю.
И я точно знаю: вырастет мальчик - и никогда не потребует он дорогую, не по карману, вещь.
15
Бедный или богатый, ухоженный или запущенный, но красивым наш дом может быть всегда, это доступно всем.
В Тарханах, в лермонтовской усадьбе, есть изба дворового человека, превращенная в музей. Привычно слышать: серая изба: А на самом деле - какое богатство красок! Изумрудные флаконы, яркая расписная посуда, цветные изразцы, вышитые полотенца - все яркое, и нет ни одного неукрашенного предмета. Все деревянное покрыто резными узорами, все матерчатое - вышивками, все стеклянное - цветное, все глиняное - расписное. Все, что сделано руками, все красиво, во всем стремление к красивому.
А наш дом?
Развенчали как мещанское вышивки, дорожки, герань и фикусы - появились дома с пустыми стенами, пустым полом, с бедной стандартной утварью, с клеенками вместо скатертей, с покупными безликими полотенцами вместо вышитых. Дома обеднели по цвету, обеднели линиями, узорами, орнаментами, украшением. Новый модерновый стиль не прививается, потому что и новый стиль - это стиль, а не что попало, и стильные вещи дороги и редки. Нового нет, и старое не поддерживается - как сделать дом красивым? И как хорошо, если встречается ребенку в детстве какой-то, пусть и замкнутый, мирок, где все красиво! Что это - чужой дом, куда ребенок ходит в гости и где решительно все кажется ему красивым? Или Дворец пионеров, где он занимается? Или уголок в саду? Маленькие девочки устраивают "домики": кусочек стекла в земле, а за стеклом засушенный цветок. Крошечный уголок, уголок красивого. Уголок, где решительно все красиво.
Вот самый простой способ поддерживать чувство красивого: украшать обеденный стол. Как бы мы ни торопились, как бы мы ни устали, но никогда не позволим себе и детям сесть за неубранный стол, не позволим есть как попало, не переменяя тарелок. Одна минута - расставить все на столе красиво. А может, убрать стол цветами, салфетками, красивым кувшином, хоть он и не нужен? Не будем думать о том, кто за кем ухаживает, кто кому подает, - должно быть красиво, это обязательно! Поразительно, как действует на детей, особенно на подростков, когда в их доме едят красиво. Им начинает казаться, что их дом отличается от всех других домов.
И даже если в доме все будет вверх ногами, на кухне должно быть чисто, красиво и уютно.
А вещи? При самом небогатом ассортименте все же можно собрать, выбрать красивое. Художники-прикладники говорят, что они могут сделать сервиз, от которого у всех будет хорошее настроение. И могут сделать такой сервиз, что, как поставишь его на стол, все начнут ссориться и сами не будут знать, отчего ссорятся:
Хороший способ проверить, покупать или не покупать вещь: представим себе, что она принесет в дом - мир или ссору, успокаивает или возбуждает чувство неловкости, неустроенности? От самой ценной и нужной вещи откажемся, если она раздражает. И ничего не жаль для вещи, которая приносит радость.
Как бы ни было трудно, а все же в наше время ребенка можно одеть красиво. Приходилось встречать ребят-подростков, испытывающих большие затруднения в жизни. Мама волнуется, мама спрашивает, что делать: угрюм, застенчив, необщителен: "Да оденьте вы его получше, постарайтесь", - приходилось отвечать. И действительно, приодели парня, и стало ему много легче.
Нет возможности приобрести дорогое платье? Но не будем по крайней мере ханжами, не будем упрекать: "У тебя одни наряды на уме". Стремление одеваться модно, выглядеть красивым и красивой далеко не всегда признак пустоты. Представляю себе, как десятилетняя девочка идет к подруге на день рождения - настоящий консилиум дома, военный совет: как ей одеться? Что больше к лицу? И хотя бы одна красивая, ценная вещь должна быть у ребенка. Женщина рассказывала: "Мы жили вдвоем с мамой, жили бедно, но у меня всегда были лучшие туфли в классе".
Детей, конечно, одевают по возможности хорошо, но родители должны быть одеты лучше. Ребенок страдает, если он плохо одет, но он умирает от стыда, если плохо одеты родители. Когда родители одеты со вкусом, у ребенка есть надежда, когда же родители одеты плохо - ребенок боится такого же будущего. Он начинает требовать одежды непомерно. Есть люди, которым к лицу все модное. Что ни наденет - прелесть. Есть дети, которым приходится быть более строгими в выборе одежды. Трудная наука быть красивым - узнать, что годится тебе, а что не годится, и какой цвет - твой, и какая прическа - твоя. Если эту науку обойти - дети будут потом страдать всю жизнь.
И вот где еще красота: осанка, движение, физическое развитие и просто манеры за столом! Внешняя красота зависит от внутренней, но и внутренняя, духовная красота тоже зависит от красоты внешней, особенно от осанки и манер; они взаимозависимы, эти два вида красоты. Бернард Шоу показал в "Пигмалионе", как можно создать совершенно нового человека, если изменить его произношение и манеры. Более поразительного примера воспитания не знает мировая литература. А учитель маленького Гете добивался от него красивого почерка, потому что, считал он, почерком образуется характер.
16
Один знакомый мне семиклассник убежал зимой из дому. Объявили розыск, парня нашли где-то в поле, чуть не замерзшим, привели домой, отогрели.
- Куда же ты бежал?
- В Южную Америку.
- ?!
- А там нет обязательного образования, я в газетах прочитал...
Где тот ребенок, который выучился потому, что его принуждали? Спрашивать уроки с десятиклассника, который не делал их с шестого класса, - бессмыслица. Не может он готовиться к экзаменам, если прежде не учился, а только сидел в школе. Поэтому каждый родительский упрек, сам по себе справедливый, нагоняет на парня лишь тоску. Он и рад бы учиться, да не может, так неудачно сложилась его школьная судьба. Что теперь - его же и проклинать? Его же и виноватить? Ему же и закатывать ежедневные скандалы, которые ни на шаг не продвигают дело, а лишь вызывают озлобление?
Воспитание, при котором не учитываются уже сложившиеся обстоятельства, а продолжают настаивать на общих правилах, теряет силу. Да, дети должны учиться, обязаны учиться, это важно и для них, и для страны. Все верно. Но надо исходить из наличных обстоятельств. Ведь неучение - всегда вина ребенка и всегда его беда. Чего же видеть только вину, а на беду закрывать глаза?
Много лет назад мне было поручено составить текст для фильма режиссера В.Виноградова "Час ученичества". Там был такой эпизод: девочка-семиклассница учила маленьких рисовать зайца. "Зайца рисовать очень просто..." - начала она, показала на доске, как же его рисовать, а потом ходила вдоль парт и помогала первоклашкам одному за другим. Девочка эта была прирожденная учительница. Всматриваясь в ее работу, я понял - у нее есть простое педагогическое правило, оно в трех словах:
- Внушай уверенность и помогай!
Позже, после выхода фильма на экран, я встречал эту формулу и в педагогических трудах:
- Внуши уверенность и помоги!
Помоги! Не бойся помогать! Отбросим пустые соображения на тему "Что же из него вырастет, если он привыкнет пользоваться чужой помощью". Если мальчик нуждается в помощи сегодня, то сегодня и поможем ему, а там будет видно.
Усвоение учебного материала состоит из трех частей: восприятие, схватывание и переработка. Иногда самые умные из детей плохо учатся лишь из-за того, что они с трудом воспринимают материал. У них хорошая память, они умны, но как будто барьер вокруг ума возведен, не пробьешься: не понимают на слух. Другие легко усваивают материал на слух, но душа их не принимает печатного слова. Такие дети, сколько ни бейтесь с ними, очень медленно читают. Иногда бывает достаточно прочитать девятикласснику страницу, и он тут же все поймет, все схватит и перескажет материал, добавив свои соображения. А то - сидел, уставившись в книгу, и тосковал над ней.
Сын плохо читает? Что ж, будем читать ему. Внуши уверенность и помоги!
Плохо рассказывает? Пусть рассказывает с книгой в руках, чтобы напрягать не память, а способность перерабатывать материал.
Хорошо учит, хорошо помогает детям в учении не тот, кто знает науку, а тот, кто умеет строить мост от незнания к знанию, кто видит и противоположный темный берег незнания и непонимания. Нащупать, чего не знает ребенок, для учения важнее всего. Сколько ни раздражайся, сколько ни повторяй: "Ну это же ясно, ну как ты не понимаешь", - понятнее не станет. Некоторые очевидные истины доходят до ребенка очень долго, месяцами, и этот процесс созревания нельзя ускорить понуканиями: яблоко созреет в свое время. Школа торопится, в школе программа, но нам торопиться необязательно.
Никаких "сразу", "сейчас", "завтра же"! Ребенок и так тупеет от плохих отметок, от непосильного ему темпа, а мы, родители, еще и подгоняем его, совершенно отбиваем охоту учиться.
Не всякая школа, не всякий учитель умеет учить с увлечением; будем дома поменьше говорить об отметках, постараемся хоть немного увлечь ребенка учением. Дети ленятся почти нарочно, протестуя против скуки. Чем больше они ленятся, тем меньше интереса; чем меньше интереса - тем труднее сесть за уроки. Заколдованный круг. Его одним рывком не сдвинешь, его можно заставить вертеться в другую сторону лишь огромным вниманием, участием, помощью.
Руссо говорил, что нет ничего труднее, чем отличить действительную тупость ребенка от кажущейся и обманчивой тупости, которая является признаком сильных душ.
Надо ли заставлять ребенка учиться? Способного - надо, неспособного - лишь в пределах его способностей. Какое-то побуждение (уговорами, совместными занятиями, контролем) допустимо. Но там, где резервы личности исчерпаны, нужно больше заботиться о развитии, а не о завтрашних уроках. Там принуждение не помогает. Силу можно применять только по отношению к сильному, тогда нет насилия.
О том, достаточно ли у ребенка способностей, можно судить по тому, что мы сами чувствуем, занимаясь с ним. Заниматься со способным ребенком - удовольствие, даже если он ленится или ничего не знает. Но если радости нет, значит, не развиты способности и надо искать другие выходы. Бывает, что способности человека лежат в области жизни, не охватываемой школой, и тогда что же делать? Да просто перетерпеть школьные годы, стараясь, чтобы ребенок не слишком отупел от неудач.
Но при всех обстоятельствах будем вести дело так, чтобы учение было заботой ребенка, а не нашей родительской заботой. Мама всю ночь просыпается, смотрит на часы, чтобы вовремя поднять сына, а он спит спокойно: разбудят. Мама требует складывать книги с вечера. Мама волнуется из-за двоек. Мама напоминает: скоро контрольная! В результате они вдвоем кончают школу - сын и мама. Сын с золотой медалью, мама с железным характером, закалившимся в десятилетних заботах. Про сына же говорится: "Он рохля, он такой ленивый, если бы не я..."