ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 05.09.2020
Просмотров: 5484
Скачиваний: 9
Геохимия ландшафтов и география почв (к 100-летию М.А. Глазовской)
20
в этом случае сами по себе сложные, а в ряде случаев и не однозначные, результаты природного педогенеза
сочетаются с результатами технопедогенеза – не менее, а нередко и еще более сложного процесса в плане
возникающих продуктов почвообразования. Указанная разработка также находится в русле основных научных
исследований М.А. Глазовской, которая отмечала, что «важнейшая задача заключается в создании специальной
классификации почв по степени их устойчивости и характеру ответных реакций по отношению к различного
рода техногенным потокам токсичных химических веществ…» [17].
Литература
1. Геннадиев А.Н., Жидкин А.П., Олсон К.Р., Качинский В.Л. Эрозия почв в различных условиях
землепользования: оценка методом магнитного трассера // Почвоведение. 2010. № 9. С. 1126-1134.
2. Жидкин А.П. Оценка эрозионных процессов методом магнитного трассера в почвах малого
водосбора // География и природные ресурсы. 2010. № 1. С. 149-156.
3. Смирнова М. А., Геннадиев А.Н.. Почвы карстовых воронок юго-востока Беломорско-Кулойского
плато // Почвоведение. 2011. № 2.
4. Цибарт А.С., Геннадиев А.Н. Направленность изменения лесных почв Приамурья под воздействием
пирогенного фактора // Вестник Моск. ун-та. Серия 5. География. 2003. № 1. С. 66-74.
5. Гольдфарб И.Л. Влияние гидротермальной деятельности на условия формирования и
морфологический облик почв (на примере основных гидротермальных систем Камчатки) //
Почвоведение. 1996. № 12. С. 1413-1419.
6. Геннадиев А.Н., Гептнер А.Р., Жидкин А.П., Чернянский С.С., Пиковский Ю.И. Экзотемпературные
и эндотемператуные почвы Исландии // Почвоведение, № 6, 2007. С. 661-675.
7. Голованов Д.Л. Ландшафтно-геохимические процессы как фактор формирования внутренней
структуры оазисов Гоби // Геохимия биосферы. 2006. Москва-Смоленск. С. 92-93.
8. Глазовская М.А. Почвы мира, т.
II
. М.: Изд-во Моск. ун-та. 1973. 464 с.
9. Геннадиев А.Н. Хронологические аспекты дифференциации почвенного покрова. География,
общество, окружающая среда, т.
III
. М.: Городец. 2004. С. 248-261.
10. Чендев Ю.Г. Эволюция лесостепных почв Среднерусской возвышенности в голоцене. М.: Геос.
2008. 212 с.
11. Драчева Н.А., Геннадиев А.Н. Развитие почв речных террас западной части Заволжской лесостепи и
степи во второй половине голоцена // Вестник Моск. ун-та. Серия 5. География. 2003. № 1. С. 51-59.
12. Исаченкова Л.Б. Свойства почв разновозрастных вырубок в широколиственно-еловых лесах
Сатинской учебно-научной станции // Вестник Моск. ун-т та. Серия 5. География. 2007. № 2. С. 45-
50.
13. Пиковский Ю.И., Геннадиев А.Н., Краснопеева А.А., Пузанова Т.А. Природные и техногенные
углеводородные геохимические поля в почвах: концепция, типология, индикационное значение.
Геохимия ландшафтов и география почв. М. 2012.
14. Касимов Н.С., Геннадиев А.Н. Ландшафтно-геохимическая и почвенно-географическая школа //
Географические научные школы Московского университета. М.: Городец. 2008. С. 170-228.
15. Цибарт А.А., Геннадиев А.Н. Ассоциации полициклических ароматических углеводородов в
пройденных пожарами почвах // Вестник Моск. ун-та. Серия 5, география. 2011. № 3. С. 13-20.
16. Геннадиев А.Н., Солнцева Н.П., Герасимова М.И. О принципах группировки и номенклатуры
техногенно-измененных почв // Почвоведение. 1992. №2. С. 49-60.
17. Глазовская М.А. Геохимия природных и техногенных ландшафтов. М.: Высшая школа. 1988. 277 с.
УДК 528.9:[631.4+550.4]
ПОЧВЕННОЕ, ПОЧВЕННО- И ЛАНДШАФТНО-ГЕОХИМИЧЕСКОЕ КАРТОГРАФИРОВАНИЕ
М.И. Герасимова
Географический факультет МГУ имени М.В.Ломоносова, Москва, e-mail: maria.i.gerasimova@gmail.com
В почвенной и геохимической сферах тематического картографирования М.А. Глазовской предложены
новые идеи и подходы в трех основных направлениях.
Почвенное картографирование
– традиционное направление научных работ кафедры геохимии
ландшафтов и географии почв, которое реализовано во многих почвенных картах крупного и мелкого
масштабов. Среди последних широко известна почвенная карта мира 1982 г. М.А. Глазовской и В.М. Фридланда
в серии карт для Высшей школы [1]. Методология ее создания была использована для почвенных карт России,
опубликованных в комплексных атласах.
Почвенно-геохимические картографирование
развивалось на основе предложенного М.А. Глазовской
принципа «прогнозной информативности природных факторов» и способов систематизации данных по
отдельным компонентам ландшафтов [2]. Были составлены мелкомасштабные карты, представляющие
условия миграции химических элементов и соединений в почвах и опасность накопления в них тех или иных
загрязнителей.
Ландшафтно-геохимическое картографирование
формировалось в процессе ландшафтно-
геохимических исследований, организованных М.А. Глазовской на Урале, и А.И. Перельманом в Казахстане и
Средней Азии. Результатами работ по мелкомасштабному картографированию являются карты в комплексных
географических атласах мира [3, 4] и России [5], а также в региональных атласах.
Доклады Всероссийской научной конференции
21
В каждом из трех направлений имеются оригинальные подходы и способы интерпретации информации:
от организации легенд и представления строения почвенного покрова на почвенных картах до создания
новых ландшафтно-геохимических карт. Этим новым элементам в картографировании и их использованию
на картах, составлявшихся в течение многих лет И.П. Гавриловой, М.Д. Богдановой и автором, посвящено
данное сообщение.
(1) Почвенная карта мира Глазовской-Фридланда масштаба 1:15 млн. [1] содержит больше прямой
информации о почвенном покрове и почвах, чем международная «карта ФАО», опубликованная в те же годы в
масштабе 1:5 млн. Кроме почв, на карте показаны разные формы организации почвенного покрова в зависимости
от рельефа и почвообразующих пород; впервые дана матричная легенда, отражающая почвенно-генетические
закономерности и свойства почв. Аналогичным образом строение почвенного покрова представлено на
почвенной карте России и сопредельных стран масштаба 1: 4 млн., где М.А.Глазовская является редактором.
В дальнейшем нами широко использовались матричные легенды, в частности, для почвенной карты
в Экологическом атласе России 2002 г., где почвы сгруппированы по тепловому (с учетом криогенеза) и
водному режимам. Новым элементами содержания почвенной карты Национального атласа были антропогенно
измененные почвы и перевод части почв в систему новой классификации; для почвенного раздела атласа была
также составлена карта структур почвенного покрова [5]. Наряду с созданием этих и других мелкомасштабных
карт, почвенное картографирование развивается по линии как аналитической (картоведческий анализ), так
и прикладной: разрабатываются карты антропогенных изменений почв, деградации почв, карты отдельных
почвенных свойств, например, генетических горизонтов.
(2) Почвенно-геохимические карты, представляющие условия миграции, аккумуляции и трансформации
различных веществ, поступающих в почвы, в том числе токсичных для человека и окружающей среды,
опубликованы в нескольких комплексных атласах России. Методология их составления изложена в
монографии [6]. Карты основаны на интерпретации свойств почв и сведений о других компонентах
ландшафта с целью выявления ареалов того или иного типа поведения вещества или химического элемента
в почвах. Почвенно-геохимические карты включают базовые, «универсальные», которые содержат общие
сведения об условиях миграции для широкой группы веществ, и карты, специализированные по какому-
либо элементу или соединению, или их группам; они основаны на учете его (их) конкретных особенностей.
Содержание карт формируется путем совмещения ареалов определенных свойств почв (например, значений
рН, сорбционной емкости) с ареалами показателей внешних факторов – литологических, климатических,
типов землепользования. Примерами таких карт являются: опасность загрязнения почв Нечерноземной
зоны пестицидами, подкисления и загрязнения почв мира токсичными микроэлементами (содержание карт
разработано М.А.Глазовской), устойчивость ландшафтов и почв к загрязнению нефтью и нефтепродуктами
(авторы: карта СССР – Е.М.Никифорова, карта России – А.Н.Геннадиев, Ю.И.Пиковский и др.). В
Экологический, Национальный и Федеральный атласы включены базовые почвенно-геохимические карты и
карты опасности загрязнения почв России пестицидами и тяжелыми металлами.
(3) Три обзорные ландшафтно-геохимические карты А.И.Перельмана, М.А.Глазовской, Н.С.Касимова
с соавторами имеют сложные легенды и основаны на разных принципах. Однако все карты имеют общие
элементы: подчиненность зональным закономерностям на высших уровнях легенды и учет классов водной
миграции, поскольку общий характер геохимических процессов определяются особенностями биологического
круговорота, а среди миграционных процессов приоритетен перенос в растворах.
Карта А.И. Перельмана [4] представляет геохимические ландшафты СССР, ее легенда
следует разработанной им иерархической классификации геохимических ландшафтов; первичными
картографическими единицами являются виды геохимических ландшафтов, объединенные по общности
литолого-геоморфологической основы.
На карте мира М.А.Глазовской [3] особое внимание уделено показателям биологической продуктивности
и экологическим характеристикам растительных сообществ, а также соотношению автономности/
подчиненности ландшафтов и ландшафтно-геохимическим процессам.
Новую ландшафтно-геохимическую карту России Н.С.Касимова, И.П.Гавриловой, М.Д.Богдановой,
М.И.Герасимовой [5] отличает от ее предшественниц акцент на миграционных структурах и ландшафтно-
геохимических процессах. Миграционные структуры показаны в многоуровневой матрице со входами,
представляющими климатический и биогеохимический потенциалы миграции, с одной стороны, и
соотношение радиальных и латеральных условий миграции, с другой. Это соотношение определяется
комбинациями рельефа и пород в конкретных территориальных единицах. Дополнительно учитывается
влияние грунтовых вод для ландшафтов с ослабленными миграциями и комплексным почвенно-растительным
покровом: субаридных с испарительной концентрацией и тундровых с криогенной миграцией. Классы водной
миграции введены в ячейки матрицы. Ландшафтно-геохимические процессы (по Глазовской) в отдельной
табличной легенде разделены на собственно миграционные (водные, криогенные, эоловые, склоновые и
зоогенные) и миграционно-аккумулятивные (детритогенез, хелатогенез, кальцитогенез, галогенез и др.).
Анализ перечисленных и других карт близкой тематики и публикаций о них позволяют дать экспертную
оценку основных трендов в развитии на кафедре трех направлений мелкомасштабного картографирования
почв и геохимических ландшафтов. С одной стороны, наблюдается сближение направлений в отношении
содержания карт и методологии их составления, например, расширение спектра почвенных свойств,
привлекаемых для геохимических оценок, обращение к почвенным горизонтам как к геохимическим барьерам,
совершенствование матричных легенд путем «упаковки» информации, а также более широкое использование
современных технологий. С другой стороны, в каждом направлении решаются собственные задачи. В
Геохимия ландшафтов и география почв (к 100-летию М.А. Глазовской)
22
почвенном – создание оригинальных карт, включая карты почвенных свойств, и карт, представляющих почвы в
поле факторов почвообразования; в почвенно-геохимическом – выявление оптимальных наборов параметров,
описывающих поведение разных загрязнителей; в ландшафтно-геохимическом – поиск новых подходов
отображения разных видов геохимических миграций, вероятно, с обращением к анализу крупномасштабных
карт с целью типизации катенарных структур.
Литература
1. Глазовская М.А., Фридланд В.М. Почвенная карта мира. Масштаб 1:15 млн. М.: ГУГК, 1982.
2. Глазовская М.А. Методологические основы оценки эколого-геохимической устойчивости почв к
техногенным воздействиям. М.: Изд. МГУ, 1997. 102 с.
3. Глазовская М.А. Ландшафтно-геохимическая карта мира / Resources and
Environment
World Atlas.
Mosсow-Vienna, 1998.
4. Перельман А.И. Ландшафтно-геохимическая карта СССР / Физико-географический атлас мира. М.:
Изд-во АН СССР–ГУГК. 1964.
5. Национальный атлас России. М.: Роскартография. Т. 1, 2004; т. 2. 2007.
6. Богданова М.Д., Гаврилова И.П., Герасимова М.И. Мелкомасштабное почвенно-геохимическое
картографирование. М.:АПР, 2008. 146 с.
УДК 631.47
РОЛЬ ЭНДОЛИТНЫХ ОРГАНИЗМОВ В ФОРМИРОВАНИИ ПЕРВИЧНЫХ ПОЧВ И СКАЛЬНЫХ
«ЗАГАРОВ» (НА ПРИМЕРЕ ВОСТОЧНОЙ АНТАРКТИДЫ)
Н.С. Мергелов, С.В. Горячкин, И.Г. Шоркунов
Институт географии РАН, Москва, e-mail: mergelov@igras.ru
В конце 20го и в начале 21го века почвоведы осознали, что их предназначение шире, чем просто
изучение рыхлых субаэральных биокосных образований на поверхности Земли [1]. Ранее почвоподобные тела
почвоведы стали изучать под водой [2], а потом и в пещерах [3]. Между тем не совсем традиционные объекты
для почвоведов, которым посвящена данная работа, находятся и на поверхности Земли, в зоне действия
обычных факторов почвообразования, но в несколько специфичных экстремальных условиях. Это, прежде
всего, относится к Антарктике, а также к Высокой Арктике, высокогорьям, ультрааридным пустыням. К этим
объектам – скальным «загарам» и эндолитным экосистемам – в последнее время в мировой науке сильно
возрос интерес. Это связано с астробиологическими проблемами и поисками жизни других планет в их земных
аналогах. Кроме того, это во многом связано с тем, что изменилась экспериментально-методическая база для
изучения микропрофилей почв, которых так много в Антарктике – стали широко использоваться электронная
микроскопия и микрозондирование, что позволяет на более глубоком уровне познавать, например, роль биоты
в выветривании минералов [4]. К сожалению, отсутствие подобных технических возможностей в свое время
затормозило развитие идей о сути первичного почвообразования [5], а теперь мы, во многом, возвращаемся к
той проблематике на новом научно-технологическом уровне.
Яркой особенностью лишенных ледникового покрова береговых участков Антарктики – оазисов
– является красно-бурый оттенок поверхности скальных пород, в том числе и не отличающихся
высоким содержанием железа (гранитов, гнейсов, эндербитов и др.), а также заселение внутреннего
приповерхностного объема скальных пород организмами (водорослями, бактериями, микромицетами,
лишайниками), неразличимыми с поверхности. Красные, красно-бурые, ржавые пленки, натеки и корки
на поверхности скал принято называть пустынным или скальным «загаром». Организмы, населяющие
трещины внутри плотной породы, называют эндолитами и, в более узком понимании, криптоэндолитами,
то есть организмами, развивающимися в структурных приповерхностных полостях породы и невидимыми
с поверхности [6]. Эндолиты играют важнейшую роль в деструкции породы, а также выступают
единственными первичными продуцентами (цианобактерии, зеленые водоросли, фотобионтные компоненты
лишайников) в приповерхностной экосистеме плотных пород [6]. В пионерной работе М.А. Глазовской [7] по
десквамационным коркам в оазисах Восточной Антарктики уделено внимание обоим явлениям, хотя конечно
фундаментальные закономерности функционирования эндолитных сообществ были описаны И. Фридманом
[6], но позже. Тема скального «загара» получила дальнейшее развитие на новом инструментальном уровне в
работе М.А. Глазовской по андезито-базальтам Западной Антарктики [8]. Начиная с 70-х годов прошлого века
скальный «загар» и эндолиты изучались многократно и всесторонне, но по отдельности, а их взаимодействие
и генетическая связь практически не исследовались. Хотя оба явления представляют безусловный интерес
для почвенной науки – эндолитные организмы в качестве фактора почвообразования, а скальный «загар» как
возможный продукт почвообразования. Задача настоящего исследования – изучить воздействие эндолитов на
породу и на формирование скальных «загаров» при помощи методов и методологии почвоведения.
Объектами исследования
стали многокомпонентные образования на поверхности скальных пород,
включающие: 1) десквамационные корки с эндолитным сообществом на внутренней поверхности и скальным
«загаром» на внешней; 2) минеральный мелкозем и биомассу эндолитных организмов из системы трещин
непосредственно под коркой; 3) породу под коркой. Строение и свойства таких образований напоминают почву,
поэтому в предварительном порядке был предложен термин «эндолитные почвы» [9]. Это предположение
проверялось в ходе настоящего исследования при помощи электронного микроскопа и микрозонда, а также
микроаналитических и радиоизотопных методов. Образцы отбирались на поверхности скальных обнажений
Доклады Всероссийской научной конференции
23
различных экспозиций в оазисах Ларсеманн и Молодежный в Восточной Антарктиде на гранитах, гранито-
гнейсах и эндербитах.
Результаты.
Проведенные исследования показали, что у системы «эндолитные организмы–порода–
продукты выветривания» имеются признаки почвы. Живая и мертвая биомасса эндолитных организмов
организуется в виде отдельного микрогоризонта в пределах 1 см от поверхности, проникает на первые
миллиметры в породу, покрывая зерна минералов пленками толщиной до десятков микрон. Компоненты
ОВ участвуют в (био)химическом выветривании силикатов, физической дезинтеграции и биогенном/
криогенном структурировании выветрелой минеральной массы. Такие функции эндолитного органогенного
горизонта роднят его с «классическими» поверхностными органогенными горизонтами почв. В эндолитных
органогенных горизонтах в гранитоидах оазиса Ларсеманн содержание углерода варьирует в пределах 0,2-
3,3%, азота – 0,02-0,47%. Радиоуглеродный возраст ОВ – 480±25 лет (BP), что составляет среднее время
пребывания ОВ в горизонте. Помимо мелкозема продукты выветривания представлены многочисленными,
часто многослойными пленками и натеками на поверхности породы и нижней части десквамационной корки
мощностью от первых микрон до первых миллиметров. Основными элементами в пленках (по данным
рентгеновского микроанализа) являются О, С, Si, Al, Fe. По морфологии пленок соединения Si и Al в основном
аморфные. Главные отличия в составе пленок и чистых поверхностей минералов: 1) относительное обеднение
пленок Na, K, Al; 2) появление в их составе или накопление Mg, Ca, S, Fe и реже Cl; 3) высокое содержание С
(10-50%). Содержание Si близко или ниже чем в полевых шпатах. Выявлено сходство морфологии и состава
пленок скального «загара» и органо-минеральных пленок в приповерхностном объеме породы с эндолитным
сообществом: 1) пленки скального «загара» тоже содержат биоту (мертвую или покоящуюся), 2) биогенные
гроздевидные структуры скального «загара» схожи со структурами биопленок в интерьере эндолитной
системы, 3) в обоих типах пленок присутствует выраженная Al-Si-аморфная составляющая, накапливаются
Fe, Ca, S и др.
На основе полученных, а также литературных данных можно предложить следующую схему-гипотезу
строения и трансформации эндолитной системы (почвы) (рис. 1).
Фаза I
представляет собой экспонированную
поверхность гранитоида, частично или полностью покрытую аморфными органо-минеральными Al-Si-
пленками «загара». Порода и пленки подвергаются воздействию внешних факторов, происходит физическая
дезинтеграция, формируется сеть микротрещин, в том числе субпараллельных дневной поверхности.
Трещины заселяются эндолитами.
Фаза II
– функционирование эндолитного сообщества сопровождается
физическим и биохимическим выветриванием, связи между минералами ослаблены настолько, что происходит
перекомпоновка материала. Часть минеральных зерен обособляется в виде мелкозема грубых фракций,
формируются крупные трещины. Колонии эндолитов покрывают большую часть поверхностей трещин и
частично мелкозем; под их воздействием формируются зоны биохимической трансформации породы.
Фаза III
– в качестве продуктов выветривания формируются органо-минеральные пленки, покрывающие поверхности
в интерьере породы, прежде всего, под эндолитным сообществом, растет биомасса эндолитов, увеличивается
объем мелкозема, проработка породы трещинами.
Фаза IV
– связи верхней корки и основного массива
породы ослаблены настолько, что происходит гравитационная или эрозионно-ветровая десквамация. Корка
с остатками эндолитов и пленок, частично разрушаясь, попадает в близлежащие аккумулятивные позиции в
ландшафте. Мелкозем сдувается и переносится ветром на большие расстояния. После десквамации созданная
на основном массиве породы биопленка экспонируется и вновь подвергается воздействию экзогенных
факторов. Можно предположить, что запускается некий механизм «взросления»: пленка полируется ветром,
происходит трансформация ее органогенной компоненты, более интенсивное окисление, не исключен и
аккреционно-эоловый механизм ее приращения по типу классического скального «загара». В таком виде,
являясь полигенетичным образованием, экспонированная пленка предстает исследователю поверхностных
красно-бурых «загаров» в оазисах Антарктики (
фаза I
). При экспонировании эндолитно-генерированной
пленки возможно ее полное уничтожение ветровой абразией, что влияет на цвет породы.
Заключение.
1. Система «эндолитные организмы–порода–продукты выветривания» имеет необходимые признаки
почвы: а) есть слой породы, подверженный воздействию внешних абиогенных факторов, б) в нем
функционируют живые организмы, синтезирующие и разлагающие ОВ, в) в результате воздействия биогенных
и абиогенных факторов происходит трансформация исходной породы in situ, накапливаются и выносятся
продукты трансформации, формируется вертикальная неоднородность в виде пленочных микрогоризонтов,
закладывается профиль.
2. Значимым продуктом эндолитного почвообразования являются Fe-C-Al-Si-пленки на минеральных
поверхностях внутри выветрелой породы. Часто пленки оформлены в виде отдельного микрогоризонта на
внешней поверхности основного массива породы непосредственно под десквамационной коркой. После
десквамации микрогоризонт подвергается воздействию экзогенных факторов и либо стирается, либо
частично трансформируется и сохраняется. Подобные образования часто описывают как скальный загар, что,
наверное, правильно. При этом нужно отчетливо осознавать, что загар - это широкое понятие, объединяющее
поверхностные пленки аккреционного генезиса, инситно-эпилитного и, как показали наши данные, инситно-
эндолитного. В последнем случае скальные загары представляют собой горизонты дневных «микропалеопочв»
эндолитного генезиса, оказавшиеся на поверхности в результате десквамации.
Работа выполнена при поддержке гранта Президента РФ для молодых ученых – кандидатов наук МК-
5451.2011.5.
Геохимия ландшафтов и география почв (к 100-летию М.А. Глазовской)
24
Рис. 1. Схема-гипотеза строения и трансформации эндолитной системы (почвы).
Литература
1. Таргульян В.О. Экзогенез и педогенез: расширение теоретической базы почвоведения // Вест. Моск.
ун-та. Сер. 17, почвоведение. 1983. № 1. С. 33–43.
2. Ивлев А.М., Нестерова О.В. К вопросу об изучении аквапочв // Вестн. ДВО РАН. 2004. №4. С. 47-52.
3. Семиколенных А.А., Таргульян В.О. Почвоподобные тела автохемолитотрофных экосистем пещер
хребта Кугитангтау (Восточный Туркменистан) // Почвоведение. 2010. №6. С. 658-672.
4. Глазовская М.А. Влияние микроорганизмов на процессы выветривания первичных минералов. Изв.
Ак. наук Казах. ССР, сер. почвов., 1950, вып.6. С. 79-100.
5. Полынов Б.Б. Первые стадии почвообразования на массивно-кристаллических породах//
Почвоведение. 1945. № 7. С. 327–339.
6. Friedmann E.I. Endolithic microorganisms in the Antarctic cold desert. Science. 1982. V. 215.
P
. 1045-
1053.
7. Глазовская М.А. Выветривание и первичное почвообразование в Антарктиде. Науч. докл. высш.
школы, геол.-геогр. науки. 1958. №1. С. 63-76.
8. Глазовская М.А. Биогеохимическое выветривание вулканических пород андезитового состава в
субантарктических перигляциальных условиях. Известия РАН. Сер. географическая. 2002. №3. С.
39-48.
9. Горячкин С.В., Гиличинский Д.А., Абакумов Е.В., Зазовская Э.П., Мергелов Н.С. Федоров-Давыдов
Д.Г. Почвы Антарктиды: разнообразие, география, генезис (по исследованию районов Российских
станций) // Разнообразие мерзлотных и сезонно-промерзающих почв и их роль в экосистемах. Мат-
лы V межд. конф. по криопедологии Москва-Улан-Удэ, 2009. С. 32.
УДК 631.433.3
РОЛЬ НАЗЕМНЫХ ЭКОСИСТЕМ РОССИИ В ГЛОБАЛЬНОМ БИОГЕОХИМИЧЕСКОМ ЦИКЛЕ
ОРГАНИЧЕСКОГО УГЛЕРОДА
И.Н. Курганова
Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт физико-химических и
биологических проблем почвоведения РАН, Пущино,
e-mail: ikurg@mail.ru
Цикл органического углерода (С
орг
) является определяющим в системе других биогеохимических
циклов на нашей планете. Увеличение концентрации углекислого газа в атмосфере, особенно выраженное
в течение последнего столетия, свидетельствует о «нарушении общепланетарного углеродного цикла» [1,
с.10], что, по мнению М.А. Глазовской, требует серьезного изучения и переосмысления. Продукционная
составляющая цикла биогенного углерода обусловлена С-ассимиляцией за счет использования внешней
солнечной энергии фотоавтотрофными организмами, а его деструкционная ветвь объединяет все разнообразие
процессов разложения органических материалов, одним из конечных продуктов которых является углекислый
газ [2]. Функция наземных экосистем в качестве источника или стока СО
2
определяется балансом между их