Файл: Адлер А. - Индивидуальная психология как путь к познанию и самопознанию человека.pdf

насколько  недостаточно  ведется  подготовка  детей  перед  школой, то  вас  не  удивит  то, что
при поступлении в школу ребенок попадает в трудную ситуацию, в которой этот недостаток
подготовки  становится  очевидным, как  и  несовершенство  жизненного  плана  в  целом. У
такого  ребенка  постепенно  обнаруживаются  существенные  пробелы  в  мышлении, в
моральных качествах, в языке и в чувственном развитии.

Повторю  то, что  уже  как-то  говорил: быть  человеком - значит  обладать  чувством

неполноценности; давление  природы, жизненных  тягот, жизни  в  обществе, бренности
человека  слишком  сильно, чтобы  кто  бы  то  ни  было  сумел  избавиться  от  этого  чувства.
Однако смотреть на это следует не как на неустранимый порок, а скорее как на залог, начало,
стимул  к  развитию  человечества, которое  не  только  само  считает  себя  способным  достичь
состояния  защищенности, но  и  постоянно  побуждаемо  к  этому. Однако  в  силу  различных
моментов  это  чувство  неполноценности  иногда  может  настолько  углубляться, что
защищенность, столь  желанная  для  ребенка, становится  для  него  недостижимой. Это
чрезвычайно  важный  момент  в  воспитании  детей, которые  из-за  своей  слабости  требуют
таких  условий,  какие  мы  не  можем  им  обеспечить.  Дети,  которые  вдобавок  к  их
изначальному  изъяну  еще  сталкиваются  с  препятствиями  в  развитии  сознания  и
самостоятельности, плохо готовы  к  предстоящим  им  трудным  ситуациям. И  в  дальнейшем
непременно окажется, что школа им еще не по плечу, и необходимы дополнительные усилия
для того, чтобы эту неготовность по мере возможности исправить.

И если мы спросим себя теперь, в ком нам видеть важнейшего посредника в решении

этих первых жизненных проблем, то наш взор остановится на фигуре матери. Возможность и
даже  требование  социализации (Vergesellschaf-ilichung) присутствует  в  каждом  ребенке, и
мать как человек, первым прививающий ребенку чувство общности, должна стать для него
таким "Ты", с  которым  он  будет  считаться  в  процессе  общения. Ребенок  же  в  своем
отношении  к  матери  ощущает  ее  как  часть  целого, как  сопринадлежность; он  переживает
мать  как  первого  ближнего. Мы  можем  констатировать, что  эта  функция  должна  принести
свои  плоды,  если  только  в  данном  процессе  не  будут  допущены  ошибки.  Из  наших
рассуждений  становится  понятно: если  указанная  задача  по  вине  матери  остается
нерешенной, если она формирует у ребенка столь сильное чувство привязанности к себе, что
связь с другими людьми и даже с отцом становится невозможной, то мы должны признать
роль матери неудачной; у ребенка тогда отсутствует интерес к другим людям и он стремится
всегда быть рядом с матерью. Равно невозможно формирование у него мужественности, ибо
он  всегда нуждается  в  другом  человеке, и  эта зависимость  ведет  к появлению такой  черты
характера, как  трусость. Такие  дети  должны  быть  трусоваты. Правда, сами  они (если  мы
зададим им такой вопрос) вряд ли смогут дать нам правильный ответ.

Ребенок всегда будет тянуться к руке матери, показывая тем самым, сколь ненадежно

он  себя  чувствует. Даже  отходя  ко  сну, он  не  хочет  расставаться  с  матерью, так  что  она
вынуждена находиться рядом с ним и ночью.

Нет  необходимости  становиться  на  точку  зрения  тех, кто  считает, что  дело  здесь  в

сексуальной  связи. Само  собой  разумеется, что  столь  сильная  связь, когда  никто  не  имеет
значения, кроме матери, включает в себя и сексуальное влечение. Но ведь вполне возможно
формирование привязанности у ребенка по отношению к животному или  другому ребенку.
Воспитатель же должен стремиться к тому, чтобы нацелить движение ребенка к "Ты" (Du-
Findung), на других людей или на власть.

Такова  первейшая  жизненная  проблема. Теперь  мы  переходим  ко  второй. Вопрос  о

занятии:  как  ты  хочешь  стать  нужным  человеком?  -  актуален  в  нашей  жизни  отнюдь  не
случайно. И не имеет значения то, что некоторые считают этот вопрос несущественным, как
впрочем и первый.

Чрезвычайно  редко  случается  так, что  человек, выбрав  себе  профессию, становится

нужным  сразу  для  всего  человечества. Для  этого  необходимо  понимание  хода  развития
человечества в целом. Возможно, существуют другие планеты, на которых людям не нужно
работать. Но для нас вследствие нашей зависимости от земной коры работа - необходимость

и добродетель, поскольку все наши добродетели проистекают из необходимости, из решения
жизненных  вопросов. И  у  нас  нет  никакой  другой  меры, кроме  чувства  общности, ибо
сохранение  этой  общности  есть  задача  каждого  и  одновременно  основа  для  развития
каждого.

Рассматривая  второй  жизненный  вопрос, вы  также  обнаружите  многочисленные

трудности,  связанные  с  ошибками,  допущенными  в  воспитании  ребенка.  Эти  ошибки
заключаются  в  том, что  они  ведут  к  формированию  у  него  чувства  неполноценности
вследствие того, что тот, кто находится рядом с ребенком, лишает его свободы действий и
высказываний и тем самым не позволяет ему осознать свою ценность. Интересно отметить,
что как из изнеженных, так и из дерзких детей вырастают взрослые, которые не могут найти
себе  работу  по  сердцу. У  этих  детей  отсутствует  общественный  импульс, - источник
сознания  собственной  ценности  для  каждого. Они  не  умеют  жить  в  сообществе. Из  этого
можно  извлечь  следующий  педагогический  вывод:  этих  детей  обязательно  нужно  ввести  в
общество, так  чтобы  устранить  у  них  чувство  изолированности, - причем  в  общество  не
только  детей, но  и  взрослых. Нужно  создать  маленький  мир  вокруг  них. Совершенно
очевидно,  что  в  школе  проявляют  себя  именно  те  дети,  которые  были  подготовлены  к
общению  в  коллективе,  в  то  время  как  другие  остаются  в  тени.  Теперь  мы  подходим  к
третьей  жизненной  проблеме - любви. В  том, что  мы  говорили  выше, уже  содержатся
указания  на  пути ее разрешения. Нелепо закрыть глаза на  факт существования  двух полов.
Некоторым это все же удается. Однако их аргументы, направленные против того факта, что
наша жизнь возможна только в сообществе, что наши способности реализуются лишь тогда,
когда мы мыслим себя частью целого, -несостоятельны.

До сих пор мы говорили только о, так сказать, крайних случаях, но нет сомнений в том,

что  все  нюансы  подчиняются  указанным  нами  закономерностям  и  условиям. Разрешение
жизненных  вопросов  возможно  лишь  на  основе  прочных  межличностных  связей. Всякий
иной путь противен природе и - как все противное природе в этой жизни - влечет за собой
тяжелые  последствия. Правда, благодаря  эластичности  человеческой  души, благодаря
запутанности различных жизненных обстоятельств и одновременному действию  множества
факторов  связь  между  ошибкой  и  ее  следствием  часто  неочевидна. И  вообще  нам
свойственна некоторая, так сказать, близорукость, и эта связь ускользает от нас, хотя многое,
например  религия, учит  нас  распознавать  ее. Объяснение  неверного  решения  третьего
жизненного вопроса следует искать в том, что здесь преобладают ошибки, для обнаружения
которых принятый до сих пор способ рассмотрения был недостаточен.

Здесь  можно  усмотреть  аналогии  с  решением  первых  двух  жизненных  вопросов.

Можно  с  уверенностью  сказать, что  когда  мы  сталкиваемся  с  уклонением  от  решения
третьего жизненного вопроса, то причины  этого  всегда следует  искать в предыстории. Так,
рассматривая  с  этой  точки  зрения  гомосексуальность, вы  в "каждом" конкретном  случае
обнаружите уже в предыстории какие-либо указания на гомосексуальное развитие. Было бы
ошибкой доверяться видимости и думать, что это явление врожденно и неизменно; ведь при
решении  других  жизненных  вопросов  мы  можем  наблюдать  сходные  обстоятельства  и
ситуации, неправильное развитие, вызванное неверными действиями окружающих, но это не
заставляет  нас  предполагать, что  обусловленная  этим  ошибочность  решений  носит
неизменный характер и имеет врожденные предпосылки.

Что мы знаем о гомосексуалистах? Только то, что они проявляют интерес к существам

одного с ними пола. Хотя все выглядит так, будто мы имеем дело с "интересом" и только, в
действительности  же  это  нечто  гораздо  большее. Зададим  себе  вопрос, что  происходит  с
нормальным  человеком, который  проявляет  интерес  только  к  другому  полу. Этот  интерес
представляет  собой  отнюдь  не  изолированное  побуждение, а  связан  с  множеством
тенденций, устремлений, установок, с  общей  подготовленностью (Training), которая
сказывается и в решении других вопросов. Следовательно, то, что мы склонны принимать за
"интерес", в  действительности  является  значительно  большим, а  именно, некоей
тенденциозной подготовленностью (ein tenden-zoses Training), в причинах и направленности

которой  нам  и  следует  разобраться. Из  изучения  детства  гомосексуалистов  мы  можем
заключить, что в большинстве случаев мы имеем дело с детьми, у которых развилось весьма
сильное чувство страха по отношению к родителям противоположного пола. Так, например,
если  у мальчика очень строгая мать, не  слишком  балующая  ребенка теплом  и  лаской, то  у
него развивается чувство страха или, по меньшей мере, трепетного уважения по отношению
ко всему женскому полу. Таким  образом, возникает  такая  форма жизни, которую при всей
толерантности следует  считать  ошибочной, ибо при этом игнорируются важнейшие задачи
общества. Еще  и  еще  раз  повторю, что  ошибки, допущенные  при  воспитании, имеют
многообразные последствия, и их действие начинает сказываться тогда, когда человек лицом
к  яйцу  сталкивается  с  жизненными  вопросами. И  здесь  на  иго  пути  оказываются  наряду  с
недостатками  в  общей  подготовке  также  чувство  страха  и  незащищенности. Такие  люди,
будь  то  трудновоспитуемые  дети, преступники, больные  или  страдающие  сексуальными
отклонениями, даже приближаясь к желанной цели, всегда сворачивают с пути, не достигнув
ее, и переключаются на какие-либо другие задачи. Это похоже на то, как если бы они вместо
того, чтобы идти на фронт, окапывались бы где-нибудь в тылу, ибо решение их жизненных
вопросов  представляется  им  неминуемо  связанным  с  каким-то  тяжелым  поражением  или
утратой.

Разобраться  в  затруднениях  этих  людей  порой  далеко  не  просто. Часто  мы  можем

видеть, как такой человек исхитряется превратить нечто в свою противоположность, как он,
к примеру, стремится к любви, но из-за избранного им несообразного способа действия сам
же  закрывает  себе  путь  к  достижению  цели. Бывает  так, что  некто  при  лечении  невроза
проявляет максимум усердия и нетерпения как раз там, где следовало бы выждать, и терпит
неудачу именно из-за своей спешки. Бывает и такое, например, что трудновоспитуемые дети
сами приходят к пониманию своих ошибок, но это не ведет ни к каким действиям. Однако
это  возможно  лишь  в  том  случае,  когда  единая  динамика  этой  связи  остается  скрытой.
Возьмем тот факт, что имеется большое количество ленивых детей. Лень, конечно же, никак
не  назовешь  добродетелью, поскольку  она  стоит  на  пути  труда, соединяющего  отдельного
человека  с  обществом. Поэтому  мы  пытаемся  бороться  с  леностью. Способ  борьбы
заключается не в том (и я уже упоминал об этом), чтобы выделять изолированные явления и
пытаться их уничтожить. Обычно, когда к нам  приводят детей с жалобой  на ленность, нам
регулярно приходится слышать следующее: мы пробовали уже и по-доброму и по-плохому -
ничего  не  помогает.  Ни  то,  ни  другое  средство  для  нас  неприемлемо;  гораздо  больше
удивляют нас педагоги, которые полагают, что если они в сто первый раз повторят ребенку
то, что он  уже  слышал, то  не  иначе как по  волшебству или с помощью некоей магической
силы, заключенной в этих словах, он вдруг станет другим человеком. Но если вместо этого
заняться  рассмотрением предыстории  таких детей, то  скоро станет  ясно, что  это последнее
положение  вещей  имеет  долгое  и  сложное  происхождение. Мы  имеем  дело  с  детьми,
которые не  верят  в  себя, которые  находят  свою лень естественной. Посредством  лени они,
без  сомнения, создают  для  себя  некую  благоприятную  ситуацию, из  которой  их  выманить
весьма  и  весьма  нелегко.  Когда  им  нечто  не  удается,  о  них  не  говорят:  "Это  неспособный
ребенок", -но говорят: "Это все лень" и "если бы он не был таким ленивым, у него все бы
получилось". Если такой ребенок не выполняет свои задания, то за него берутся с удвоенной
энергией, в  то  время  как  прилежный  ребенок  достается  без  внимания. Есть  даже  немало
таких  детей, которые  культивируют  в  себе  лень  только  потому, что  таким  образом  они
привлекают  к  себе  внимание. Какие  меры .воздействия  применяются  к  таким  детям? Они
трудятся  в,  так  сказать,  облегченных  условиях.  И  если  с  ними  обращаются  жестко  и  даже
бьют  их,  они  ведут  себя  так,  как  будто  не  понимают,  где  они  находятся,  в  какой  мир они
попали. Вопрос  о  лени  также  следует  рассматривать  в  контексте  системного  единства
личности. Неорганизованных  детей  можно  наблюдать  довольно  часто: они  повсюду
оставляют  свои  вещи  и  совершенно  не  обнаруживают  склонности  к  порядку. Если  мы
останемся при частностях, то сможем только констатировать, что ребенок нарушает порядок
и  доставляет  окружающим  хлопоты. Но  если  мы  попытаемся  рассмотреть  все  факты  во

взаимосвязи, то  наше  внимание  постепенно  переместится  на  другого  человека, а  именно,
человека, который  создает  порядок. Вы, конечно, с  этим  согласитесь: когда  мы  слышим  о
неорганизованном ребенке, то всегда рядом находится кто-то, кто озабочен порядком.

В  связи  с  этим  я  хотел  бы  обратить  внимание  на  еще  одну  ошибку,  которую  часто

совершают дети. Неорганизованные дети часто лгут. Мы сможем верно определить причину
тогда, когда сами зададимся вопросом: при каких условиях я стал бы лгать? Например, тогда,
когда  мне  предстоит  нечто, связанное  с  опасностью, нечто, на  что  я  не  чувствую  себя
способным, и вынужден прибегнуть  ко  лжи. И ложь уже становится спасением, защитой и
представляет  собой  не  частный  случай, а  часть  значительного  движения, посредством
которого - даже  если  оно  оценивается  как  ошибочное - намереваются  достичь  каких-то
выгод. Эта черта характера, всегда оставаться с выгодой, брать верх, иногда столь глубока,
что на поверхности мы можем наблюдать лишь тенденцию. Они лгут не только потому, что
чувствуют  над  собой  силу,  но  просто  для  того,  чтобы  вырасти  в  своих  глазах,  ибо  их
самооценка  весьма  занижена. Эта  низкая  самооценка  представляется  нам  чрезвычайно
значимой  как  часть  подготовки  ребенка  к  жизни; ведь  мы  узнаем, что  уже  с  первых  лет
формируется  в  сущности  важнейшая  часть  душевного  развития. Мы  отмечаем  это  у  всех
детей  и  можем  констатировать, что  все  ошибки, все  многообразные  перипетии  в
последующей жизни обусловлены ошибками и промахами, допущенными в детстве. Теперь
мы можем ответить себе на вопрос, почему опыт не приносит никакой пользы, почему люди
так редко учатся на ошибках. Потому что единство личности тенденциозно окрашивает все
переживания и "прокручивает" каждую ситуацию до тех пор, пока ее не удастся превратить в
"опыт", иначе  говоря, подогнать  под  общий  жизненный  план. Возьмем, к  примеру,
изнеженного  ребенка, который  стремится  только  к  тому, чтобы  все  время  быть  рядом  со
своей матерью и не обнаруживает никакого интереса к каким-то другим вещам. Попытаемся
угадать, как  такой  ребенок  будет  вести  себя  в  школе. Мы  точно  знаем, что  он  плохо
подготовлен к школе и, конечно  же, не испытывает никакой  радости при мысли о ней. Он
будет  сопротивляться,  кричать,  плакать  и  в  голове  у  него  будет  только  одно:  если  бы  я
сейчас  снова  оказался  дома. Все  школьные  задания  будут  вызывать  у  него  протест,
неприятие  и  ни  о  каком  интересе  не  может  быть  и  речи. Скоро  станет  ясно, что  его
способности  не  развиваются  и  так  к  нему  и  будут  относиться. Что  дальше? В  самом
благоприятном  случае  это  просто  закончится  плохими  отметками, что, само  собой, лишь
укрепит  ребенка  в  его  понимании: здесь  плохо. Все  такие  переживания  истолковываются
ребенком  по-своему. И  если  наказание  ужесточается, то  это  лишь  укрепляет  детское
убеждение: "Я так и знал, я здесь чужой". Его поведение в школе мы можем сконструировать
заранее. Если ему, например, повезет с учителем и тот будет благожелательным человеком,
то  возможно  последнему  удастся  оказать  ему  поддержку, так  что  у  ребенка  сформируется
впечатление: "Учитель очень похож на мою маму, он так же себя ведет". Однако в настоящее
время  весьма  нелегко  создать  в  школе  ситуацию  так, чтобы  дети  ощущали  материнскую
заботу. В  школе  торжествуют  иные  законы  и  предъявляются  иные  требования. Как
следствие, ребенок страдает  от  недостатка  внимания. На  него, как правило, смотрят  как на
"неспособного". И когда его выпускают в жизнь, он не верит, что сможет найти в ней свое
место, он боится новых поражений, страшится новых ситуаций, новых занятий и всегда ждет
лишь неприятностей. Он ведь уже столько раз пытался что-то сделать в жизни, и всегда его
надежды  рушились. И  консультация  по  выбору  профессии  здесь  ничем  не  может  помочь,
поскольку сводится к рассуждениям о различии сфер подготовленности.

Эта система ведет к многочисленным затруднениям и наносит непоправимый ущерб в

дальнейшей жизни.

Разумеется, мы  должны  более  точно  изучить  разного  рода  противоречия. Некоторые

критики говорят: вот вам человек, который блестяще решил проблему профессии, но у него
нет  друзей, он  ничего  не  хочет  знать  о  других  людях, и  его  эротическая  жизнь  зачахла.
Неужели это можно назвать решением проблемы профессии, призвания, если человек с семи
утра и до двенадцати ночи только и делает, что работает? Неужели такое положение вещей -

в  интересах  человечества? Мы  видим  здесь  ошибочное  понимание  призвания  и
общественной  пользы, за  что  и  приходится  расплачиваться  такой  односторонностью. Кого
интересует  этот  тип, пусть  почитает  рождественские  сказки  Диккенса, в  которых  автор
мастерски изобразил такого персонажа.

Мне  хочется  коротко  рассказать  вам  о  человеке, который  на  тридцатом  году  своей

жизни оказался впутанным в  уголовную историю. Согласно иску он садистски использовал
детей  для  удовлетворения  своих  сексуальных  причуд. Я  здесь  стремлюсь  только  к  тому,
чтобы  разобраться,  как  этот  мужчина  пришел  к  своей  перверсии  как  способу  решения  для
себя  проблемы  любви.  Следовательно,  мы  должны  начать  поиск  того  звена  в  цепи  его
развития, на котором он застрял. У этого человека не было ни друзей, ни профессии. Он жил
за счет каких-то невероятных спекуляций на бирже. Но следует сказать, что интерес к ним он
проявлял лишь спорадически, время от времени. Его жизнь в основном заключалась в том,
что он просиживал в кафе, читая газеты и обдумывая способы удовлетворения своих причуд.
Он не посещал театр, не читал стоящих книг; такие вещи вызывали у него только презрение.
Даже  его  походка  и  повадки  были  весьма  характерными  и  как  бы  позволяли  заглянуть  в
единство его личности. Он говорит своим телом. Например, движение руки (поднять, а затем
небрежно  уронить)  ясно  дает  понять:  "Все  это  ничего  не  стоит".  И  сколько  бы  с  ним  не
разговаривали, он все время повторяете это движение. Эта пренебрежительность выражается
не  только  в  отдельных  жестах, но  и  в  почерке, когда  в  конце  каждого  слова  мы  видим
направленный вниз росчерк, аналогичный в какой-то мере движению руки. И если мы теперь
попытаемся  понять  причины  того,  что  этот  человек  предстал  перед  судом,  то  мы  увидим
удивительное соответствие наших наблюдений всему его жизненному поведению. Подобно
тому, как  он  движением  руки  обесценивает  человека, так  же  он  пренебрежительно
отказывается  от  решения  проблемы  любви. Вы  видите  сами, дело  вовсе  не  в  том, чтобы
заявить: "Вот человек с развитым чувством неполноценности, который стремится к власти".
Конечно, и  то  и  другое  здесь  присутствуют. Разумеется, не  согласуется  ни  с  какой
общественной  логикой  то, что  он  выискивает  детей  для  того, чтобы  утвердить  свое
превосходство. Но  то, что  он  всегда  хочет  быть  неоспоримым  победителем, мы  понимаем
именно  как  выражение  его  стремления  к  власти. Должно  быть, некогда  попытка  решить
вопрос  любви  закончилась  для  него  неудачей. И  не  эта  ли  неудача  явилась  причиной
формирования чувства неполноценности, с одной стороны, и стремления к власти, с другой?
Мы должны здесь задаться вопросом: "Как происходило это развитие?" В какой-то момент,
должно  быть, была  совершена  ошибка, которая  и  явилась  основанием  для  всего
последующего. Обратимся  к  рассмотрению  его  взаимоотношений  с  людьми  в  период
раннего детства.

Отец его был очень мягким человеком. Что же касается его матери, то ее отношение к

жизни  целиком  характеризуется  уже  знакомым  нам  жестом. Она  постоянно  оказывала
давление на сына, а тот стремился поменьше попадаться ей на глаза. Школу он закончил с
превосходными результатами; однако его мать неустанно искала и находила в нем новые' и
новые недостатки. Он был хорошим музыкантом, играл на клавире, но это не спасало его от
неудержимой критики со стороны матери. Как-то во время войны он намеревался приехать
домой. Однако  он  получил  отповедь  матери  в  письме (его  двоюродный  брат  был
лейтенантом, в то время как он - только прапорщиком): "Не возвращайся домой до тех пор,
пока  тоже не  станешь  лейтенантом". Она  превратила  своего  слабого  сына в  жертву  своего
стремления  всегда  и  над  всеми  брать  верх  и  не  сумела  выполнить  свою  материнскую
функцию, заключавшуюся  в  том, чтобы  сформировать  у  ребенка  общественное  чувство.
Поэтому  и  случилось  так, что  молодой  человек  усвоил  пренебрежительное  отношение  ко
всему и превратился в никчемного человека со странными повадками, Сексуальное влечение
обнаружилось у него, как и у большинства детей, довольно рано. Как только мать заметила у
малыша (в возрасте трех лет) первые сексуальные порывы, ее гневу не было границ. Можно
себе  представить, каким  мучениям  и  преследованиям  она  постоянно  подвергала  ребенка.
Естественно, мальчик стал тайно, незаметно для матери, делать то, что она ему запрещала и