ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 12.10.2020
Просмотров: 2013
Скачиваний: 4
Его приятель, сапожник Григорий К., имел брата 12 лет, которого очень хотел поместить в какое-нибудь учебное заведение, и просил Федора помочь ему в этом деле. Федор натолковал ему о своих мнимых связях и о возможности для него это сделать. Незадолго перед этим он записался в члены Сокольнического отдела народного образования и по этому поводу много нахвастал своим мнимым влиянием. За устройство мальчика в школу он должен был получить от сапожника новые ботинки и в перспективе имел от него еще угощение. Его попытки устроить мальчика не удались. Пойти и сказать сапожнику правду, значило расстаться с ботинками и угощеньем, а главное обнаружить свое хвастовство. Этого Федору не хотелось, и он задумал убить мальчика. Сапожнику он сказал, что его брат определен им в школу в 14 верстах от Москвы и что он отведет его туда.немедленно. Сапожник был очень доволен, благодарил его и отправил их около 6 часов вечера из дому. Выйдя за город, Федор с мальчиком пошли сначала лесом, потом – по полотну железной дороги. По дороге мальчик был спокоен, собирал цветы, задавал Федору разные вопросы, на которые тот ему отвечал, хотя волновался в ожидании момента, когда придется приступить к задуманному. Отойдя верст 6 от Москвы, свернули в лес и сели отдохнуть. Федор сидел и курил, а мальчик собирал цветы, а затем спросил, скоро ли они придут, и при этом рядом с Федором. Последний сказал, что осталось недалеко, вдруг встал на колени и, схватив мальчика за горло, стал душить. Тот не успел даже вскрикнуть и брошенный на землю, как казалось Федору, забился в предсмертных судорогах. Федор бросил свою жертву, как он говорит, из жалости и побежал прочь, а затем, увидев гуляющую публику, пошел шагом. По дороге домой он зашел к сапожнику, застал его сидящим на дворе, подсел к нему, и они стали курить и мирно беседовать. Он сказал своему приятелю, что комиссия освидетельствовала его брата, приняла его и сейчас же отправила верст за 40 от Москвы на какую-то дачу. Сапожник не заметил в своем собеседнике ничего странного и поверил всему, что тот сказал. Побеседовав с ним, Федор пошел домой, не стал ужинать и лег спать. Долго ему не спалось, все думал, что сделал. Было у него и опасение, что мальчик оживет. Что тогда ему, Федору, будет? Под конец он заснул, а проснувшись – был арестован участковым надзирателем, которого привел с собой сапожник. В 11 часов вечера мальчик очнулся и коё-как добрел домой. Сидя в тюрьме, Федор удивляется, «как его сердце позволило ему сделать такое дело». Всякие корыстные побуждения с своей стороны он категорически отвергает, ссылаясь на то, что у него всего было достаточно, что в самый день преступления он дал в долг одному приятелю 9 рублей. По данным дела надо думать, однако, что и корыстные побуждения играли в его преступлении некоторую роль, но они не были главными пружинами.
III.
Следующую разновидность импульсивных преступников составляют те, которые совершают преступление ради того, чтобы получить какой-либо предает, которым они могут украсить себя или жилище, или увеличить свой домашний комфорт. Широко распространенная у людей склонность к украшениям приобретает у них особую силу и выбивается из-под всякого нравственного контроля.
Примером может служить следующий случай. 4 ноября 1922 года, между 3-мя и 4-мя часами дня, в Волоколамском уезде Московской губернии, на шоссе между деревнями Аннино и Покровским был убит крестьянин Воеводин, возвращавшийся с покупками к себе в деревню. Убийство произошло при следующих обстоятельствах. Воеводин проезжал через одну деревню и остановился там выпить чаю в чайной. Два крестьянина этой деревни – Иван 3. и Иосиф Н. – выследили его, видели, как он уехал, и затем, на лошади Ивана 3., погнались за ним, нагнали его приблизительно на четырнадцатой версте и убили. Когда они его настигли, Иван 3. выскочил, бросился на Воеводина, свалил его и крикнул Иосифу: «стреляй». Последний, подойдя к лежавшему Воеводину, в упор выстрелил в его затылок, отчего Воеводин тут же скончался. Иван и Иосиф оттащили убитого с дороги в лес, отобрали деньги, документы и вещи и вернулись, захватив лошадь и экипаж Воеводина, назад в свою деревню. Лошадь и экипаж Воеводина они поставили у односельчанина своего Николая К., на его дворе, затем саней полок у него же сожгли, а лошадь отдали ему. К. сперва согласился взять лошадь, но потом отказался из страха, что лошадь будет узнана и ему придется отвечать. Он потребовал, чтобы эта лошадь была обменена на новую в Москве. Иосиф Н. на следующее утро и поехал в Москву, с целью переменить лошадь, но на Сухаревском рынке был задержан родственниками убитого, которые узнали лошадь. Дело раскрылось. Какие же обстоятельства побудили Ивана и Иосифа совершить это преступление и что представляют собою эти молодые люди?
Иван 3. старше Иосифа Н. ему 23 года, а Иосифу -19 лет. Иван происходит из местных крестьян, женат и живет своим хозяйством. В семье своего отца он был старшим. Кроме него, у отца был еще один сын, – маленький, ему в 1923 году исполнилось только 7 лет, – и несколько дочерей; всего их было 8 человек. Отец его занимался крестьянским хозяйством и, кроме того, ходил на отхожий промысел, работал как конопатчик. Родители Ивана живы до сих пор. Отец его все время сильно пьет, в последние годы – самогонку. Иван также любит выпить. В 1922 году он судился за изготовление самогонки вместе с Иосифом, и это единственная их судимость. Образование у Ивана небольшое, он учился всего полторы зимы, но выучился недурно писать и обладает довольно красивым почерком. Умственных интересов у него нет никаких; он ничего не стремится узнать, ничего не читает и не хочет читать; только недавно, в ноябре, ему захотелось почитать, что делается в Германии, да газеты не нашел. Его жизненный план сводится лишь к тому, чтобы жить безбедно своим хозяйством и возможно веселее и беззаботнее. Он любитель выпить, поплясать и побалагурить. Когда выпьет, бывает очень весел. Вообще он производит впечатление человека, у которого нет никаких серьезных, омрачающих забот и смущающих, тягостных мыслей. Он ко всему относится легко. События жизни как бы скользят по нем, глубоко его не затрагивая. Даже когда разговор коснулся его жены, на которой он женат по любви, и речь зашла о ее отношении к его преступлению и ее жизни теперь, он с благодушной улыбкой заявил, что получил сведения, что она теперь без него «закрутила» – «ну, да дело молодое», добродушно добавил он. Его она не посещает в тюрьме, на свидание к нему приезжают лишь родители. В преступлении своем он не видит ничего особенного: «по пьяной лавочке дело вышло, – говорит он, – не сообразили, что за такое дело даже расстрелять могут»; именно, вот в этих тяжелых для него последствиях, – ему и Иосифу заменили расстрел десятилетним заключением, – он только и видит плохую сторону своего дела. В преступлении своем он винит Николая К. и рассказывает следующее. Николай К. – портной, у которого он с Иосифом заказали себе пиджаки из старых пальто. И раньше они немного задолжали Николаю, и теперь им заплатить было нечем. Николай же приискивал себе лошадь и когда они, – пред престольным деревенским праздником, – явились к нему за пиджаками, пиджаков он им без денег не дал, а указал на Воеводина, как на человека, у которого можно отнять лошадь, а его убить. Он сказал им, что Воеводин в чайной и что его можно узнать по следующей примете: на телеге у него стоят сани, которые он везет из починки. Воеводин будто бы человек богатый, ездил торговать арбузами, наторговал денег и теперь едет назад. Для храбрости он им дал самогонки, которую они и распили. Когда они подходили к чайной, то видели Воеводина, который отвязывал лошадь. Они выпили еще, потом Иван 3. запряг свою лошадь и они пустились догонять Воеводина. Он хорошо разглядел потерпевшего и помнит все обстоятельства и обстановку преступления.
После убийства он вечер провел довольно весело, подвыпил еще, а экипаж вечером сжег. Ни ужаса, ни большого смущения от содеянного он не испытывал. Да и когда он рассказывал о всем этом происшествии, то говорил просто, добродушно, с улыбочкой как о самом простом деле, за которое, к сожалению, приходится сидеть в тюрьме. Иван 3. представляет собою довольно яркий пример импульсивного убийцы – новичка на преступном пути. Физически и психически он вполне здоров; из болезней у него была года 2 тому назад лишь испанка.
Его соучастник по преступлению – Иосиф Н., – по национальности латыш, НО' с двух лет живет в России и говорит только по-русски. Отец Иосифа был железнодорожным сторожем на станции Лесодолгоруково Балтийской железной дороги. Кроме Иосифа, у него было еще три сына моложе Иосифа. Жили бедно, но кое-как концы с концами сводили. Сыновья рано стали помогать отцу; Иосиф с 12 лет стал работать на железной дороге, помогая рабочим при ремонтных работах. Школы он, вследствие бедности, не окончил, так что малограмотен, но учился охотно, и по выходе ив школы, при случае, любит почитать книжку. Особенно ему нравятся стихи. Он читал Пушкина, Лермонтова и Жуковского, и сам очень любит писать стихи. Всю свою биографию он изложил стихами. Жизнь его, по его словам, текла скучно и печально; радостные дни были только в детстве. В стихах своих он и воспевает по преимуществу разные тяжелые переживания, которые ему пришлось испытать в жизни. Однако есть у него и стихи, в которых звучит надежда на лучшее будущее и видно бодрое настроение юноши, смело смотрящего вперед. Вот стихотворение, которое он озаглавил «Светлое будущее»:
Придет пора, гроза минует; вражды не будет никогда; и все, что душу так волнует, оно исчезнет навсегда. Замрет зловещее мученье, что меня терзает с юных лет; померкнет все. И без сомненья взгляну я радостно на свет, и вспоминать мной пережитых не буду мрачных тех ночей, когда дождусь уж позабытых, вновь отрадных, светлых дней. И вновь мне счастье улыбнется, вздохну свободно я душой, и кровь невольно всколыхнется в груди еще моей младой.
Недостатки этих стихов ясны, но если принять во внимание, что они написаны почти безграмотным юношей, который только урывками мог заглянуть в книжку, после продолжительной физической работы, то к ним нельзя не отнестись с особенной снисходительностью. Окружающая Иосифа обстановка была нерадостна: отец часто пил; кругом – бедность, мать едва справлялась с домашним хозяйством и четырьмя мальчишками, из которых Иосиф был старшим. Родители часто вздорили, и во время их ссор сильно доставалось и Иосифу. В 1921 году мать скончалась от рожи. Отец вскоре женился на другой, которая с детьми не ладила, не хотела их обшивать и обстирывать, вооружала против них отца, упрекала постоянно Иосифа, что он мало зарабатывает и т. д.;
словам, в семье возникли обычные нелады мачехи с пасынками. Однако до последних дней Иосиф жил с отцом. Отец его умер, уже когда Иосиф был в тюрьме, – в 1923 году. В 1919 и 1920 гг. семья Иосифа довольно сильно голодала. Иосиф болел в это время цынгой и сыпным тифом. Из-за пайка он поступил в 1920 году в армию и прослужил более Г/а лет, с начала 1920 года по сентябрь 1921 года.
Шестнадцать лет лишь миновало, и я покинул дом родной; с своим семейством распростился, страдать уехал в край чужой. Добровольцем я, конечно, в строй советский поступил, добросовестно и честно почти два года прослужил.
На фронте Иосифу пришлось много раз бывать в сражениях с поляками. Сначала он испытывал сильный страх, но после 3-го или 4-го боя привык; во время атак «себя не помнил», «голову захватывало»; как на «ура» бросятся, «не видишь ничего». Раненых и трупы он часто видел на полях сражения. Кровь и раны всегда производили на него неприятное впечатление, но за время войны он несколько привык к ним. В одном из сражений он был ранен в руку. Вернувшись с военной службы, Иосиф застал большую перемену в семействе: матери не было в живых, мачеха вздорила с братьями, братья все «обовшивели»… Он опять устроился на железную дорогу и стал работать. Жизнь он вел довольно уединенную. Одиночество его вообще не тяготит, он любит посидеть – почитать стихи или поиграть на гитаре или гармонии какую-нибудь заунывную песню. За женщинами он ухаживать не охотник, никого еще не любил, невесты себе не намечал; лет с 17 имел иногда мимолетные половые связи, от которых, во время своей военной службы, болел триппером. Но сильных влечений к женщинам никогда не испытывал. Более всего ему нравится посидеть в тишине одному, мысли разные приходят, стихи в уме складываются… Не прочь он и выпить, но пьет, по его словам, не сильно, и как выпьет, так ложится спать. Если Иван 3. – любитель плясать на вечеринках и балагурить, то Иосиф выступал на этих вечеринках, главным образом, в роли гитариста или гармониста. Иван – сангвиник, Иосиф – скорее флегматик, любящий спокойно посидеть и отдаваться своей печали. Его прошлое и настоящее рисуются ему в мрачном свете, но от будущего он ждет сам не знает чет, но чего-то светлого, радостного: Я живу среди людей столь же несчастных как я; в мраке бурных ночей жизнь проходит моя.
Не страшитесь, друзья,
Скоро «утро» придет.
«День жизни» настанет,
«Ночь жизни» – пройдет.
Но это светлое, • радостное будущее должно придти, по его предположению, как-то да стороны, без его личных усилий, придет и всем станет хорошо. Никакого жизненного плана, с помощью которого он, Иосиф, мог бы завоевать это будущее для себя, у него нет, да и осмыслить это светлое будущее, хоть сколько-нибудь определить его ожидаемое содержание он не пытался. Его натуре, несомненно, присуща пассивность. Он – нытик, склонный жаловаться на судьбу, обстоятельства и других людей и мало способный напрягать свою волю к им самим поставленным целям. Что же побудило его совершить преступление? Раньше он судился лишь с Иваном 3. за самогонку. Таким образом, он новичок на пути преступления, но преступную карьеру свою начал сразу с одного из самых тяжких и отвратительных преступлений, – с корыстного убийства. Он хорошо помнит подробности этого убийства, помнит, как они нагнали Воеводина, как Иван схватил его и повалил, помнит, как он ему крикнул «стреляй» и как он стрелял, помнит, что ему пришлось стрелять в затылок убитого в упор, в расстоянии одного-двух вершков, помнит, что затылок Воеводина, – которого он увидел в день убийства впервые, – не был седой, что воротник его мехового пальто был опущен, помнит место убийства и как они оттаскивали труп в лес. Вся картина преступления жива в его памяти. Он осуждает свой поступок и на вопрос: «а как же на фронте, ведь, убивал», отвечает. «на фронте, там природа заставляет, а здесь ни с того, ни с сего убить человека – сверхъестественно». Что же заставило его совершить поступок, который он называет сам «сверхъестественным»? Он ссылается на Николая К., который подал им эту мысль, обещал денег и подпоил их, а также на свою нужду: одеться было не на что, был праздник, нужен был пиджак, которого Николай не отдавал. То обстоятельство, что Иосиф пишет стихи и воспевает в них страдания и какое-то неопределенное «светлое будущее», ничего не говорит в его пользу. Многие преступники пишут целые тетради стихов, в которых даже прямо осуждают свое преступление, изображают себя игрушкой судьбы или жертвою несчастных обстоятельств и т. д., а потом вновь и вновь совершают те же преступления. Дело в том, что известные идеи, – и особенно идеи расплывчатые и неопределенные, хотя бы и с возвышенным оттенком, – являются у них чисто умственным построением, не сочетанным с такими нравственными чувствами, в силу которых они 'стали бы психическими комплексами, руководящими их поведением. Из этих идей у них не родится конкретных жизненных идеалов, стремление к осуществлению которых удаляло бы с преступного пути.
Желание получить к празднику новый костюм побудило Якова Л., 20 лет, принять участие 28 декабря 1922 года в бандитском нападении в Перове и вовлечь в это нападение описанного выше Ивана Ивановича Т. Л. жил в момент преступления в Кускове и работал в качестве подручного пекаря в булочной своего отца. Нужды он никакой не знал, так как у отца его колониальная лавка и булочная, и они жили довольно зажиточно, несмотря на то, что отец Л. сильно пил и много пропивал. Л. вполне сознавал, что кража и грабеж вещи плохие. Он – не глуп, развит средне, окончил городскую школу, не прочь почитать беллетристическую книжку, читал Тургенева, Достоевского и некоторых других авторов. Почему же он, сознавая, что кража и грабеж плохи, и будучи человеком не злым и добродушным, решился участвовать в бандитском налете? У него не было хорошего костюма, а он очень любит принарядиться; особенно любит, чтобы верхнее, видное другим, платье было хорошее, ну а белье, которого никто не видит, может быть и похуже. Отец мало денег давал на одежду. А приближение праздников делало потребность в красивом костюме и карманных деньгах особенно острой.
Стремление добыть себе обувь получше побудило двух крестьян – К. и М., – без особой нужды живших своим хозяйством в деревне, 25 июня 1923 года, в три часа утра, напасть на старика-крестьянина, проезжавшего по лесу, недалеко от их села, и отразить его. Оба они – ребята веселые, любят погулять и побалагурить с «дивчатами», а одежды и, главное, приличной обуви у них не было. Оба недавно вернулись с фронта и сильно пообтрепались. Заметив проезжавшего через их деревню колесника, как им казалось, богатого, они в два часа ночи расстались с девицами, с которыми гуляли, отошли с пол версты в находящийся около их деревни и стали поджидать, когда колесник, сделавший в их деревне тановку, поедет мимо. Обвязав лица портянками, чтобы не быть узнанными, они выскочили из кустов и крикнули колеснику: «отдай деньги!». Тот отдал им 4 миллиарда и просил оставить ему часть на чай. Тот, кто был знаком колеснику – М. -сказал другому: «ну, дай ему на чай». Потерпевший по этим словам узнал голос, и все дело раскрылось.
IV.
Теперь я остановлюсь на тех импульсивных преступниках, которые, судя по их преступлениям, склонны совершить преступление или для того, чтобы таким путем достать средства для кого-нибудь развлечения, напр., чтобы пойти на вечеринку, в кинематограф и т. п., в частности, для игры карты, или для кутежа, для посещения ресторанов, угощая приятелей, для приобретения себе наркотика, или для нескольких подобных целей сразу. Перспектива таких развлечений и увеселений является в их сознании с такими живыми антиципациями, из которых родятся сильные импульсы к преступлению, не задерживаемые у них ничем. Вот несколько представителей этих разновидностей.