Файл: Архитектура Средневековья. Система выразительных средств византийской живописи.pdf

В IV—VI вв. шло становление нового искусства. В Малой Азии, особенно в Сирии, возникло искусство, в корне враждебное элли­низму. Принципы этого искусства отрицали перспективу, объем­ность, воздушную среду, то есть все, что создавало ощущение реального мира. В росписях фигуры ставились в ряд или одна над другой, причем главные были больших размеров независимо от их местоположения. Неприятие античной пластики изображения че­ловека было возвращением к доэллинским временам. Поэтому в раннехристианском искусстве преобладает символика и геометри­ческий орнамент Востока. Нужно отметить, что на восточные области Византийской империи сильное влияние оказывала ассирийско-вавилонская и иранская культура, где в это время сформи­ровалось новое декоративное искусство.

И все-таки в живописи постоянно укрепляется византийский стиль, очищенный от инородных влияний. В основе его лежит опыт мастеров Запада и Востока, пришедших независимо друг от друга к созданию своих художественных форм. Искусство Византии не ушло в мир чистых абстракций, как это случилось на мусульманском Востоке, и не отказалось от изображения человека. Постепенно вырабатывается монументальный стиль живописи и особенно мо­заики.

Искусство византийской мозаики связано с мастерским исполь­зованием света и цвета. Свет у византийцев — важнейшая катего­рия гносеологии, мистики и эстетики. Ранее упоминалось, как использовались световые эффекты в сочетании с мозаикой в соборе св. Софии Константинопольской. Но монументальная мозаика широко применялась для украшения стен и перекрытий также и в светских зданиях.

Следующей важной и связанной со светом категорией выступал цвет, понимаемый византийцами как материализованный свет. Цвет в византийской культуре играл одну из главных ролей и благодаря своим свойствам был могучим возбудителем мистического и под­сознательного.

Пурпурный цвет — важнейший в византийской культуре, цвет божественного и императорского достоинства. Только василевс (этим титулом именовались императоры с первой половины VII века) восседал на пурпурном троне, носил пурпурные сапоги, подписы­вался пурпурными чернилами. Только Богоматерь в знак особого почтения изображалась в пурпурных одеждах.

Красный цвет — одновременно и символ жизни, и цвет крови, прежде всего крови Христа, цвет огня, пламени — очищающего и карающего.

Белый цвет часто противостоит красному как символ божест­венного цвета. Одежды Христа на Фаворе «сделались белыми, как снег» — такими же их изображали иконописцы. По отношению к белому цвету в византийской культуре сохранилась античная сим­волика. Белый цвет имел значение чистоты и святости, отрешенно­сти от мирского. На иконах святые и праведники изображались в хитонах из белых льняных тканей.

---

Черный цвет — противоположность белому, это знак смерти, конца земного, символ могилы и ада. Такое противопоставление характерно для многих культур.

Зеленый цвет — символ юности, цветения, символ земного, в отличие от небесного — пурпурного, голубого, золотого. Синий и голубой в византийской символике — знаки потустороннего мира. Вспомним здесь, что главный купол собора св. Софии был облицо­ван изнутри голубой мозаикой с золотым крестом в центре.

Искусство мозаики своими корнями уходит в античность, где мозаичные изображения первоначально складывались из кубиков естественных пород, а с третьего и четвертого веков стали приме­няться окрашенные стеклянные сплавы — смальта. Византийское искусство воспользовалось достижениями античности и создало на их основе свою мозаику, «работающую» на контрасте цветовой гаммы. Динамика византийской мозаики обеспечивается взаимо­действием света и цвета. Поэтому одной из важнейших задач при строительстве зданий было распределение света.

Из византийского изобразительного искусства монументальная скульптура по сути исчезла. Внутренний облик храма формировался при помощи иных художественных средств. Атмосфера, в которой совершалось храмовое действо, определялась необыкновенным эс­тетическим эффектом, создаваемым блеском и цветом мозаик при соответствующем колеблющемся освещении.

Особую славу мозаики принесли храму Сан Витале (св. Виталия), в Равенне на Адриатическом побережье. Они имели не только церковный, но и светский характер. В частности, здесь сохранились удивительные по исполнению мозаики, изображающие императора Юстиниана, императрицу и придворных. Впрочем, светскими изо­бражения императора можно назвать лишь с натяжкой. В соответ­ствии с воззрениями на происхождение, сущность и цели государственной власти — и прежде всего власти императора, ло­гично было видеть его образ в храме. Император не обожествлялся в полном смысле слова, но был как бы подобием Отца Небесного, заменял его перед лицом своих подданных. На троне рядом с императором оставлялось место для Христа, которого символизи­ровал положенный на сиденье крест.

В Византии церковь изначально подчинялась государству, а православие идеологически обслуживало имперскую идею. Именно при Юстиниане формировались и обретали официальный характер утвердившиеся на века идеалы божественного всемогущества им­ператора — повелителя священной, единственной империи, вопло­щавшей «Царство Божие» на земле. Церковь активно участвовала в формировании образа Богом данного правителя.

---

Величайший император Византии Юстиниан родился в кресть­янской семье, попал во власть через дядю, которого солдаты избрали императором. Феодора, его всесильная супруга, известная своим влиянием в государственных кругах, в юности была актрисой. На замечательных мозаиках лица Юстиниана и Феодоры наделены портретными чертами. Цветовая гамма мозаик отличается полно­кровной яркостью, теплотой, свежестью.

Константинопольская школа мозаики отличалась наибольшей утонченностью, артистизмом, яркой красочностью, переливчато-стью цветов. Одним из самых совершенных произведений этой школы были мозаики в куполе церкви Успения в Никее.

В XI в. утвердившийся византийский стиль получил широкое распространение на окраинах империи. Мозаики Равенны, Синая, Фессалоники, Кипра знаменует отказ византийских мастеров от античных традиций. Образы становятся аскетичными, в них не остается места ни только чувственному, но и эмоциональному началу. Преобладающей становится усложненная символика. Зато духовность достигает необычайной силы.

Иконопись. В XI—XII вв. в убранстве храмов заметную роль стали играть живописные иконы. Но путь к этому был длинным и сложным.

Иконопись как особый вид христианского искусства появилась в V в. Церковь санкционировала ее существование в VI в. Как предмет культа икона получила особое значение у восточных (пра­вославных) христиан. Но случилось это далеко не сразу. Причиной был официальный запрет изображения Бога (императорский указ 572 года) и движение иконоборчества (726—843 гг.), запрещавшего иконопочитание. Этим был вызван упадок традиций изобразитель­ного искусства византийской культуры, в частности, почти приоста­новилось развитие иконографии.

Однако именно в этот период произошло формирование визан­тийской теории образа, изображения, иконы. Впоследствии на этой основе сформировалась прочная теоретическая база всего визан­тийского, а вслед за ним и старославянского, и древнегрузинского, и, отчасти, средневекового западного искусства.

Противники икон опирались на библейскую идею о том, что Бог есть дух и его никто не видел, и на заповедь «Не делай себе кумира из никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в водах ниже земли». Прежде всего иконоборцы отвергали антропоморфные изображения Христа. Для убранства храмов предлагали только светские мотивы: растительные орнамен­ты, животных, птиц, рыб и т. п.

Сторонники противоположного направления — иконопочитатели — показывали, для чего нужно изображать Христа, хотя в своей аргументации были отнюдь не едины. Среди первых защитников образа в иконописи был известный византийский богослов, фило­соф и поэт Иоанн Дамаскин (ок. 675—754), который активно применял аристотелевский философский аппарат к изложению православного богословия.

---

По Дамаскину, сущностной характеристикой образа является подобие его прототипу по основным его параметрам, образ близок к оригиналу, но не является его копией. Дамаскин считает, что изображено может быть практически все — весь универсум, и преж- де всего все, видимое глазу. Что касается образа Бога, то невидимого и неописуемого Бога изобразить невозможно, но воплотившегося Бога, принявшего человеческую плоть, не только можно, но и необходимо изображать.

Иконопочитатели доказывали, что Писание запрещает изобра­жать только «Бога бестелесного, невидимого», и призывали живо­писцев изображать все основные события из земной жизни Христа.

Уже в это время складывается устойчивая иконографическая традиция, имеющая четкую программу изображения. Основные сюжеты иконописи — рождение Христа от Девы, крещение в Иор­дане, преображение на Фаворе, страдания, смерть и символы его божественной природы — спасительный крест, гроб, воскресение и т. п.

Иконы служат доказательством воплощения Сына Божия, яв­ляются доказательством христологического догмата.

Поскольку человек стоял в центре христианского мировоззре­ния, его очищение, преображение и спасение составляли главную цель христианской церкви. Человеческая фигура выступала в ви­зантийской живописи носителем основных вечных художественных идей. Наиболее значимые фигуры композиции (Христос, Богома­терь, святые) изображались обычно во фронтальном положении. Окружающие их фигуры располагались в более свободных позах, чем подчеркивалась особая значимость, иерархичность центральных фигур. Для передачи же эмоциональных, преходящих настроений и переживаний часто использовали неодушевленные предметы.

В профиль изображались отрицательные персонажи (Иуда, Са­тана), второстепенные персонажи и животные.

Композиции в византийской живописи строились по принципу максимальной статичности и устойчивости, что выражало непрехо­дящую значимость событий, их вневременность. Композиционным центром многих изображений выступала голова (или нимб) главной фигуры, независимо от ее размера.

Византийские мастера для организации художественного про­странства не пользовались прямой перспективой: ее разработали только творцы Возрождения. Прямая перспектива имеет точку схода в глубине пространства и над предметом. Византийцы применяли так называемую обратную перспективу (в противоположность пря­мой перспективе); в этой системе изображения живописного про­странства перспектива имеет точку схода в пространстве зрителя и под предметом. Пространственная система оказывается как бы вывернутой, обращенной.

---

Кроме византийского искусства обратная перспектива нашла распространение и в сопричастных с ним культурах. Для этого были предпосылки как мировоззренческого, так и художественного по­рядка. Земной мир трактовался как отражение и подобие небесных сфер. При этом постигнуть небесные сферы можно было только во внутреннем озарении. Не реальность являлась предметом византий­ского искусства, а мир божественных сущностей. Считалось поэто­му, что «обращенное» пространство иконного изображения — это пространство небесного мира, символ сверхчувственного духовного зрения, вселенная, увиденная изнутри.

Таким же умозрительным целям подчинялось и изображение людей. Здесь доминировало стремление выделить центральный персонаж различием масштабов и ориентацией на него простран­ства, желание усилить контакт зрителя с изображением. Этой же задаче было подчинено применение золотого фона, который делал обратную перспективу наиболее выразительной. По таким же прин­ципам выполнялись изображения на криволинейных поверхностях архитектурных членений храмов.

В XI—XII вв., когда иконы уже прочно заняли место в интерьере православных храмов, их размещение в соответствии с изображен­ными на них сюжетами стало канонизироваться. В куполе распо­лагали образ Иисуса Христа, окруженного апостолами. Больше всего икон размещалось в алтарной части. По сторонам от Богоматери изображались архангелы Михаил и Гавриил. Далее обычно следо­вала композиция Евхаристии — сцены принятия апостолами при­частия от Спасителя. К этой группе сюжетов добавлялся цикл так называемых праздников. Все завершалось сценой Страшного суда. В организацию иконостаса закладывалась идея преемственности власти императора от Бога.

Станковые иконы исполнялись, как правило, яичной темперой на деревянной доске. Кроме того, создавались переносные мозаич­ные иконы. Их делали на металлической доске из мелких кусочков смальты, скрепленных воском.

Внутреннее оформление византийских храмов создавало необы­чайно торжественную обстановку для богослужений. Множество лампад и свечей озаряли яркими отблесками мозаики, многоцвет­ные мраморные колоннады и драгоценную утварь. Лики святых на иконах сообщали всей этой завораживающей красоте высокий смысл и духовность.

Музыка в византийской культуре IV—VI вв. отличалась своеоб­разной особенностью: религиозная музыка, получившая широкое распространение, сосуществовала с народной музыкой, корни ко­торой уходили в языческие времена.

---