Файл: Михаил Болтунов - «Альфа» - Смерть террору (Командос) - 2003.pdf

заняли позиции, укрепились, приняли бой. Бандиты почувствовали, что заперты, и сдались».

Так  уж  вышло:  вся  жизнь  Анатолия  Савельева - вечный  бой.  Наверное,  это  о  таких

людях сложил поэт свои гениальные строки: «И вечный бой, покой нам только снится».

Последним  боем  для  полковника  Савельева  стала  операция  у  шведского  посольства.

Первоначально  планировалось  доставить  террориста  в  аэропорт,  для  этого  во  Внуково  и
Шереметьево  выехали  две  группы.  Предусматривалась  и  его  возможная  ликвидация  на
маршруте движения.

Полковник Савельев принял иное решение. Свое.
Почему?  Это  самый  сложный  вопрос.  Он  знал  о  группах  захвата  в  аэропортах  и  на

маршруте, он не сомневался в выучке своих подчиненных, тем более такой прием, как штурм
автобуса,  отрабатывался  неоднократно  и  применялся  успешно.  Примером  тому  действия
«Альфы» в октябре 1995 года, когда террорист захватил автобус с корейскими туристами на
Васильевском спуске. Все тогда закончилось более чем удачно.

И  тем  не  менее  он  отказался  идти  проверенным  путем.  Значит,  было  нечто  такое,  что

заставило его, опытнейшего специалиста по антитеррору, выбрать другой ход.

Да,  Савельев,  несомненно,  знал  все  то,  что  знаем  мы  сегодня,  пытаясь  анализировать

ход операции. Но обладаем ли мы тем же уровнем информации, которым владел сотрудник
группы «А»?  Разумеется,  нет.  Им  мог  обладать  только  один человек - сам  полковник
Савельев.  И  тогда  он  принимает  решение - остаться  в  заложниках.  Иными  словами,  не
пустить  террориста  в  дорогу  вместе  со  шведским  дипломатом.  Даже  туда,  где  ждут  их
всесторонние, «проверенные в боях» сотрудники «Альфы».

Остальное  известно.  Подвело  сердце.  Бойцы  группы «А» тоже  люди.  Да,  в  ходе

уничтожения террориста Савельев был ранен рикошетом в голень, в бедро. От таких ранений
не  умирают.  Тем  более  что  в  больнице  он  был  еще  жив.  Останавливалось  сердце.  Врачи
заводили его заново, боролись, сколько могли.

…22 декабря 1997 года президент подписал Указ «За мужество и героизм, проявленные

при пресечении террористического акта и спасении жизни человека, присвоить звание Героя
Российской Федерации…».

Ушел «последний из могикан» легендарной группы «А».

«ОВОДЫ БОЛЬШОЙ ВОЙНЫ»

Летом  1999  года  группа «А» отпраздновала  свое  двадцатипятилетие.  Четверть  века -

срок немалый.

За  эти  десятилетия  сменилось  несколько  поколений  сотрудников  уникального

спецподразделения. Достаточно сказать, что в группе уже служат сыновья бойцов «Альфы».
Есть  и  зятья.  Ребята,  которые  женаты  на  дочерях  старших  поколений «альфовцев».  А  это
уже, радостно сказать, - большая семья.

Так какая же она, группа «А» 2000 года, группа «А» XXI века?
Об  этом  можно  много  говорить.  Да,  собственно,  моя  книга  и  есть  ответ  на  вопрос.  И

все-таки  выделю  главное:  группа «Альфа» XXI  века - это  прежде  всего  воюющее
подразделение.

Я  и  раньше,  лет  десять  назад,  писал,  что «Альфа» всегда  на  войне.  И  тут  не  было

преувеличения.  Освобождение  заложников  всегда  бой.  И  пуля  террориста,  захватившего
самолет, ничем не отличается от пули чеченского террориста. С той лишь разницей, что в те
годы террористы действовали в одиночку или мелкими группами, а теперь дело приходится
иметь,  по  существу,  с  бандитской,  террористической  армией,  оснащенной  самым
современным вооружением и техникой.

В  нынешнюю,  так  называемую,  вторую  чеченскую  войну  командование  использовало

«Альфу» более  разумно  и  профессионально.  Уже  не  вынашивались  фантастические  планы
штурма силами группы президентского дворца, как зимой 1994 года. И не только потому, что

уже  не  существовало  дудаевского  дворца.  Были  и  другие  причины.  Наконец  возобладал
разум, 

опыт, 

осознание 

роли 

этого 

спецподразделения 

в 

широкомасштабной

антитеррористической военной кампании.

Мне  кажется,  здесь  можно  выделить  главную  задачу,  которая  ставилась  перед

командирами и бойцами группы «А». Не хочу сказать, что не было других, если можно так
выразиться,  традиционных  охрана  государственных  деятелей,  захват  лидеров  бандитских
формирований. И все-таки на первом месте оказалась снайперская война. Так распорядилась
жизнь.  Как  сказал  мне  один из офицеров «Альфы», «эта  война  показала,  сколь  эффективно
воздействует  на  противника  такое  средство,  как  снайпер.  Это  средство  и  сильнейшего
психологического подавления врага, и его умелого уничтожения».

Что ж, с этим нельзя не согласиться.
У  каждой  войны - свои  законы.  Есть  общие,  незыблемые,  со  времен  создания

огнестрельного оружия. Но есть и те, что рождены только на этой, второй чеченской войне.
Один из них - возвышение роли спецназа, а внутри спецназа - роли снайпера.

Справедливости  ради  надо  отметить,  что  в  бою  у  снайпера  всегда  была  особая  роль.

Наверное, ни одна из воинских профессий не вызывает столько споров, не наделена такими
эпитетами,  как  снайперская.  Снайперов  нежно  любят  свои  и  люто  ненавидят  враги,  ими
восхищаются,  их  боятся.  Чеченские  бандиты никогда  не  оставляют  в  живых  захваченных
снайперов. Они не просто их убивают, им выкалывают глаза.

«Снайпер - это  овод  большой  войны, - говорил  американский  генерал  Георг  О.  Ван

Орден. - Он  должен  жалить  врага… Он  должен  безжалостно  бить  по  нервам  врагов всех
званий:  выстрелы  винтовок  его  и  ему  подобных  должны  создавать  опасность  и  вызывать  у
врага  страх  больший,  чем  визг  артиллерийских  снарядов  и  град  взрывов  от  минометов.  Их
пули должны прилетать ниоткуда».

Не всякому, у кого в руках снайперская винтовка, дано стать «оводом большой войны».

Исследования показывают: не каждый солдат, даже в пылу боя, способен убивать. Но солдат
если  и  видит  смерть  врага,  то  на  дальнем  расстоянии.  Снайпер  же  видит  лицо  своих  жертв
близко, воочию. В свой прицел он наблюдает, как те умирают. А это всегда психологически
тяжело.

«Когда  ты  смотришь  через  прицел  винтовки,  первое,  что  ты  видишь,  это  глаза, -

говорил  капитан  спецназа  морской  пехоты  США  Джеймс  Лэнд,  снайпер-инструктор,
воевавший  во  Вьетнаме. - Есть  большая  разница  между  стрельбой  по  тени,  стрельбой  по
контуру,  стрельбой  по  массе  и  стрельбой  по  паре  глаз.  Первое,  что  выбивает  из  седла,  это
глаза.  Многие  не  могут  действовать  в  этот  моменты.  Здесь  необходимо  особого  рода
мужество».

Один  из  сталинградских  снайперов-асов  Александр  Колентьев  считал,  что «путь  к

меткому  выстрелу - это  маленькая  тропинка,  проложенная  по  краю  обрывистого  берега
бездонной  пропасти.  Выходя  на  дуэль,  каждый  снайпер  волнуется,  как  будто  одной  ногой
встает на острие камня.

Чтобы  выстоять  над  обрывом на  остром  камне,  нужны,  безусловно,  смелость,

тренировка, спокойствие и хладнокровие. Победителем из поединка выходит тот, кто сумел
первым побороть сам себя».

Побороть  себя… Действительно,  это  едва  ли  не  самое  важное.  Снайпер  это  охотник.

Чтобы  не  выдать себя,  не  вспугнуть  врага,  он  должен  терпеть  порой  немыслимые  для
обычного солдата муки.

Есть примеры, когда снайперы сутками лежали в снегу, на морозе, в дождь, непогоду, в

зной, испражняясь в свои штаны, чтобы не пошевелиться и произвести один точный выстрел.
Ведь основное правило снайперов: один выстрел - один труп.

О  снайперах  всегда  вспоминали  во  время  войны  и  старались  забыть  после  ее

окончания.  Так  было  и  после  Второй  мировой.  Вспомните  Героев  Советского  Союза
Людмилу  Павличенко,  Василия  Зайцева,  Алию Молдагулову,  Татьяну  Бармазину  и  других
мастеров  снайперского  огня.  Кто  помнит  о  них?  Опыт  их  был  утерян  в «мирных

десятилетиях» 60-70-х годов.

Я  пришел  служить  солдатом  в  армию  в  начале  70-х.  На  роту - одна  снайперская

винтовка.  Подчеркиваю:  не  снайпер, а  винтовка,  которую  вручали,  как  считалось,  самому
меткому стрелку. Какой-то особой подготовки  у снайпера не было. Выезжал на огневую не
чаще нас, автоматчиков. На рубеж выходил, как и все, только с СВД, а на с АК.

Иное  отношение  к  снайперам  было  в «Альфе».  Жизнь  заставляла  держать  наготове

таких специалистов - и как наблюдателей в ходе операции по освобождению заложников, и
как стрелков.

Первая  чеченская  война,  террористический  акт  в  Буденновске  лишь  подтвердили:

подготовка снайперов важнейшая, первоочередная задача спецподразделения.

… И вот нападение на Дагестан банд Басаева и Хаттаба, вторая чеченская.
Из служебного отчета группы «А»:
«На  основании  приказа  начальника  Центра  специального  назначения  ФСБ  России  10

февраля  2000  года  в  Чеченскую  Республику  убыли  сотрудники  отдела  подразделения  во
главе с подполковником В.

8.20. Выезд в аэропорт Чкаловский.
11.00. Вылет самолета из аэропорта.
25 февраля 2000 года.
Группа  под  руководством  подполковника  В.  убыла  в  район  Дуба-Юрт.  Вторая  группа

под  командованием  полковника  О.  выехала  в  г.  Грозный  в  распоряжение  коменданта
Заводского района для проведения специальных мероприятий.

По  оперативной  информации,  в  ночь  с  22  на  23  февраля  на  комендатуру  и  временное

РУВД  Заводского  района  было  совершено  нападение  30  боевиков  из  банды  Арби  Бараева.
При  этом  использовались  многочисленные  подземные  коммуникации,  ведущие  из
промышленной зоны к комендатуре.

По  прибытии  на  место  группа  управления  подразделения «А» провела  дневную

рекогносцировку и определила слабые стороны охраняемого объекта и возможные позиции
снайперов противника».

Запомним эти слова. «Альфовцы» определили позиции снайперов врага.
А теперь слово снайперу группы Ивану Ч.:
«Снайперская война, на мой взгляд, самый профессиональный элемент ведения боевых

действий.  Особенно  в  горах  и  в  городе.  Она  включает  в  себя - систему  наблюдения,
радиолокационного контроля и огневого воздействия.

По опыту работы в Чечне могу с уверенностью сказать: наши снайперы самые лучшие.

Поверьте, я знаю, что говорю…»

Из служебного отчета группы «А»:
«В 1.12 минут 26 февраля 2000 года снайперами капитаном Г. и младшим лейтенантом

В. была обнаружена снайперская пара, которая вела огонь по комендатуре.

Огонь велся с мачты освещения стадиона имени С. Кирова.
Снайперская позиция была уничтожена».
И таких записей в служебных отчетах подразделения немало. Нет сомнения? «Альфа»

знает свое дело. Ее снайперы - это снайперы XXI века.

И это не мое мнение. Когда я спросил в подразделении у тех, кто был снайпером 5-10

лет  назад,  чем  нынешние  коллеги  отличаются  от  них,  мне  ответили:  опытом,  а  значит,
профессионализмом.  Действительно,  снайперы  группы

«А»

сегодня  проводят  в

командировках по полгода, в среднем по 140-160 дней. Их командировки не на учения, а на
войну.  Некоторые  бойцы  удостоены  орденов,  есть  снайпер,  который  награжден  дважды
только за эту антитеррористическую операцию. А как известно, подразделение «А» никогда
наградами не баловали.

В связи с этим вспоминается запомнившийся телевизионный сюжет. Бравого собровца,

у которого на груди три ордена, спрашивают: за что награды?

Первый - за  Буденновск,  второй - за  Первомайское,  третий  за  спецоперацию  в  Чечне,

следует ответ. Что ж, нисколько не умаляя заслуг СОБРов, тем не менее надо подчеркнуть: в
Буденновске до стен больницы дошли только бойцы группы «А». И никто не был награжден,
только убитые да тяжелораненые.

Так, что два ордена снайпера «Альфы» говорят о многом.
Да,  было  время,  когда  снайперы  группы  завидовали  своим  товарищам,  которые  на

тренировках  штурмовали  самолеты,  автобусы,  вагоны  поездов.  А  теперь  они  гордость
Центра специального назначения, лучшие из лучших.

Однако война есть война. На этой войне погибло трое офицеров один из группы «А» -

снайпер  Николай  Щекочихин,  двое  из «Вымпела» - Валерий  Александров  и  Михаил
Серегин. Кстати говоря, Николай Щекочихин был в числе тех, кто весной 2002 года захватил
террориста Салмана Радуева.

… Убить врага на поле боя не так-то просто. Статистика упрямая вещь она доказывает:

во  время  Второй  мировой  войны  англичане  и  американцы  на  каждого  убитого  немецкого
солдата тратили 25 тысяч патронов, в корейскую войну эта цифра выросла до 50 тысяч, а во
Вьетнаме солдаты США выпускали из своей «М-16S» уже 200 тысяч патронов.

Снайпер  же  обладает  поистине  смертоносным  оружием.  Ему  не  нужны  тысячи

патронов.  Одиночный,  точно  направленный  выстрел  на  поле  боя  и  враг  мертв.  А  лучший
террорист,  как  известно,  мертвый  террорист.  Эту  истину  проповедует  большинство  стран
мира. Эту истину проповедует сегодня и Россия.

А снайперы «Альфы» лишь проводят ее в жизнь. Проводят неуклонно и уверенно. И я

верю: у них не дрогнет рука.

СЛОВО О ПАВШИХ

А  теперь,  в  заключение,  слово  о  павших  на  чеченской  войне.  Их  мы  не  должны

забывать.  Да  и не забывают  их  в «Альфе».  Может  быть,  впервые  за последние  десятилетия
создана  единственная  в  своем  роде  система,  которая  умеет  эффективно  и  действенно
поддерживать семьи павших.

Ведь,  что  греха  таить,  ни  в  советские  времена,  ни  тем  более  теперь  государство  не

очень-то заботилось о женах, детях погибших военнослужащих. Более чем скромная пенсия
за потерю кормильца, кое-какие льготы, и живите как знаете.

В «Альфе» все  обстоит  иначе.  Не  забывают  о  семьях  погибших  в  подразделении,  их

поддерживают ветеранские организации. И что очень важно - не на словах, а на деле.

Примеров таких достаточно. Так уж вышло, что первый погибший на второй чеченской

в  группе «А» - Николай  Щекочихин.  Высокий,  широкоплечий,  настоящий  богатырь,
Николай был одним из лучших снайперов подразделения.

После  его  гибели  родители  Николая  жили  в  Смоленске.  Им  помогли  перебраться

поближе  к  Москве,  в  Балашиху.  Они  получили  квартиру.  Там  же  на  местном  кладбище
похоронен и Николай.

Жена Щекочихина, Люба, с дочерью тоже получили квартиру в Москве.
Разумеется, любимого мужа, отца не вернешь, но такая забота радует.
Николай  Щекочихин  пришел  в  подразделение  из  Московского  общевойскового

училища молодым лейтенантом. Увлекся снайперской подготовкой, неоднократно выезжал в
командировки в Чечню.

Он  принимал  участие  в  операции  по  захвату  Радуева,  получил  награду  из  рук

Президента  России.  Мне  рассказывал  один  из  руководителей  группы «А»,  что  в  тот  день,
после награждения, Николай Щекочихин торопился. Это был его последний день в Москве
перед  поездкой  в  Чечню.  Хотел  немного  побыть  с  женой,  с  маленькой  дочкой.  Его
отпустили, он уехал…

В  той  командировке  их  погибло  трое:  из «Вымпела» Валерий  Александров  и  Михаил

Серегин,  из «Альфы» - он,  Николай  Щекочихин.  Это  были  первые  потери  Центра

специального назначения ФСБ.

А почти через год, в 2002-м, произошла новая трагедия.
Поздним  февральским  вечером  у  селения  Старые  Атаги  в  бандитскую  засаду  попала

оперативная  группа  сотрудников  ФСБ.  Их  было  четверо.  Тела  двоих - майора  Александра
Ступникова  и  капитана  Сергея  Каргатова  нашли  днем,  рядом  со  сгоревшими «Жигулями».
Как  выяснилось  позже,  всю  ночь  бандиты  пытали  офицеров,  выкололи  им  глаза.  Но  так
ничего и не добившись, утром расстреляли их.

Двух других офицеров найти не удалось. Кто-то решил: попали в плен. Сегодня трудно

установить, кому пришла в голову эта бредовая мысль, но факт остается фактом. На первый
взгляд ничего особенного война есть война. А на войне бывает всякое: и убивают, и в плен
берут.

Но тут особый случай. Пропавшими офицерами оказались бойцы группы «А» Михаил

Марченко и Борис Курдибанский. А как известно, в подразделении «Альфа» были и убитые,
и раненые, но пленных не было никогда.

Потом, позже, их боевые товарищи восстановят по крупицам картину трагического дня.
… Недели за две до того, как  у Старых Атагов появилась опергруппа ФСБ, там осели

бандиты  потрепанного  в  боях  отряда «бригадного  генерала» Хизира  Хачукаева.  Они
наводили  в  округе  свои  порядки.  Сделали  набег  через  реку  Аргун  в  Новые  Атаги,
расстреляли в собственном доме директора совхоза «Предгорный» Джанбекову.

Бандиты  внимательно  отслеживали  всех,  кто  заезжал  в  село.  Не  верили  никому.

Садились  на  хвост  любой  автомашине,  вели  ее  до  конца,  выясняя  потом,  кто  этот  человек,
что хотел, зачем приезжал? Словом, беспокоились за свою безопасность. И неспроста. После
убийства Джанбековой штаб по проведению контртеррористической операции стал готовить
очередную «зачистку» села.

У  оперативников  были  свои  задачи.  Группа  выехала  в  село.  Поначалу  ничто  не

предвещало  беды.  Они  проехали  все  село,  кое-что  отсняли  на  видеокамеру,  а  когда
возвращались, попали в засаду. Их «жигуленок» блокировали тремя машинами.

Михаил Марченко и Борис Курдибанский - хорошо подготовленные бойцы. Несмотря

на неожиданное блокирование и два десятка вооруженных бандитов, которые окружили их,
они успели выскочить из автомобиля и приняли бой.

Борис  погиб  у  машины,  а  Михаил  успел  добежать  до  калитки  ближайшего  дома.  Еще

бы минута-другая, и он бы оказался в доме, под прикрытием стен. Там легче вести бой даже
со значительно превосходящим врагом. Но пуля сразила бойца.

Бандиты погрузили тела офицеров в машину и увезли. Оперативники были захвачены в

плен и подверглись страшным пыткам.

Кто  же  они,  Михаил  Марченко  и  Борис  Курдибанский,  которые  не  сдались  врагу  и

геройски погибли в бою с бандитами?

Оба  пришли  в  группу  в  начале  90-х  годов.  Борис  окончил  академию  ФСБ,  Михаил -

Рязанское воздушно-десантное училище.

Курдибанский  на  поездку  в  эту  командировку  не  планировался.  Более  того,  он  уже

оформил  документы  и  собирался  уйти  в  отпуск.  Но  служба  потребовала  другого,  и  вместо
спокойного отдыха Борис уехал на войну.

Он был высокопрофессиональным сапером-подрывником и в этот раз оказался крайне

необходимым.

Михаил Марченко рос без отца, с мамой. Его товарищи говорят, что в нем было много

человеческого  тепла,  отзывчивости.  Словно «Скорая  помощь» для  окружающих  его  людей.
Он не мог никому отказать в помощи.

Еще в юности, школьником, он совершил подвиг, спас от гибели маленькую девочку.
Михаил постоянно помогал матери, нежно заботился о ней, о своей семье.
Вот  такими  парнями  были  они - бойцы  группы «А»,  павшие  на  войне, - Николай

Щекочихин, Михаил Марченко, Борис Курдибанский.

… В старом здании, в котором располагалось подразделение «А», был  уголок памяти.