Файл: Синтаксические трудности перевода, вызванные различиями в грамматической системе родного и изучаемого языков (Редкость случаев грамматического совпадения в подлиннике и переводе).pdf
Добавлен: 15.07.2023
Просмотров: 85
Скачиваний: 2
Впервые многие дети начинают изучать английский язык в школе, где учитель для них является наглядным примером того, как русскоговорящий человек может свободно разговаривать на иностранном для него языке, что является отличной мотивацией к дальнейшему изучению данного предмета. Однако, трудности, возникающие в процессе овладения английским языком, снижают стремление к его изучению у обучающихся. Задача современного преподавателя сводится к умению прогнозировать их появление в ходе учебного процесса и помогать обучающимся преодолевать их.
Редкость случаев грамматического совпадения в подлиннике и переводе
Грамматические явления того или иного языка, связанные с закономерностями его строя и ими обусловленные, в своей совокупности отличны от грамматических явлений другого языка, хотя и могут представлять в отдельных отношениях сходство или совпадать с ними. Отсюда и вытекают грамматические задачи перевода — в области как морфологии, так и синтаксиса; этим же определяется то особое место, которое в исследовании перевода принадлежит случаям расхождения грамматического строя языков. Это расхождение, особенно ярко дающее себя знать именно при переводе, является результатом своеобразия каждого из двух языков.
Разумеется, воспроизведение грамматической формы подлинника, как таковой, не может служить целью перевода. Целью является передача мысли в ее целом, — мысля, выражению которой в оригинале могут соответствовать иные формальные средства. И лишь в том случае, когда определенную стилистическую роль играют отдельные особенности грамматической формы оригинала, —например, ее краткость, параллелизм в построении словосочетаний или предложений, более частое использование той или иной части речи, — задачей перевода становится если не прямое воспроизведение этих черт, то воссоздание их функций путем использования аналогичных средств выражения своего языка.
Надо, однако, подчеркнуть:
1) круг подобных особенностей для каждого языка (по отношению к другому) всегда ограничен и
2) при передаче подобных сочетаний, хотя бы в общей и единообразной для каждого из них, все же отнюдь не может быть полного стандарта, следования какому-то одному неизменному рецепту, и нисколько не исключается выбор между несколькими, хотя бы и близкими друг к другу возможностями
3)выбор варианта и здесь может зависеть от соотношения с соседним предложениями, от жанра и типа переводимого текста, от его стиля и т.п.
Не подлежит сомнению, что при исследовании вопросов перевода с одного конкретного языка на другой основное внимание должна привлекать именно область грамматических явлений, специфичных для каждого из них. Однако в тех случаях, когда несколько языков, в той или иной мере родственных, имеют между собой действительно общие особенности, общие черты, одинаковые элементы, отличающие их от другого языка — того языка, на который делается перевод, — возникает почва для обобщения возможностей, какими последний располагает при их передаче. При этом, разумеется, должно учитываться своеобразие, с которым данные черты и особенности проявляются в каждом из них. Так, можно говорить о средствах, которыми, например, русский язык обладает для выражения значений, выражаемых во французском, немецком, английском, испанском и др. языках определенным и неопределенным артиклем или разветвленной системой форм прошедшего времени; также можно говорить о том, как используются русские видовые формы глагола для перевода с тех языков, где вид в качестве грамматической категории не существует. Отправным моментом при этом должны служить возможности одного конкретного языка в их отношении к другому языку, особенности которых находят в нем известные соответствия. Надо, однако, иметь в виду особый, не узкоформальный характер этих соответствий. Так, различие грамматического строя часто вызывает необходимость при передаче значения, выраженного морфологическим средством языка подлинника, прибегать в переводе к средству синтаксического или лексического порядка. Связь между разными уровнями языка именно при переводе проявляется с особенной силой.
Разумеется, никакая теория, в том числе и теория перевода, не существует без обобщений, но самые обобщения различаются по масштабам материала, на основании которого они сделаны и к которому они приложимы. Всегда надо учитывать чрезвычайную специфичность каждого языка, с которого или на который может делаться перевод. Вот почему те немногие обобщающие положения, какие применимы ко всем случаям передачи грамматического строя ИЯ, предполагают максимально конкретную разработку тех частных случаев, в которых они находят свое выражение.
Одно из таких обобщений настолько, впрочем, бесспорно, что его нужно предпослать анализу конкретных грамматических вопросов перевода. Оно сводится к следующему: перевод точный в формально-грамматическом отношении часто бывает, невозможен вообще из-за отсутствия формальных соответствий; часто он не отвечает норме слово сочетаемости ПЯ, а в ряде случаев он и стилистически невозможен.
Приводим один из примеров того, насколько в пределах литературной нормы русского языка возможна формально-грамматическая точность передачи подлинника — два предложения из английского научного текста и их перевод:
"The linguistic relations between the Germanic group and the other Indo-European branches are a corollary to their geographical location and spread. The actual starting-point of the Indo-Europeans, their original home („Uremia"), is not known". «Языковые отношения между германскими языками и другими группами индоевропейских языков являются естественным следствием их географического расположения и распространения. Подлинное место зарождения индоевропейских языков, их первоначальная родина (по-немецки „Urheimat") неизвестна».
Несмотря на довольно значительную точность в формально-грамматическом отношении, все же и здесь наблюдается ряд неизбежных расхождений. Русский текст несколько объемнее — и не только потому, что русские слова по числу слогов обычно длиннее английских, но и потому, что некоторые слова переданы сочетанием двух, как, например, "corollary" — «естественным следствием». В одном случае глагольная связка ("are") передана русским полусвязочным глаголом «являются», а существительное (в составе именного сказуемого) соответственно приобретает форму творительного падежа; в другом случае связка ("is") не получает в переводе никакого отдельного соответствия, и сказуемое выражено с помощью прилагательного в краткой форме («неизвестна»). Одно из существительных первого предложения английского текста имеет форму единственного числа ("group"), а в русском переводе соответствующее по месту и по роли слово («языками») — форму множественного числа. Эти грамматические отклонения перевода от формы подлинника вызваны известными различиями и в характере научного стиля речи в английском и в русском языке: в первом она ближе по своей ориентации к речи разговорной; между тем, лексико-стилистическая норма русского языка не допускает той эллиптичности, какая возможна и привычна в английском, где слова "group" и "branches" не требуют для полноты смысла никакого добавления (например, "of languages"). Но порядок следования группы подлежащего и группы сказуемого и расположения в их пределах отдельных слов, соответствующих друг другу по смысловой роли и по синтаксической функции, почти совпадают. И это — случай не очень частый даже в переводе научного текста; возможен он только при условии относительной краткости предложения и при отсутствии необходимости перестраивать предложение по требованиям смысла. При переводе художественной литературы возможность таких совпадений еще меньше; самые задачи, которые возникают там, требуют, как правило, существенных грамматических перестроек.
Случаи изменения грамматических категорий слова в переводе, небольших перестановок или добавлений в пределах малых словосочетаний — постоянны при передаче любого текста; они типичны и для самого «точного» перевода.
В данном эссе мы рассмотрим часть грамматических явлений, сложных для перевода. Мы рассмотрим самые интересные, по моему мнению, и виды их перевода.
Основные случаи грамматического расхождения между ИЯ и ПЯ
Могут быть указаны три основных типа грамматического расхождения между ИЯ и ПЯ.
Первый случай — когда в языке подлинника встречается элемент, которому нет формально-грамматического соответствия в языке перевода (например, наличие артикля и разница между определенным и неопределенным артиклем)
Второй случай — когда в ПЯ есть элементы, не имеющие формального соответствия в ИЯ. Между тем неизбежно применяемые в текстах любого вида (например, форма вида глагола, широко развитая флективная система, наличие причастий активной формы прошедшего времени и пассивной формы настоящего времени в русском языке — при отсутствии этих грамматических средств в тех или иных языках)
Третий случай — когда в ПЯ есть грамматические элементы, формально соответствующие элементам ИЯ, но отличающиеся от них по выполняемым функциям.
Передача функции грамматического элемента ИЯ, не имеющего формального соответствия в ПЯ
А) Функциональная составляющая артиклей и его понимание в русской речи
Отсутствие в русском языке артикля должно с точки зрения перевода учитываться, прежде всего, в связи с возможностью или невозможностью передать его функцию как средства, участвующего в актуальном членении предложения, т. е. выделении данного, предполагаемого известным, и нового, упоминаемого впервые в контексте, — тот смысл, который выражается в ИЯ благодаря различию между артиклем определенным и неопределенным.
Смысловая роль неопределенного артикля может быть отображена по-русски путем постановки подлежащего в конце предложения, которая выступает как одно из средств его актуального членения. В первом случае сама постановка подлежащего после сказуемого здесь уже может служить указанием на известную неожиданность, а тем самым и неопределенность действующего лица, его новизну. А в предложении, где на первом месте стоит существительное, воспроизведение порядка слов подлинника является передачей значения определенности, известности, выраженного артиклем, как во втором случае — здесь имеются в виду лица, уже знакомые читателю по предыдущему изложению.
Постановка подлежащего в начале предложения практикуется в переводе на русский язык часто и тогда, когда в подлиннике начальное существительное имеет артикль неопределенный, и тем самым как будто возникает противоречие сказанному выше о возможности синтаксической компенсаций смысловой роли артикля. В действительности если только наличие определения или определительного придаточного предложения, или связь с контекстом сообщает данному подлежащему большую конкретность, т.е. другими словами, ослабляется оттенок неопределенности, выраженный артиклем.
Наличие определительных словосочетаний делает возможным вынесение группы подлежащего в начало предложения, так как указание на конкретизирующие признаки уже содержится в ней.
С другой стороны, постановка подлежащего в конце предложения возможна и при передаче существительного с определенным артиклем, если оно означает нечто единственное, неповторимое. Все эти примеры говорят о том, что синтаксические средства одного языка (в данном случае — русского) открывают возможности для передачи смыслов, выраженных в других языках с помощью артикля (элемента, которому нет формального соответствия в русском языке). Разумеется, данная возможность перевода отнюдь не является универсальной, т. е. ни в какой степени, при всей закономерности в ее применении, не является практическим «правилом без исключений». Но с точки зрения теории, перевода, опирающейся на анализ разных случаев соотношения между языками, существенно то, что для передачи морфологического средства одного языка, не имеющего формального соответствия в другом языке, оказываются применимыми средства другого уровня -не морфологические, а синтаксические.
Б) Перевод конструкций с неопределенно-личным местоимением
Подобно тому, как смысловая функция артикля при переводе на русский язык воспроизводится с помощью синтаксических, а отчасти и лексических средств, так и неопределенно-личное местоимение, присущее ряду романских и германских, требует выбора формально отличных элементов для передачи его функции по-русски (за отсутствием прямого грамматического соответствия). Практическая грамматика английского языка учит тому, что основным соответствием этой форме в русском языке служит, как правило, глагол-сказуемое в третьем лице множественного числа при отсутствии подлежащего. И в ряде случаев эта возможность, действительно, закономерно реализуется в переводах.
В других случаях для передачи оборота с неопределенно-личным местоимением ИЯ применяется безличное предложение русского языка: "they say" - «говорится» и т. д. Как при использовании глагола в 3-м лице множественного числа в бесподлежащном предложении, так и при использовании безличного оборота, форме неопределенно-личного местоимения прямого соответствия в русском языке нет.