ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.10.2023
Просмотров: 370
Скачиваний: 6
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
КЕЙС «ДЕЛО СПЕЛЕОЛОГОВ»
Этот казус Л. Фуллер опубликовал в 1949 г. С той поры текст Фуллера изучается на юридических факультетах университетов и привлекает внимание многих исследователей. Как пишет С. В. Моисеев, возник даже жанр подражаний Фуллеру, когда суть различных направлений в философии права раскрывается в виде продолжения «Дела спелеологов», т. е. через новые вымышленные мнения других членов Верховного суда государства Ньюгарт по данному делу. В 1999 г. в США состоялся симпозиум, посвященный пятидесятилетию этого произведения, и мнения выступавших снова разделились: некоторые виднейшие юристы и высокопоставленные судьи высказались за то, чтобы оставить приговор в силе, некоторые – за его отмену. Казус приводится в сокращенном переводе С. В. Моисеева (Моисеев С. В. Философия права. Новосибирск, 2004).
Ответить на вопросы. Ответ прикрепить в задании.
1. Какие подходы к толкованию права можно обнаружить в аргументации судей? (40 баллов)
Два аспекта толкования. Толкование бывает уяснительным и разъяснительным. Иными словами, следует различать толкование-уяснение и толкование-разъяснение. Оба эти процесса тесно взаимосвязаны. При этом уяснение всегда предшествует разъяснению, а не наоборот. Но не всегда зауяснением автоматически следует разъяснение. Последнее может и не наступить. Это зависит от конкретных обстоятельств.При толковании-уяснении норма права толкуется субъектом для себя. Такое толкование представляет собой определенный мыслительный процесс, происходящий в сознании толкователя, и оно не получает какого-либо внешнего выражения, не фиксируется в каком-либо акте. Данный процесс не является юридическим процессуальным действием. Подобное толкование может даваться не только официальным должностным лицом, но и рядовым гражданином. Оно не является обязательным для других. При толковании-разъяснении осуществляется не только мыслительный процесс, но и совершается реальное юридическое действие, находящее внешнее выражение в специальных актах, которые называются актами толкования, т.е. оно имеет документальное оформление. Это толкование не только для себя, но и для других. Причем оно имеет обязательное значение для всех заинтересованных лиц. Разъяснение нормы вправе давать лишь уполномоченные на то органы и должностные лица. Рядовые
"Теория государства и права: учебник" (Н.И. Матузов, А.В. Малько) (Юристъ, 2004) граждане такой прерогативой не располагают. Понятно, что любое разъяснение может быть осуществлено лишь после уяснения толкуемой нормы
Однако важно отметить, что Конституционный Суд не может давать толкование Конституции и других нормативных актов по собственной инициативе, а только по письменным запросам соответствующих субъектов, указанных в ст. 125 Конституции РФ (Президент Российской Федерации, Государственная Дума, Совет Федерации, Правительство, органы законодательной власти субъектов Федерации), а также жалобам граждан. Конституционный Суд рассматривает также соответствие издаваемых в РФ законов, других правовых актов, отдельных норм Конституции, и в случае признания их неконституционными они теряют свою юридическую силу. Разновидностью судебного является арбитражное толковании.
В ст. 120 Конституции закреплено: «Судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону". Получается, что другим нормативным правовым актам судьи не подчиняются. Однако совершенно ясно, что слово "закон" употреблен здесь в широком смысле -как официальный акт, исходящий от государства, включая, в частности, правительственные постановления. Следовательно, данная норма права должна пониматься расширительно
2. Дайте собственную оценку аргументации судей. (40 баллов)
Дополнительный вопрос (необязательный +20 баллов)
3. Попробуйте дополнить, развить аргументацию кого-либо из судей и / или выработать собственную позицию по данному делу.
Логически рассуждая я пришла к выводу о преступности действий спелеологов, но внутренне ощущение не позволяет мне приговорить их к смертной казни. Постараюсь представить, что бы я сделал, находясь на месте судьи.
Во-первых, я, логически следуя за судьёй Таттингом, пришёл к выводу о том, что действия спелеологов были преступны. Совершение преступление влечёт наказание. Поэтому спелеологи должны понести ответственность.
Во-вторых, очень правильно сказал судья Кин: «Но я верю, что судебное освобождение от ответственности в долгосрочной перспективе принесет больше вреда, чем трудные решения. Трудные случаи могут даже иметь некоторую нравственную ценность, возвращая людям понимание их собственной ответственности в отношении права, которое, в конечном итоге, — их творение, и напоминая им, что не существует принципа личной благости, которая может исправить ошибки их представителей». Это ещё один аргумент в пользу их наказания.
В-третьих, нельзя забывать о необычности и экстраординарности этого дела. Также нельзя забывать о моральной стороне этого дела, ведь как я уже говорил, моральная сторона очень важна. Поэтому я считаю, что в данном случае можно, нарушив «букву закона» и норму позитивного права, вынести решение, предусматривающее наказание мягче предусмотренного в статуте.
Учитывая всё это, я на месте судьи признал бы спелеологов виновными в убийстве Ветмора, но назначил бы им условное наказание.
Дело спелеологов (Верховный суд Ньюгарта, 4300 г.)
Обвиняемые, признанные виновными в убийстве, были приговорены к повешению судом по общим делам графства Стоуфилд. Они подают апелляцию в данный суд. Факты дела изложены в мнении Трупенни – Главного судьи.
Главный судья. Четверо обвиняемых являются членами любительского общества спелеологов – организации, занимающейся изучением пещер. В начале мая 4299 г. они совместно с Роджером Ветмором, тогда также членом общества, проникли внутрь известняковой пещеры. Когда экспедиция находилась в глубине пещеры, произошел оползень, и тяжелые валуны полностью закрыли единственный известный спелеологам путь наверх. Обнаружив свое положение, люди расположились у заблокированного входа, ожидая спасателей. Когда их наконец освободили, стало известно, что на тридцать третий день после входа экспедиции в пещеру Ветмор был убит и съеден своими компаньонами.
Из свидетельских показаний обвиняемых, принятых присяжными, следует, что именно Ветмор первым предложил использовать для пропитания, без которого спасение было невозможным, плоть одного из их числа. Также именно Ветмор предложил использовать для выбора жертвы метод бросания жребия, обратив внимание всех на пару игральных костей, которая оказалась у него.
Однако, прежде чем кости были брошены, Ветмор объявил, что он выходит из игры, так как по размышлении решил подождать еще неделю перед тем, как прибегнуть к такому ужасному и отвратительному средству. Остальные обвинили его в нарушении слова и начали бросать кости. Когда подошла очередь Ветмора, кости были брошены за него одним из компаньонов. Бросок оказался роковым для Ветмора, после чего он был убит и съеден своими компаньонами.
Спасенных спелеологов обвинили в убийстве Роджера Ветмора. После завершения прений председатель присяжных (юрист по профессии) запросил суд о том, могут ли присяжные вынести особый вердикт, оставляющий суду право окончательно решить, являются ли подсудимые на основании известных фактов виновными. После некоторой дискуссии прокурор и советники обвиняемых обозначили свое признание этой процедуры, и она была принята судом.
В пространном особом вердикте присяжные нашли, что факты таковы, как они были изложены выше, и что если на основании этих фактов подсудимые виновны в преступлении, в котором их обвиняют, то присяжные находят подсудимых виновными. Затем судья приговорил обвиняемых спелеологов к повешению (закон нашего Содружества не оставлял ему выбора). После освобождения присяжных от их обязанностей, они коллективно обратились к Президенту с ходатайством о смягчении наказания до шести месяцев тюремного заключения. Судья обратился к Президенту с аналогичным ходатайством.
Мне представляется, что, рассматривая такое необычное дело, присяжные и судья действовали не только справедливо и мудро, но и следовали единственным путем, открытым перед ними законом. Текст нашего статута хорошо известен: «Тот, кто преднамеренно лишит жизни другого, должен быть наказан смертью» (N.C.S.А. § 12-А). Этот статут не допускает никаких исключений применительно к рассматриваемому случаю, хотя наши симпатии могут вести нас к тому, чтобы принять во внимание трагические обстоятельства, в которых оказались эти люди.
В делах, подобных этому, принцип милосердия со стороны исполнительной власти наилучшим образом подходит для того, чтобы смягчить строгость закона, и я предлагаю моим коллегам последовать примеру присяжных и судьи низшего суда, присоединившись к их ходатайствам, адресованным Президенту. Я думаю, мы можем рассчитывать на какое-то проявление милосердия по отношению к ответчикам. И в этом случае справедливость будет достигнута без нарушения буквы и духа наших законов и без поощрения пренебрежения законом.
Судья Фостер. Я поражен тем, что Главный судья, пытаясь избежать затруднений, связанных с этим трагическим случаем, должен был принять и предложить своим коллегам столь убогую и столь очевидную меру. Я полагаю, что нечто большее предстало перед судом в этом деле, чем судьба несчастных исследователей, а именно – законы нашего Содружества. Если суд объявит, что, согласно нашим законам, эти люди совершили преступление, то сами наши законы будут осуждены трибуналом Здравого смысла независимо от того, что произойдет с подавшими апелляцию. То, что закон, которого мы придерживаемся и которому даем толкование, заставляет нас прийти к постыдному для себя заключению, а избежать этого мы можем только апеллируя к милости, зависящей от личной прихоти Президента, кажется мне равнозначным признанию того, что закон нашего Содружества больше не пытается содержать справедливость.
Лично я не верю, будто наше право делает неизбежным чудовищный вывод о том, что эти люди – убийцы. Напротив, я полагаю, что закон объявляет их незапятнанными никаким преступлением. Я делаю это заключение, исходя из двух независимых оснований, каждого из которых достаточно, чтобы оправдать обвиняемых.
Первое основание невиновности исходит из посылки, которая может вызвать возражения, пока не будет беспристрастно изучена. Я придерживаюсь того взгляда, что писаный или позитивный закон нашего Содружества, включая все статуты и прецеденты, неприменим к этому случаю, который вместо этого управляется тем, что древние авторы в Европе и Америке называли «естественным правом».
Мой вывод основывается на том положении, что наше позитивное право исходит из возможности сосуществования людей в обществе. Если возникает ситуация, в которой сосуществование людей становится невозможным, то условие, лежащее в основе всех наших прецедентов и статутов, перестает существовать. Когда это условие исчезает, тогда, по моему мнению, с ним исчезает сила нашего позитивного права. Мы не привыкли применять максиму cessante ratione legis, cessat et ipsa lex (когда перестает существовать разумное основание закона, перестает существовать и сам закон) ко всему нашему писаному праву, но я полагаю, что рассматриваемое нами дело – именно тот случай, когда данная максима должна применяться.
Положение о том, что все позитивное право основывается на возможности сосуществования людей, звучит необычно не потому, что странна содержащаяся в нем истина, наоборот, эта истина настолько очевидна и убедительна, что именно поэтому мы редко выражаем ее словами. Она как воздух, которым мы дышим и о существовании которого забываем, пока нас неожиданно его не лишат. Какие бы конкретные цели не ставили перед собой различные отрасли нашего права, по размышлении становится ясно, что все они нацелены на облегчение и улучшение сосуществования людей, на честное и справедливое регулирование их совместной жизни. Если исходное допущение о том, что люди могут жить вместе, теряет свою истинность, как это произошло в рассматриваемой нами чрезвычайной ситуации, где жизнь стала возможной только через отнятие жизни, значит, основные положения всего правового порядка потеряли свой смысл и силу.