Файл: Эмоциональноэкспрессивная лексика и ее стилистическое использование в языке сми.doc
Добавлен: 26.10.2023
Просмотров: 89
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Глава II. Лингвистический анализ поэтического текста.
Стихотворение К.Симонова «Жди меня»
I. Критико- биографическая справка о писателе
Симонов Константин (Кирилл) Михайлович (1915 - 1979) родился 15 ноября в Петрограде, воспитан был отчимом, преподавателем военного училища. В 1931 семья переехала в Москву, и Симонов, окончив здесь фабзавуч точной механики, идет работать на завод. В эти же годы начинает писать стихи. В 1936 в журналах "Молодая гвардия" и "Октябрь" были напечатаны первые стихи К. Симонова.
В 1940 написал свою первую пьесу "История одной любви", поставленную на сцене Театра им. Ленинского комсомола; в 1941 - вторую - "Парень из нашего города".
С началом войны был призван в армию, работал в газете "Боевое знамя". В годы войны написал пьесы "Русские люди", "Жди меня", "Так и будет", повесть "Дни и ночи", две книги стихов "С тобой и без тебя" и "Война".
«Жди меня» написано в июле 1942 года. Много лет спустя, в 1969 году, поэт вспоминал: « У стихотворения «Жди меня» нет никакой особой истории. Просто я уехал на войну, а женщина, которую я любил, была на Урале, в тылу. И я ей написал письмо в стихах. Звали ее Валентина Серова, и была она известной актрисой». Стихотворение о женской верности, пронесенной сквозь суровые военные испытания, легло в основу фильма, снятого в самый разгар Великой Отечественной войны. Симонов написал к нему сценарий, а Серова сыграла в нем главную роль.
Стихотворение является эмоционально – композиционным центром лирической книги Симонова «С тобой и без тебя» (вариант названия – «Лирический дневник»), которую он писал с 1941 по 1954 год.
К.С.Симонов со свойственной ему чуткостью откликнулся на выявившуюся уже в первые годы войны острую общественную потребность в лирике, в задушевном, а не риторическом контакте с читателем. «Этот эстетический момент, – пишет Л. Лазарев, – в годы войны выдерживался Симоновым очень последовательно – многие его стихотворения строятся на доверительном обращении к какому- то человеку, на место которого может поставить себя и читатель». Сам Симонов говорил позднее: « Из стихов наибольшую пользу, по- моему, принесли «Жди меня». Они, наверно, не могли быть не написаны. Если б не написал я, написал бы кто-то другой». Стихотворению присущи одновременно высочайший накал чувства и полное отсутствие экзальтации
1.
II. Комментированный анализ- чтение
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет:- Повезло.-
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Стихотворение «Жди меня» читается как письмо с фронта любимой и далёкой женщине. Оно звучит как заклинание, как молитва. Ключевое слово здесь – «жди», повторяющееся много раз, наводит на мысль о том, что именно от этой способности женщины в конечном итоге зависит жизнь и победа.
Первая строфа говорит нам о времени и условиях ожидания: «жёлтые дожди», «снега», «жара». Читатель понимает, что «ждать», на самом деле, не так просто: «других» уже «не ждут»; писем уже не приходит; надоедает ждать всем.
Желтые дожди – время года, осень.
Снега – время года, зима.
Жара – время года, лето.
Во второй строфе преобладают минорные ноты. Она уже не читается, написанной от первого лица. Кажется, что горечь поражения проскальзывает в каждой её строчке. Однако незыблемая уверенность, которая перекликается с ожиданием скорой победы, читается здесь. «Пусть поверят сын и мать», «пусть друзья устанут ждать», действительно, могут забыть все, кроме той, единственной, которая не должна забывать, не имеет права. Так как это всё спаяно единой цепью, эмоциональной связью, которая, порвись, разрушит нечто большее, чем человеческие взаимоотношения. Поэтому твёрдое «жди» звучит здесь почти как приказ на фронте, который не обсуждается. Автор абсолютно уверен в том, что тризна, «помин души», откладывается на неопределённый срок. И эту уверенность он также передаёт читателю.
Третья строфа звучит как гимн любви. Волшебной, всепобеждающей. «Смертям назло». Посторонние люди скажут, что это везение. Нет. «Не понять не ждавшим им», что ожидание, замешенное на огромной любви, приправленное верой и надеждой может творить чудеса. Оно способно даже спасти от пуль «среди огня». Но это секрет только для двоих. Об этом «будем знать только мы с тобой». Но тайна раскрывается просто, «просто ты умела ждать». Ждать так, как может ждать только русская женщина, только в лихолетья – «как никто другой».
Тоска и безысходность не должны взять верх над женщиной, которая по-настоящему любит, ибо только в этом случае мужчина может вернуться. Должен. Симонов так и говорит: «Я вернусь» (троекратный повтор в начале каждой строфы). С условием, что его будут «ждать», но не просто, а «очень». Непривычное сочетание глагола «ждать» с наречием степени «очень» еще больше подчеркивает трудность этого ожидания и его жизненную необходимость.
III. Лингвистический анализ стихотворения
В тексте стихотворения нет высокой, торжественной лексики. Речевой строй настолько прост, что становится близким разговорному стилю, тропы практически отсутствуют.
Стихотворение (и в этом смысле в симоновской поэзии оно стоит особняком), будучи связано с мистикой ворожбы и заклинаний, продолжает традиции древней народной поэзии. Неслучайно здесь дважды возникает образ огня: «у огня» преждевременно поминают героя друзья, а любимая спасает его «среди огня» своим ожиданием. С символикой заклинаний и заговоров связаны в стихотворении важнейшие образы природного пантеона: дожди, жара, снега. Они скорее магичны, нежели реалистичны. Сам Симонов в позднейшем автокомментарии отмечает: «… Вообще, война, когда писались эти стихи, уже предчувствовалась долгой. «…Жди, когда снега метут ...»- в тот жаркий июльский день было написано не для рифмы. Рифма, наверно, нашлась бы и другая …»2.
Необычные ассоциации вызывает также сочетание цветового прилагательного «желтые» с существительным «дожди». Автор таким образом метафорически говорит о временах года. Зиму он описывает - «Жди, когда снега метут», лето – «Жди, когда жара», а «желтые дожди» навевают мысли о листопаде.
Итак, как видим, на уровне лексики повтор помогает автору выразить идею стихотворения, а обращение к традиционной народной символике приближает произведение Симонова к народному творчеству.
2. Метро- ритмический уровень. Стихотворение состоит из трёх строф, длина которых 12 стихов. Поскольку ударение падает на последний слог в строке, можно заключить, что это – мужская рифма. Рифмы в стихотворении - сугубо «бедные», смазанные, (что для Симонова, как правило не характерно): меня -огня …тобой – другой… Здесь не окончания строк рифмуются - здесь две жизни перекликаются3.
Перекрёстная рифмовка задаёт своеобразный ритм произведению. В «Жди меня…» монотонность сквозного обращения взрывается неровной ритмикой: смежные строчки резко неравносложны (четырехстопный хорей перемежается с трехстопным), как дыхание взволнованного человека: длиннее - короче, длиннее – короче. «Жди меня, и я вернусь, /Не желай добра/ Всем, кто знает наизусть,/ Что забыть пора».
3. Фонетический уровень. Осуществив транскрипцию текста4, мы видим, что в стихотворении присутствует аллитерация звуков [т] , [ж] , [д] , [н`]. Не случайно повторяются именно эти согласные звуки. В книге С.И.Львовой читаем: « Звук «д» - о чем -то душном, тяжком, о тумане, о тьме, о затхлом. Звук «н» - о чем – то нежном, о снеге, небе, ночи…»5. [Т] – звук твердый, сильный, передающий уверенность героя в своем возвращении. С помощью аллитерации звуков [ж], [д], [н] поэт передает тягостные чувства неуверенности в завтрашнем дне, тревоги, ведь идет война и человек не знает, будет ли он жив завтра, но в то же время строки наполнены нежностью к любимой женщине, надеждой и любовью. Кроме того, если проанализировать количество гласных звуков, то окажется, что в тексте стихотворения есть и ассонанс. Звуки [а], [у], [о] придают стихотворению распевность, благозвучность и духовность. Вот как характеризует их Александр Яковлев: «Звук [о] подчёркивает реальность человеческих чувств, полноту мысли. Он подчёркивает важность слова, его возвышенность, принадлежность к высшим силам или приземлённость. (Дожди, огонь, вино, дерево). Звук [а] означает желание что-то осуществить (в данном случае – вернуться живым к любимой) и обрести физический и духовный комфорт». [у] – узкий, протяжный звук, грустный.
Итак, проанализировав текст на уровне фонетики, можно сделать вывод о том, что преобладание согласных звуков [т], [ж], [д], [н`], и гласных звуков [о], [а] и [у] помогает автору передать все свои чувства и эмоции, и даже стихотворный размер создает эффект речи взволнованного человека.
4. Образные средства. В стихотворении используются следующие образные средства:
Жди – анафора. Автор использует сквозной повтор синтаксической конструкции, анафору, таким образом определяя непрерывность ожидания, которое должно существовать всегда, в любое время.
Желтые дожди – метафора. «Желтые дожди» навевают мысли о листопаде. Автор таким образом описывает времена года, в частности осень.
Всем смертям назло – гипербола, с помощью которой Симонов усиливает экспрессию, эмоциональность стихотворения.
Как никто другой – сравнение. Симонов использует сравнение, чтобы показать, что так может ждать только русская женщина в лихолетья.
5. Морфологический уровень.
Проанализировав текст с точки зрения морфологии, получаем следующее соотношение частей речи:
По данным результатам можно сказать, что в стихотворении преобладают глаголы, что не соответствует норме. Из 39 глаголов, присутствующих в стихотворении, - 15 в форме повелительного наклонения. Ведь это произведение – одно большое обращение, заклинание, адресованное любимое женщине. Симонов хочет внушить ей уверенность в том, что он вернётся, и они будут счастливы, поэтому можно отметить использование этого глагола в форме будущего времени.
Стихотворение К.Симонова «Жди меня»
I. Критико- биографическая справка о писателе
Симонов Константин (Кирилл) Михайлович (1915 - 1979) родился 15 ноября в Петрограде, воспитан был отчимом, преподавателем военного училища. В 1931 семья переехала в Москву, и Симонов, окончив здесь фабзавуч точной механики, идет работать на завод. В эти же годы начинает писать стихи. В 1936 в журналах "Молодая гвардия" и "Октябрь" были напечатаны первые стихи К. Симонова.
В 1940 написал свою первую пьесу "История одной любви", поставленную на сцене Театра им. Ленинского комсомола; в 1941 - вторую - "Парень из нашего города".
С началом войны был призван в армию, работал в газете "Боевое знамя". В годы войны написал пьесы "Русские люди", "Жди меня", "Так и будет", повесть "Дни и ночи", две книги стихов "С тобой и без тебя" и "Война".
«Жди меня» написано в июле 1942 года. Много лет спустя, в 1969 году, поэт вспоминал: « У стихотворения «Жди меня» нет никакой особой истории. Просто я уехал на войну, а женщина, которую я любил, была на Урале, в тылу. И я ей написал письмо в стихах. Звали ее Валентина Серова, и была она известной актрисой». Стихотворение о женской верности, пронесенной сквозь суровые военные испытания, легло в основу фильма, снятого в самый разгар Великой Отечественной войны. Симонов написал к нему сценарий, а Серова сыграла в нем главную роль.
Стихотворение является эмоционально – композиционным центром лирической книги Симонова «С тобой и без тебя» (вариант названия – «Лирический дневник»), которую он писал с 1941 по 1954 год.
К.С.Симонов со свойственной ему чуткостью откликнулся на выявившуюся уже в первые годы войны острую общественную потребность в лирике, в задушевном, а не риторическом контакте с читателем. «Этот эстетический момент, – пишет Л. Лазарев, – в годы войны выдерживался Симоновым очень последовательно – многие его стихотворения строятся на доверительном обращении к какому- то человеку, на место которого может поставить себя и читатель». Сам Симонов говорил позднее: « Из стихов наибольшую пользу, по- моему, принесли «Жди меня». Они, наверно, не могли быть не написаны. Если б не написал я, написал бы кто-то другой». Стихотворению присущи одновременно высочайший накал чувства и полное отсутствие экзальтации
1.
II. Комментированный анализ- чтение
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет:- Повезло.-
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
-
Лексический комментарий
Стихотворение «Жди меня» читается как письмо с фронта любимой и далёкой женщине. Оно звучит как заклинание, как молитва. Ключевое слово здесь – «жди», повторяющееся много раз, наводит на мысль о том, что именно от этой способности женщины в конечном итоге зависит жизнь и победа.
Первая строфа говорит нам о времени и условиях ожидания: «жёлтые дожди», «снега», «жара». Читатель понимает, что «ждать», на самом деле, не так просто: «других» уже «не ждут»; писем уже не приходит; надоедает ждать всем.
Желтые дожди – время года, осень.
Снега – время года, зима.
Жара – время года, лето.
Во второй строфе преобладают минорные ноты. Она уже не читается, написанной от первого лица. Кажется, что горечь поражения проскальзывает в каждой её строчке. Однако незыблемая уверенность, которая перекликается с ожиданием скорой победы, читается здесь. «Пусть поверят сын и мать», «пусть друзья устанут ждать», действительно, могут забыть все, кроме той, единственной, которая не должна забывать, не имеет права. Так как это всё спаяно единой цепью, эмоциональной связью, которая, порвись, разрушит нечто большее, чем человеческие взаимоотношения. Поэтому твёрдое «жди» звучит здесь почти как приказ на фронте, который не обсуждается. Автор абсолютно уверен в том, что тризна, «помин души», откладывается на неопределённый срок. И эту уверенность он также передаёт читателю.
Третья строфа звучит как гимн любви. Волшебной, всепобеждающей. «Смертям назло». Посторонние люди скажут, что это везение. Нет. «Не понять не ждавшим им», что ожидание, замешенное на огромной любви, приправленное верой и надеждой может творить чудеса. Оно способно даже спасти от пуль «среди огня». Но это секрет только для двоих. Об этом «будем знать только мы с тобой». Но тайна раскрывается просто, «просто ты умела ждать». Ждать так, как может ждать только русская женщина, только в лихолетья – «как никто другой».
Тоска и безысходность не должны взять верх над женщиной, которая по-настоящему любит, ибо только в этом случае мужчина может вернуться. Должен. Симонов так и говорит: «Я вернусь» (троекратный повтор в начале каждой строфы). С условием, что его будут «ждать», но не просто, а «очень». Непривычное сочетание глагола «ждать» с наречием степени «очень» еще больше подчеркивает трудность этого ожидания и его жизненную необходимость.
III. Лингвистический анализ стихотворения
-
Лексический уровень. Каждая строфа стихотворения начинается словами «жди меня, и я вернусь» - это главная мысль произведения. Она проста и по-житейски понятна, но, с другой стороны, это своеобразное заклинание звучит как «Аминь» в молитве. Без него всё произведение потеряло бы общую эмоциональную направленность, целостность.
В тексте стихотворения нет высокой, торжественной лексики. Речевой строй настолько прост, что становится близким разговорному стилю, тропы практически отсутствуют.
Стихотворение (и в этом смысле в симоновской поэзии оно стоит особняком), будучи связано с мистикой ворожбы и заклинаний, продолжает традиции древней народной поэзии. Неслучайно здесь дважды возникает образ огня: «у огня» преждевременно поминают героя друзья, а любимая спасает его «среди огня» своим ожиданием. С символикой заклинаний и заговоров связаны в стихотворении важнейшие образы природного пантеона: дожди, жара, снега. Они скорее магичны, нежели реалистичны. Сам Симонов в позднейшем автокомментарии отмечает: «… Вообще, война, когда писались эти стихи, уже предчувствовалась долгой. «…Жди, когда снега метут ...»- в тот жаркий июльский день было написано не для рифмы. Рифма, наверно, нашлась бы и другая …»2.
Необычные ассоциации вызывает также сочетание цветового прилагательного «желтые» с существительным «дожди». Автор таким образом метафорически говорит о временах года. Зиму он описывает - «Жди, когда снега метут», лето – «Жди, когда жара», а «желтые дожди» навевают мысли о листопаде.
Итак, как видим, на уровне лексики повтор помогает автору выразить идею стихотворения, а обращение к традиционной народной символике приближает произведение Симонова к народному творчеству.
2. Метро- ритмический уровень. Стихотворение состоит из трёх строф, длина которых 12 стихов. Поскольку ударение падает на последний слог в строке, можно заключить, что это – мужская рифма. Рифмы в стихотворении - сугубо «бедные», смазанные, (что для Симонова, как правило не характерно): меня -огня …тобой – другой… Здесь не окончания строк рифмуются - здесь две жизни перекликаются3.
Перекрёстная рифмовка задаёт своеобразный ритм произведению. В «Жди меня…» монотонность сквозного обращения взрывается неровной ритмикой: смежные строчки резко неравносложны (четырехстопный хорей перемежается с трехстопным), как дыхание взволнованного человека: длиннее - короче, длиннее – короче. «Жди меня, и я вернусь, /Не желай добра/ Всем, кто знает наизусть,/ Что забыть пора».
3. Фонетический уровень. Осуществив транскрипцию текста4, мы видим, что в стихотворении присутствует аллитерация звуков [т] , [ж] , [д] , [н`]. Не случайно повторяются именно эти согласные звуки. В книге С.И.Львовой читаем: « Звук «д» - о чем -то душном, тяжком, о тумане, о тьме, о затхлом. Звук «н» - о чем – то нежном, о снеге, небе, ночи…»5. [Т] – звук твердый, сильный, передающий уверенность героя в своем возвращении. С помощью аллитерации звуков [ж], [д], [н] поэт передает тягостные чувства неуверенности в завтрашнем дне, тревоги, ведь идет война и человек не знает, будет ли он жив завтра, но в то же время строки наполнены нежностью к любимой женщине, надеждой и любовью. Кроме того, если проанализировать количество гласных звуков, то окажется, что в тексте стихотворения есть и ассонанс. Звуки [а], [у], [о] придают стихотворению распевность, благозвучность и духовность. Вот как характеризует их Александр Яковлев: «Звук [о] подчёркивает реальность человеческих чувств, полноту мысли. Он подчёркивает важность слова, его возвышенность, принадлежность к высшим силам или приземлённость. (Дожди, огонь, вино, дерево). Звук [а] означает желание что-то осуществить (в данном случае – вернуться живым к любимой) и обрести физический и духовный комфорт». [у] – узкий, протяжный звук, грустный.
Итак, проанализировав текст на уровне фонетики, можно сделать вывод о том, что преобладание согласных звуков [т], [ж], [д], [н`], и гласных звуков [о], [а] и [у] помогает автору передать все свои чувства и эмоции, и даже стихотворный размер создает эффект речи взволнованного человека.
4. Образные средства. В стихотворении используются следующие образные средства:
Жди – анафора. Автор использует сквозной повтор синтаксической конструкции, анафору, таким образом определяя непрерывность ожидания, которое должно существовать всегда, в любое время.
Желтые дожди – метафора. «Желтые дожди» навевают мысли о листопаде. Автор таким образом описывает времена года, в частности осень.
Всем смертям назло – гипербола, с помощью которой Симонов усиливает экспрессию, эмоциональность стихотворения.
Как никто другой – сравнение. Симонов использует сравнение, чтобы показать, что так может ждать только русская женщина в лихолетья.
5. Морфологический уровень.
Проанализировав текст с точки зрения морфологии, получаем следующее соотношение частей речи:
| Часть речи | Количество единиц | Процентное соотношение |
| Глагол | 39 | 28, 9% |
| Местоимение | 25 | 18, 5 % |
| Имя существительное | 18 | 13, 3% |
| Частица | 15 | 11, 1% |
| Союз | 14 | 10,4 % |
| Наречие | 10 | 7, 4% |
| Предлог | 7 | 5,2 % |
| Имя прилагательное | 5 | 3,7 % |
| Деепричастие | 1 | 0,7 % |
| Причастие | 1 | 0,7% |
По данным результатам можно сказать, что в стихотворении преобладают глаголы, что не соответствует норме. Из 39 глаголов, присутствующих в стихотворении, - 15 в форме повелительного наклонения. Ведь это произведение – одно большое обращение, заклинание, адресованное любимое женщине. Симонов хочет внушить ей уверенность в том, что он вернётся, и они будут счастливы, поэтому можно отметить использование этого глагола в форме будущего времени.