Файл: Частная жизнь человека в современной драматургии на примере пьес н. Коляды.doc
Добавлен: 08.11.2023
Просмотров: 39
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Коляда, кстати, всегда сам покупает на рынке все эти вещи, которые в контексте театрального представления перерастают в кич, иногда грубый. Однако кич здесь – собственно, язык не драматурга, а его героев.
Эффект авторского присутствия создается просто. Обширными лирическими ремарками. Пожалуй, только Николай Коляда может позволить себе так разгуляться на страницах драматического произведения. Описывая место действия, он непременно проведет вас с улицы, на которой попутно будут разыгрываться целые сценки и даже драмы, в дом, где живут герои. Может быть, опишет подъезд, обязательно укажет, какой ширины коридор в квартире, сколько в ней комнат, как они обставлены, что видно из каждого окна. И обязательно снабдит все это своими, на правах хозяина, замечаниями: воскликнет «Как хорошо!» или заметит для постановщика «Это важно». А то и позволит себе влезть в голову персонажа и написать, о чем тот думает. Автор не над героями, а среди них, в их мире. Эту манеру Коляды хорошо усвоили почти все его ученики. Василий Сигарев, Анна Богачева, Артем Северский, Гульнара Ахметзянова и другие практически не отстраняются от своих героев (особенно это проявлено в первых работах). Как бы передвигаясь вместе со своими героями (чаще – одним героем-одиночкой), постоянно незримо присутствуя, они не только передают их состояние, но и создают определенное настроение своих пьес.
В критике почти принят термин «пьеса Коляды», настолько индивидуально ярко выражает он в своих произведениях стилевой колорит. Однако по сути это, конечно, мелодрама. Мелодрама, не требующая особого литературно-художественного вкуса, эстетического восприятия, доступная разным возрастам после 18 (или даже после 15) и разным слоям населения, независимо от их образования. Некоторые критики называют Коляду «массовым» драматургом, в советском литературоведении, возможно, назвали бы народным, однако здесь можно поспорить. Массовая литература, как правило, быстро теряет свою актуальность, выходит из моды. Пьесы Коляды останутся просто потому, что, во-первых, оригинальны и построены по законам хорошо сделанной драматургии, а во-вторых, они по содержанию оказываются гораздо глубже так называемой драматургии ширпотреба.
Возьмем для примера пьесу, спектакль по которой был представлен в этом году на «Золотой маске». В «Амиго» странная семейка из пьющих мамы, дочки и внука (кстати, безотцовщина – непременный атрибут пьес Коляды) вынуждена продать свою квартиру новорусской девахе. Мама пишет рубаи и афоризмы, дочка загоняет их за символическую сумму под крыльцом магазина. Внук промышляет стриптизом и водит домой странных личностей. Заявлены «кокетничающие» темы гомосексуализма, поверхностного эротизма. Все, что нужно для невзыскательной публики с совершенно традиционными эстетическими и политическими вкусами. Однако где-то ближе к финалу из клоунов начинают вылезать живые люди. Бывшая порновезда Жужа оказывается Ниной, мечтающей о чистых мальчиках-хлебопеках, смягчается грубый Костя, который видит в разорительнице их «помоечки» свою давно умершую сестру, тоже Нину. Клоунада заканчивается: смеяться, плакать ли, непонятно, но автор, конечно, подводит нас к сопереживанию своим героям. Пусть они на лицо ужасные, зато, как выясняется, добрые внутри. И так же искренне верят в слова о любви, и так же страдают, когда эти слова оказываются враньем.
Для самого Коляды – «это люди, которые ходят по улицам». Люди, которые хотят счастья и просят его у судьбы и никак почему-то не могут получить. «Я люблю и жалею всех, про кого пишу пьесы и ставлю спектакли», – признавался драматург в одном из интервью.
Эту любовь иногда сложно разглядеть в покалеченных судьбой героях, пьяницах, одиноких и недалеких, выражающихся на своем метком, но все же понятном «птичьем языке». Это всегда, по меткому выражению одного из критиков, «обманутые вкладчики», люди, не умеющие жить, «маленькие человечки», у которых в силу их простоты и неумения притворяться только один выход из двух вариантов – озлобиться и смеяться над всем высоким либо стать блаженным и верить в чудо до смерти. И чаще – они верят, несмотря на то, что самые розовые их мечты чернят окружающие. Такова продавщица Наташа в пьесе «Нежность», которая, несмотря на далеко не юный возраст и наличие семьи, мечтает о прекрасном принце до такой степени, что каждый раз добегает по перрону до «головы состава»: вдруг сегодняшний машинист окажется тем, о ком она думает день и ночь? Однажды в электричке она встречает одноклассника, охранника Колю, и как на духу выкладывает ему все о своих мечтах, о том, как она стыдится мужа-шофера, о заветной тетрадке, в которую записывает стихи. Он заливает ей про свою устроенную жизнь. Она – блаженная – верит человеку, который по всем признакам – преступник-рецидивист. Она – поет о нежности, он – крадет у нее кошелек. В финале героиня бесконечно (тоже один из приемчиков для «раздеребенканья» зрителя) повторяет: «И все-таки она есть… нежность…»
«Столичная штучка» Лариса из «Куриной слепоты», брезгливо оглядываясь, изрекает: «Я вдруг подумала, что Достоевский был ерунда себе… Ничего особенного… Вот это, куда я попала, – дно, вот это жизнь, тут страшно… тут достоевщина настоящая».
Действительно, многое в авторских описаниях напоминает «петербургские декорации» Достоевского, обстановку горьковских ночлежек, гоголевскую матушку «Расею». Многое, но не язык. Вампилов и последовавшие за ним драматурги проделали огромную работу по возвращению живого языка на сцену, и Коляда сыграл здесь не последнюю роль.
При первом же появлении его герои ошарашивают энергией словесных наворотов. В «Мурлин Мурло»: «Ах, пардон, ёк-макарёк, не представилась! Инна Зайцева! Советский Союз! Впервые без намордника!» В «Куриной слепоте»: «Познакомимся. Я начальников начальник и мочалок командир. Зорро. Сам себя так назвал. У богатых беру, бедным раздаю. Жизнь у нас тут ой сладкая в городе: слой повидла, слой говна». В «Амиго»: «Я обезножела, я себе сделаю суицид, не верьте, что я своей смертью умерла, только суицидом». Сам Коляда отстаивал право на грубый язык в своих пьесах. Поддерживали его немногие, но объективное литературоведение в лице критиков Н.Лейдермана, О.Игнатюк, Е.Сальниковой доказало, что язык героев Коляды – скорее часть народного фольклора, чем грубая ругань, что в нем больше артистизма, чем вульгарности, что только такой язык может быть адекватен тому миру и тем героям, о которых пишет драматург. Коляда, как в свое время Горький, собирает перлы народного остроумия в записные книжки. Он, наверное, практически единственный писатель, который может еще подписаться под словами автора пьесы «На дне»: «Даже дураки в России глупы оригинально, на свой лад, а лентяи – положительно гениальны. Я уверен, что по затейливости, по неожиданности изворотов, так сказать – по
фигурности мысли и чувства, русский народ – самый благодарный материал для художника» («Заметки из дневника. Воспоминания»).
Подводя итоги можно сказать, что когда появились первые пьесы Н.Коляды, они сразу были восприняты как натуралистический срез «постсоветской действительности». До зубной боли приевшиеся черты скудного быта, жалкий неуют, квартирные склоки, незамысловатые развлечения, пьяные разборки, короче говоря «чернуха», «маргинальная среда». Герои пьес Н.Коляды по первому впечатлению - «отбросы постиндустриального общества», центральная фигура «маленький человечек – маргинал, забытый удачей и судьбой», так писали театральные рецензенты. Но на самом деле художественный мир Н.Коляды состоит вовсе не из маргиналов. Его обитатели не только бывшие живописцы, несостоявшиеся музыканты или спившиеся инвалиды. По большей части - это слесаря, продавщицы, маляры, таксисты, прапорщики, работяги с химкомбината, учителя, пенсионеры. Еще недавно они назывались народом. Еще недавно представителей этих самых народных масс уважительно величали – «простой советский человек».
Так вот в пьесах Н.Коляды и предстает тот самый бывший «простой советский человек». Только предстает не в «буднях великих строек», а в буднях сегодняшних.
Если говорить о времени и месте происходящих событий – так время «наши дни», место – провинциальные городки и пригород.
Все события, которые происходят в пьесах, вызывают впечатление странности. Так в пьесе «Нелюдимо наше море», постоянно затапливает дом, герои не могут выйти за пределы крошечного пятачка, оказываются в положении тех, кому грозит потоп.
В пьесе «Мурлин Мурло» – ожидание конца света, который, в конце концов, наступает.
В пьесе «Чайка спела» – похороны и поминки. В пьесах «Рогатка» и «Сказка о мертвой царевне» – самоубийство главных героев.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
-
Громова, М. И. Русская современная драматургия [Электронный ресурс] : учеб. пособие для студентов-филологов, учащихся сред. учеб. заведений гуманитар. профиля / М. И. Громова .— 4-е изд., стер. — М. : ФЛИНТА, 2013 .— 160 с. -
Громова, М. И. Русская современная драматургия: учебное пособие / М. И. Громова. — М.: Флинта, 2009. -
Старова Е. Драматургия Николая Коляды как сверхтекстовое единство. – Самара, Инсома-пресс, 2015. -
Забалуев, В. Между медитацией и «ноу хау»: Российская новая драма в поисках самой себя / В. Забалуев, А. Зензинов // Современная драматургия. - 2003. - № 4. - С. 142. -
Зайцева, И. А. Поэтика современного драматургического дискурса / И. А. Зайцева. - М. : Просвещение, 2002. - 156 Сушина Вера Александровна Противоречия и Конфликты постсоветской действительности в художественном мире Николая Коляды // Вестник ВятГУ. 2008. №3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/protivorechiya-i-konflikty-postsovetskoy-deystvitelnosti-v-hudozhestvennom-mire-nikolaya-kolyady (дата обращения: 23.05.2021). -
Руднев П. Николай Коляда, солнце русской драматургии// Взгляд, Февраль 2006г. -
Галахова О. Феномен Николая Коляды// https://ria.ru/20120629/688162662.html -
https://teatrtogo.ru/2021/02/05/sovremennaya-dramaturgiya-chto-eto/ -
Авторское агентство «Дом комедий» https://xn----gtbbdqgdocqd.xn--p1acf/about.html -
Все выпуски журнала «Современная драматургия» https://theatre-library.ru/sovremennaya_dramaturgiya