ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 09.11.2023
Просмотров: 567
Скачиваний: 35
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
- Справлюсь ли?
- Справишься, - улыбнулся генерал. – Если будешь моим верным помощником.
В ответе генерала мелькнул намёк на возможное возвращение уголовных дел, которые когда- либо заводились на Котлова, и в настоящее время оставались без движения только потому, что ему, генерал-майору Исмаилову, так было надо. А может, и не только ему.
- Доверие оправдаю, - горячо заверил свежеиспечённый подполковник.
ГЛАВА 4
- Вернулся? – в словах Гаврилова сквозило презрение. – О, ещё и повысили? Раз повысили, значит, поумнел. Хотя – не факт.
- Разрешите приступить к работе? – как ни в чём не бывало, спросил Игорь, пропустив явный укол.
- Работать будешь только по украинскому направлению, там сейчас много интересного происходит. Поедешь в Донецк вместе с майором Чмырёвым, мы там развернули полевой разведывательный пункт, чтобы ускорить обработку и анализ информации. Нужно проверить его работу, помочь с организацией.
Лёгкость, с которой российские подразделения в 2014 и 2015 годах громили украинские бригады и батальоны, основывалась на жутком развале ВСУ, который можно было сравнить с тем бардаком, который Российская Армия прошла в середине девяностых годов. Как тогда Чечня взбодрила нас и заставила провести необходимые изменения, положительно сказавшиеся на результатах Второй Чеченской кампании, так и для украинцев поражения тех лет стали стартом требуемых изменений.
После Майдана Генштаб и Минобороны Украины наполнились офицерами НАТО, которые вели работу по изменению нормативно-уставных документов, подводя их требования к стандартам, принятым в Североатлантическом альянсе. Переработке подлежало практически всё советское наследие, однако, местами это являло не только слепое копирование западных инструкций, но и приводило к компиляции лучших советских и натовских практик, что немедленно доводилось до войск с проведением соответствующих учений, тренировок и иных форм закрепления установленных положений и руководств. Армия Украины стала меняться, и это хорошо чувствовалось на линии боевого соприкосновения, где подразделения ВСУ вели активную
- С удовольствием продемонстрируем, - улыбнулся разведчик, для которого предложение свозить
«проверяющих» в окопы переднего края стало своеобразным развлечением – чтобы посмеяться
(в душе, конечно) над тем, как «высокие гости» смущённо будут искать благовидные причины к отказу.
- Мы… - начал было Котлов, но потом махнул рукой, решив, что пока на фронте тихо, можно немного погеройствовать.
До батальонного командного пункта бригады «Оплот» вместе с заместителем начальника разведки доехали на «Патриоте», а дальше, до наблюдательного пункта роты вместе с комбатом и пулемётчиком двинулись на потрёпанной «буханке».
- Могут миномётами накрыть, - сказал комбат с позывным «Рыбак». – Но это не страшно, у них лимит на сутки – пятнадцать мин.
Под навесом из маскировочной сетки, где был оборудован наблюдательный пункт, встретили ротного, своими добрыми глазами и бородой напоминающего Деда Мороза. Тот позвал
«беспилотчика» и вскоре на НП явился худощавый молодой парень с тонкой шеей и толстыми линзами очков.
- Это наш «Саурон», который всё видит, - сказал Рыбак. – Покажи гостям свои возможности…
Саурон вынул из рюкзака «Мавик», разложил стойки винтов и дал гостям осмотреть аппарат со всех сторон:
- Коптер способен находиться в воздухе до получаса, летать на четыре километра гарантированно, если повезёт, то немного дальше. Сейчас я покажу вам, что он умеет…
Боец, отойдя по траншее метров на сто, запустил «Мавик». Пролетев мимо гостей, машина набрала высоту и улетела в сторону вражеских окопов.
- Вот, смотрите… - Саурон протянул планшет, на котором медленно менялась местность. – Вот наша линия окопов, - прокомментировал боец. – Вот серая зона… вот мы подлетаем к украинскому опорнику… вот, любуйтесь, видно всё, как на ладони.
- Еще в 2015 году мне бы пришлось людьми рисковать, - сказал комбат. – Чтобы добыть такие сведения о противнике…
Вдруг изображение пропало, следом пропали параметры полёта. Саурон выругался:
- Кажись, угнали коптер…
- Как угнали? – спросил Чмырёв.
- Перехватывают канал управления более мощным сигналом, и либо валят коптер на землю, либо садят и захватывают, - ответил Саурон. – А потом его перепрошивают и против нас же используют… жалко. Хорошая была машинка.
- И часто теряете? – спросил Котлов.
- Бывает, - махнул рукой Саурон. – Опять надо будет спонсоров просить купить нам такой…
- Это не штатное средство? – спросил Игорь.
- Конечно, нет, - усмехнулся Рыбак. – У нас в батальоне сапог на всех не хватает, а вы про коптеры… я не знаю, что должно случиться, чтобы армия стала их закупать и передавать в войска.
В этот момент со стороны противника раздался хлопок.
- Выход, - спокойно сказал Рыбак и также спокойно добавил: – Все в укрытие!
Котлов и Чмырёв метнулись к блиндажу, и уже вваливаясь в защитное сооружение, Игорь услышал свист летящей мины, а затем близкий хлопок, ударивший по ушам. Рыбак тоже заскочил в блиндаж:
- Считайте мины.
Игорь сел на лавку, уперевшись локтем в стол, на котором стоял раскрытый ноутбук, за ним стоял лазерный принтер, а сам стол был обильно устлан распечатанными листами формата А4 с различными таблицами, фото, схемами и текстами. Увидеть это в полевом блиндаже было более чем удивительно.
Котлов украдкой смотрел на окружающих – они ни в коей мере не высказывали страха, вели себя так, словно снаружи не было никакой смертельной опасности. Игорь чувствовал, как от напряжения расширены его глаза, пульс отдавался в висках тяжелыми ударами, а сидящий рядом
Юра являл собой образец холодного спокойствия.
Но Котлову не было за себя стыдно, где-то в глубине души он считал себя человеком, достойным жить и работать в тёплом офисе, а не прозябать в окопах. Тем же, кому судьбой были уготованы окопы, им же в придачу шло и совершенно не нужное в штабных офисах геройство – качество, которое Котлов не считал положительным, так как связывал его с безусловным бременем скорой смерти, на которую он сам, в данную минуту и вообще в принципе, совершенно не рассчитывал.
От того он позволял себе выглядеть перепуганным – эти, «окопные люди», пусть, конечно, смеются над ним. Но он отсюда уедет в тёплый офис, а они останутся ждать скорой смерти. А потом, когда они погибнут, конечно, можно будет и посмеяться над выбором – ты мёртвый герой или ты разумный трус, но живой – со всеми благами, присущими хорошей жизни.
Пока снаружи разрывались мины, внутри блиндажа кипела военная жизнь: Рыбак пододвинулся к
Деду Морозу:
- Ты помнишь, что сегодня к пятнадцатиноль-ноль должен предоставить план проведения с личным составом двухчасового занятия по порядку действий и безопасному обращению с индивидуальными рационами питания?
Дед Мороз набычился:
- Товарищ майор, они там, в штабе бригады, не охренели с меня такое требовать? Я весь день сижу, и всякую ерунду пишу, составляю и свожу таблицы, печатаю фотоотчёты… когда я уже воевать буду? Я как бы на фронте нахожусь, а не в офисе. Мне чтобы это всё отпечатать, надо бензогенератор по шесть часов в день гонять, а кто мне бензин оплатит? Мы вон, в том месяце, украинского ротного случайно в плен взяли, так он говорит, что их уже два года как не третируют подобными отчётами! Их просто отменили! Приказом командующего! Поэтому они воюют лучше, чем мы, у них есть на это время…
- Ты что, думаешь это моя идея тебя отчётами заваливать? – комбат тоже стал наезжать на ротного. – Да ты знаешь, сколько мне такого дерьма составлять приходится? Ты думаешь, меня это не достало? Штаб бригады тоже погряз в отчётах, некогда нормальную таблицу связи составить, или план взаимодействия…
Снаружи бабахнуло особенно громко, через щель выхода было видно, как на маскировочную сетку посыпалась земля, поднятая в воздух разрывом мины.
- Представляете? – комбат, словно ища поддержку, обратился к разведчикам: - Какой-то «очень умный и предусмотрительный человек» в штабе бригады требует проведения занятий с личным составом подразделений по правильному использованию сухпайков, в том числе по безопасному обращению с сухим горючим и спичками. Сухпайки будут выдаваться только в те подразделения, где личный состав пройдёт эти занятия и поголовно распишется в доведении. Я уже восемь раз собирал с рот и отдельных взводов такие отчёты, сдавал в бригаду, оттуда приходили ответы, что найдены ошибки, требовали переделать, а пока, суть да дело, пайки нам не дают. Кормимся как бы из котла, но это, сами понимаете…
- Это не в бригаде «предусмотрительный человек», - подключился заместитель начальника разведки армейского корпуса. – И не в корпусе. Это где-то там, за «ленточкой», пайки уже давно разворованы, а нас заставляют писать дурацкие отчёты, в которых находят какие-то ошибки, и эти ошибки используют против нас. Думаете, нас это не достало?
- А как быть? – спросил Чмырёв. – Дело, как я понимаю, не только в пайках…
- А вы что, разве отчёты не пишите? – спросил Рыбак. – Не знаете, как быть…
- Пишем, ещё как пишем, - ответил Юра. – И мы тоже считаем, что это великая глупость, которая убивает армию… так ведь, товарищ подполковник?
- К сожалению, – согласился Игорь, вздрогнув от очередного близкого разрыва.
- Пятнадцать, - сказал Дед Мороз. – Можете выходить из блиндажа.
Юра встал и направился к выходу, но Котлов даже не пошевелился.
- Да чего ты, - рассмеялся Рыбак. – У них на сегодня мин больше нет, пошли.
- Не, давай ещё тут посидим, пять минут, - сказал Игорь. – Хочу удостовериться…
- Ай, не ссы, всё нормально… - комбат вышел из блиндажа.
Обстрел действительно прекратился совершенно.
Вскоре «буханка» вернула офицеров на пункт управления батальона, где комбата встретил незнакомый Котлову полковник.
- Здорово, Рыбак. Я у тебя тут немного послушаю, что происходит… - сказал старший офицер.
- Всегда рад, - улыбнулся комбат, пожимая офицеру руку.
Полковник поздоровался с заместителем начальника разведки корпуса и представился Котлову и
Чмырёву:
- Иванов.
- Петров, - представился Игорь фамилией прикрытия, на которую были выписаны его служебные документы.
- Сидоров, - представился Юра.
Все рассмеялись от необходимости соблюдать эту условность.
- Вы же вроде с окружного центра, - сказал Иванов. – Кажется, там я вас видел.
- Да, - кивнул Юра. – Они самые. А вы тут… по какой такой надобности?
Котлов понял, что Чмырёв знаком с этим офицером, хотя сам, как ни старался, вспомнить его не мог.
- Да вот, выставил свои станции, смотрю, что там происходит… - ответил Иванов. – Это не у вас там сейчас коптер угнали?
- У нас, - кивнул комбат.
- Ага, мне мои операторы доложили.
- Это прямо видно было? – поинтересовался Игорь, поняв, что перед ним стоит командир какого- то подразделения радиоэлектронной разведки.
- Ага, - кивнул Иванов и обратился к заместителю начальника разведки корпуса: - Саныч, тут такое дело… я уже месяц наблюдаю работу радиосетей, которые не принадлежат существующим частям и соединениям ВСУ… мне бы по агентурной линии перепроверить…
- Интересно, - Саныч повернулся к Иванову: - А поподробнее?
- Короче смотри, я же могу не только ближнюю полосу видеть, но и глубокие тылы.
- В курсе, - кивнул замначальника разведки корпуса.
- Я сейчас вижу работу радиосетей пяти бригад - 60-й, 62-й, 63-й и 66-й механизированных и 61-й пехотной егерской. Раньше были сообщения о начале их формирования и присвоении нумерации.
Однако, о том, что они окончательно укомплектованы личным составом, пока сведений не было.
Радиообмен идёт такой, какой бывает у реально существующих, укомплектованных бригад.
Координаты узлов связи бригад и некоторых батальонов я установил. Прежде, чем докладывать наверх, я хотел бы уточнить некоторые детали… а то вдруг хохлы нам дезу впаривают, чтобы мы тут слегка обалдели от мощи их вооруженных сил.
- Хорошо, - кивнул Саныч. – Я сориентирую нашу агентуру. Ты мне районы расположения этих бригад давай…
- Записывай, - Иванов быстро достал блокнот и стал диктовать.
***
Проверка деятельности «филиала» центра не заняла много времени, и уже через неделю Котлов вернулся в центр. Несколько дней он рыл официальную информацию по новым бригадам, о которых рассказал полковник Иванов, но подтверждением того, что бригады завершили формирование и обрели статус боеготовых, военная разведка не располагала.
Дома Игорь залез в интернет и стал шерстить украинские сайты, где теоретически могла бы всплыть какая-нибудь косвенная информация. Спустя час поисков его ждал успех: на
- Справишься, - улыбнулся генерал. – Если будешь моим верным помощником.
В ответе генерала мелькнул намёк на возможное возвращение уголовных дел, которые когда- либо заводились на Котлова, и в настоящее время оставались без движения только потому, что ему, генерал-майору Исмаилову, так было надо. А может, и не только ему.
- Доверие оправдаю, - горячо заверил свежеиспечённый подполковник.
ГЛАВА 4
- Вернулся? – в словах Гаврилова сквозило презрение. – О, ещё и повысили? Раз повысили, значит, поумнел. Хотя – не факт.
- Разрешите приступить к работе? – как ни в чём не бывало, спросил Игорь, пропустив явный укол.
- Работать будешь только по украинскому направлению, там сейчас много интересного происходит. Поедешь в Донецк вместе с майором Чмырёвым, мы там развернули полевой разведывательный пункт, чтобы ускорить обработку и анализ информации. Нужно проверить его работу, помочь с организацией.
Лёгкость, с которой российские подразделения в 2014 и 2015 годах громили украинские бригады и батальоны, основывалась на жутком развале ВСУ, который можно было сравнить с тем бардаком, который Российская Армия прошла в середине девяностых годов. Как тогда Чечня взбодрила нас и заставила провести необходимые изменения, положительно сказавшиеся на результатах Второй Чеченской кампании, так и для украинцев поражения тех лет стали стартом требуемых изменений.
После Майдана Генштаб и Минобороны Украины наполнились офицерами НАТО, которые вели работу по изменению нормативно-уставных документов, подводя их требования к стандартам, принятым в Североатлантическом альянсе. Переработке подлежало практически всё советское наследие, однако, местами это являло не только слепое копирование западных инструкций, но и приводило к компиляции лучших советских и натовских практик, что немедленно доводилось до войск с проведением соответствующих учений, тренировок и иных форм закрепления установленных положений и руководств. Армия Украины стала меняться, и это хорошо чувствовалось на линии боевого соприкосновения, где подразделения ВСУ вели активную
оборону, а подразделения народных республик в это же время активно разлагались, так как ими управляли так называемые «советники», занесённые сюда «северным ветром», и соответственно, принёсшие с собой все прелести «нового облика» вооружённых сил.
Защитники Донбасса, вынесшие на своих плечах тяжелейшие бои начальной стадии конфликта, и получившие огромный боевой опыт, причём, самый передовой, теперь откровенно не понимали, почему они должны выполнять неадекватные приказы «советников», явно не блещущих высокой тактической выучкой. В свою очередь «советники», осознавая огромную пропасть в реальных военных знаниях между собой и подчинёнными, а также временный характер своего присутствия на Донбассе, в большинстве случаев самоустранялись от принятия необходимых решений, что влекло накопление нерешённых проблем.
Часто «советники» использовали своё привилегированное положение для создания различных коррупционных схем, основанных на списании украденного имущества, топлива, боеприпасов и продовольствия, а также на поборах подчинённого личного состава и иных махинаций с денежным довольствием. Явление это носило массовый характер, чекистами, действующими «на земле», доносилось «наверх», но к изменениям это не приводило, что убеждало колеблющихся в правоте тех, кто наживался на армии. Тех же офицеров, кто пытался противиться сложившейся практике, кто говорил о катастрофическом падении боевой готовности войск, гнобили и увольняли из армии, в худшем случае заводили на них уголовные дела и отправляли на несколько лет «подумать о своём поведении» в места, не столь отдалённые.
Однако, даже понимание того, что ВСУ становится реальной боевой машиной, способной сокрушить первый и второй армейские корпуса и захватить Донецк и Луганск в считанные дни, никоим образом не влияло на сознание военных дельцов – отчего-то все были убеждены, что
Украина не посмеет начать войну против Донбасса, за спиной которого стояла огромная и сильная страна.
УАЗ «Патриот», на котором офицеры выехали в командировку, продувало со всех сторон, и пока ехали до точки назначения, Котлов продрог насквозь. Игорь пожалел, что не надел тёплые ботинки, как это сделал Юра Чмырёв, да оставил дома тёплую безрукавку, искренне рассчитывая на офисную работу.
В городе они заселились в снятую квартиру, хозяйка которой, молодая девушка, быстро рассказала, в какие часы могут выключить свет, а когда могут включить воду, потом забрала задаток и ушла.
В разведывательном отделе армейского корпуса Котлов и Чмырёв ознакомились с обстановкой, переговорив с начальником разведки и его заместителем. Карта, висевшая на стене, отражала положение линии фронта и показывала подразделения сторон, которые находились на линии боевого соприкосновения.
- В основном обстановку изучаем по показаниям пленных, сообщениям агентуры, данным радиоразведки и по работе войсковой разведки, - сообщил начальник разведки корпуса. – В настоящее время противником мы имеем два батальона 1-й танковой бригады, по два батальона
28-й и 93-й механизированных бригад, 95-ю аэромобильную бригаду, 128-ю горно-штурмовую бригаду, 55-ю артиллерийскую бригаду, полк «Азов», батальоны «Днепр», «Винница», «Чернигов» и «Киев-2». Если есть желание, мы можем организовать вам выезд на линию боевого соприкосновения, - начальник разведки внимательно посмотрел в глаза коллегам.
- Очень хотелось бы посмотреть, как для разведки используются квадрокоптеры, - Чмырёв опередил Котлова, который уже придумал, что сказать, чтобы избежать выезда в потенциально опасный район.
Защитники Донбасса, вынесшие на своих плечах тяжелейшие бои начальной стадии конфликта, и получившие огромный боевой опыт, причём, самый передовой, теперь откровенно не понимали, почему они должны выполнять неадекватные приказы «советников», явно не блещущих высокой тактической выучкой. В свою очередь «советники», осознавая огромную пропасть в реальных военных знаниях между собой и подчинёнными, а также временный характер своего присутствия на Донбассе, в большинстве случаев самоустранялись от принятия необходимых решений, что влекло накопление нерешённых проблем.
Часто «советники» использовали своё привилегированное положение для создания различных коррупционных схем, основанных на списании украденного имущества, топлива, боеприпасов и продовольствия, а также на поборах подчинённого личного состава и иных махинаций с денежным довольствием. Явление это носило массовый характер, чекистами, действующими «на земле», доносилось «наверх», но к изменениям это не приводило, что убеждало колеблющихся в правоте тех, кто наживался на армии. Тех же офицеров, кто пытался противиться сложившейся практике, кто говорил о катастрофическом падении боевой готовности войск, гнобили и увольняли из армии, в худшем случае заводили на них уголовные дела и отправляли на несколько лет «подумать о своём поведении» в места, не столь отдалённые.
Однако, даже понимание того, что ВСУ становится реальной боевой машиной, способной сокрушить первый и второй армейские корпуса и захватить Донецк и Луганск в считанные дни, никоим образом не влияло на сознание военных дельцов – отчего-то все были убеждены, что
Украина не посмеет начать войну против Донбасса, за спиной которого стояла огромная и сильная страна.
УАЗ «Патриот», на котором офицеры выехали в командировку, продувало со всех сторон, и пока ехали до точки назначения, Котлов продрог насквозь. Игорь пожалел, что не надел тёплые ботинки, как это сделал Юра Чмырёв, да оставил дома тёплую безрукавку, искренне рассчитывая на офисную работу.
В городе они заселились в снятую квартиру, хозяйка которой, молодая девушка, быстро рассказала, в какие часы могут выключить свет, а когда могут включить воду, потом забрала задаток и ушла.
В разведывательном отделе армейского корпуса Котлов и Чмырёв ознакомились с обстановкой, переговорив с начальником разведки и его заместителем. Карта, висевшая на стене, отражала положение линии фронта и показывала подразделения сторон, которые находились на линии боевого соприкосновения.
- В основном обстановку изучаем по показаниям пленных, сообщениям агентуры, данным радиоразведки и по работе войсковой разведки, - сообщил начальник разведки корпуса. – В настоящее время противником мы имеем два батальона 1-й танковой бригады, по два батальона
28-й и 93-й механизированных бригад, 95-ю аэромобильную бригаду, 128-ю горно-штурмовую бригаду, 55-ю артиллерийскую бригаду, полк «Азов», батальоны «Днепр», «Винница», «Чернигов» и «Киев-2». Если есть желание, мы можем организовать вам выезд на линию боевого соприкосновения, - начальник разведки внимательно посмотрел в глаза коллегам.
- Очень хотелось бы посмотреть, как для разведки используются квадрокоптеры, - Чмырёв опередил Котлова, который уже придумал, что сказать, чтобы избежать выезда в потенциально опасный район.
- С удовольствием продемонстрируем, - улыбнулся разведчик, для которого предложение свозить
«проверяющих» в окопы переднего края стало своеобразным развлечением – чтобы посмеяться
(в душе, конечно) над тем, как «высокие гости» смущённо будут искать благовидные причины к отказу.
- Мы… - начал было Котлов, но потом махнул рукой, решив, что пока на фронте тихо, можно немного погеройствовать.
До батальонного командного пункта бригады «Оплот» вместе с заместителем начальника разведки доехали на «Патриоте», а дальше, до наблюдательного пункта роты вместе с комбатом и пулемётчиком двинулись на потрёпанной «буханке».
- Могут миномётами накрыть, - сказал комбат с позывным «Рыбак». – Но это не страшно, у них лимит на сутки – пятнадцать мин.
Под навесом из маскировочной сетки, где был оборудован наблюдательный пункт, встретили ротного, своими добрыми глазами и бородой напоминающего Деда Мороза. Тот позвал
«беспилотчика» и вскоре на НП явился худощавый молодой парень с тонкой шеей и толстыми линзами очков.
- Это наш «Саурон», который всё видит, - сказал Рыбак. – Покажи гостям свои возможности…
Саурон вынул из рюкзака «Мавик», разложил стойки винтов и дал гостям осмотреть аппарат со всех сторон:
- Коптер способен находиться в воздухе до получаса, летать на четыре километра гарантированно, если повезёт, то немного дальше. Сейчас я покажу вам, что он умеет…
Боец, отойдя по траншее метров на сто, запустил «Мавик». Пролетев мимо гостей, машина набрала высоту и улетела в сторону вражеских окопов.
- Вот, смотрите… - Саурон протянул планшет, на котором медленно менялась местность. – Вот наша линия окопов, - прокомментировал боец. – Вот серая зона… вот мы подлетаем к украинскому опорнику… вот, любуйтесь, видно всё, как на ладони.
- Еще в 2015 году мне бы пришлось людьми рисковать, - сказал комбат. – Чтобы добыть такие сведения о противнике…
Вдруг изображение пропало, следом пропали параметры полёта. Саурон выругался:
- Кажись, угнали коптер…
- Как угнали? – спросил Чмырёв.
- Перехватывают канал управления более мощным сигналом, и либо валят коптер на землю, либо садят и захватывают, - ответил Саурон. – А потом его перепрошивают и против нас же используют… жалко. Хорошая была машинка.
- И часто теряете? – спросил Котлов.
- Бывает, - махнул рукой Саурон. – Опять надо будет спонсоров просить купить нам такой…
- Это не штатное средство? – спросил Игорь.
- Конечно, нет, - усмехнулся Рыбак. – У нас в батальоне сапог на всех не хватает, а вы про коптеры… я не знаю, что должно случиться, чтобы армия стала их закупать и передавать в войска.
В этот момент со стороны противника раздался хлопок.
- Выход, - спокойно сказал Рыбак и также спокойно добавил: – Все в укрытие!
Котлов и Чмырёв метнулись к блиндажу, и уже вваливаясь в защитное сооружение, Игорь услышал свист летящей мины, а затем близкий хлопок, ударивший по ушам. Рыбак тоже заскочил в блиндаж:
- Считайте мины.
Игорь сел на лавку, уперевшись локтем в стол, на котором стоял раскрытый ноутбук, за ним стоял лазерный принтер, а сам стол был обильно устлан распечатанными листами формата А4 с различными таблицами, фото, схемами и текстами. Увидеть это в полевом блиндаже было более чем удивительно.
Котлов украдкой смотрел на окружающих – они ни в коей мере не высказывали страха, вели себя так, словно снаружи не было никакой смертельной опасности. Игорь чувствовал, как от напряжения расширены его глаза, пульс отдавался в висках тяжелыми ударами, а сидящий рядом
Юра являл собой образец холодного спокойствия.
Но Котлову не было за себя стыдно, где-то в глубине души он считал себя человеком, достойным жить и работать в тёплом офисе, а не прозябать в окопах. Тем же, кому судьбой были уготованы окопы, им же в придачу шло и совершенно не нужное в штабных офисах геройство – качество, которое Котлов не считал положительным, так как связывал его с безусловным бременем скорой смерти, на которую он сам, в данную минуту и вообще в принципе, совершенно не рассчитывал.
От того он позволял себе выглядеть перепуганным – эти, «окопные люди», пусть, конечно, смеются над ним. Но он отсюда уедет в тёплый офис, а они останутся ждать скорой смерти. А потом, когда они погибнут, конечно, можно будет и посмеяться над выбором – ты мёртвый герой или ты разумный трус, но живой – со всеми благами, присущими хорошей жизни.
Пока снаружи разрывались мины, внутри блиндажа кипела военная жизнь: Рыбак пододвинулся к
Деду Морозу:
- Ты помнишь, что сегодня к пятнадцатиноль-ноль должен предоставить план проведения с личным составом двухчасового занятия по порядку действий и безопасному обращению с индивидуальными рационами питания?
Дед Мороз набычился:
- Товарищ майор, они там, в штабе бригады, не охренели с меня такое требовать? Я весь день сижу, и всякую ерунду пишу, составляю и свожу таблицы, печатаю фотоотчёты… когда я уже воевать буду? Я как бы на фронте нахожусь, а не в офисе. Мне чтобы это всё отпечатать, надо бензогенератор по шесть часов в день гонять, а кто мне бензин оплатит? Мы вон, в том месяце, украинского ротного случайно в плен взяли, так он говорит, что их уже два года как не третируют подобными отчётами! Их просто отменили! Приказом командующего! Поэтому они воюют лучше, чем мы, у них есть на это время…
- Ты что, думаешь это моя идея тебя отчётами заваливать? – комбат тоже стал наезжать на ротного. – Да ты знаешь, сколько мне такого дерьма составлять приходится? Ты думаешь, меня это не достало? Штаб бригады тоже погряз в отчётах, некогда нормальную таблицу связи составить, или план взаимодействия…
Снаружи бабахнуло особенно громко, через щель выхода было видно, как на маскировочную сетку посыпалась земля, поднятая в воздух разрывом мины.
- Представляете? – комбат, словно ища поддержку, обратился к разведчикам: - Какой-то «очень умный и предусмотрительный человек» в штабе бригады требует проведения занятий с личным составом подразделений по правильному использованию сухпайков, в том числе по безопасному обращению с сухим горючим и спичками. Сухпайки будут выдаваться только в те подразделения, где личный состав пройдёт эти занятия и поголовно распишется в доведении. Я уже восемь раз собирал с рот и отдельных взводов такие отчёты, сдавал в бригаду, оттуда приходили ответы, что найдены ошибки, требовали переделать, а пока, суть да дело, пайки нам не дают. Кормимся как бы из котла, но это, сами понимаете…
- Это не в бригаде «предусмотрительный человек», - подключился заместитель начальника разведки армейского корпуса. – И не в корпусе. Это где-то там, за «ленточкой», пайки уже давно разворованы, а нас заставляют писать дурацкие отчёты, в которых находят какие-то ошибки, и эти ошибки используют против нас. Думаете, нас это не достало?
- А как быть? – спросил Чмырёв. – Дело, как я понимаю, не только в пайках…
- А вы что, разве отчёты не пишите? – спросил Рыбак. – Не знаете, как быть…
- Пишем, ещё как пишем, - ответил Юра. – И мы тоже считаем, что это великая глупость, которая убивает армию… так ведь, товарищ подполковник?
- К сожалению, – согласился Игорь, вздрогнув от очередного близкого разрыва.
- Пятнадцать, - сказал Дед Мороз. – Можете выходить из блиндажа.
Юра встал и направился к выходу, но Котлов даже не пошевелился.
- Да чего ты, - рассмеялся Рыбак. – У них на сегодня мин больше нет, пошли.
- Не, давай ещё тут посидим, пять минут, - сказал Игорь. – Хочу удостовериться…
- Ай, не ссы, всё нормально… - комбат вышел из блиндажа.
Обстрел действительно прекратился совершенно.
Вскоре «буханка» вернула офицеров на пункт управления батальона, где комбата встретил незнакомый Котлову полковник.
- Здорово, Рыбак. Я у тебя тут немного послушаю, что происходит… - сказал старший офицер.
- Всегда рад, - улыбнулся комбат, пожимая офицеру руку.
Полковник поздоровался с заместителем начальника разведки корпуса и представился Котлову и
Чмырёву:
- Иванов.
- Петров, - представился Игорь фамилией прикрытия, на которую были выписаны его служебные документы.
- Сидоров, - представился Юра.
Все рассмеялись от необходимости соблюдать эту условность.
- Вы же вроде с окружного центра, - сказал Иванов. – Кажется, там я вас видел.
- Да, - кивнул Юра. – Они самые. А вы тут… по какой такой надобности?
Котлов понял, что Чмырёв знаком с этим офицером, хотя сам, как ни старался, вспомнить его не мог.
- Да вот, выставил свои станции, смотрю, что там происходит… - ответил Иванов. – Это не у вас там сейчас коптер угнали?
- У нас, - кивнул комбат.
- Ага, мне мои операторы доложили.
- Это прямо видно было? – поинтересовался Игорь, поняв, что перед ним стоит командир какого- то подразделения радиоэлектронной разведки.
- Ага, - кивнул Иванов и обратился к заместителю начальника разведки корпуса: - Саныч, тут такое дело… я уже месяц наблюдаю работу радиосетей, которые не принадлежат существующим частям и соединениям ВСУ… мне бы по агентурной линии перепроверить…
- Интересно, - Саныч повернулся к Иванову: - А поподробнее?
- Короче смотри, я же могу не только ближнюю полосу видеть, но и глубокие тылы.
- В курсе, - кивнул замначальника разведки корпуса.
- Я сейчас вижу работу радиосетей пяти бригад - 60-й, 62-й, 63-й и 66-й механизированных и 61-й пехотной егерской. Раньше были сообщения о начале их формирования и присвоении нумерации.
Однако, о том, что они окончательно укомплектованы личным составом, пока сведений не было.
Радиообмен идёт такой, какой бывает у реально существующих, укомплектованных бригад.
Координаты узлов связи бригад и некоторых батальонов я установил. Прежде, чем докладывать наверх, я хотел бы уточнить некоторые детали… а то вдруг хохлы нам дезу впаривают, чтобы мы тут слегка обалдели от мощи их вооруженных сил.
- Хорошо, - кивнул Саныч. – Я сориентирую нашу агентуру. Ты мне районы расположения этих бригад давай…
- Записывай, - Иванов быстро достал блокнот и стал диктовать.
***
Проверка деятельности «филиала» центра не заняла много времени, и уже через неделю Котлов вернулся в центр. Несколько дней он рыл официальную информацию по новым бригадам, о которых рассказал полковник Иванов, но подтверждением того, что бригады завершили формирование и обрели статус боеготовых, военная разведка не располагала.
Дома Игорь залез в интернет и стал шерстить украинские сайты, где теоретически могла бы всплыть какая-нибудь косвенная информация. Спустя час поисков его ждал успех: на