Файл: Природа человека, врожденные и приобретенные качества.docx
Добавлен: 09.11.2023
Просмотров: 482
Скачиваний: 17
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
особенно интенсивно побуждает к размышлению, к попыткам осознать сложившуюся реальность.
Современная наука приблизилась к раскрытию важнейших секретов природы. Научная мысль всё глубже проникает в тайны Вселенной, в загадки живой, одухотворённой материи. И вместе с тем открывается бездна непостижимого. Порою возникает подозрение, что наука ведёт человечество по ложному маршруту, так как она ничего не может сказать о человеке как духовном существе.
Сегодня перспективы генетической инженерии, совершенствование средств, ведущих к искусственному производству потомства, изобретение препаратов, изменяющих личность, трансплантация органов, в особенности искусственных, не согласуется с традиционным представлением о незаместимости биологической природы человека. И вместе с тем, как никогда ранее, показывают чрезвычайную сложность человека, его уникальность как явления природы, хрупкость и т. д. Вообще говоря, для природы история человечества не является необходимой. Человечество могло не возникнуть или возникнуть, оказаться в условиях, исключающих переход к материальному производству. На любой ступени развития история могла оборваться или же деградировать в силу любой случайности. Может оборваться и сегодня – опасность этого вполне ощутима и наглядна.
Но в наши дни подвергается трудноотвратимой опасности не только биология человека. Болезненную остроту приобретают психологические проблемы. Индивид катастрофически утрачивает представление о подлинности своего внутреннего мира, о специфически человеческом. Разрушение традиционных социальных структур, привычных форм общественной жизни, стремительное изменение окружающей обстановки, вызывающей «футурошок», находит отражение в массовой психологии. Человек, попросту говоря, утрачивает представление о самом себе, воспринимает созданные им вещи и организации как глубоко чуждые и враждебные ему. Страшась этого, он нередко устремляется в русло психологических экспериментов. При этом обнаруживается, что увлечение психотропными средствами способно вызывать радикальные преобразования в человеческой психике, а в перспективе увести человека в мир причудливых галлюцинаций, что часто заканчивается смертью человека.
К философскому размышлению о человеке побуждают ещё в большей степени мировоззренческие и социальные факторы. Наука накопила множество разноречивых сведений о человеке, которые требуют обобщения, философского осмысления (рефлексии). В чём же специфика философского, а не научного понимания человека? Специфически человеческое подчиняется, по мнению швейцарского профессора Агацци, принципу «следует быть». Это долженствование прослеживается во всех человеческих поступках. Помимо этого, человеческая деятельность подлежит оценочному суждению, так как она всегда заранее ориентирована на определённую ценность, т. е. целенаправленна, что даёт человеку возможность иметь перед собой идеальное (цель).
Поведение человека можно объяснить, обращаясь к правилам и нормам. Но наука не может быть самым подходящим инструментом, считает Агацци, исследования человеческой реальности, которая связана с психологической установкой «следует быть». Она не оценивает ценности, хотя и может исследовать человеческое поведение как преднамеренное и целенаправленное. Однако этого совершенно недостаточно при подходе к поведению человека как ценностно-ориентированному.
Со времён Декарта человек характеризовался наличием мысли, тем и был интересен. Философы всегда пытались определить специфику человека и чаще всего видели её в разуме. Тело служило лишь оболочкой, приложением. Предполагалось, что оно вряд ли способно возбудить любознательность философов. Сегодня философы возвысили голос в защиту попранной плоти, осмеянной телесности, утверждая, что именно то, что человек является субъектом, отличает его от прочих природных объектов.
По мнению Агацци, своеобразие, уникальность человека всё-таки должна усматриваться не в телесности, а в обнаружении самости, т. е. самобытности индивида, его отличимости от других. Таким образом, человек – уникальное существо, оно движимо не только разумом, но и самостью. В связи с этим возникает проблема целостности человека в философии. Многие философы полагают, что человек обречён на гибель именно потому, что присущие ему свойства не составляют гармоничной целостности. Инстинкты предлагают человеку одну программу действий, а скажем, социальность – совсем иную. Возникает разлад, разноголосица. Эта проблема принципиальной незавершённости человека и волнует философов. Они хотят раскрыть природу этой «несогласованности» в человеке и предложить возможности исправления человеческой природы.
Итак, мы можем описать человека через его телесные характеристики, через его духовные свойства и намерения. Мы можем далее выявить сферу его активности, деятельности. Однако человек не только наделён сознанием, не только способен к активности. В нём есть ещё одно атрибутивное свойство. Человек также в состоянии оценивать собственные действия как нравственный индивид, быть ответственным за совершаемое им.
Глава 2. Врожденные и приобретенные качества человека
2.1 Врожденные качества человека.
В нынешний период развития человековедения большинство ученых сходятся в том, что в формировании личности участвуют две группы факторов - наследственные и социальные. «Генетический код, или генетический план, существующий в момент рождения, - лишь отправная точка развития. По этому плану мы наследуем от наших родителей и предков определенные и поведенческие характеристики, а также генетические и хромосомные аномалии. Наша среда, или культура, - другая отправная точка развития. Социализация или то, чему мы научаемся из нашей культуры - в особенности через семью, - и то, как это сказывается на нас, зависит от многих факторов, способов и времени их воздействия, а также от людей, вовлеченных в этот процесс», - подчеркивает автор фундаментального труда «Психология развития» (в другом варианте «Развитие человека»), известная американская исследовательница Грейс Крайг.
В число унаследованных, врожденных, качеств индивида физиологи и психологи в первую очередь включают комплекс инстинктов, определяющих поведенческие реакции человека. Одним из главных результатов исследований И.П. Павлова, К. Бюлера, Э. Торндайка, К. Коффки, В. Штерна, Г. Айзенка и других был вывод о возможности формирования на базе инстинктов социально обусловленных форм поведения, деятельности.
Возникла и долгое время сохраняла ведущие положения теория конвергенции наследственных признаков и воздействий окружающей среды (В. Штерн). Некоторые ученые, например, К. Бюлер, Г. Айзенк, наследуемые задатки считали превалирующим фактором в развитии ребенка. Г. Айзенк, в частности, полагал, что интеллект на 80% определяется влиянием наследственности и на 20% — влиянием среды.
Аналогичной точки зрения придерживается А. Хорган, исследовавший особенности развития монозиготных и дизи-готных близнецов и обнаруживший большое сходство в уровне развития интеллекта, жизненном пути первых и отсутствие такового у вторых. Однако работавший в данном направлении Т. Бушар советовал не делать слишком поспешных выводов из полученных результатов, в силу небольшой величины выборки и сходности условий проживания разлученных монозиготных близнецов. К тому же, подчеркивал он, и специалистам, и дилетантам свойственно искать и находить общие черты в поведении близнецов даже тогда, когда различия между ними более показательны.
Решение проблемы роли инстинктов в становлении личности требует более тонких подходов. Как отмечает Л.Ф. Обухова, в ходе антропогенеза практически исчезли, какие бы то ни было инстинктивные функциональные системы. К моменту рождения у ребенка нет ни одного заранее сформированного поведенческого акта. Дж. Брунером, Я.Я. Рогинским, П.Я. Гальпериным довольно подробно исследованы процессы замены биологических закономерностей поведения гоминид социальными. В ходе антропогенеза между человеком и его природной средой вклинивается система общественных отношений и благодаря этому происходит систематическое торможение инстинктивного отношения к предметам, удовлетворяющим потребности. В результате возникает новая структура поведения: потребности теряют биологический характер и становятся органическими. Для понимания природы человека, сделал вывод на основании проделанных исследований П.Я. Гальперин, важно, что у ребенка нет биологической предопределенности поведения. Тем не менее, безусловные рефлексы являются как бы глубинным фактором социально обусловленного поведения, источником его первичных импульсов.
В настоящее время большинство физиологов и психологов сходятся в том, что динамические особенности психики определяются индивидуально-природными врожденными качествами человека. Их совокупность И.П. Павлов определял понятием «тип высшей нервной деятельности», индивидуальными характеристиками которого являются сила, уравновешенность, подвижность возбудительного и тормозного процессов. А.В. Петровский трактует содержание данных характеристик следующим образом:
• сила нервной системы - самый важный показатель типа: от этого свойства зависит работоспособность клеток коры, их выносливость;
• подвижность нервных процессов: скорость, с которой происходит смена одного нервного процесса другим;
• уравновешенность нервной системы: соотношение тормозного и возбудительного нервных процессов.
Некоторые из сочетаний свойств типа, которые встречаются чаще других или же выступают наиболее ярко, могут, согласно И.П. Павлову, служить объяснением той классификации темпераментов, которая известна с глубокой древности. А именно: сангвиническому темпераменту соответствует сильный уравновешенный быстрый тип нервной системы, флегматическому - сильный уравновешенный медленный тип, холерическому - сильный неуравновешенный тип, меланхолическому - слабый тип нервной системы.
Исследованиями Б.М. Теплова, В. Д. Небылицина, А.В. Петровского, B.C. Мерлина, В.М. Русалова, Э.А. Голубевой и др. были открыты и иные свойства нервной системы - лабильность (скорость возникновения и прекращения нервного процесса), активированность (интенсивность и устойчивость активности, зависящие от силы нервной системы), реактивность (повышенная возбудимость), определенность темперамента общей конституцией организма, связь типа темперамента с различными типами сочетания экстраверсии-интроверсии, с эмоциональной устойчивостью-неустойчивостью.
Несомненно, что наследственность определяет морфологически-соматическую организацию индивида, в том числе и его половозрастные особенности, появляющиеся и развивающиеся в пору отрочества и юности. Важную роль при этом играют качество и состояние органов чувств, от которых во многом зависят успехи социализации индивида.
Г. Крайг полагает, что многие черты личности обусловлены генетически - по крайней мере, частично. К трем наиболее часто связываемым с генетическим фактором свойствам относятся эмоциональность, социабельность и уровень активности. Эмоциональность - склонность легко поддаваться страху или гневу. Социабельностъ - то, насколько люди предпочитают проводить время с другими людьми, вместо того, чтобы это делать в одиночку. Содержание понятия активность общеизвестно. Вместе с тем следует учитывать, что более активный ребенок способствует созданию вокруг себя определенной среды и интенсифицирует отношения с последней. Поэтому разделить в данной ситуации последствия влияний генетического и социального факторов практически невозможно.
Рассматривая проблемы индивидуальной наследственности, нельзя обойти вниманием проблемы наследственности социальной. К настоящему времени сложилось несколько разноплановых ее теорий. К их числу можно отнести концепцию архетипов К.Г. Юнга, развитую его последователями. Однако в ней проблемы индивидуальной и социальной наследственности как бы совмещены: коллективное бессознательное - это наследуемая часть психики, в равной степени присущая каждому члену человеческого сообщества.
Однако существуют теории социальной наследственности совершенного иного рода: они связаны с поиском собственного социального гена, механизмов наследственности в социуме и т.д.
Одну из таких концепций предложил М.К. Петров. Есть лишь один возможный претендент на роль социального гена, считал ученый, — знак в его способности фиксировать и неопределённо долго хранить значение. Знак, как правило, оказывается носителем смысла и основанием его преемственного изменения, результатом, адресом и поводом общения. Контакт поколении, уподобление последующего поколения предшествующему возможны лишь при опосредовании этого контакта знаком.
Систему знаков, выражающих сущность и содержание культуры данного социума и обеспечивающих наследование социальной информации последующими поколениями, М.К. Петров назвал социокодом.
«Социокод - основная знаковая реалия культуры, удерживающая в целостности и различении фрагментированный массив знания, расчлененный на интерьеры мир деятельности, и обеспечивающая институты общения».
По мнению М.К. Петрова, в европейском регионе до настоящего времени существовало три основных типа социального кодирования: личностно-именное, профессионально-именное, универсальное.
Первый тип кодирования существовал в дописьменных, первобытных культурах. В социумах того периода индивид, пройдя обряд инициации и получив взрослое имя, попросту «растворялся» в контексте этого имени, отождествляя себя со всеми прежними его носителями и принимая на себя как свои собственные все роли подвиги и нормы поведения в типизированных ситуациях коллективного действия, которые содержатся в тексте, привязанном к данному имени.
Профессионально-именное кодирование характерно для обществ «азиатского», античного и феодального типов. На этом этапе социокод представляет собой семейство вечных имен богов - покровителей профессий. При этом имя выполняет две функции. Во-первых, оно программирует некоторую массу индивидов в деятельность, удерживая их в тексте имени и изолируя от текстов других имен. Во-вторых, имя экстралингвистическим способом, опираясь на идею кровнородственной связи богов, приводит деятельность массы программируемых им индивидов к единству общесоциального корпуса необходимой деятельности.
Современная наука приблизилась к раскрытию важнейших секретов природы. Научная мысль всё глубже проникает в тайны Вселенной, в загадки живой, одухотворённой материи. И вместе с тем открывается бездна непостижимого. Порою возникает подозрение, что наука ведёт человечество по ложному маршруту, так как она ничего не может сказать о человеке как духовном существе.
Сегодня перспективы генетической инженерии, совершенствование средств, ведущих к искусственному производству потомства, изобретение препаратов, изменяющих личность, трансплантация органов, в особенности искусственных, не согласуется с традиционным представлением о незаместимости биологической природы человека. И вместе с тем, как никогда ранее, показывают чрезвычайную сложность человека, его уникальность как явления природы, хрупкость и т. д. Вообще говоря, для природы история человечества не является необходимой. Человечество могло не возникнуть или возникнуть, оказаться в условиях, исключающих переход к материальному производству. На любой ступени развития история могла оборваться или же деградировать в силу любой случайности. Может оборваться и сегодня – опасность этого вполне ощутима и наглядна.
Но в наши дни подвергается трудноотвратимой опасности не только биология человека. Болезненную остроту приобретают психологические проблемы. Индивид катастрофически утрачивает представление о подлинности своего внутреннего мира, о специфически человеческом. Разрушение традиционных социальных структур, привычных форм общественной жизни, стремительное изменение окружающей обстановки, вызывающей «футурошок», находит отражение в массовой психологии. Человек, попросту говоря, утрачивает представление о самом себе, воспринимает созданные им вещи и организации как глубоко чуждые и враждебные ему. Страшась этого, он нередко устремляется в русло психологических экспериментов. При этом обнаруживается, что увлечение психотропными средствами способно вызывать радикальные преобразования в человеческой психике, а в перспективе увести человека в мир причудливых галлюцинаций, что часто заканчивается смертью человека.
К философскому размышлению о человеке побуждают ещё в большей степени мировоззренческие и социальные факторы. Наука накопила множество разноречивых сведений о человеке, которые требуют обобщения, философского осмысления (рефлексии). В чём же специфика философского, а не научного понимания человека? Специфически человеческое подчиняется, по мнению швейцарского профессора Агацци, принципу «следует быть». Это долженствование прослеживается во всех человеческих поступках. Помимо этого, человеческая деятельность подлежит оценочному суждению, так как она всегда заранее ориентирована на определённую ценность, т. е. целенаправленна, что даёт человеку возможность иметь перед собой идеальное (цель).
Поведение человека можно объяснить, обращаясь к правилам и нормам. Но наука не может быть самым подходящим инструментом, считает Агацци, исследования человеческой реальности, которая связана с психологической установкой «следует быть». Она не оценивает ценности, хотя и может исследовать человеческое поведение как преднамеренное и целенаправленное. Однако этого совершенно недостаточно при подходе к поведению человека как ценностно-ориентированному.
Со времён Декарта человек характеризовался наличием мысли, тем и был интересен. Философы всегда пытались определить специфику человека и чаще всего видели её в разуме. Тело служило лишь оболочкой, приложением. Предполагалось, что оно вряд ли способно возбудить любознательность философов. Сегодня философы возвысили голос в защиту попранной плоти, осмеянной телесности, утверждая, что именно то, что человек является субъектом, отличает его от прочих природных объектов.
По мнению Агацци, своеобразие, уникальность человека всё-таки должна усматриваться не в телесности, а в обнаружении самости, т. е. самобытности индивида, его отличимости от других. Таким образом, человек – уникальное существо, оно движимо не только разумом, но и самостью. В связи с этим возникает проблема целостности человека в философии. Многие философы полагают, что человек обречён на гибель именно потому, что присущие ему свойства не составляют гармоничной целостности. Инстинкты предлагают человеку одну программу действий, а скажем, социальность – совсем иную. Возникает разлад, разноголосица. Эта проблема принципиальной незавершённости человека и волнует философов. Они хотят раскрыть природу этой «несогласованности» в человеке и предложить возможности исправления человеческой природы.
Итак, мы можем описать человека через его телесные характеристики, через его духовные свойства и намерения. Мы можем далее выявить сферу его активности, деятельности. Однако человек не только наделён сознанием, не только способен к активности. В нём есть ещё одно атрибутивное свойство. Человек также в состоянии оценивать собственные действия как нравственный индивид, быть ответственным за совершаемое им.
Глава 2. Врожденные и приобретенные качества человека
2.1 Врожденные качества человека.
В нынешний период развития человековедения большинство ученых сходятся в том, что в формировании личности участвуют две группы факторов - наследственные и социальные. «Генетический код, или генетический план, существующий в момент рождения, - лишь отправная точка развития. По этому плану мы наследуем от наших родителей и предков определенные и поведенческие характеристики, а также генетические и хромосомные аномалии. Наша среда, или культура, - другая отправная точка развития. Социализация или то, чему мы научаемся из нашей культуры - в особенности через семью, - и то, как это сказывается на нас, зависит от многих факторов, способов и времени их воздействия, а также от людей, вовлеченных в этот процесс», - подчеркивает автор фундаментального труда «Психология развития» (в другом варианте «Развитие человека»), известная американская исследовательница Грейс Крайг.
В число унаследованных, врожденных, качеств индивида физиологи и психологи в первую очередь включают комплекс инстинктов, определяющих поведенческие реакции человека. Одним из главных результатов исследований И.П. Павлова, К. Бюлера, Э. Торндайка, К. Коффки, В. Штерна, Г. Айзенка и других был вывод о возможности формирования на базе инстинктов социально обусловленных форм поведения, деятельности.
Возникла и долгое время сохраняла ведущие положения теория конвергенции наследственных признаков и воздействий окружающей среды (В. Штерн). Некоторые ученые, например, К. Бюлер, Г. Айзенк, наследуемые задатки считали превалирующим фактором в развитии ребенка. Г. Айзенк, в частности, полагал, что интеллект на 80% определяется влиянием наследственности и на 20% — влиянием среды.
Аналогичной точки зрения придерживается А. Хорган, исследовавший особенности развития монозиготных и дизи-готных близнецов и обнаруживший большое сходство в уровне развития интеллекта, жизненном пути первых и отсутствие такового у вторых. Однако работавший в данном направлении Т. Бушар советовал не делать слишком поспешных выводов из полученных результатов, в силу небольшой величины выборки и сходности условий проживания разлученных монозиготных близнецов. К тому же, подчеркивал он, и специалистам, и дилетантам свойственно искать и находить общие черты в поведении близнецов даже тогда, когда различия между ними более показательны.
Решение проблемы роли инстинктов в становлении личности требует более тонких подходов. Как отмечает Л.Ф. Обухова, в ходе антропогенеза практически исчезли, какие бы то ни было инстинктивные функциональные системы. К моменту рождения у ребенка нет ни одного заранее сформированного поведенческого акта. Дж. Брунером, Я.Я. Рогинским, П.Я. Гальпериным довольно подробно исследованы процессы замены биологических закономерностей поведения гоминид социальными. В ходе антропогенеза между человеком и его природной средой вклинивается система общественных отношений и благодаря этому происходит систематическое торможение инстинктивного отношения к предметам, удовлетворяющим потребности. В результате возникает новая структура поведения: потребности теряют биологический характер и становятся органическими. Для понимания природы человека, сделал вывод на основании проделанных исследований П.Я. Гальперин, важно, что у ребенка нет биологической предопределенности поведения. Тем не менее, безусловные рефлексы являются как бы глубинным фактором социально обусловленного поведения, источником его первичных импульсов.
В настоящее время большинство физиологов и психологов сходятся в том, что динамические особенности психики определяются индивидуально-природными врожденными качествами человека. Их совокупность И.П. Павлов определял понятием «тип высшей нервной деятельности», индивидуальными характеристиками которого являются сила, уравновешенность, подвижность возбудительного и тормозного процессов. А.В. Петровский трактует содержание данных характеристик следующим образом:
• сила нервной системы - самый важный показатель типа: от этого свойства зависит работоспособность клеток коры, их выносливость;
• подвижность нервных процессов: скорость, с которой происходит смена одного нервного процесса другим;
• уравновешенность нервной системы: соотношение тормозного и возбудительного нервных процессов.
Некоторые из сочетаний свойств типа, которые встречаются чаще других или же выступают наиболее ярко, могут, согласно И.П. Павлову, служить объяснением той классификации темпераментов, которая известна с глубокой древности. А именно: сангвиническому темпераменту соответствует сильный уравновешенный быстрый тип нервной системы, флегматическому - сильный уравновешенный медленный тип, холерическому - сильный неуравновешенный тип, меланхолическому - слабый тип нервной системы.
Исследованиями Б.М. Теплова, В. Д. Небылицина, А.В. Петровского, B.C. Мерлина, В.М. Русалова, Э.А. Голубевой и др. были открыты и иные свойства нервной системы - лабильность (скорость возникновения и прекращения нервного процесса), активированность (интенсивность и устойчивость активности, зависящие от силы нервной системы), реактивность (повышенная возбудимость), определенность темперамента общей конституцией организма, связь типа темперамента с различными типами сочетания экстраверсии-интроверсии, с эмоциональной устойчивостью-неустойчивостью.
Несомненно, что наследственность определяет морфологически-соматическую организацию индивида, в том числе и его половозрастные особенности, появляющиеся и развивающиеся в пору отрочества и юности. Важную роль при этом играют качество и состояние органов чувств, от которых во многом зависят успехи социализации индивида.
Г. Крайг полагает, что многие черты личности обусловлены генетически - по крайней мере, частично. К трем наиболее часто связываемым с генетическим фактором свойствам относятся эмоциональность, социабельность и уровень активности. Эмоциональность - склонность легко поддаваться страху или гневу. Социабельностъ - то, насколько люди предпочитают проводить время с другими людьми, вместо того, чтобы это делать в одиночку. Содержание понятия активность общеизвестно. Вместе с тем следует учитывать, что более активный ребенок способствует созданию вокруг себя определенной среды и интенсифицирует отношения с последней. Поэтому разделить в данной ситуации последствия влияний генетического и социального факторов практически невозможно.
Рассматривая проблемы индивидуальной наследственности, нельзя обойти вниманием проблемы наследственности социальной. К настоящему времени сложилось несколько разноплановых ее теорий. К их числу можно отнести концепцию архетипов К.Г. Юнга, развитую его последователями. Однако в ней проблемы индивидуальной и социальной наследственности как бы совмещены: коллективное бессознательное - это наследуемая часть психики, в равной степени присущая каждому члену человеческого сообщества.
Однако существуют теории социальной наследственности совершенного иного рода: они связаны с поиском собственного социального гена, механизмов наследственности в социуме и т.д.
Одну из таких концепций предложил М.К. Петров. Есть лишь один возможный претендент на роль социального гена, считал ученый, — знак в его способности фиксировать и неопределённо долго хранить значение. Знак, как правило, оказывается носителем смысла и основанием его преемственного изменения, результатом, адресом и поводом общения. Контакт поколении, уподобление последующего поколения предшествующему возможны лишь при опосредовании этого контакта знаком.
Систему знаков, выражающих сущность и содержание культуры данного социума и обеспечивающих наследование социальной информации последующими поколениями, М.К. Петров назвал социокодом.
«Социокод - основная знаковая реалия культуры, удерживающая в целостности и различении фрагментированный массив знания, расчлененный на интерьеры мир деятельности, и обеспечивающая институты общения».
По мнению М.К. Петрова, в европейском регионе до настоящего времени существовало три основных типа социального кодирования: личностно-именное, профессионально-именное, универсальное.
Первый тип кодирования существовал в дописьменных, первобытных культурах. В социумах того периода индивид, пройдя обряд инициации и получив взрослое имя, попросту «растворялся» в контексте этого имени, отождествляя себя со всеми прежними его носителями и принимая на себя как свои собственные все роли подвиги и нормы поведения в типизированных ситуациях коллективного действия, которые содержатся в тексте, привязанном к данному имени.
Профессионально-именное кодирование характерно для обществ «азиатского», античного и феодального типов. На этом этапе социокод представляет собой семейство вечных имен богов - покровителей профессий. При этом имя выполняет две функции. Во-первых, оно программирует некоторую массу индивидов в деятельность, удерживая их в тексте имени и изолируя от текстов других имен. Во-вторых, имя экстралингвистическим способом, опираясь на идею кровнородственной связи богов, приводит деятельность массы программируемых им индивидов к единству общесоциального корпуса необходимой деятельности.