Файл: Направленность Гет Фэндом Роулинг Джоан Гарри Поттер.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 22.11.2023
Просмотров: 507
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
взятое на обдумывание ответа, лишь подтверждает моё восхищение от лицезрения его бесподобной персоны, продолжил:
— Кстати, а где мой подарок на день рождения?
Я слегка приподняла бровь в вопросительном жесте, решив и дальше продолжать игру в молчанку, мысленно поощряя мужчину на продолжение сольного концерта. Поскольку на этот раз мой любимый стрекозиный артефакт уютно покоился на низком столике рядом, то мой жест никак не мог остаться незамеченным. А подарок, собственно говоря, я выслала — великолепный набор флаконов для зелий.
— Я надеюсь, ты не считаешь меня любителем коллекционирования цветного стекла? — Он скептически дёрнул бровью, отзеркалив мой жест.
Вот как! Хм? Назвать последний писк итальянской моды в области зельеварения цветным стеклом — наверное, это только у него язык мог так повернуться. А кузина Патриция убеждала меня, что любой ценитель «красоты нежно булькающего котла с его блестящим ароматом» придёт в бешеный восторг от ёмкости, позволяющей на треть продлить срок хранения зелья лишь за счёт своего уникального состава и хитростей рельефного рисунка на пузатых боках. Борджиа очень не любят делиться своими наработками, но если вдруг… то весь научный алхимический мир пищит от восторга. Инструкция, кстати, прилагалась.
Или этот хам, решивший оспорить у меня первенство по постулату, что наглость — первое счастье, намекает на что-то другое? Ну-ну…
— Ну так что, где мой подарок? Я жду? — По его тонким губам проскользнула лёгкая улыбка, полная собственного превосходства.
— Вечером надену, — брякнула я первое попавшееся в голову, прерывая молчание и зрительный контакт.
Северус ошарашенно моргнул, его маска дала лёгкую трещину, разом потеряв налёт мрачного торжества и готичной неприступности. А я, не дав ему прийти в себя и развивая успех, запустила в него бумажный самолётик. Из послания выпали два листочка, в которые зельевар внимательно вчитался, а затем поднял глаза, сверкая лёгким удивлением и любопытством.
— Это номер сейфа в Гринготтсе, — кивнула я на первый официальный бланк на гербовом пергаменте со всеми сопутствующими печатями, — и сумма, которую ты должен внести, чтобы получить доступ к его содержимому. — Декан Слизерина ещё раз всмотрелся в красивую цифру с округлыми нолями и вопросительно дёрнул бровью, с трудом удержавшись от язвительных комментариев.
— А то, что ты в нём найдешь и в каком количестве, — на втором листочке, — мило улыбнулась я.
Второй скромный листочек, собственно говоря, представлял собой ту самую записку Снейпа, которой он меня озадачил на итальянской земле. Бровь Северуса поднялась ещё выше, выдав неплохо изучившим его привычки высшую степень удивления.
— Надеюсь, ты не думал, что я могу всё это пронести сквозь таможню своими силами? — невинно поинтересовалась я, отметив, что мы поменялись ролями. — Зато возможности моих родственников это позволяют. А учитывая моё к тебе расположение, в счёт они включили только стоимость ингредиентов. Кстати, а где мой подарок на Рождество?
— В моей лаборатории, — рефлекторно отозвался мужчина, а затем подозрительно покосился на меня, — что там по поводу «надену»?
— Вечером, Северус, вечером, — коварно улыбнулась я.
Однажды, составив нам компанию в девичьей пьянке, зельевар честно признался, что действует по прямому распоряжению директора. Сомневаюсь, что с того времени имели место хоть какие-то изменения в волеизъявлении нашего прямого начальства. Просто Снейп творчески подошёл к очередному выбрыку гениальной мысли Великого Светлого и вывернул ситуацию к собственному удобству. И не сказать, что я была против. В конечном итоге, я здоровая истеричная особа, которой точно так же требуется снимать стресс, накапливающийся в нашем дурдоме, совмещённом с Азкабаном, просто в геометрической прогрессии. Традиционный способ мне импонирует больше, а то если взять пример с некоторых личностей и заливать организм необъятным количеством спиртного, то есть риск закончить как оригинальная Трелони. Чего мне очень не хотелось. Поэтому срочно нужно определиться, что из того, что я привезла из рождественского турне, я надену в первую очередь. Всё же мы с Патрицией не только по зельеварческим лавкам гуляли.
Подход Северуса решил и ещё одну проблему, опасно маячившую на горизонте. Факт интереса определённого рода к кардинально изменившей свою жизненную позицию прорицательнице скрыл наши с ним тёмные делишки, проворачиваемые под носом директора. В конечном итоге, Дамблдор так и не узнал, что мы с деканом Слизерина удачно ограбили то ли Хогвартс, то ли самого директора. А Гарри я в расчёт не беру, поскольку до сих пор абсолютно уверена, что с его стороны это был подарок, тем более парня мы всё равно не обидим. С нашей точки зрения.
А Хогвартс — это даже не деревня, это гораздо хуже, скрыть здесь практически ничего невозможно, слухи распространяются со сверхзвуковой скоростью, а то и быстрее. Но на лукавые взгляды директора я отвечала рассеянной улыбкой, а неодобрительные взоры Маккошки просто игнорировала — завидовать нужно молча. Что по этому поводу думал Снейп, мне неизвестно — его покер-фейс «морда кирпичом» как всегда был непрошибаем, а самоубийц делать намёки или отпускать сальные шуточки в ближайших окрестностях не водилось. Единственно, что ненависть Люпина явно вышла на новый уровень, что он не стеснялся демонстрировать, но поскольку в места общего доступа я по-прежнему выбиралась крайне редко, а он не решался беспокоить меня в поднебесной выси, то да — этой проблемой можно было временно пренебречь. А если что, то у меня теперь был железобетонный повод пожаловаться на поведение недоволка Снейпу; учитывая их давние и трепетные взаимоотношения, то наезд на мою скромную персону может быть воспринят зельеваром на свой счёт. Как попытка задеть его подземельное величество через новоявленную слабость. Мда…
Несколько дней прошли практически незаметно, настроение упорно держалось на отметке «великолепно», несмотря на усиленные старания наших невольных соседей, грустно вздыхающих в холодных небесах, каверзные вопросы и заговорщическое хихиканье нашего женского кружка по интересам. Всё так же я упорно готовилась к лекциям, вываливая на детишек уйму информации, коя, по моему скромному мнению, обязана пригодиться им в будущем, и обламывая самых умных, надеющихся, что можно отделаться малой кровью и подсунуть мне бред больной фантазии, выдаваемый за сон и кривое толкование к нему. А поскольку большинство лентяев ещё не успело перестроиться, несмотря на минувшее время с начала учебного года, то на стол мне по-прежнему ложились свитки с эссе, написанные по принципу: чем страшнее и кровавее — тем лучше. Эти шедевры эпистолярного жанра заботливо подшивались в отдельную папочку в кабинете Поппи, потом сии творения лягут очередным пунктом влияния дементоров на хрупкую психику школьников. От некоторых эпизодов передёргивало даже непоколебимую мадам Помфри.
Моя инициативная группа просекла отношение профессора ЗОТИ к моей нервной и дёрганой персоне, а также тот факт, что передвигаться по коридорам школы я предпочитаю в компании Авроры, что окидывала мужчину презрительным многообещающим взглядом. Глупцов среди старшекурсников не было, не знаю, к каким выводам они
пришли и какие причины себе придумали, но подростки начали меня ненавязчиво опекать. Дожила! Но всегда после трапез в Большом зале у пары моих студентов возникал неотложный вопрос, который нужно обсудить безотлагательно, и без моего мудрого совета решение никак не может быть принято, и меня настойчиво убеждали в этом, подсовывая под мои очи свои выкладки по формулам, наброски квестов, гороскопы и просто мысли по поводу понравившегося мальчика.
И всё это на пути к моим покоям, бросая косые подозрительные взгляды в сторону Люпина. Вот уж не знаю, что они себе напридумывали. В этом году у подростков, переживающих гормональный бум, фантазия крайне извращённая и окрашенная исключительно в мрачные тона. За причиной далеко ходить не нужно. На профессоров тоже, кстати, действует. Иначе я не могу объяснить, почему Люпин так забылся, что окатил ненавидящим взглядом не только меня, но и двух студенток, что так старательно пытались посоветоваться со мной по поводу кавалеров, пусть слегка громковато для приватного разговора, но вполне себе невинный девичий щебет.
Что зацепило в тот момент оборотня, осталось неизвестным, но девочек проняло капитально, даже все мысли о мальчиках вылетели в мгновение ока. В тот момент я окончательно убедилась, что расовая принадлежность Люпина для широкой общественности нашего интерната секретом не была.
Сколько мне потребовалось выдержки, чтоб утихомирить Мою Прелесть, с силой дёрнувшую меня за косу и тихим шипением и потрескиванием разгорающегося костра неотвратимо разворачивающуюся в сторону агрессора. Единственное, что остановило меня в тот момент, — две свидетельницы, трясущиеся от ужаса под взглядом прозрачных жёлтых глаз, в которых так мало осталось человеческого, вцепившиеся в меня с двух сторон, пытаясь поднять дрожащими руками палочки в защитном жесте. Интересно, а лекция Снейпа об оборотнях была для всех? Нелепая в своей бесполезности мысль, не к месту заглянувшая мне в голову, привела в чувство, побуждая к действию.
Окатив потерявшего тормоза и здравый смысл преподавателя ЗОТИ презрительным взглядом, я перехватила инициативу у своих студенток и, крепко подхватив их под локотки, резво понеслась прочь по плохо освещённым коридорам, уговаривая себя, что это не позорное бегство, а тактическое отступление ради приведения в чувство союзников, что сейчас просто механически переставляют ноги, даже не спрашивая о конечной точке нашего маршрута. Краем глаза я ещё успела заметить, как ярость в глазах оборотня медленно сменяется растерянностью от осознания чуть не случившейся катастрофы. Ещё бы, до полнолуния нескоро, а внутренний зверь уже прорывается наружу, наводя ужас и панику среди учеников. Изумительная ситуация:
снаружи оголодалые дементоры, внутри замка невменяемый оборотень с сорванными стопорами. Всё ради деток — нашего будущего!
А в своих покоях я, наплевав на должный пример, подаваемый профессорами подрастающему поколению, в успокаивающий отвар щедро накапала огневиски. И пока отпаивала единственных девушек из моей инициативной группы, усиленно думала, что буду говорить Синистре, за которой экстренно был отправлен Тикки. Как-то не подумала спасаться бегством в сторону подземелий Слизерина, а рефлекторно искала укрытия в собственных покоях, а старшекурсниц ещё в родные пенаты возвращать. Только меня до сих пор потряхивает, как вспомню о рыскающем средь коридоров замка Люпине.
Не думаю, что Ремус имел что-то против девочек, не будем брать в расчёт, что они слизеринки, просто мы, ожидающие подвоха, оказались слишком мнительными. Страшно было мне, а их зацепило моим страхом. Но это никак было не объяснить хмурой Авроре, в глазах которой разгорались злые огоньки. Кажется, в основу теории женоненавистничества Люпина лёг ещё один кирпичик. А ещё сложнее оказалось донести столь простую мысль до Северуса, который просто выслушал мои сбивчивые объяснения, не выразив ни единой эмоции, а потом тривиально пообещал разобраться с проблемой при первом же удобном случае. И ушёл, резко развернувшись на месте, так что полы мантии с сухим хлопком взметнулись вокруг тёмной фигуры, бесстрашно шагнувшей в распахнутый люк. В конечном итоге мне просто пришлось смириться.
Несколько раз ко мне забегал Поттер — просто поболтать и обсудить очередной непонятный факт в части традиции и этикета, причём далеко не всегда я могла хоть как-то пролить свет истины на взволновавший подростка вопрос. Спасал только навык выдачи с пулемётной скоростью наводящих вопросов и амплуа любительницы квестов, что любит предлагать их по любому поводу. А потом не торопясь разобрать вопрос по буквам и сравнить с результатом, что в конечном итоге нароет гриффиндорец. Но в последний визит он меня слегка напугал: в последний момент остановившись около верёвочной лестницы, вполоборота как бы между делом бросил:
— Профессор Люпин задавал очень странные вопросы. О том, что он надеется, что я с умом использую доставшиеся мне артефакты. Вы это имели в виду, когда говорили, что карта в моих руках не задержится?
Я напряглась. Всё же Люпин знал о карте Мародеров и начинает прощупывать сына своего друга на предмет её местонахождения. Загадочно улыбнувшись, я поощрительно кивнула подростку, предлагая продолжать.
— Кстати, а где мой подарок на день рождения?
Я слегка приподняла бровь в вопросительном жесте, решив и дальше продолжать игру в молчанку, мысленно поощряя мужчину на продолжение сольного концерта. Поскольку на этот раз мой любимый стрекозиный артефакт уютно покоился на низком столике рядом, то мой жест никак не мог остаться незамеченным. А подарок, собственно говоря, я выслала — великолепный набор флаконов для зелий.
— Я надеюсь, ты не считаешь меня любителем коллекционирования цветного стекла? — Он скептически дёрнул бровью, отзеркалив мой жест.
Вот как! Хм? Назвать последний писк итальянской моды в области зельеварения цветным стеклом — наверное, это только у него язык мог так повернуться. А кузина Патриция убеждала меня, что любой ценитель «красоты нежно булькающего котла с его блестящим ароматом» придёт в бешеный восторг от ёмкости, позволяющей на треть продлить срок хранения зелья лишь за счёт своего уникального состава и хитростей рельефного рисунка на пузатых боках. Борджиа очень не любят делиться своими наработками, но если вдруг… то весь научный алхимический мир пищит от восторга. Инструкция, кстати, прилагалась.
Или этот хам, решивший оспорить у меня первенство по постулату, что наглость — первое счастье, намекает на что-то другое? Ну-ну…
— Ну так что, где мой подарок? Я жду? — По его тонким губам проскользнула лёгкая улыбка, полная собственного превосходства.
— Вечером надену, — брякнула я первое попавшееся в голову, прерывая молчание и зрительный контакт.
Северус ошарашенно моргнул, его маска дала лёгкую трещину, разом потеряв налёт мрачного торжества и готичной неприступности. А я, не дав ему прийти в себя и развивая успех, запустила в него бумажный самолётик. Из послания выпали два листочка, в которые зельевар внимательно вчитался, а затем поднял глаза, сверкая лёгким удивлением и любопытством.
— Это номер сейфа в Гринготтсе, — кивнула я на первый официальный бланк на гербовом пергаменте со всеми сопутствующими печатями, — и сумма, которую ты должен внести, чтобы получить доступ к его содержимому. — Декан Слизерина ещё раз всмотрелся в красивую цифру с округлыми нолями и вопросительно дёрнул бровью, с трудом удержавшись от язвительных комментариев.
— А то, что ты в нём найдешь и в каком количестве, — на втором листочке, — мило улыбнулась я.
Второй скромный листочек, собственно говоря, представлял собой ту самую записку Снейпа, которой он меня озадачил на итальянской земле. Бровь Северуса поднялась ещё выше, выдав неплохо изучившим его привычки высшую степень удивления.
— Надеюсь, ты не думал, что я могу всё это пронести сквозь таможню своими силами? — невинно поинтересовалась я, отметив, что мы поменялись ролями. — Зато возможности моих родственников это позволяют. А учитывая моё к тебе расположение, в счёт они включили только стоимость ингредиентов. Кстати, а где мой подарок на Рождество?
— В моей лаборатории, — рефлекторно отозвался мужчина, а затем подозрительно покосился на меня, — что там по поводу «надену»?
— Вечером, Северус, вечером, — коварно улыбнулась я.
Однажды, составив нам компанию в девичьей пьянке, зельевар честно признался, что действует по прямому распоряжению директора. Сомневаюсь, что с того времени имели место хоть какие-то изменения в волеизъявлении нашего прямого начальства. Просто Снейп творчески подошёл к очередному выбрыку гениальной мысли Великого Светлого и вывернул ситуацию к собственному удобству. И не сказать, что я была против. В конечном итоге, я здоровая истеричная особа, которой точно так же требуется снимать стресс, накапливающийся в нашем дурдоме, совмещённом с Азкабаном, просто в геометрической прогрессии. Традиционный способ мне импонирует больше, а то если взять пример с некоторых личностей и заливать организм необъятным количеством спиртного, то есть риск закончить как оригинальная Трелони. Чего мне очень не хотелось. Поэтому срочно нужно определиться, что из того, что я привезла из рождественского турне, я надену в первую очередь. Всё же мы с Патрицией не только по зельеварческим лавкам гуляли.
Подход Северуса решил и ещё одну проблему, опасно маячившую на горизонте. Факт интереса определённого рода к кардинально изменившей свою жизненную позицию прорицательнице скрыл наши с ним тёмные делишки, проворачиваемые под носом директора. В конечном итоге, Дамблдор так и не узнал, что мы с деканом Слизерина удачно ограбили то ли Хогвартс, то ли самого директора. А Гарри я в расчёт не беру, поскольку до сих пор абсолютно уверена, что с его стороны это был подарок, тем более парня мы всё равно не обидим. С нашей точки зрения.
А Хогвартс — это даже не деревня, это гораздо хуже, скрыть здесь практически ничего невозможно, слухи распространяются со сверхзвуковой скоростью, а то и быстрее. Но на лукавые взгляды директора я отвечала рассеянной улыбкой, а неодобрительные взоры Маккошки просто игнорировала — завидовать нужно молча. Что по этому поводу думал Снейп, мне неизвестно — его покер-фейс «морда кирпичом» как всегда был непрошибаем, а самоубийц делать намёки или отпускать сальные шуточки в ближайших окрестностях не водилось. Единственно, что ненависть Люпина явно вышла на новый уровень, что он не стеснялся демонстрировать, но поскольку в места общего доступа я по-прежнему выбиралась крайне редко, а он не решался беспокоить меня в поднебесной выси, то да — этой проблемой можно было временно пренебречь. А если что, то у меня теперь был железобетонный повод пожаловаться на поведение недоволка Снейпу; учитывая их давние и трепетные взаимоотношения, то наезд на мою скромную персону может быть воспринят зельеваром на свой счёт. Как попытка задеть его подземельное величество через новоявленную слабость. Мда…
Несколько дней прошли практически незаметно, настроение упорно держалось на отметке «великолепно», несмотря на усиленные старания наших невольных соседей, грустно вздыхающих в холодных небесах, каверзные вопросы и заговорщическое хихиканье нашего женского кружка по интересам. Всё так же я упорно готовилась к лекциям, вываливая на детишек уйму информации, коя, по моему скромному мнению, обязана пригодиться им в будущем, и обламывая самых умных, надеющихся, что можно отделаться малой кровью и подсунуть мне бред больной фантазии, выдаваемый за сон и кривое толкование к нему. А поскольку большинство лентяев ещё не успело перестроиться, несмотря на минувшее время с начала учебного года, то на стол мне по-прежнему ложились свитки с эссе, написанные по принципу: чем страшнее и кровавее — тем лучше. Эти шедевры эпистолярного жанра заботливо подшивались в отдельную папочку в кабинете Поппи, потом сии творения лягут очередным пунктом влияния дементоров на хрупкую психику школьников. От некоторых эпизодов передёргивало даже непоколебимую мадам Помфри.
Моя инициативная группа просекла отношение профессора ЗОТИ к моей нервной и дёрганой персоне, а также тот факт, что передвигаться по коридорам школы я предпочитаю в компании Авроры, что окидывала мужчину презрительным многообещающим взглядом. Глупцов среди старшекурсников не было, не знаю, к каким выводам они
пришли и какие причины себе придумали, но подростки начали меня ненавязчиво опекать. Дожила! Но всегда после трапез в Большом зале у пары моих студентов возникал неотложный вопрос, который нужно обсудить безотлагательно, и без моего мудрого совета решение никак не может быть принято, и меня настойчиво убеждали в этом, подсовывая под мои очи свои выкладки по формулам, наброски квестов, гороскопы и просто мысли по поводу понравившегося мальчика.
И всё это на пути к моим покоям, бросая косые подозрительные взгляды в сторону Люпина. Вот уж не знаю, что они себе напридумывали. В этом году у подростков, переживающих гормональный бум, фантазия крайне извращённая и окрашенная исключительно в мрачные тона. За причиной далеко ходить не нужно. На профессоров тоже, кстати, действует. Иначе я не могу объяснить, почему Люпин так забылся, что окатил ненавидящим взглядом не только меня, но и двух студенток, что так старательно пытались посоветоваться со мной по поводу кавалеров, пусть слегка громковато для приватного разговора, но вполне себе невинный девичий щебет.
Что зацепило в тот момент оборотня, осталось неизвестным, но девочек проняло капитально, даже все мысли о мальчиках вылетели в мгновение ока. В тот момент я окончательно убедилась, что расовая принадлежность Люпина для широкой общественности нашего интерната секретом не была.
Сколько мне потребовалось выдержки, чтоб утихомирить Мою Прелесть, с силой дёрнувшую меня за косу и тихим шипением и потрескиванием разгорающегося костра неотвратимо разворачивающуюся в сторону агрессора. Единственное, что остановило меня в тот момент, — две свидетельницы, трясущиеся от ужаса под взглядом прозрачных жёлтых глаз, в которых так мало осталось человеческого, вцепившиеся в меня с двух сторон, пытаясь поднять дрожащими руками палочки в защитном жесте. Интересно, а лекция Снейпа об оборотнях была для всех? Нелепая в своей бесполезности мысль, не к месту заглянувшая мне в голову, привела в чувство, побуждая к действию.
Окатив потерявшего тормоза и здравый смысл преподавателя ЗОТИ презрительным взглядом, я перехватила инициативу у своих студенток и, крепко подхватив их под локотки, резво понеслась прочь по плохо освещённым коридорам, уговаривая себя, что это не позорное бегство, а тактическое отступление ради приведения в чувство союзников, что сейчас просто механически переставляют ноги, даже не спрашивая о конечной точке нашего маршрута. Краем глаза я ещё успела заметить, как ярость в глазах оборотня медленно сменяется растерянностью от осознания чуть не случившейся катастрофы. Ещё бы, до полнолуния нескоро, а внутренний зверь уже прорывается наружу, наводя ужас и панику среди учеников. Изумительная ситуация:
снаружи оголодалые дементоры, внутри замка невменяемый оборотень с сорванными стопорами. Всё ради деток — нашего будущего!
А в своих покоях я, наплевав на должный пример, подаваемый профессорами подрастающему поколению, в успокаивающий отвар щедро накапала огневиски. И пока отпаивала единственных девушек из моей инициативной группы, усиленно думала, что буду говорить Синистре, за которой экстренно был отправлен Тикки. Как-то не подумала спасаться бегством в сторону подземелий Слизерина, а рефлекторно искала укрытия в собственных покоях, а старшекурсниц ещё в родные пенаты возвращать. Только меня до сих пор потряхивает, как вспомню о рыскающем средь коридоров замка Люпине.
Не думаю, что Ремус имел что-то против девочек, не будем брать в расчёт, что они слизеринки, просто мы, ожидающие подвоха, оказались слишком мнительными. Страшно было мне, а их зацепило моим страхом. Но это никак было не объяснить хмурой Авроре, в глазах которой разгорались злые огоньки. Кажется, в основу теории женоненавистничества Люпина лёг ещё один кирпичик. А ещё сложнее оказалось донести столь простую мысль до Северуса, который просто выслушал мои сбивчивые объяснения, не выразив ни единой эмоции, а потом тривиально пообещал разобраться с проблемой при первом же удобном случае. И ушёл, резко развернувшись на месте, так что полы мантии с сухим хлопком взметнулись вокруг тёмной фигуры, бесстрашно шагнувшей в распахнутый люк. В конечном итоге мне просто пришлось смириться.
Несколько раз ко мне забегал Поттер — просто поболтать и обсудить очередной непонятный факт в части традиции и этикета, причём далеко не всегда я могла хоть как-то пролить свет истины на взволновавший подростка вопрос. Спасал только навык выдачи с пулемётной скоростью наводящих вопросов и амплуа любительницы квестов, что любит предлагать их по любому поводу. А потом не торопясь разобрать вопрос по буквам и сравнить с результатом, что в конечном итоге нароет гриффиндорец. Но в последний визит он меня слегка напугал: в последний момент остановившись около верёвочной лестницы, вполоборота как бы между делом бросил:
— Профессор Люпин задавал очень странные вопросы. О том, что он надеется, что я с умом использую доставшиеся мне артефакты. Вы это имели в виду, когда говорили, что карта в моих руках не задержится?
Я напряглась. Всё же Люпин знал о карте Мародеров и начинает прощупывать сына своего друга на предмет её местонахождения. Загадочно улыбнувшись, я поощрительно кивнула подростку, предлагая продолжать.