Добавлен: 23.11.2023
Просмотров: 33
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Содержание
| Введение…………………………………………………………………. | 2 |
| Основная часть: | |
| 1. Византийская риторика…………………………………………... | 3 |
| 1.1. Религиозно-нравственные основания риторики…………… | 3 |
| 1.2. Особенности риторики этого периода…………………….... | 4 |
| 1.3. Военная риторика……………………………………………. | 7 |
| 2. Риторика Запада…………….…………………………………….. | 10 |
| 2.1. Религиозно-нравственные основания риторики…………… | 10 |
| 2.2. Особенности риторики этого периода……………………… | 10 |
| 2.3. Военная риторика……………………………………………. | 12 |
| Заключение……………………………………………………………… | 15 |
| Список используемой литературы…………………………………… | 16 |
Введение
Средневековье — время между Античностью и Новым временем. Начало этого большого исторического периода обычно соотносится с падения Рима — V в., а окончание — с XVI-XVII вв. В узком смысле слова термин «средневековье» применяется только по отношению к западноевропейскому средневековью. Но в данной работе мы рассмотрим помимо западноевропейского, ещё и византийское средневековье. Предметом же исследования будет такая филологическая дисциплина как риторика.
Риторика изучает искусство речи, правила построения художественной речи, ораторское искусство, мировоззрение и красноречие. В средневековье риторика определяется как «царица наук и художеств», но по большей части в эту эпоху красноречие становится достоянием богословских проповедников.
В этой работе мы рассмотрим основные особенности риторики средневековья на примере двух культур – византийской и западной.
1. Византийская риторика
1.1. Религиозно-нравственные основания риторики
С преображением человека античности в богоподобную личность в христианстве авторитет государственной власти вознесся на недосягаемую высоту, которая не была по неосновательному и пристрастному утверждению Э. Гиббона основана исключительно на «искусстве угнетать». Если прежде власть божественного Августа распространялась на его подданного только до момента физической смерти одного из них, то с момента обретения христианством статуса государственной религии жизнь подданного стала рассматриваться как прелюдия к переходу к вечности в рамках служения, во-первых, небесному царю — Христу, а во-вторых, его помазаннику, царю земному — императору.
Авторитет церкви, безусловно возросшая активность гражданского общества, основанная на христианских началах ответственности личности, народной и государственной соборности, привели в Византии к значительному снижению роли армии в вопросах престолонаследия по сравнению с поздней эпохой Римской империи.
Средоточием «теологического» византийского мировоззрения, донесенного до нас в трудах историков и речах изображаемых ими персонажей, были стабильно прослеживающаяся на протяжении столетий ценность идей миролюбия и справедливости. Война и проявляемая на войне доблесть уже не воспеваются как источники величия человеческого духа (как, например, у Гомера), но признаются бедствиями, открывающими дорогу разрушительным страстям, губительно действующим надушу, препятствующим ее спасению.
Другая, столь же часто встречающаяся в византийских источниках идея справедливости имеет весьма мало общего со взглядами на этот предмет античных философов. Это не моральная справедливость Платона, полагавшего, что справедливо то, что способствует всестороннему раскрытию человеком данных ему от природы способностей, это не естественная справедливость Аристотеля, устанавливающая некое статус-кво в человеческом обществе, это и не рациональная справедливость стоиков, почитавших справедливым то, что способен охватить рациональный ум человека.
Ближе всего к византийской трактовке справедливости стоит беспристрастное следование истине в человеческих поступках и понятие «праведности» как соответствие поведения требованиям религиозной морали и нравственности. Несправедливость одновременно означает и удаление от Бога, вне которого «ничто не начало быть, что начало быть» и без которого «не можете творити ничесоже». Отсюда повышенная чувствительность византийского мировоззрения к справедливому и несправедливому, особенно в таких важнейших сферах человеческого бытия как государственное управление и военная служба, от которых зависит жизнь и благополучие огромного количества людей.
1.2. Особенности риторики этого периода
Византия унаследовала от античности теорию риторики, однако теперь красноречие базировалось на новом смысле - христианстве. Относительно стиля, то господствующим был азианизм.
Основоположником византийской риторической теории считается Гермоген Тарсийский (II-III тыс. н. э.). Он первым покинул Аристотелей взгляд на риторику как "прикладную логику". Ему приписывают корпус фундаментальных произведений из 5-ти частей - "Искусство риторики", был очень популярен в Византии до ее упадка. Хотя на самом деле полностью этот сборник сложился лишь в VI в.
Наиболее значительный вклад в развитие и совершенствование христианской риторики сделал так называемый "Каппадокийский кружок". Представители этого кружка - Василий Кесарийский, Григорий Нисский, Григорий Богослов - прекрасно знали античную литературу, риторику и философию.
Василий Кесарийский (примерно 330-379 гг.) Получил риторическое образование в Афинах. Затем усовершенствовал ясность и точность своего стиля в силу профессии логографа, которой занимался довольно длительное время. Образцом для него долгое время оставался Либаний и Антиохийская риторическая школа. В 370 г.. Василий вернулся в Каппадокию, где был избран епископом Кесарии. На этом посту он всеми средствами способствовал утверждению христианства, за что был потом прозванный Великим.
Василий считал, что христианский оратор должен знать античную риторику, но брать у язычников только то, что подходит христианским добродетелям, отвергая восхваление пороков.
В соответствии с этим Василий выбирает не азианского, а аттический стиль для своих речей. Ведь задача христианского оратора - не впечатлить, а убедить слушателя в истинности учения. Однако слушатель должен "через видимое познать невидимое", поэтому образы и сравнения его речей символические, продуманные и вместе с тем доступны. Христианская тема величественная сама по себе, поэтому не требует дополнительного украшения. Все усилия проповедника должны быть направлены на то, чтобы проповедь была усвоена. Поэтому Василий требовал, чтобы паства во время речи перебивала его и спрашивала о том, что осталось непонятным.
Расцвет христианской риторической прозы достигает своей кульминации в IV в. в творчестве антиохийского проповедника Иоанна, которого за красноречие прозвали Златоустом (344-407 гг.). Иоанн был учеником Либания. Либаний сожалел, что христиане переманили ученика. Иоанн пошел в Сирию, где жил аскетом, затем вернулся в Антиохию и получил известность своими проповедями. В 398 г. его вызвали в Константинополь и сделали столичным архиепископом. Там он заслужил ненависть двора, особенно императрицы, своими строгими выговорами и был наказан ссылкой, где и умер.
Речи Иоанна является образцом христианской риторики. Он писал очень много. Иоанн стал идеалом проповедника для всего региона византийской культуры, в том числе и для Украины.
Большое значение имеют экзегетические гомилия Иоанна, которые он импровизировал, а скорописца за ним записывали (сам Иоанн впоследствии лишь редактировал эти произведения). Отсюда - живая, непринужденная форма беседы. Но здесь определенно вырисовывается также большая ученость, внимание к историко-грамматических вопросов в духе антиохийской риторической школы.
Иоанн учитывает сведения об авторе, об эпохе, в которую создано тот или иной текст, принимает во внимание его языковую структуру. Характерно обилие цитат из Библии.
Сохранились догматические выступления Иоанна против еретиков, установочные проповеди. Кроме того, Иоанн Златоуст подчеркивает преимущества христианства над античной философией, которые заключались прежде всего в том, что христианство - это религия для всех, ее может понять каждый:
"В коротких и ясных словах Христос научил нас, в чем заключается и справедливое, и честное и полезно, и любая добродетель. Все это понятно и легкоосяжним и для земле-разборке и рабу, и для вдовы, а также для подростка и крайне малодумаючого ".
В противоположность этому античные философы пытались объяснить довольно сложные вопросы в длинных и непонятных речах.
Особенностью ранневизантийской риторики было то, что ее поддерживала императорская власть. Указы Юстиниана прямо приписывали городам иметь и содержать своих риторов. Однако впоследствии значение политического красноречия все больше снижается. Практически она сводится к придворной риторики.
В византийском потреблении устанавливается три типа риторических произведений по правилам гомилетике Василия Великого:
1. Проповедь как экзегетика, то есть толкования скрытого, мистического содержания Священного Писания, рассчитанного на интеллектуалов.
2. Установочная проповедь, предназначена для простых людей.
3. Богословская проповедь, трактует вопросы веры и предохраняет от еретических отклонений.
1.3. Военная риторика
Говоря о военной риторике Византии, можно отметить значительное изменение свойств этоса по сравнению с периодом античности, что не могло не сказаться и на содержании пафоса военных речей.
Здесь и далее по тексту под термином «военная речь» подразумевается средство военных речевых коммуникаций, служащих обеспечению решения задач военной службы. Термин military oration в английском языке, в англоязычной литературе широко употребляется с тем же значением. В отечественной военной риторике этот термин был введен Я.В. Толмачевым, предложившим такую трактовку: «Военные речи говорятся в разных обстоятельствах, но большей частью они произносятся перед началом войны, перед сражением, во время сражения и по окончании его»
В отличие от военной риторики периода античности, когда содержание военных речей всегда в большей или меньшей степени зависело от требований и ожиданий этоса (особенно на закате языческого Рима), новая византийская военная риторика, встав на
незыблемое религиозно-нравственное основание, приобрела значительно большую свободу в выражении пафоса, востребованного намерениями оратора-военачальника.
Пафос военных речей теперь освящался не только и не столько примерами подвигов предков, к которым в условиях достаточно пестрого национального состава армии апеллировать было затруднительно (трудности с которыми столкнулась еще римская военная риторика имперского периода), но авторитетом заповедей единого Бога. К тому же искупительный подвиг Христа, освободившего человечество от проклятия богоотступничества, освобождал и христианское воинство от страха смерти на новых основаниях: приносящий наивысшую жертву «за други своя» мог твердо рассчитывать на переход к лучшей жизни в блаженной вечности. Император Никифор II Фока даже пытался организовать церковное почитание памяти павших в сражениях воинов наряду с мучениками за веру.
С появлением арабов-мусульман ситуация во всем средневековом мире изменилась кардинально. Противостояние христианства и ислама вышло за рамки чисто военного противоборства. От византийцев потребовались определенные мировоззренческие сдвиги, чтобы адекватно оценить масштаб новой опасности и соответствующим образом отреагировать на нее. Эти парадигмальные изменения нашли отражение и в византийской военной риторике, историю развития которой поэтому будет целесообразным разделить на два этапа: доарабский период и период активного противодействия мусульманской военной угрозе.
Именно период активного противодействия мусульманской военной угрозе связан с концепцией «священной войны». Она окончательно сложилась к X в. и трактовала военных противников не только как врагов государства, но и как врагов Божьих, борьба с которыми являлась обязанностью и добродетелью христианина. Таким образом, в концепции «священной войны» были устранены противоречия, свойственные взглядам еще первых христиан, о совместимости службы земному царю с обязанностью «незримой брани» против сил мирового Зла.
Бескомпромиссность постановки вопроса о смысле религиозных войн привела к определенной трансформации византийской военной риторики, для которой, применительно к рассматриваемому периоду стало характерно следующее:
- создание многоуровневой системы речевого воздействия на войска, функционирующей на всех ступенях военной организации;