Файл: Отчет по лабораторной работе 2 Тема Энтропия сложной системы. Условная энтропия Преподаватель Курашкин С. О.docx
Добавлен: 23.11.2023
Просмотров: 419
Скачиваний: 14
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Канальная матрица от источника Х к приемнику Y.
Потери информации от приемника Y к источнику X, Н(X/yj):
H(X/Y) = 2.6701
Потери информации от источника X к приемнику Y, Н(Y/xi):
H(Y/X) = 2,7348
Задание 2.
Ф.М.Достоевский. Преступление и наказание.
В начале июля, в чрезвычайно жаркое время
, под вечер, один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С — м переулке, на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К — ну мосту.
Он благополучно избегнул встречи с своею хозяйкой на лестнице. Каморка его приходилась под самою кровлей высокого пятиэтажного дома и походила более на шкаф, чем на квартиру. Квартирная же хозяйка его, у которой он нанимал эту каморку с обедом и прислугой, помещалась одною лестницей ниже, в отдельной квартире, и каждый раз, при выходе на улицу, ему непременно надо было проходить мимо хозяйкиной кухни, почти всегда настежь отворенной на лестницу. И каждый раз молодой человек, проходя мимо, чувствовал какое-то болезненное и трусливое ощущение, которого стыдился и от которого морщился. Он был должен кругом хозяйке и боялся с нею встретиться.
Не то чтоб он был так труслив и забит, совсем даже напротив; но с некоторого времени он был в раздражительном и напряженном состоянии, похожем на ипохондрию. Он до того углубился в себя и уединился от всех, что боялся даже всякой встречи, не только встречи с хозяйкой. Он был задавлен бедностью; но даже стесненное положение перестало в последнее время тяготить его. Насущными делами своими он совсем перестал и не хотел заниматься. Никакой хозяйки, в сущности, он не боялся, что бы та ни замышляла против него. Но останавливаться на лестнице, слушать всякий вздор про всю эту обыденную дребедень, до которой ему нет никакого дела, все эти приставания о платеже, угрозы, жалобы, и при этом самому изворачиваться, извиняться, лгать, — нет уж, лучше проскользнуть как-нибудь кошкой по лестнице и улизнуть, чтобы никто не видал.
Впрочем, на этот раз страх встречи с своею кредиторшей даже его самого поразил по выходе на улицу.
«На какое дело хочу покуситься и в то же время каких пустяков боюсь! — подумал он с странною улыбкой. — Гм... да... всё в руках человека, и всё-то он мимо носу проносит, единственно от одной трусости... это уж аксиома... Любопытно, чего люди больше всего боятся? Нового шага, нового собственного слова они всего больше боятся... А впрочем, я слишком много болтаю. Оттого и ничего не делаю, что болтаю. Пожалуй, впрочем, и так: оттого болтаю, что ничего не делаю. Это я в этот последний месяц выучился болтать, лежа по целым суткам в углу и думая... о царе Горохе. Ну зачем я теперь иду? Разве я способен на это? Разве это серьезно? Совсем не серьезно. Так, ради фантазии сам себя тешу; игрушки! Да, пожалуй что и игрушки!»
На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу, — всё это разом неприятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши. Нестерпимая же вонь из распивочных, которых в этой части города особенное множество, и пьяные, поминутно попадавшиеся, несмотря на буднее время, довершили отвратительный и грустный колорит картины. Чувство глубочайшего омерзения мелькнуло на миг в тонких чертах молодого человека. Кстати, он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен. Но скоро он впал как бы в глубокую задумчивость, даже, вернее сказать, как бы в какое-то забытье, и пошел, уже не замечая окружающего, да и не желая его замечать. Изредка только бормотал он что-то про себя, от своей привычки к монологам, в которой он сейчас сам себе признался. В эту же минуту он и сам сознавал, что мысли его порою мешаются и что он очень слаб: второй день как уж он почти совсем ничего не ел.
Он был до того худо одет, что иной, даже и привычный человек, посовестился бы днем выходить в таких лохмотьях на улицу. Впрочем, квартал был таков, что костюмом здесь было трудно кого-нибудь удивить. Близость Сенной, обилие известных заведений и, по преимуществу, цеховое и ремесленное население, скученное в этих серединных петербургских улицах и переулках, пестрили иногда общую панораму такими субъектами, что странно было бы и удивляться при встрече с иною фигурой. Но столько злобного презрения уже накопилось в душе молодого человека, что, несмотря на всю свою, иногда очень молодую, щекотливость, он менее всего совестился своих лохмотьев на улице. Другое дело при встрече с иными знакомыми или с прежними товарищами, с которыми вообще он не любил встречаться... А между тем, когда один пьяный, которого неизвестно почему и куда провозили в это время по улице в огромной телеге, запряженной огромною ломовою лошадью, крикнул ему вдруг, проезжая: «Эй ты, немецкий шляпник!» — и заорал во всё горло, указывая на него рукой, — молодой человек вдруг остановился и судорожно схватился за свою шляпу. Шляпа эта была высокая, круглая, циммермановская, но вся уже изношенная, совсем рыжая, вся в дырах и пятнах, без полей и самым безобразнейшим углом заломившаяся на сторону. Но не стыд, а совсем другое чувство,
похожее даже на испуг, охватило его.
«Я так и знал! — бормотал он в смущении, — я так и думал! Это уж всего сквернее! Вот эдакая какая-нибудь глупость, какая-нибудь пошлейшая мелочь, весь замысел может испортить! Да, слишком приметная шляпа... Смешная, потому и приметная... К моим лохмотьям непременно нужна фуражка, хотя бы старый блин какой-нибудь, а не этот урод. Никто таких не носит, за версту заметят, запомнят... главное, потом запомнят, ан и улика. Тут нужно быть как можно неприметнее... Мелочи, мелочи главное!.. Вот эти-то мелочи и губят всегда и всё...»
Идти ему было немного; он даже знал, сколько шагов от ворот его дома: ровно семьсот тридцать. Как-то раз он их сосчитал, когда уж очень размечтался. В то время он и сам еще не верил этим мечтам своим и только раздражал себя их безобразною, но соблазнительною дерзостью. Теперь же, месяц спустя, он уже начинал смотреть иначе и, несмотря на все поддразнивающие монологи о собственном бессилии и нерешимости, «безобразную» мечту как-то даже поневоле привык считать уже предприятием, хотя всё еще сам себе не верил. Он даже шел теперь делать пробу своему предприятию, и с каждым шагом волнение его возрастало всё сильнее и сильнее.
Количество двухбуквенных сочетаний X
X
Потери информации от приемника Y к источнику X, Н(X/yj):
| H(X/yj) | ri p(yj) |
| 2,7304 | 0,049 |
| 2,7820 | 0,121 |
| 2,6243 | 0,127 |
| 2,2341 | 0,084 |
| 2,6714 | 0,045 |
| 2,4098 | 0,122 |
| 3,0445 | 0,126 |
| 3,0319 | 0,101 |
| 2,8112 | 0,093 |
| 2,3734 | 0,132 |
H(X/Y) = 2.6701Потери информации от источника X к приемнику Y, Н(Y/xi):
| H(Y/xi) | pi p(xi) |
| 2,2627 | 0,072 |
| 2,9447 | 0,085 |
| 2,4758 | 0,086 |
| 2,7766 | 0,1 |
| 2,4084 | 0,068 |
| 2,8861 | 0,066 |
| 3,0276 | 0,075 |
| 2,7039 | 0,245 |
| 2,7745 | 0,099 |
| 3,0050 | 0,104 |
H(Y/X) = 2,7348
Задание 2.
Ф.М.Достоевский. Преступление и наказание.
В начале июля, в чрезвычайно жаркое время
, под вечер, один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С — м переулке, на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К — ну мосту.
Он благополучно избегнул встречи с своею хозяйкой на лестнице. Каморка его приходилась под самою кровлей высокого пятиэтажного дома и походила более на шкаф, чем на квартиру. Квартирная же хозяйка его, у которой он нанимал эту каморку с обедом и прислугой, помещалась одною лестницей ниже, в отдельной квартире, и каждый раз, при выходе на улицу, ему непременно надо было проходить мимо хозяйкиной кухни, почти всегда настежь отворенной на лестницу. И каждый раз молодой человек, проходя мимо, чувствовал какое-то болезненное и трусливое ощущение, которого стыдился и от которого морщился. Он был должен кругом хозяйке и боялся с нею встретиться.
Не то чтоб он был так труслив и забит, совсем даже напротив; но с некоторого времени он был в раздражительном и напряженном состоянии, похожем на ипохондрию. Он до того углубился в себя и уединился от всех, что боялся даже всякой встречи, не только встречи с хозяйкой. Он был задавлен бедностью; но даже стесненное положение перестало в последнее время тяготить его. Насущными делами своими он совсем перестал и не хотел заниматься. Никакой хозяйки, в сущности, он не боялся, что бы та ни замышляла против него. Но останавливаться на лестнице, слушать всякий вздор про всю эту обыденную дребедень, до которой ему нет никакого дела, все эти приставания о платеже, угрозы, жалобы, и при этом самому изворачиваться, извиняться, лгать, — нет уж, лучше проскользнуть как-нибудь кошкой по лестнице и улизнуть, чтобы никто не видал.
Впрочем, на этот раз страх встречи с своею кредиторшей даже его самого поразил по выходе на улицу.
«На какое дело хочу покуситься и в то же время каких пустяков боюсь! — подумал он с странною улыбкой. — Гм... да... всё в руках человека, и всё-то он мимо носу проносит, единственно от одной трусости... это уж аксиома... Любопытно, чего люди больше всего боятся? Нового шага, нового собственного слова они всего больше боятся... А впрочем, я слишком много болтаю. Оттого и ничего не делаю, что болтаю. Пожалуй, впрочем, и так: оттого болтаю, что ничего не делаю. Это я в этот последний месяц выучился болтать, лежа по целым суткам в углу и думая... о царе Горохе. Ну зачем я теперь иду? Разве я способен на это? Разве это серьезно? Совсем не серьезно. Так, ради фантазии сам себя тешу; игрушки! Да, пожалуй что и игрушки!»
На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу, — всё это разом неприятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши. Нестерпимая же вонь из распивочных, которых в этой части города особенное множество, и пьяные, поминутно попадавшиеся, несмотря на буднее время, довершили отвратительный и грустный колорит картины. Чувство глубочайшего омерзения мелькнуло на миг в тонких чертах молодого человека. Кстати, он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен. Но скоро он впал как бы в глубокую задумчивость, даже, вернее сказать, как бы в какое-то забытье, и пошел, уже не замечая окружающего, да и не желая его замечать. Изредка только бормотал он что-то про себя, от своей привычки к монологам, в которой он сейчас сам себе признался. В эту же минуту он и сам сознавал, что мысли его порою мешаются и что он очень слаб: второй день как уж он почти совсем ничего не ел.
Он был до того худо одет, что иной, даже и привычный человек, посовестился бы днем выходить в таких лохмотьях на улицу. Впрочем, квартал был таков, что костюмом здесь было трудно кого-нибудь удивить. Близость Сенной, обилие известных заведений и, по преимуществу, цеховое и ремесленное население, скученное в этих серединных петербургских улицах и переулках, пестрили иногда общую панораму такими субъектами, что странно было бы и удивляться при встрече с иною фигурой. Но столько злобного презрения уже накопилось в душе молодого человека, что, несмотря на всю свою, иногда очень молодую, щекотливость, он менее всего совестился своих лохмотьев на улице. Другое дело при встрече с иными знакомыми или с прежними товарищами, с которыми вообще он не любил встречаться... А между тем, когда один пьяный, которого неизвестно почему и куда провозили в это время по улице в огромной телеге, запряженной огромною ломовою лошадью, крикнул ему вдруг, проезжая: «Эй ты, немецкий шляпник!» — и заорал во всё горло, указывая на него рукой, — молодой человек вдруг остановился и судорожно схватился за свою шляпу. Шляпа эта была высокая, круглая, циммермановская, но вся уже изношенная, совсем рыжая, вся в дырах и пятнах, без полей и самым безобразнейшим углом заломившаяся на сторону. Но не стыд, а совсем другое чувство,
похожее даже на испуг, охватило его.
«Я так и знал! — бормотал он в смущении, — я так и думал! Это уж всего сквернее! Вот эдакая какая-нибудь глупость, какая-нибудь пошлейшая мелочь, весь замысел может испортить! Да, слишком приметная шляпа... Смешная, потому и приметная... К моим лохмотьям непременно нужна фуражка, хотя бы старый блин какой-нибудь, а не этот урод. Никто таких не носит, за версту заметят, запомнят... главное, потом запомнят, ан и улика. Тут нужно быть как можно неприметнее... Мелочи, мелочи главное!.. Вот эти-то мелочи и губят всегда и всё...»
Идти ему было немного; он даже знал, сколько шагов от ворот его дома: ровно семьсот тридцать. Как-то раз он их сосчитал, когда уж очень размечтался. В то время он и сам еще не верил этим мечтам своим и только раздражал себя их безобразною, но соблазнительною дерзостью. Теперь же, месяц спустя, он уже начинал смотреть иначе и, несмотря на все поддразнивающие монологи о собственном бессилии и нерешимости, «безобразную» мечту как-то даже поневоле привык считать уже предприятием, хотя всё еще сам себе не верил. Он даже шел теперь делать пробу своему предприятию, и с каждым шагом волнение его возрастало всё сильнее и сильнее.
Количество двухбуквенных сочетаний X
X
| | Пробел | о | е | а | и | н | т | с | р | в |
| Пробел | 0 | 63 | 17 | 6 | 78 | 93 | 41 | 96 | 19 | 97 |
| о | 123 | 1 | 23 | 0 | 4 | 38 | 50 | 29 | 35 | 32 |
| е | 92 | 0 | 10 | 0 | 2 | 38 | 13 | 29 | 27 | 2 |
| а | 53 | 1 | 0 | 0 | 0 | 13 | 18 | 11 | 10 | 9 |
| и | 88 | 1 | 8 | 0 | 4 | 18 | 17 | 4 | 4 | 16 |
| н | 34 | 76 | 53 | 52 | 41 | 22 | 1 | 1 | 0 | 0 |
| т | 19 | 71 | 19 | 36 | 31 | 18 | 2 | 3 | 25 | 10 |
| с | 15 | 22 | 36 | 10 | 7 | 2 | 71 | 2 | 1 | 10 |
| р | 1 | 41 | 41 | 34 | 25 | 3 | 7 | 1 | 0 | 1 |
| в | 32 | 36 | 27 | 15 | 5 | 4 | 1 | 41 | 8 | 0 |
| л | 28 | 44 | 22 | 20 | 25 | 1 | 4 | 15 | 0 | 0 |
| к | 17 | 46 | 2 | 45 | 15 | 2 | 3 | 2 | 7 | 5 |
| м | 40 | 36 | 31 | 11 | 20 | 9 | 0 | 0 | 0 | 0 |
| д | 2 | 18 | 17 | 27 | 15 | 9 | 1 | 0 | 9 | 0 |
| п | 0 | 41 | 10 | 5 | 4 | 1 | 0 | 0 | 43 | 0 |
| у | 29 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 6 | 8 | 5 | 3 |
| я | 51 | 0 | 0 | 0 | 0 | 3 | 14 | 2 | 0 | 0 |
| ы | 9 | 0 | 2 | 0 | 0 | 0 | 3 | 4 | 1 | 1 |
| з | 7 | 6 | 1 | 22 | 3 | 16 | 0 | 0 | 3 | 9 |
| ъ | 31 | 0 | 5 | 0 | 0 | 7 | 0 | 9 | 0 | 0 |
| б | 1 | 20 | 15 | 0 | 4 | 1 | 0 | 2 | 3 | 0 |
| г | 2 | 55 | 1 | 3 | 1 | 1 | 0 | 1 | 6 | 0 |
| ч | 0 | 0 | 27 | 9 | 13 | 3 | 19 | 0 | 1 | 0 |
| й | 36 | 0 | 0 | 0 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 |
| х | 18 | 23 | 1 | 0 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 2 |
| ж | 4 | 0 | 33 | 10 | 2 | 7 | 0 | 0 | 0 | 0 |
| ю | 18 | 0 | 0 | 0 | 0 | 1 | 1 | 1 | 0 | 0 |
| ш | 1 | 0 | 11 | 8 | 6 | 2 | 0 | 0 | 0 | 0 |
| ц | 2 | 1 | 9 | 3 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 |
| щ | 0 | 0 | 9 | 2 | 2 | 2 | 0 | 0 | 0 | 0 |
| э | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 21 | 0 | 0 | 0 |
| ф | 0 | 0 | 0 | 1 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 |
| Сумма все совпадений | 5600 | | | | | | | | | |