Файл: Удк 81'24Л. С. Меликсетян.pdf

103
Л. С. Меликсетян
асексуальностью сломанных манекенов. Такие писатели, как Оганес
Текгезян, Армен Оганян («Возвращение Кикоса»), кажется, и вовсе со- знательно обыгрывают дискурс постмодерна, который по определению пронизан эротизмом, фрагментарен и связан «не логикой, а противо- речивыми и побочными ассоциациями», призванными передать «рас- судочную комбинаторику наслаждения, телесности» [Ульянова]. В прозе
Ваана Сагателяна («Крест кровью») эротические сцены носят характер инициации и / или проклятия, для Амбарцума Амбарцумяна («В тот ве- чер») – ироничная имплементация сериальных страстей в асексуальные и драматичные армянские будни, Гагик Хачатрян («Бутылка») умудряет- ся описывать бутылку из-под дорогого алкоголя как предмет любовно- го вождения главного героя, а в сюжетах Нары Варданян затрагивается тема инцеста.
Здесь мы оказываемся перед серьезной проблемой – необходимо- стью обретения собственного языка эротики. Особенно остро эта не- обходимость встала даже не столько перед прозаиками, сколько перед переводчиками, вынужденными практически изобретать целый сома- тический лексикон. Изданные за последние годы переводы «Тропика
Рака» Г. Миллера, «Улисса» Дж. Джойса, «1984» Дж. Оруэлла, рома- нов Уэльбека стали не просто воспроизведением знаменитых текстов на армянском языке, но имплементацией определенного лексико- семантического пласта в литературный и речевой обиход.
И здесь мы сталкиваемся еще с одним, седьмым, обстоятель- ством – проблемой импрессивной эквивалентности при переводе. По- тому что и соответствующий язык тела и телесного низа (по Бахтину), и тесно связанная с ним обсценная лексика, при том что получили достаточно широкое распространение в современной прозе, но их эмоциональная окрашенность существенно, и это еще мягко говоря, сильнее, нежели в русском. Для армянского писателя использование обсценной лексики – акт необычайной эмоциональной силы, взрыв чувств, это вспышка гнева, на мгновение как бы помрачающая разум.
В этой ситуации крайне сложно, если не невозможно, сохранить им- прессивную эквивалентность, и тут уж главный закон жанра – закон компенсации – начинает играть не просто существенную, но опреде- ляющую роль.
Фактически сегодня для выработки переводческой стратегии, адекватной выявленным проблемам и «болевым точкам», прихо- дится комбинировать сразу несколько классических стратегий, если

104
Вестник МГЛУ. Гуманитарные науки. Вып. 1 (789) / 2018
воспользоваться классифицией Питера Ньюмарка. А именно: стра- тегию семантического перевода (точный перевод, больше внима- ния уделяется эстетической ценности текста оригинала); стратегию адаптации (вольный тип перевода, используется при переводе худо- жественной литературы, особенно поэзии) и стратегию коммуника- тивного перевода (цель – привести текст в соответствие с нормами языка, на который выполняется перевод, сделать его как можно бо- лее комфортным для восприятия читателем). Безусловно, помня при этом, что любая общая стратегия должна быть максимально гибкой и адаптивной применительно к каждому конкретному автору и тексту.
Или, как говорил Фауст, в пастернаковской интерпретации:
Теория, мой друг, суха,
Но зеленеет жизни древо.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Ливергант А. Я. Надо создать у читателя иллюзию, что Дюма писал по- русски. URL : izvestia.ru/news/317698.
Ульянова М. А. Либертинаж и эротический дискурс в западноевропейской культуре (философско-культурологический анализ). URL : cheloveknauka.
com/libertinazh-i-eroticheskiy-diskurs-v-zapadnoevropeyskoy-kulture# ixzz3VSwJaqRW.
Newmark P. Textbook of Translation. Harlow: Pearson Education Limited 2008.
Цитируется по: Володина Т. В. Понятие «стратегия перевода» в рамках когнитивно-деятельностной парадигмы // Jazyk a kultúra číslo 23–24/2015.
363 с.