Файл: 1. Становление и развитие сатирической прозы в литературе (2030) годов 20 века Зощенко, Булгакова, Ильфа и Петрова.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 30.11.2023
Просмотров: 247
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
1. Становление и развитие сатирической прозы в литературе (20-30) годов 20 века Зощенко, Булгакова, Ильфа и Петрова
Он родился 9 августа 1894 года в семье художника-передвижника Михаила Ивановича Зощенко. Окончив гимназию, продолжал образование на юридическом факультете Петербургского университета, а в 1915 году ушел добровольцем на фронт, был ранен, отравлен газами. Писатель так рассказывает о себе в автобиографических главах книги «Перед восходом солнца»:
«В начале революции я вернулся в Петроград. Я не испытывал никакой тоски по прошлому. Напротив, я хотел увидеть новую Россию, не такую печальную, как я знал. Я хотел, чтобы вокруг меня были здоровые, цветущие люди, а не такие, как я сам, - склонные к хандре, меланхолии и грусти. Никаких так называемых «социальных расслоений» я не испытывал.
За три года я переменил двенадцать городов и десять профессий. Я был: милиционером, счетоводом, сапожником, инструктуором по птицеводству, телефонистом пограничной охраны, огентом уголовного розыска, секретарем суда, делопроизводителем.
Это было не твердое шествие по жизни, это было – замешательство.
Полгода я снова провел на фронте в красной Армии – под Нарвой и Ямбургом. Но сердце было испорчено газами, и я должен был подумать о новой профессии. В 1921 году я стал писать рассказы».
Уже через (3-4) года М. Зощенко приобретает широкую известность как мастер сатирических рассказов, а через десять лет после начала его литературной деятельности выходит шеститомное собрание «смешных и забавных сочинений» писателя, пользующихся «ненасытным читательским спросом».1
Сатирик и юморист Михаил Михайлович Зощенко (1894-1958) г.г. вошел в литературу в начале 20-х годов, в эпоху сложную и драматическую, полную социальных перемен и нововведений. Уже первые произведения молодого писателя свидетельствовали о том, что сатирический цех пополнился мастером ни на кого не похожим, с особым взглядом на мир, систему общественных и человеческих отношений, культуру и мораль и, наконец, со своим особым зощенковским языком, разительно отличавшимся от языка всех до него и после него работавших в жанре сатиры писателей. Творчество М. Зощенко снискало успех у нескольких поколений читателей; произведения писателя изучаются в средней и высшей школе.
Сегодня нельзя не ощущать явную недостаточность характеристики Зощенко как «сатирика» и «обличителя», независимо от того, что полагается предметом «обличения» – «пережитки прошлого» и «мещанство» (согласно официальной советской литературоведческой конъюнктуре) или же «явления советского Хама», «идиотизм социализма» и все то же «мещанство» (согласно западной славистической и нашей нынешней научно-критической конъюнктуре). Мы все чаще сходимся в том, что Зощенко не только обличитель и больше, чем сатирик. За этим состоит и закономерность боле широкого плана: роль смехового начала в
русской литературе не сводима к негативным, обличительно-сатирическим целям. Комические приемы нередко выполняли позитивно-созидательную функцию, помогали моделировать авторско–духовные идеалы. Смех активно участвовал в выработке, эстетически продуктивных художественных конструкций – сюжетных, образных, языковых. Причем неизменной плодотворностью обладало в русской литературе сама неопределенность, подвижность границ «смешного» и «серьезного», что давало большие возможности для обретения художественного двуголосия, для парадоксального сцепления антонимических смыслов, для диалектической игры взаимоисключающими точками зрения, для построения сложного диалога.
«Зощенковский герой» — это не банальный «образ обывателя», а сложно организованный диалог автора и персонажа с их парадоксальным взаимоперетеканием.
Подобно своим предшественникам, Зощенко достигает за счет комико-иронического раздвоения образа рассказчика особенного, чисто эстетического удвоения художественного эффекта. В этом принципиальная творческая победа писателя, сумевшего из житейского и языкового хаоса извлечь гармонию, построить свой уникальный космос. И полноценность этой художественной реальности никак не могут снизить такие внелитературные обстоятельства, как поездка Зощенко в писательской бригаде на Беломорканал или его психологическая слабость во время жестокой политической травли. Мы не имеем ни малейшего права повторять сегодня от своего имени бытовую и сугубо личную фразу Ахматовой о том, что Зощенко «не прошел второго тура». И, конечно же, абсолютно некорректно использовать ее как оценку творческого итога жизни писателя. С точки зрения искусства Зощенко одержал победу, что называется, «в третьем туре», где оцениваются чисто эстетические результаты и куда, увы, оказываются «непрошедшими» многие литераторы, чье гражданское поведение было вполне безупречным.
Рассмотрение творчества Зощенко в широкой исторической перспективе позволяет подвергнуть пересмотру распространенное представление о несовместимости смеха с серьезностью, с «учительскими» задачами (что нередко отмечали, например, как общую «слабость» Гоголя и Зощенко). Глубинная, органичная связь комизма и философской серьезности, последовательно претворенная в двуголосом, «двусмысленном» слове, определяет направление пути больших мастеров, пути, который, инверсируя общее место, можно определить формулой: от смешного до великого.
По словам В.Г. Белинского постижение комического – вершина эстетического образования. Нет сомнения, что расширение круга чтения произведениями писателей-сатириков служит гармоничному литературному развитию школьников, углубляет их представления о способах воссоздания жизни в литературе в свете эстетического идеала художника слова, который может проявиться и в утверждении, и в отрицании. В 90-е годы в программе по литературе вошли произведения М. Зощенко, которые дают благотворный материал для разговора о смешном в жизни и искусстве.
А после высокой оценки Зощенко - сатирика Максимом Горьким, предложившим писателю «пестрым бисером вашего лексикона изобразить-вышить что-то вроде юмористической «Истории культуры», из-под пера писателя выходит его знаменитая «Голубая книга». В этой «смешной и сатирической книге», представляющей, по словам ее автора, «краткую историю человеческих отношений», Михаил Зощенко, размышляя о профессии писателя-сатирика, говорит, что на первый, поверхностный взгляд все другие профессии кажутся значительно смелей и доступней душе.
Бухгалтер, например, специально как-то так складывает цифры между собой на пользу страждущего человечества, чтобы оно, так сказать, не слишком проворовалось в денежном смысле.
Другой там какой-нибудь тип из актерской братии энергично поет с эстрады и своим, скажем козлетоном, отвлекает людей от всевозможных житейских страданий.
Там какой-нибудь, я не знаю, профессор, питомец академических наук, решительно все знает и опять-таки всех удивляет своими невероятными знаниями.
Хирург режет разные язвы и карбункулы на наших скоропортящихся телах, способных каждую минуту загнить и зачервиветь. Водолаз откачивает воду и ныряет на дно морское. Дворник сберегает дом и открывает калитку.
И только сатирики вроде как бы не люди, а собаки. Но, рассуждая о «грубой, крикливой и малосимпатичной» профессии сатирика, писатель находит в ней и некоторые привлекательные качества – профессия эта тоже нужная и полезная в общественном смысле. Она одергивает дураков и предостерегает умных от их глупых поступков. Она расширяет кругозор и мобилизует внимание то одних, то других на борьбу то с тем, то с этим. Она иллюстрирует всякого рода решения и постановления, а также приносит известную пользу в смысле перевоспитания людских кадров.
Так что профессия, спору нет, в высшей степени не так уж особенно беспомощная.
Сегодня нельзя не ощущать явную недостаточность характеристики Зощенко как «сатирика» и «обличителя», независимо от того, что полагается предметом «обличения» — «пережитки прошлого» и «мещанство» (согласно официальной советской литературоведческой конъюнктуре) или же «явление советского Хама», «идиотизм социализма» и все то же «мещанство» (согласно западной славистической и нашей нынешней научно-критической конъюнктуре). Мы все чаще сходимся в том, что Зощенко не только обличитель и больше, чем сатирик. За этим стоит и закономерность более широкого плана: роль смехового начала в русской литературе несводима к негативным, обличительно-сатирическим целям. Комические приемы нередко выполняли позитивно-созидательную функцию, помогали моделировать авторские духовные идеалы. Смех активно участвовал в выработке новых, эстетически продуктивных художественных конструкций — сюжетных, образных, языковых. Причем неизменной плодотворностью обладала в русской литературе сама неопределенность, подвижность границ «смешного» и «серьезного», что давало большие возможности для обретения художественного двуголосия, для парадоксального сцепления антонимических смыслов, для диалектической игры взаимоисключающими точками зрения, для построения сложного диалога.
Лучшие сатирические романы Ильфа и Петрова «12 стульев» написан в 1928 году, «Золотой теленок» в 1931году. 2
Одесситы, относились к так называемой, южно-русской школе. Ильф пришел в литературу до революции. Петров был братом Валентина Катаева. Илья Франзенберг (Ильф) устроился в газету «Гудок», а Евгений Катаев (Петров) – в бутырскую тюрьму надзирателем (потом ушел и стал журналистом). Они к середине 20-х годов имели прочную славу хороших журналистов, но в соавторстве не работали. Валентин Катаев предложил им написать с ним в соавторстве роман-обозрение. Валю принадлежала идея о сокровище, где-то спрятанном. Ильф и Петров были поставлены перед фактом написания. Жанровая форма – роман-обозрение, где герой перемещается по миру, описываются обычаи тех мест. Текст вышел самодостаточный и Валь не стал править, отправив «в свет» под двумя фамилиями. Ильф и Петров создали действительно популярный, даже культовый текст. Эти романы написаны на переломе – видно, как кардинально изменились тексты на рубеже (20-30)-х годов. В. Катаев отмечал, что главным изобретением Ильфа и Петрова является образ Остапа Бендера. Он совмещает ипостаси плута и дьявола-искусителя, но в сниженном, историческом варианте. Он ставит перед обществом задачи, искушает, и общество искушения не выдерживает. Он нарушает правила – основополагающие законы советского общества, что является испытанием для героев и для общества. Плюс герой наделен остроумием. Ильф и Петров «отдали Остапу свои лучшие шутки». Остап Бендер – тонкий социальный аналитик и психолог, знающий человеческие слабости и играющий на них. Получился образ полный и убедительный. «12 стульев» - время 20-х годов (28 год). Три советских улицы – единственный след советской власти. Время, где живут обыватели, озабоченные добыванием сокровищ (бриллианты или ситечко). Герои часто хотят простых, элементарных вещей, гонятся за ними. Но это не имеет никакого отношения к революции.
М.А.Булгаков с 1923 года по 1924 год работал в газете “Гудок” и создавал роман “Белая гвардия”. Малая проза Булгакова (его фельетоны) плохо изучена. Целый ряд произведений бездоказательно приписываются Булгакову, включаются в его сборники, выпускаемые солидными издательствами, и эти ошибки утверждаются затем в корпусе трудов писателя.
И, тем не менее, по итогам одного из опросов, проведенного в 1929 году среди посетителей тургеневской библиотеки в Париже, М.А.Булгаков попал в число двадцати семи самых читаемых писателей вслед за Пушкиным, Толстым, Чеховым и Буниным. Зарубежный русский читатель узнал и оценил Булгакова, прежде всего как автора сатирической прозы. Еженедельники и газеты в Париже, Берлине и Риге печатали “Похождения Чичикова” (1922), “Роковые яйца”, “Дьяволиаду” (1924) и пр.
Рижский критик Петр Пильский назвал повесть “Роковые яйца” превосходным сочинением. Его поддержал в парижской газете “Иллюстрированная Россия” Георгий Адамович. Столь же высоко была оценена зарубежными русскими изданиями и повесть “Дьяволиада”. О травле и репрессиях против Булгакова эмиграция своевременно узнавала из газет. 3
2. Анализ романа О.Бальзака «Отец Горио»
Бальзак — один из величайших романистов XIX века. Важнейшая особенность его творчества состоит в том, что он написал не просто большое количество романов, но историю целого общества. Действующие лица его произведений — врачи, стряпчие, государственные деятели, ростовщики, светские дамы, куртизанки — переходят из тома в том, и тем самым создается осязаемость и достоверность мира, созданного Бальзаком. В 1834 году Бальзак сделал первый набросок плана будущей серии романов, которую он назовет потом "Человеческой комедией". Начинает эту серию роман "Отец Горио", написанный в декабре того же, 1834 года. Эта книга открывает собой грандиозную эпопею, в ней участвуют самые важные действующие лица "Человеческой комедии", в ней завязываются сотни драм, каждая из которых в свою очередь станет темой нового шедевра. "Отец Горио" — краеугольный камень в творчестве писателя. Как же развиваются события в романе? Бальзак приводит читателя на улицу Сент-Женевьев в Париже, на которой расположен четырехэтажный дом, принадлежащий госпоже Воке. Это своеобразный пансион, где за различную плату проживают незаметные, потертые жизнью люди. Здесь доживают дни одинокие старики — бывшие лавочники, мелкие чиновники в отставке, вдовы на пенсии. Здесь находят пристанище те, кто только начинает свой путь, — отпрыски небогатых семейств, приехавшие в Париж из провинции, бедные студенты, сироты-бесприданницы. В этом потайном уголке парижских джунглей, в гуще маленьких людей скрывается под обличьем коммерсанта и беглый каторжник. Госпожа Воке отмеряет порции и меньше всего наливает старику Горио. Еще бы. Он так обманул ее ожидания! Когда он поселился в пансионе несколько лет назад, он был еще довольно свеж и крепок, и денежки у него водились. Госпожа Воке подумывала о том,