Файл: Гидденс Э. Ускользающий мир. Как глобализация меняет нашу жизнь Глава Семья.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 30.11.2023
Просмотров: 43
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Брак в то время и был обязательством, о чем свидетельствовали и вынужденные браки.
В традиционной семье брак был своего рода естественным состоянием. Считалось, что через этот жизненный этап должно пройти подавляющее большинство людей, как мужчин, так и женщин. На тех, кто оставался вне брака, смотрели с некоторой издевкой или снисходительно – особенно на старых дев, но и на холостяков тоже, если они задерживались в этом состоянии слишком долго.
Если с точки зрения статистики брак по-прежнему остается нормой, то смысл брака для большинства людей полностью или почти полностью изменился. Брак означает, что у пары стабильные отношения, и она намерена укреплять эту стабильность, раз публично заявляет о своих обязательствах друг перед другом. Однако брак уже не является главной, определяющей основой совместной жизни.
Положение детей в сложившейся ситуации представляет большой интерес и выглядит несколько парадоксальным. За последние несколько поколений наше отношение к детям и защите детей изменилось радикальным образом. Мы так высоко ценим детей отчасти из-за того, что их у нас теперь рождается меньше, а отчасти потому, что решение завести ребенка сегодня означает нечто совсем иное, чем оно означало для прошлых поколений. В традиционной семье наличие детей приносило экономическую выгоду. Сегодня в западных странах, наоборот, воспитание ребенка ложится на родителей тяжелым финансовым бременем. Решение иметь ребенка стало более четким и конкретным, чем раньше, и определяется оно психологическими и эмоциональными потребностями. Наше беспокойство, связанное с влиянием разводов на детей и существованием большого количества семей без отцов следует рассматривать в связи с гораздо более высокими требованиями, предъявляемыми к заботе о детях и их защите.
Существуют три главные сферы, где эмоциональные контакты, а значит и близость, заменяют прежние связи между людьми в личной жизни – сексуальные и любовные отношения, отношения между родителями и детьми, а также дружба.
Для анализа этого вопроса я хотел бы воспользоваться идеей «чистых отношений». Под этим я подразумеваю отношения, основанные на эмоциональном контакте, когда ценность самих этих контактов является достаточной основой для продолжения отношений. Я не имею в виду «чистые» отношения в сексуальном плане. Речь не идет и о том, что такие отношения существуют в реальности. Я говорю об абстрактной идее, помогающей нам понять происходящие в мире перемены. Каждая из сфер, которые я только что назвал, – сексуальные и любовные отношения, отношения между детьми и родителями, дружба – является приближением к этой модели. Эмоциональная связь или близость – вот ключ к их сущности.
Динамика чистых отношений совершенно отличается от более традиционных разновидностей социальных связей. Она зависит от активного доверия – человек раскрывается перед другим. Откровенность – основное условие близости. Чистые отношения носят безоговорочно демократичный характер. Изучая сферу близких отношений, я прочел гору психотерапевтической литературы и пособий по «самопомощи» на эту тему. Меня поразила одна вещь, на мой взгляд, оставшаяся в общем незамеченной и редко упоминаемой. Если посмотреть, что именно с точки зрения терапевта означают хорошие отношения в любой из трех только что упомянутых сфер, просто удивительно, насколько прямую параллель здесь можно провести с демократией в обществе.
Хорошие отношения – это, конечно, идеал. Обычные отношения в большинстве случаев достаточно далеки от него. Я не пытаюсь утверждать, что наши отношения с супругами, возлюбленными, детьми и друзьями лишены противоречий, конфликтов и неудовлетворенности. Но ведь и демократические принципы – это идеалы, и от реальности их зачастую тоже отделяет немалое расстояние.
Хорошие отношения – это отношения равных, где каждый партнер имеет одинаковые права и обязанности. При таких отношениях партнеры уважают друг друга и желают друг другу самого лучшего. Чистые отношения основываются на контакте, так что здесь особенно важно понимание точки зрения партнера. Беседа или диалог – вот основа, на которой эти отношения действуют. Лучше всего они развиваются, если люди не скрывают друг от друг слишком многого – необходимо взаимное доверие. А доверие должно вырабатываться, оно не возникает как нечто само собой разумеющееся. Наконец, хорошие отношения несовместимы с произволом, принуждением и насилием.
Каждая из этих характеристик соответствует ценностям политической демократии. В демократической системе все в принципе обладают равными правами, а с равенством прав и обязанностей – по крайней мере, в принципе – приходит и взаимное уважение. Один из главных атрибутов демократии – открытый диалог. В демократической системе авторитарное правление или устоявшаяся власть традиций заменяется открытым обсуждением вопросов – публичным пространством для диалога. Но демократия не может функционировать без доверия. И демократия терпит крах, если уступает авторитаризму или насилию.
Применяя эти принципы – в качестве идеалов – к личным отношениям, мы говорим о чем-то очень важном – о возможном возникновении явления, которое я назову демократией чувств в повседневной жизни. Для улучшения качества нашей жизни демократия чувств, по-моему, не менее важна, чем демократия в обществе.
Это относится к отношениям между родителями и детьми в той же степени, что и к другим сферам. Родители и дети не могут, и не должны, быть равноправны в материальном плане. У родителей должна быть власть над детьми – это во всеобщих интересах. И все же их отношения должны в принципе носить характер равноправия. В демократичной семье власть родителей основывается на неписанном соглашении. Родители фактически говорят ребенку: «Если бы ты был взрослым и знал то, что знаю я, ты бы согласился: то, что я прошу тебя сделать, – это для твоего же блага». В традиционных семьях детей должно быть «видно», но не должно быть «слышно». Вероятно, многие родители, доведенные до отчаянья бунтарским нравом своих детей, от всей души желали бы возродить это правило. Но его уже не вернуть, да и не стоит. В рамках демократии чувств ребенок может и имеет право дерзить.
Демократия чувств не означает отсутствия дисциплины или уважения. Она просто ставит их на другую основу. Нечто очень похожее происходило и в политической сфере, когда демократия пришла на смену произволу властей и праву сильного.
Демократия чувств не предусматривает принципиальных различий между гетеросексуальными и однополыми отношениями. Первопроходцами, открывшими мир новых отношений и исследовавшими его возможности, были как раз геи, а не гетеросексуалы. Иначе и быть не могло, ведь когда гомосексуализм вышел из тени, геи не могли опереться на «нормальный» институт традиционного брака.
Поддержка демократии чувств не означает пренебрежения семейными обязанностями или государственной политикой в отношении семьи. Демократия означает добровольное принятие на себя не только прав, но и обязательств, освященных законом. Защита детей должна быть первостепенной задачей законодательства и государственной политики. Родителей следует юридически обязать обеспечивать своих детей до совершеннолетия, независимо от того, какие формы совместной жизни они избирают. Брак больше не является экономическим институтом, но в качестве ритуального обязательства он помогает придать стабильность хрупким отношениям. Если это относится к гетеросексуальным отношениям, то должно касаться и гомосексуальных.
Все это вызывает много вопросов – слишком много, чтобы ответить на них в рамках небольшой главы. Главный из них заключается в том, что я сосредоточил внимание лишь на тенденциях, влияющих на развитие института семьи в западных странах. А как же те регионы, где традиционная семья во многом сохраняется, как, например, в Китае, о чем я говорил в начале главы? Будут ли перемены, которые мы наблюдаем на Западе, приобретать все более глобальный характер?
Я думаю, будут – и уже приобретают. Речь идет не о том, подвергнутся ли изменению традиционные формы семьи, а о том, как и когда это произойдет. Рискну пойти еще дальше. Новое явление, которое я назвал демократией чувств, находится на переднем крае борьбы между космополитизмом и фундаментализмом, о которой я говорил ранее. Равноправие полов и сексуальная свобода женщин, несовместимые с традиционной семьей, подвергаются анафеме со стороны фундаменталистских групп. Более того, противостояние этим тенденциям составляет одну из отличительных черт религиозного фундаментализма по всему миру.
Состояние семьи, в Западных странах и не только, во многом вызывает беспокойство. Утверждать, что любая форма семьи не хуже всех остальных, было бы столь же ошибочно, что и преподносить упадок традиционной семьи как катастрофу. Но давайте перевернем с ног на голову аргументы правых политических и фундаменталистских кругов. Сохранение традиционной семьи – или отдельных ее аспектов – во многих регионах мира вызывает куда большую тревогу, чем ее упадок. Ведь что является важнейшей движущей силой укрепления демократии и экономического развития в бедных странах? Вот именно: равноправие женщин и повышение их образовательного уровня. А что надо изменить, чтобы дать им эти возможности? Прежде всего, традиционную семью.
Равноправие полов – не просто важнейший принцип демократии. Оно необходимо для счастливой и наполненной жизни. Многие из перемен, происходящих с институтом семьи, носят неоднозначный характер и связаны с большими трудностями. Но, как показывают социологические опросы в США и Европе, лишь очень немногие хотят вернутся к традиционной роли мужчин и женщин или к юридически закрепленному неравенству. Если у меня возникает искушение предположить, что, может быть, традиционная семья – все же лучшая из всех возможных форм, я вспоминаю то, что мне однажды сказала моя двоюродная бабка. Ее брак был рекордно долгим: она прожила с мужем более 60 лет. Однажды она поделилась со мной, что все это время она была с ним глубоко несчастлива. Но в ее время выхода просто не было.
Задание к тексту
В традиционной семье брак был своего рода естественным состоянием. Считалось, что через этот жизненный этап должно пройти подавляющее большинство людей, как мужчин, так и женщин. На тех, кто оставался вне брака, смотрели с некоторой издевкой или снисходительно – особенно на старых дев, но и на холостяков тоже, если они задерживались в этом состоянии слишком долго.
Если с точки зрения статистики брак по-прежнему остается нормой, то смысл брака для большинства людей полностью или почти полностью изменился. Брак означает, что у пары стабильные отношения, и она намерена укреплять эту стабильность, раз публично заявляет о своих обязательствах друг перед другом. Однако брак уже не является главной, определяющей основой совместной жизни.
Положение детей в сложившейся ситуации представляет большой интерес и выглядит несколько парадоксальным. За последние несколько поколений наше отношение к детям и защите детей изменилось радикальным образом. Мы так высоко ценим детей отчасти из-за того, что их у нас теперь рождается меньше, а отчасти потому, что решение завести ребенка сегодня означает нечто совсем иное, чем оно означало для прошлых поколений. В традиционной семье наличие детей приносило экономическую выгоду. Сегодня в западных странах, наоборот, воспитание ребенка ложится на родителей тяжелым финансовым бременем. Решение иметь ребенка стало более четким и конкретным, чем раньше, и определяется оно психологическими и эмоциональными потребностями. Наше беспокойство, связанное с влиянием разводов на детей и существованием большого количества семей без отцов следует рассматривать в связи с гораздо более высокими требованиями, предъявляемыми к заботе о детях и их защите.
Существуют три главные сферы, где эмоциональные контакты, а значит и близость, заменяют прежние связи между людьми в личной жизни – сексуальные и любовные отношения, отношения между родителями и детьми, а также дружба.
Для анализа этого вопроса я хотел бы воспользоваться идеей «чистых отношений». Под этим я подразумеваю отношения, основанные на эмоциональном контакте, когда ценность самих этих контактов является достаточной основой для продолжения отношений. Я не имею в виду «чистые» отношения в сексуальном плане. Речь не идет и о том, что такие отношения существуют в реальности. Я говорю об абстрактной идее, помогающей нам понять происходящие в мире перемены. Каждая из сфер, которые я только что назвал, – сексуальные и любовные отношения, отношения между детьми и родителями, дружба – является приближением к этой модели. Эмоциональная связь или близость – вот ключ к их сущности.
Динамика чистых отношений совершенно отличается от более традиционных разновидностей социальных связей. Она зависит от активного доверия – человек раскрывается перед другим. Откровенность – основное условие близости. Чистые отношения носят безоговорочно демократичный характер. Изучая сферу близких отношений, я прочел гору психотерапевтической литературы и пособий по «самопомощи» на эту тему. Меня поразила одна вещь, на мой взгляд, оставшаяся в общем незамеченной и редко упоминаемой. Если посмотреть, что именно с точки зрения терапевта означают хорошие отношения в любой из трех только что упомянутых сфер, просто удивительно, насколько прямую параллель здесь можно провести с демократией в обществе.
Хорошие отношения – это, конечно, идеал. Обычные отношения в большинстве случаев достаточно далеки от него. Я не пытаюсь утверждать, что наши отношения с супругами, возлюбленными, детьми и друзьями лишены противоречий, конфликтов и неудовлетворенности. Но ведь и демократические принципы – это идеалы, и от реальности их зачастую тоже отделяет немалое расстояние.
Хорошие отношения – это отношения равных, где каждый партнер имеет одинаковые права и обязанности. При таких отношениях партнеры уважают друг друга и желают друг другу самого лучшего. Чистые отношения основываются на контакте, так что здесь особенно важно понимание точки зрения партнера. Беседа или диалог – вот основа, на которой эти отношения действуют. Лучше всего они развиваются, если люди не скрывают друг от друг слишком многого – необходимо взаимное доверие. А доверие должно вырабатываться, оно не возникает как нечто само собой разумеющееся. Наконец, хорошие отношения несовместимы с произволом, принуждением и насилием.
Каждая из этих характеристик соответствует ценностям политической демократии. В демократической системе все в принципе обладают равными правами, а с равенством прав и обязанностей – по крайней мере, в принципе – приходит и взаимное уважение. Один из главных атрибутов демократии – открытый диалог. В демократической системе авторитарное правление или устоявшаяся власть традиций заменяется открытым обсуждением вопросов – публичным пространством для диалога. Но демократия не может функционировать без доверия. И демократия терпит крах, если уступает авторитаризму или насилию.
Применяя эти принципы – в качестве идеалов – к личным отношениям, мы говорим о чем-то очень важном – о возможном возникновении явления, которое я назову демократией чувств в повседневной жизни. Для улучшения качества нашей жизни демократия чувств, по-моему, не менее важна, чем демократия в обществе.
Это относится к отношениям между родителями и детьми в той же степени, что и к другим сферам. Родители и дети не могут, и не должны, быть равноправны в материальном плане. У родителей должна быть власть над детьми – это во всеобщих интересах. И все же их отношения должны в принципе носить характер равноправия. В демократичной семье власть родителей основывается на неписанном соглашении. Родители фактически говорят ребенку: «Если бы ты был взрослым и знал то, что знаю я, ты бы согласился: то, что я прошу тебя сделать, – это для твоего же блага». В традиционных семьях детей должно быть «видно», но не должно быть «слышно». Вероятно, многие родители, доведенные до отчаянья бунтарским нравом своих детей, от всей души желали бы возродить это правило. Но его уже не вернуть, да и не стоит. В рамках демократии чувств ребенок может и имеет право дерзить.
Демократия чувств не означает отсутствия дисциплины или уважения. Она просто ставит их на другую основу. Нечто очень похожее происходило и в политической сфере, когда демократия пришла на смену произволу властей и праву сильного.
Демократия чувств не предусматривает принципиальных различий между гетеросексуальными и однополыми отношениями. Первопроходцами, открывшими мир новых отношений и исследовавшими его возможности, были как раз геи, а не гетеросексуалы. Иначе и быть не могло, ведь когда гомосексуализм вышел из тени, геи не могли опереться на «нормальный» институт традиционного брака.
Поддержка демократии чувств не означает пренебрежения семейными обязанностями или государственной политикой в отношении семьи. Демократия означает добровольное принятие на себя не только прав, но и обязательств, освященных законом. Защита детей должна быть первостепенной задачей законодательства и государственной политики. Родителей следует юридически обязать обеспечивать своих детей до совершеннолетия, независимо от того, какие формы совместной жизни они избирают. Брак больше не является экономическим институтом, но в качестве ритуального обязательства он помогает придать стабильность хрупким отношениям. Если это относится к гетеросексуальным отношениям, то должно касаться и гомосексуальных.
Все это вызывает много вопросов – слишком много, чтобы ответить на них в рамках небольшой главы. Главный из них заключается в том, что я сосредоточил внимание лишь на тенденциях, влияющих на развитие института семьи в западных странах. А как же те регионы, где традиционная семья во многом сохраняется, как, например, в Китае, о чем я говорил в начале главы? Будут ли перемены, которые мы наблюдаем на Западе, приобретать все более глобальный характер?
Я думаю, будут – и уже приобретают. Речь идет не о том, подвергнутся ли изменению традиционные формы семьи, а о том, как и когда это произойдет. Рискну пойти еще дальше. Новое явление, которое я назвал демократией чувств, находится на переднем крае борьбы между космополитизмом и фундаментализмом, о которой я говорил ранее. Равноправие полов и сексуальная свобода женщин, несовместимые с традиционной семьей, подвергаются анафеме со стороны фундаменталистских групп. Более того, противостояние этим тенденциям составляет одну из отличительных черт религиозного фундаментализма по всему миру.
Состояние семьи, в Западных странах и не только, во многом вызывает беспокойство. Утверждать, что любая форма семьи не хуже всех остальных, было бы столь же ошибочно, что и преподносить упадок традиционной семьи как катастрофу. Но давайте перевернем с ног на голову аргументы правых политических и фундаменталистских кругов. Сохранение традиционной семьи – или отдельных ее аспектов – во многих регионах мира вызывает куда большую тревогу, чем ее упадок. Ведь что является важнейшей движущей силой укрепления демократии и экономического развития в бедных странах? Вот именно: равноправие женщин и повышение их образовательного уровня. А что надо изменить, чтобы дать им эти возможности? Прежде всего, традиционную семью.
Равноправие полов – не просто важнейший принцип демократии. Оно необходимо для счастливой и наполненной жизни. Многие из перемен, происходящих с институтом семьи, носят неоднозначный характер и связаны с большими трудностями. Но, как показывают социологические опросы в США и Европе, лишь очень немногие хотят вернутся к традиционной роли мужчин и женщин или к юридически закрепленному неравенству. Если у меня возникает искушение предположить, что, может быть, традиционная семья – все же лучшая из всех возможных форм, я вспоминаю то, что мне однажды сказала моя двоюродная бабка. Ее брак был рекордно долгим: она прожила с мужем более 60 лет. Однажды она поделилась со мной, что все это время она была с ним глубоко несчастлива. Но в ее время выхода просто не было.
Задание к тексту
-
Сформулируйте главные идеи статьи. -
Сформулируйте ваше отношение к ним.